«Это однозначно конец света». Академик Алексей Арбатов о возможности применения ядерного оружия

Позволяет ли российская военная доктрина применять ядерное оружие для защиты новых территорий

Наша ядерная доктрина — это не Священное Писание. Ее написали те же самые люди, которые сейчас будут вроде бы ею руководствоваться. Поэтому они будут толковать ее так, как они посчитают нужным. С точки зрения здравого смысла, мне кажется, она написана неплохо, хотя у меня есть, конечно, кое-какие замечания и возражения.

В нашей доктрине сказано, что Россия может применить ядерное оружие первой, если подвергнется агрессии с использованием обычного оружия, которая поставит под угрозу существование государства. Если перенести это на нынешнюю ситуацию с Украиной и этими новыми территориями, на которых проводили референдумы, то надо поставить вопрос: украинское контрнаступление ставит под угрозу существование российского государства? Вот от ответа на этот вопрос будет зависеть ответ на общий.

Нападение на границы — это одно, а угроза государству — это немножко другое. Возьмем, к примеру, 22 июня 1941 года, немцы через месяц у Москвы, в Химках — вот это угроза государству. А пограничные конфликты и у Советского Союза, и у России случались неоднократно. У нас был очень серьезный пограничный конфликт с Китаем в 1968 году. Но никто не считал, что это угроза государству.

Я ведь с самого начала заметил, что это не Священное Писание, которое нам Бог послал, это документ, который писали те же люди, которые сейчас руководят военной операцией. Поэтому это им решать, что доктрина позволяет, а что — нет. Или вообще, стоит ли ее принимать во внимание. Все зациклились на этой военной доктрине, а это просто документ.

Вписана ли концепция «эскалалации ради деэскалации» в российскую военную доктрину

Официально эта концепция появилась в 2003 году. До этого, конечно, об этом думали, планировали и понимали, что может возникнуть такой момент, когда придется применить ядерное оружие, чтобы остановить военные действия, когда на нас кто-то нападет. Но формально это стало частью нашего официоза тогда, когда появилось в «белой книге» (официальное сообщение в письменном виде, термин используется в основном в англоговорящих странах. — Прим. RTVI), которая называлась «Актуальные задачи Вооруженных сил Российской Федерации», изданной под руководством тогдашнего министра обороны Сергея Иванова. Там было написано, что Россия может применить ядерное оружие с целью деэскалации конфликта.

У нас была доктрина 2014-го года, потом ныне действующая доктрина, подписанная президентом Путиным в 2018 году. В ней об этом никак не упоминается. Но есть и другие документы на тему применения ядерного оружия. Например, это «Основы политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания» 2020 года. Там сказано, что ядерное сдерживание может осуществляться с целью прекращения конфликта на выгодных для России условиях. Что ж, можно трактовать это как «эскалацию ради деэскалации», хотя там не сказано о применении ядерного оружия, только о «ядерном сдерживании». Но оно ведь основывается на угрозе применения ядерного оружия и возможности его применить.

Как будет развиваться ситуация после применения тактического ядерного оружия

Конечно, после первого применения ядерного оружия вероятность эскалации очень велика. Что касается ответного применения даже не стратегического, а тактического ядерного оружия, то вслед за этим первая сторона применит его еще более массированно. И, может быть, даже перескочит через все ступени и сразу задействует стратегическое. Это тоже не исключено.

Но такая угроза ядерной эскалации обусловлена предположением, что в ответ на это первое ограниченное применение другая сторона тоже ответит ядерным оружием. Вокруг этой темы идет обсуждение в кругах американского экспертного сообщества или близких к Пентагону и другим государственным ведомствам специалистов.

Они сходятся в том, что если маломощный тактический ядерный боеприпас будет применен где-то над Украиной или над Черным морем и принесет лишь небольшой побочный ущерб, то в ответ НАТО, скорее всего, нанесет массированный удар высокоточным обычным оружием. Оно сделает это всеми ракетами морского, воздушного, и наземного базирования, которые у них есть. Этот удар будет нанесен и по российским объектам и войскам в Украине, и в Крыму, и по Черноморскому флоту, и, может быть, даже по прилегающим к Украине областям Российской Федерации.

Возможна ли вообще успешная реализация концепции «эскалации ради деэскалации»

Концепция эскалации ради деэскалации не проходит проверку действительностью, потому что на применение ядерного оружия обязательно будет ответ. Это Рубикон, это не просто более мощное оружие или применение его по критическим объектам, вроде гидроэлектростанций или теплоэлектроцентралей. Это совершенно другая стадия войны.

77 лет ядерное оружие не применялось. В мировой практике, в международно-правовых документах и в сознании подавляющего большинства людей всего мира укоренилась мысль о том, что это табу. Можно им угрожать, можно спекулировать, можно как-то обыгрывать его, использовать как козырную карту, но применять нельзя ни в коем случае.

Если этот Рубикон будет перейден, мы вступаем в зону непредсказуемого и неведомого. Но ответ со стороны Запада будет точно. Он будет очень разрушительным, массированным, не обязательно ядерным, но он будет. И вот тогда возникнет следующая, может быть, самая роковая дилемма: как и чем на это отвечать?

Есть ли смысл в ядерном оружии, если никто его не будет применять

Смысл иметь ядерное оружие заключается в том, чтобы его не применила другая сторона. Это называется «взаимное ядерное сдерживание», на котором основана стратегическая стабильность, как определенное состояние стратегических отношений государств, прежде всего, России и США. И раз мы держим ядерное оружие для того, чтобы его не применила другая страна, а они держат, чтобы не применили мы, то становится возможным на основе принципов равенства и одинаковой безопасности сокращать это оружие, потому что другой функции, кроме сдерживания, оно не выполняет.

Мы пока не можем себе представить мир без ядерного оружия, потому что существуют не только две ядерные державы. Может происходить распространение ядерного оружия, нет достаточных средств проверки этого процесса.

Да и многие государства просто не согласятся отдать свое ядерное оружие. Возьмите, например, Израиль, Пакистан. Возьмите Россию, которая говорит, что НАТО превосходит ее в силах общего назначения, и нам для сдерживания нужно ядерное оружие. Поэтому эти технические и стратегические сложные задачи мы пока еще не решили.

Потому многие сторонники ядерного разоружения говорят: не думайте, что взаимное ядерное устрашение — это надежная гарантия безопасности. Техника развивается, стратегическая мысль не спит и все время работает. Пока ядерное оружие не уничтожено, всегда будут возникать и подобные идеи, и новые боезаряды вариативной мощности.

Можно ведь создать ядерный боезаряд, мощность которого будет составлять всего 200-300 тонн тротила, с минимальным радиоактивным заражением. На фоне международных конфликтов все это может закончиться реальным применением ядерного оружия. Поэтому давайте пойдем до конца, ликвидируем ядерное оружие раз и навсегда и избавим мир от этого проклятья.

Но сторонники ядерного разоружения не могут предложить, как это сделать в стратегическом и техническом отношении. Вот, скажем, в 2017 году приняли договор о запрещении ядерного оружия. ООН проголосовала за него, он ратифицирован и вступил в силу. Но девять государств, имеющих ядерное оружие, все единодушно отказались его подписывать. И это на фоне всех наших разногласий, конфликтов и противоречий. Удивительное единодушие по одному единственному вопросу.

Обязательно ли применение ядерного оружия закончится концом света

То, что ядерное оружие может быть применено в расчете на деэскалацию конфликта, возможно. То, что этот расчет оправдается, на мой взгляд, на 99% исключено, хотя бы по тому сценарию, который я уже привел.

Это же все равно применение ядерного оружия. Даже самые маломощные ядерные боеприпасы в сотни, если не тысячи раз мощнее, чем самые мощные неядерные боеприпасы. Это совершенно другая ипостась войны. Ответ все равно будет. И тогда встанет вопрос: а что делать дальше? Еще раз применять ядерную бомбу большей мощности? Тогда другая сторона уже точно ответит ядерным оружием, и начнется гонка: кто мощнее, кто больше.

Так очень быстро дойдет до обмена стратегическими ядерными ударами в результате чего, по последним подсчетам американских специалистов, за несколько часов в России и на Западе погибнет в сумме 90 миллионов человек. «Хорошая» цифра. И это за несколько часов, а в последующие дни и месяцы, скорее всего, от вторичных последствий помрут и все остальные.

Ну ладно, хорошо, может быть, это и не конец света. Может быть, это будет возврат в неандертальское состояние. Неандертальцы вымерли 20 тысяч лет назад. Что ж, значит человечеству предстоит вновь пройти путь в эти 20 тысяч лет, только уже на радиоактивной почве.

Могут ли ядерные державы воевать друг с другом без гарантированного уничтожения всего живого на Земле

Да, могут, потому что кроме России и США есть другие ядерные государства. Но, скажем, война между Индией и Пакистаном тоже принесла бы очень большие потери, хотя у них относительно немного ядерных боеприпасов, в 10 раз меньше, чем у России и США.

Но даже обмен ударами их ядерных сил вызвал бы страшные последствия. Сотни миллионов человек на их и окружающих их территориях погибло бы. В принципе, если речь идет о третьих ядерных державах, не входящих в «двойку» и остальную «семерку», теоретически вооруженный конфликт между ними, даже с применением ядерного оружия, не обязательно означал бы конец света. Все-таки у них его гораздо меньше. Последствия были бы чудовищные, жертвы были бы все равно сопоставимы с жертвами, скажем, Второй мировой войны.

Были и ограниченные войны, локальные, максимум региональные, между ядерными государствами. Был серьезный конфликт между Индией и Пакистаном в 1999 году. Но это все-таки был вооруженный конфликт, пограничная, а не настоящая война. Уже в тот момент Индия и Пакистан имели первоначальные запасы ядерного оружия.

Как мир пришел к нынешней ситуации

Это очень философский вопрос. И, конечно, тут будут очень разные мнения. Российское руководство скажет, что это Запад виноват. Запад скажет, что это российское руководство виновато. Стороны разошлись в очень важных вопросах безопасности международных отношений и вовремя не нашли взаимопонимание по этому вопросу. Началось обострение конфликта при значительной его асимметрии. Сейчас стороны, впервые после Карибского ракетного кризиса 1962 года, 60-летие которого мы будем отмечать в октябре этого года, снова подошли вплотную к ядерной пропасти.

Конечно, теперь все по-другому. Карибский кризис продолжался всего 13 дней. Сторонам быстро удалось найти компромисс и решить этот вопрос миром. А сейчас уже семь месяцев идут боевые действия, погибли десятки тысяч людей, в конфликт вовлечены многие страны. И пока перспектива его неясна, он уже приобретает характер масштабного, а не локального, хотя он и ограничен пока территорией одной страны. Но это большая страна в центре Европы.

Еще несколько лет назад никто не мог даже в страшном сне представить себе такое. Сейчас существует две главные задачи. Первая — предотвратить эскалацию, понимать шаги и намерения друг друга. Постоянный контакт на прямой линии между руководствами основных ключевых государств. Необходимо предотвратить эскалацию во что бы то ни стало, понимая, что она никому победы не принесет, только поражение для всех. И вторая — в кратчайшие сроки добиться соглашения о прекращении огня и начать мирные переговоры, чтобы эту эскалацию уже окончательно закинуть в дальний ящик, как в свое время задвинули Карибский кризис.