В Харькове исполнение гимна Украины окончилось трагедией (видео)

В Харькове девушка зарезала молодого человека за недостаточную патриотичность.

Трагедия произошла в популярном кафе Сhurrasco Bar на улице Петровского.

Очевидец Евгений Одинцов сообщает: "Сидели сегодня на ул. Петровского в ресторане с другом. Было весело, все между собой общались, танцевали, водили хоровод, все пили друг с другом. Но примерно в половине первого выключили музыку: то ли диск сменить, или не знаю с какой целью".

Далее, по его словам, вышли юные майдановцы, стали исполнять известную песню про Путина и исполнять гимн Украины. Один из посетителей кафе попросил их успокоиться, началась драка.  Во время драки одна из девушек схватила нож и ударила им молодого человека, который просил всех успокоиться.

Харьковчанка Наталья Федосенко рассказала : "Видела утром, как уборщица отмывала ступеньки магазина Ева от крови. Магазин находится рядом с баром." 

От автора статьи:

Мы сидим в кафе «Централь» — Георг, Вилли и я
....................
— Встать! — вдруг рявкают за нашей спиной несколько юношеских голосов. Кое-кто из посетителей лихо вскакивает и вытягивается. Оркестр кафе исполняет «Германия, Германия превыше всего». За сегодняшний вечер это четвертый раз. Не то чтобы оркестр или хозяин кафе были уж так охвачены националистическим пылом; все дело в нескольких юных головорезах, которые невесть что о себе воображают. Каждые полчаса один из них подходит к оркестру и заказывает национальный гимн, притом с таким видом, будто идет в наступление. Оркестр не решается возражать, и поэтому вместо увертюры из «Поэта и крестьянина» звучит песнь о Германии.

— Встать! — раздается тогда со всех сторон, ибо при исполнении национального гимна полагается встать, особенно после того, как под его звуки были убиты два миллиона немцев, мы проиграли войну и получили инфляцию.
— Встать! — кричит мне сопляк, которому сейчас нет и семнадцати, а к концу войны было не больше двенадцати.
— Плевал я на тебя, — отвечаю, — пойди сначала нос утри.
— Большевик! — орет парень, хотя он даже еще не знает толком, что это слово означает. — Оказывается, здесь есть большевики! — обращается он к остальным молодчикам.
Основное стремление этих хулиганов — устроить скандал. Вновь и вновь заказывают они национальный гимн, и каждый раз многие посетители не встают, уж очень все это глупо. Тогда, сверкая глазами, к ним подбегают крикуны и стараются затеять ссору. Где-то среди публики есть и несколько офицеров в отставке, они дирижируют всем этим и чувствуют себя патриотами.

Вокруг нашего стола уже собралось пять-шесть человек.

— Встать! Не то плохо будет!
— А как плохо? — спрашивает Вилли.
— Скоро узнаете! Трусы! Изменники! Встать!
— Отойдите от стола, — спокойно говорит Георг. — Воображаете, что мы нуждаемся в приказах молокососов?

Сквозь толпу проталкивается мужчина лет тридцати.
— Разве вы не чувствуете почтения к нашему национальному гимну?
— Не в кафе и не тогда, когда из него делают повод для скандала, — возражает Георг. — А теперь оставьте нас в покое с вашими глупостями.
— Глупости? Вы считаете священнейшие чувства немца глупостями? Вы за это поплатитесь! Где вы были во время войны, вы, шкурник?
— В окопах, к сожалению.

Эрих Мария Ремарк. Черный Обелиск.