Унижение монашества при Екатерине II

В последнее время так называемые патриоты норовят показать идеалистическую преемственность российской государственной политики чуть ли не от Рюрика до Путина, не исключая из нее и эпохи коммунистических вождей. В связи с этим странным подходом к трактованию истории мне хотелось бы показать то, что даже в жизни относительно благополучной Российской Империи скрывались глубинные противоречия между политической риторикой, государственной идеологией, христианской верой большинства ее подданных и тем, как все обстояло в реальности. Со временем же они только крепли, пресекая возможность поступательного, а не скачкообразного развития страны.

Для примера обратимся к антихристианской политике Екатерины Второй. Ее основой можно считать следующие изменения в церковно-государственных взаимоотношениях. Прежде всего это секуляризационная реформа 1764 года, проведенная с целью изъятия церковных владений, упразднения части монастырей, а также определения содержания для епархий и некоторых обителей. Манифест о секуляризации был подписан Императрицей 26 февраля 1764 года.

Екатерина Вторая

Видимые результаты его исполнения следующие. По донесению Святейшего Синода от 1 января 1762 года, во всех епархиях Российской Империи на тот момент насчитывалось 954 монастыря, в которых находилось 11 153 монашествующих. После секуляризационной реформы Синод постановил упразднить 418 монастырей. Из оставшихся монастырей 226 отныне стали получать денежное содержание от государства. Оставшиеся 310 монастырей объявлялись выведенными за штат и должны были существовать на добровольные народные пожертвования.

Через два года, 31 марта 1764 года, вышло следующее дополнительное распоряжение: монастыри за штатом (заштатные) должны быть также разделены на 3 класса:

  • 1 класс — 20 монастырей
  • 2 класс — 56
  • 3 класс — 85

Итого 161 монастырь с 1247 монашествующими. Остальные 149 монастырей упразднялись. Оставшиеся заштатные монастыри должны были существовать либо на добровольные приношения, либо за счёт расположенной около обителей земли, обрабатываемой монахами собственными силами. Таким образом, в Великороссии оставалось всего 387 монастырей. К слову даже сегодня в странах, относящихся к канонической территории РПЦ 805 монастырей, по данным 2011 года. На территории России их число стремится к 700. 

Таким образом мы ясно видим, что у Церкви отнимались не только земли и монастырские крестьяне (многие из которых старались попасть в обители добровольно, чтобы избежать крепостнического гнета), но и сама монастырская инфраструктура - подсобные угодья, хозяйственные, административные и гостиничные комплексы. Часто приходили в запустение и сами храмы упраздняемых монастырей. В РПЦ тогда были два движения - защитников монашеской жизни и пособников секуляризационной политики властей. Защитники иноков попали под маховик государственных репрессий, многие из них умерли в тюрьмах. Как известно, богатые монастыри выполняли социальные функции: способствовали обучению грамоте простого народа, снабжали крестьян продовольствием в случае неурожая, сдавали в аренду качественный инвентарь, обучали методам повышения урожайности и улучшению процесса селекции скота .Помимо выполнения понятных мирских задач, монахи прилагали всевозможные усилия к сохранению византийских уставных богослужений, развитию православной архитектуры и духовной культуры.

Посвятив все свои жизни Богу и заботам о ближних, русские иноки спасались сами трудом и молитвой за весь христианский мир, спасая тысячи вокруг себя. Часто отечественные монастыри были форпостами русской колонизации отдаленных диких территорий. А в то время такими были И Урал, и Сибирь. 

Словом, мы можем себе представить, каким пагубным было сокращение количества монастырей практически на 60%. С XVIII века светские власти часто вмешивались в жизнь обителей и непосредственно. Нередки были и случаи препятствия в пострижении лиц, которые не принадлежали к крестьянскому сословию. В некоторые периоды негласно полностью прекращались постриги. Народ страдал от секуляризационной реформы духовно и материально, поскольку при Екатерине было усилено крепостное иго, а почти все изъятое из монастырей (6/7) шло на нужды империалистической политики. Показательно, что при восшествии на Престол Екатерина Вторая лицемерно обосновывала отрешение от власти Петра III его попытками ущемления Церкви и истребления православных преданий (манифест от 28 июля 1762 года). Произошедшее в ближайшие два года я уже описал выше. Теперь считаю нужным перейти к рассмотрению наиболее вопиющих аспектов деятельности наиболее одиозных обер-прокуроров Синода. 

В 1767 году, когда подавались всякого рода законодательные проекты в Ко­миссию по Новому уложению, обер-прокурор Иван Иванович Мелиссино представил на рассмотрение Синода проект, в котором, помимо введения неограниченной веротерпимости, предлагал ослабить и сократить посты, от­менить вечерни и всенощные, а вместо них ввести краткие мо­литвы с поучениями народу, прекратить содержание монахов, епископов и белого духовенства из казны, епископам дозволить «с законными женами сожитие иметь», отменить «поминовение усопших» и даже воспретить причастие младенцев в возрасте до 10 лет. Нелепость этого проекта потрясла членов Синода, и они попросту отказались принимать этот враждебный Православию документ на рассмотрение. В 1768 году Мелиссино был уволен с поста обер-прокурора.  Его заменил Петр Петрович Чебышев, невежественный солдафон в чине бригадира, который, понаслышке узнав о «современных идеях», открыто щеголял атеизмом, и в присутствии членов Синода не сдерживался от употребления «гнилых слов». Чебышев всячески препятствовал изданию апологетических сочинений, направленных против деизма и неверия. По подозрению духовенства в «фанатизме» из ведения Синода изъяты были все дела о нарушении благочиния, о богохульстве, о бесовских искушениях и суевериях. Мнения членов Синода часто не принимались во внимание при решении важных для Церкви вопросов.А в 1780 году секуляризационная реформа была проведена и в юго-западных епархиях. Закрылось еще более 40 монастырей.

Думаю, что по вышеизложенным фактам церковно-государственных отношений можно сделать вывод о том, что наиболее страшным до переворотов 1917-ого года временем для монашества как народной школы укрепления в вере и благочестии стала екатерининская эпоха. Среди смиренно претерпевавших скорби того времени был и иеромонах Феодор Ушаков, дядя героического адмирала Ушакова. В своей Санаксарской пустыни он ввел практику борьбы и искушениями с помощью полного откровения помыслов старцу (обычно настоятелю). Во время секуляризации его монастырь чуть не попал под упразднение. За обличение местного воеводы как гонителя народа Феодор был сослан Синодом на Соловки, где потерял свое здоровье. Святой старец умер после возвращения в свою обитель. Подобных судеб тогда было тысячи.