Адаптация политэмигрантов в СССР
Накануне Первой мировой войны, и особенно в годы революции и Гражданской войны, страну покинули огромные массы людей. По подсчетам современных историков, численность только так называемой “белой эмиграции” определяется в пределах от 1850 тыс. до 2 млн человек. Это был главнейший, но не единственный миграционный поток.
“Великий русский эксперимент”, начатый большевиками в октябре 1917 г., вызвал к жизни такие миграционные процессы, которые были в прежние годы мало характерны для истории Российского государства. Советская Россия на относительно короткий исторический срок стала страной-реципиентом. Кратко характеризуя миграционные потоки этого периода, российский историк С.В. Журавлев отмечает, что “в 1920-е гг. преобладающей была политэмиграция в СССР, всплески которой совпадали по времени с неудачными попытками революционных выступленийв Германии, Венгрии и других странах. Активные участники этих событий подвергалисьпреследованиям на родине и получали политическое убежище в СССР”.
По неполным данным, за период с октября 1917 г. до 1923 г. в Советскую Россию эмигрировало по политическим мотивам свыше 100 тыс. человек. С 1923 по 1932 гг. в Советский Союз приехало более десяти тысяч иностранных революционеров. В 1933 г. официальный статус политических эмигрантов получили 688 человек. В 1934 – 1935 гг. политическое убежище было предоставлено группе эмигрантов численностью около 2045 человек. Что касается немецких политэмигрантов, проживавших в СССР, то их общее количество по данным на январь 1937 г. достигало примерно четырех тысяч человек. Иммиграционная политика Советского Союза на протяжении 1930-х гг. претерпевала изменения. И если первые два года после прихода нацистов к власти характеризовались весьма лояльным отношением к политэмигрантам, то начиная с 1935 г. ситуация кардинально меняется в связи с осложнением советско-германских отношений, подписанием антикоминтерновского пакта в 1936 г., мюнхенского соглашения. С этого времени въезд в СССР был практически невозможен. События 1937-38 гг. в самом советском государстве привели к тому, что немецкие политэмигранты стали получать отказ в приеме и предоставлении политического убежища. Миграционную политику вполне справедливо можно назвать выборочной, причинами изменения которой явились следующие аспекты: недоверие к эмигрантам, подозрение в вербовке их со стороны гестапо, стремление советского руководства сохранить в странах Западной Европы авангард иностранных коммунистов для революционной борьбы, слишком высокие затраты на содержание эмигрантов, уже проживающих в СССР, наконец, стремление сохранить и не обострять дипломатические отношения с Германией. Немецкие политэмигранты, оказавшись в советской среде, переживали так называемый кросс-культурный шок, или как определили сами немцы «эмигрантский психоз». Все же бытовые условия немецких политэмигрантов были намного выше и лучше, чем у советских граждан, что вызывало неприязнь с их стороны, но в сравнении того, каков был быт на родине, в Германии, в СССР для немцев они были неприемлемыми.
Все же несмотря на трудности социальной адаптации не пропало желание строить социализм, участвовать в эксперименте создания справедливого социалистического общества. Однако политэмигрантов считали слишком придирчивыми в работе, так как свойственные им качества прирожденной аккуратности и ответственности не воспринимались руководством организаций, в которых эмигранты работали: Этот факт лишь подтверждал процесс столкновения двух различных социокультурных сред.
Значительную помощь иностранным революционерам и коммунистам в решении вопросов обустройства в Советской республике оказывала Советская секция Международной организации помощи борцам революции МОПР). Эта организация была создана по предложению Советского правительства в 1922 г. В следующем году образовалась Советская секция МОПР. Организация занималась оказанием моральной, материальной, политической и юридической помощи жертвам классовой борьбы во всех странах мира.
В 1922 – 1923 гг. ВЦИК расходовал ежегодно на помощь политэмигрантам до 500 тысяч рублей. В то же время "Бессердечность, цинизм и бюрократическое отношение к эмигрантам – все это было стилем работы функционеров МОПР…”
Кампания по переводу всех политэмигрантов в советское гражданство приняла особый размах после 1936 года. В случае если иностранец отказывался от принятия советского гражданства, его зачастую лишали вида на жительство, грозили высылкой за пределы СССР в течение 24 часов. Но ведь у многих политических эмигрантов уже были взрослые дети, имевшие советское гражданство. Отказаться от принятия гражданства СССР означало в такой ситуации отказаться от собственных детей.
Постепенно политические эмигранты из привилегированной, социально значимой части общества стали превращаться в группу людей, которым государство оказывало все меньше и меньше доверия.
Их всё чаще стали подозревать в шпионаже, в них видели “вражеских агентов”, которых необходимо разоблачить с целью предотвращения провокаций. С 1935 г. в соответствии с указаниями ЦКМОПР в случае распределения политэмигран-
тов на работу вне Москвы их запрещалось посылать в портовые и приграничные города. Во второй половине 1930-х гг. само слово “политэмигрант” как-то незаметно приоб-
рело негативный оттенок. О.А. Дель, считавший, что процесс интеграции политических эмигрантов в советское общество, в целом, проходил “довольно быстро и с реальными успехами”, справедливо отметил, что вследствие политических чисток и массовых репрессий “все результаты, которых эмигрантам удалось добиться в процессе интеграции, были сведены к нулю. Они насильно были “выключены” из общественной жизни, фактически лишены всех прав, и брошены на произвол судьбы”.
http://www.ssc.smr.ru/media/journals/izvestia/2006/2006_3_781_788.pdf
http://cheloveknauka.com/germanskaya-politicheskaya-emigratsiya-v-sssr
Комментарии