Кто проиграл, и кто выиграл войну на Южном Донбассе?

Чиновники и журналисты, не называйте зону боевых действий на Южном Донбассе «войной на востоке», да и термин «Донбасс» применяйте очень осторожно. В широком понимании Донбасс – это территории Донецкой и Луганской областей, но в узком, историческом – только территория угольных пластов и городских агломераций над ними. Хотите избежать ненужных слов – говорите Южный Донбасс, и все будет понятно.

Теперь к сути. После заключения перемирия отечественное информационное пространство захлестнул вал пессимизма: дескать, войну мы проиграли, и Донбасс, вслед за Крымом, слили. Одинокие голоса противников такого взгляда тонут в эхе плакальщиков неуслышанными. Между тем, вопрос о том, кто там проиграл, и кто выиграл, стоит детального обсуждения.

Итак, с точки зрения аналитической стратегии, да и здравого смысла тоже, война – это игра с ненулевой суммой, поэтому проигрыш одной стороны не обязательно означает выигрыш другой.

Тут, кстати, еще надо определиться с термином «победа». По мнению Лиддел-Гарта, которое, вероятно, никогда не устареет, победа – это такой послевоенный мир, который лучше довоенного хотя бы для вас. В аналитической стратегии этот тезис был переосмыслен в рамках модели выигрышных и проигрышных ходов: любое действие, увеличивающее в будущем число возможных решений, является выигрышным, и наоборот – чем меньше у вас вариантов поступков, тем ближе поражение (хотя и не обязательно, ибо последний ход может внезапно оказаться единственно верным).

Таким образом, победа – это обладание такой позицией (и на поле боя, и за переговорным столом), которая открывает более широкое поле для маневров в сравнении с другими участниками.

Если под таким углом посмотреть на «послевоенную» ситуацию на Южном Донбассе, то окажется, что мы наблюдаем почти хрестоматийный пример проигрыша обеих сторон.

Украина по итогам вступила в территориальный спор с Россией за Крым (формально) и Донбасс (фактически), что серьезно снижает шансы на успешную интеграцию в евроатлантические структуры; связала себе руки проблемами беженцев и разрушенной инфраструктуры; уменьшила вероятность экономической стабилизации, и это не считая прямых потерь людей и денег в войне. В общем – ее положение ухудшилось.

Но и Россия ничего, кроме головной боли, не приобрела. КрымНаш хорош только для пропагандистского эффекта внутри страны, экономически и международно – черная дыра без малейших перспектив на развитие и признание. С Южным Донбассом та же история: хотели сначала весь Юго-Восток, потом были согласны только на Харьков с Донбассом, теперь и вовсе почти ничего не осталось. Плюс неэффектные, но эффективные санкции, обвалившие рубль и удешевившие нефть. Плюс небольшой, но стабильный поток солдатских трупов в Россию, свидетельствующий о том, что добровольцы закончились. Притом сбросить «балласт» и вернуться к довоенному status-quo нельзя, потому что это повлечет рост социальной напряженности внутри самой РФ. Короче – поймали медведя. И сам не идет, и охотника не пущает.

В общем и целом, война в ее нынешнем виде привела к поражению и Украины, и России, а перемирие только закрепило невыгодную расстановку сил. Поэтому оно просто обречено быть недолговечным, а сторонам следует приготовиться к новому раунду конфликта.

------------------------

Сергей Громенко