Конец Ирака

Черт возьми, мне понравилось повторять свои собственные посты "с бородой". Почему? А потому, что пророчества, данные в них авторами начинают сбываться, хотя еще 2-3 года назад их никто (ни авторов, ни пророчества) не воспринимал всерьез. Вот и этот тоже:

Преобладающие оценки представителями как западного, так и ближневосточного экспертного сообщества перспектив развития" обстановки внутри и в окружении постсаддамовского Ирака, остающегося с уходом войск США очагом напряженности регионального и даже субрегионального значения с точки зрения сохранения его территориальной целостности и государственного единства, пессимистичны. Поэтому залогом понижения градуса напряженности на территориях, входящих в нынешний Ирак, и, соответственно, степени его опасности для региона, может стать постепенная дезинтеграция современного Ирака при руководящей роли Запада (по сути – раздел между США, Саудовской Аравией и Ираном) с перспективой образования ряда новых независимых государств.

Уход американцев из Ирака, безусловно, означает не столько признание ими своего военного поражения в этой стране, неудачи поисков оружия массового уничтожения или борьбы с терроризмом и «Аль-Каидой». Наоборот, организованное сопротивление регулярных войск С.Хусейна было подавлено в течение первых недель кампании; задача найти ОМУ в ходе кампании и последующих 8 лет, скорее всего, и не ставилась. Главарь же «Аль-Каиды» У.бен Ладен был уничтожен в Пакистане 02.05.2011 года, что в принципе и дало внешний повод к выводу американских войск. Скорее, этот шаг отражает признание Вашингтоном в условиях достижения цели установить контроль над иракскими углеводородами недостижимости другой цели – построить на иракской почве по американским лекалам демократический режим, легитимирующий результаты американского вторжения в Ирак, – и невозможности поддерживать этот оказавшийся нежизнеспособным проект силой оружия. Тем более, под давлением мирового кризиса и американского общественного мнения.

В условиях, когда американские войска за исключением малочисленных групп инструкторов, ведущих обучение местных сил, и представителей «частных армий», охраняющих контролируемые западниками углеводородные месторождения, выведены из Ирака, в стране практически не осталось силы, которая хоть как-то цементировала бы так и не состоявшуюся с падением режима С.Хусейна новую иракскую государственность. В свете последних событий ее будущность становится все более и более проблематичной, грозя не только фактической, но и юридической дезинтеграцией современного Ирака, поскольку арабский, преимущественно шиитский, но раздираемый шиитско-суннитскими противоречиями Ирак, к тому же под номинальным руководством президента-курда Дж.Талабани, скорее всего, не имеет перспективы. Между тем, в том, в чем многие аналитики видят истоки будущего хаоса и дальнейшей дестабилизации обстановки во всем регионе Персидского залива, ряд специалистов (безусловно, с учетом неизбежного кровавого переходного периода) наоборот усматривает предпосылки будущей нормализации положения в этой «горячей точке» земного шара.

Уже сегодня можно обозначить контуры будущих квазигосударственных образований, которые сформировались или формируются на территории бывшего Ирака. Наиболее четко оформилась такая единица, как Иракский Курдистан, еще с 1991 г. пользующийся широчайшей автономией и фактически находящийся под протекторатом США и западных сил. Несмотря на периодические эксцессы, связанные с действиями против боевиков «Курдской рабочей партии» на его территории турецких сил, сам Иракский Курдистан с установлением контроля над нефтеносными Мосулом и Киркуком вполне обладает необходимыми экономическими (сырьевыми) и организационными возможностями, чтобы стать при определенных условиях ядром для будущего государства Курдистан. Такими условиями могли бы стать данные лидерами Иракского Курдистана гарантии территориальной целостности всех или некоторых иных государств, на чьей территории проживают курды (прежде всего, Турции), гарантами соблюдения которых со стороны нового государства стали бы США.

В результате независимый и, несомненно, проамериканский Курдистан смог бы постепенно аккумулировать всех курдов, ныне разделенных границами постсаддамовского Ирака, Турции, Сирии и Ирана. США же обрели бы в лице Курдистана незаменимого союзника в столь сложном регионе, который не только предоставлял бы американцам плацдарм для оказания давления на строптивые Тегеран и Дамаск, но и сам по указке из Вашингтона угрожал бы их территориальной целостности. Для реализации же «политики сдерживания» самих иракских курдов к независимому Курдистану следовало бы в обмен на его международно-правовое признание присоединить родной для казненного С.Хусейна г.Тикрит и прилегающие местности, что создало бы для властей нового государства длительный неутихающий, но локальный по своему значению очаг внутренней напряженности.

Вторым подобным образованием видятся территории вокруг г.Басры, единственного крупного иракского порта в Персидском заливе, которые после ухода из них британского воинского контингента в большей или меньшей мере контролируются боевиками из числа приверженцев проирански настроенного Муктады ас-Садра и его «Армии Махди». Вполне вероятно, что после окончательного завершения пребывания в Ираке американцев и неизбежной эскалации конфликта между шиитами и суннитами в Ираке, ас-Садр и его сторонники, соблюдавшие в последние годы вооруженный нейтралитет по отношению к оккупантам, не останутся в стороне и выступят в защиту «братьев по вере».

Поскольку военные возможности «садристов» лимитированы как духовным авторитетом их лидера, так и масштабами помощи со стороны соседнего Ирана, ас-Садр, скорее всего, окажется в состоянии взять под свой контроль только район г.Басры и сравнительно небольшие территории, прилегающие к нынешней ирано-иракской границе. На их базе под руководством «садристов», как полагают, естественным путем сформируется проиранский протекторат, который на первых этапах, возможно, и останется в составе Ирака, но только при условии широчайшей автономии, подобной той, которой с 1991 г. пользовались иракские курды. В последующем же эти территории будут, несомненно, тяготеть к присоединению к Ирану.

Несмотря на то, что в ситуации вокруг Ирана, сложившейся на рубеже 2011-2012 гг., подобное развитие событий пока кажется маловероятным, в свете политических выгод для США и ресурса влияния на тот же Иран Вашингтон при условии отказа от силового разрешения кризиса может посчитать подобный «размен» вполне разумным. При нем Тегеран в обмен на некоторое усиление своих позиций за счет Басры получит в лице ас-Садра, показавшего свою способность идти на поводу у Запада, весьма непростого союзника. Американцы же, сохранив часть рычагов влияния на ас-Садра, вполне смогут компенсировать возросшее влияние Ирана в Персидском заливе за счет приближения своей военной инфраструктуры к его границам и крупным административным центрам в случае размещения своих баз в независимом Курдистане.

Положение нынешнего багдадского режима и вообще центральных территорий Ирака, окружающих Багдад, в этих условиях, безусловно, выглядит незавидным. Однако, как отмечается, этот «остальной» Ирак, жестко блокированный с севера Курдистаном, а с юга и юго-востока – Ираном и проиранским протекторатом под руководством «садристов», практически лишенный управления и военных ресурсов, вряд ли представил бы серьезную угрозу чьим-либо интересам в регионе. После периода пребывания, возможно, длительного, в состоянии «дикого поля», доминирование на этих территориях, утративших как значительную часть углеводородных ресурсов, так и выход к морским транспортным коммуникациям, будет, скорее всего, установлено шиитами. Они, конечно, будут нуждаться в некотором сдерживании, возможно, силовом, направленном, прежде всего, против чрезмерного усиления Ирана. Это, однако, с учетом иных сопутствующих обстоятельств, не представляется невыполнимой задачей. В дальнейшем эти территории, руководимые лояльными США и Западу шиитами, могли бы быть организованы по аналогии с современной Сербией. Местности же, населенные суннитами, вполне могли бы быть после их консолидации превращены в саудовский протекторат или сразу же отторгнуты в пользу соседней Саудовской Аравии.

Недавние события в курдском сообществе в полной мере свидетельствуют, что процесс дезинтеграции постсаддамовского Ирака и юридического обособления его отдельных частей (в частности, Иракского Курдистана) постепенно переходит из области умозрительных концепций и политического конструирования в плоскость конкретных решений. Причем государство курдов в нынешнем Ираке, скорее всего, не захочет ограничиться иракскими территориями. Это делает его еще более удобным для Вашингтона партнером, через которого можно давить как на не угодные Вашингтону Дамаск и Тегеран, так и даже на лояльную Анкару. Не далее как в марте с.г. лидерами иракских курдов Масудом Барзани и президентом Ирака Джалялем Талабани был согласован вопрос о провозглашении независимости Северного (Иракского) Курдистана, которое собирались приурочить к 21 марта 2012 года, на которое нынче пришлось празднование мусульманского Навруза. И, хотя что-то там у них не срослось, все говорит за то, что провозглашение независимого Курдистана уже не за горами.