Исток

Когда задымываешься о причинах всеобщего умопомрачения всвязи с украинскими событиями, невольно возвращаешься памятью в 99-й год.

Ведь это всё уже было. Только умопомрачение тогда было еще более общим. Кто не поддержал в то время только что утвержденного Думой премьер-министром бывшего начальника ФСБ в его борьбе с чеченским агрессором по защите территориальной целостности РФ? Я не знаю таких.

К лучшим через несклько месяцев начало приходить просветление. Но в августе? В сентябре? Страна встала, как один человек. Помню разговоры с близкими людьми, которых я знал с детства и которые точно не были политически наивными. Ни одного, кто понимал бы, что происходит, не было.

Потом, конечно, понимание медленно стало возвращаться. Но к кому? К единицам. А к массе?

А масса в только что появляющемся в РФ интернете исходила восторгами в честь вождя и отборным матом – в адрес невосхищающихся.

И так продолжалось несколько лет. Более-менее заметные изменения обозначились только году в 2005-2006-м.

Но опять-таки – у кого, в чьих головах обозначились эти изменения? В головах интеллектуальной и нравственной элиты – нескольких процентов, процентов десяти-пятнадцати по самым оптимистичным оценкам.

За последующие годы к ним прибавилось еще процентов тридцать-сорок тех, у кого происходящее в РФ стало вызывать глухое раздражение. К слову – по самым разным причинам. Одним не нравится соседство брюнетов и особенно – раскосых брюнетов. Других раздражает отсутствие запрета на аборты и недостаточное внимание школы к Закону Божьему. Третьих – обилие рока в телевизоре. Ну и, конечно, многие недовольны дорогой машиной соседа и вообще тем, что «у них денег куры не клюют, а у нас на водку не хватает». Тот, в общем, еще протест! Обольщаться не нужно.

Так что удивляться КРЫМНАШ не нужно. Нужно докопаться до причины. А причина состоит в том, что в 99-м году страна «сорвалась с резьбы» (ну, или «была сорвана» определенными людьми – сегодня это уже не так важно).

Это произошло не в один день, конечно: процесс начался на несколько лет раньше и нарастал постепенно.

Не высокая гражданственная, а обычная повседневная, бытовая совестливость становилась всё менее совместимой с выживанием. Уже не просто «хочешь жить – умей вертеться», а «хочешь жить – наплюй на всех» стало всё больше становиться законом жизни. И – увы, должен сказать и об этом – зачинателями этого движения были те, кто всего на несколько лет раньше считались порядочными, интеллигентными людьми. Неслучайно тогда появилась аббревиатура БИЧ – «бывший интеллигентный человек». В русский язык стремительно ворвалось слово «кинуть». Как и слово «лох» – тот, кого «кинуть» не предосудительно.

И одновременно из жизни уходила и доброта – она стала слишком дорогим удовольствием. Как и многие другие удовольствия – книги, искусство, художественный вкус...

К этому добавлялись растущие разочарование и обида. Дефолт 98-го года и бомбежки Сербии весной 99-го усилили оба эти чувства. Нарыв зрел.

И в конце лета – начале осени 99-го прорвался. Страна стала другой. Ее затопил гной. Озлобления, безнравственности, равнодушной бесчувственности и просто бытового хамства...

Из этой лужи вылезать нужно будет долго – человек за человеком, процент (от всей популяции) за процентом. А многим вообще суждено в ней и умереть. Скольким удалось выбраться за прошедшие 15 лет? Процентам десяти? Пятнадцати? Точных цифр нет, но порядок такой: от 5% по пессимистичным оценкам до 20% по оптимистичным.

Мало это или много? Когда смотришь на психоз КРЫМНАШа, кажется, что очень мало. Такие зрелища, вообще, вызывают у нормального человека не патриотические, а апокалиптические чувства – всё: жизнь кончается, страна гибнет. В общем – «гипс снимают, клиент уезжает».

Но на самом деле это, конечно, не мало. Десять процентов, если они только не предаются отчаянию, а объединяются для совместной работы (а работа эта заключается в том, чтобы говорить и говорить, объяснять и объяснять), способны починить головы еще двадцати процентам. А объединившиеся тридцать процентов изменят всё общество.

Так что, хоть смотреть на происходящее и тошно, жизнь еще не закончилась.