О. КАШИН: РОССИИ УЖЕ НЕТ

ОГНЕОПАСНО
 
 
ОБРУШИВШИЙСЯ МИР

Украинская драма так захватывает, что, увлекшись ею, можно не обратить внимания на то, что привычный мир, в котором мы жили до этой весны — рухнул, нет его больше. Попробуйте вспомнить две тысячи тринадцатый год, события, имена, страхи, надежды, ожидания — не осталось ничего.

Все, что казалось важным до этой весны, сошло на нет, и о том времени, которое было раньше, можно только вспоминать, хотя и вспоминать необязательно — эти воспоминания не содержат ничего, что могло бы оказаться полезным в новом времени. 

«Болотное дело» — помните такое выражение? «Взбесившийся принтер»? «Навальный украл лес»? «Духовные скрепы»? Что там еще было? Сейчас кажется, что даже уже в конце, когда было принято думать, что все ужасно, на самом деле было, в общем, здорово.То есть хорошего было, конечно, мало, зато каждый, кто хотел, нашел себе место в существовавшей тогда системе координат. А теперь эта система обрушилась.

Плевать на Украину; обратите внимание, что России, в которой мы жили до весны 2014 года, уже нет, от нее ничего не осталось. Все, что казалось важным, потерялось между полувиртуальных баррикад за юго-западной границей Российской Федерации. Любое слово из прошлого звучит нелепо и странно, а само прошлое кажется невероятно далеким и, возможно, выдуманным. 

Что будет с нами, с людьми из доукраинских координат?
Сейчас еще действует инерция, и, в общем, пока нетрудно подстроиться под изменившиеся внешние обстоятельства, тем более что противопоставление «за Россию»/«против России» в политической пропаганде использовалось и задолго до этой весны. Сейчас все обострилось, и, кажется, любая вовлеченность в происходящее обязывает вовлекаемого в той или иной мере врать и лицемерить — и участников киевского «форума интеллигенции» с Ходорковским во главе, и тех, кто обеспечивает информационное сопровождение «русской весны». Но когда инерция перестанет действовать, одни, сами того не желая, обнаружат себя пособниками врага, а другие — соучастниками агрессии, и черт его знает, кому будет легче.

Есть версия, что никому.

Я не воюю на этой войне, мне важнее понять, что делать с обломками того обрушившегося мира, в котором я жил, да что жил — я ведь и сам строил его в какой-то мере, — до этой весны. Я не понимаю, что делать с этими обломками, и меня успокаивает только то, что этого никто вообще не понимает. Наши электрочайники делаются в Китае, наши дворники рождаются в Средней Азии, наша история делается на Украине — наверное, так надо, но тогда что остается нам?

Целиком: http://svpressa.ru/society/article/85747/
 
Ссылка svpressa.ru