А вы хорошо знаете язык репрессий?

У нас хороший двор. Ну, так уж исторически сложилось. Я не помню, постил ли фотографии с Масленицы, когда у нас во дворе сжигали чучело и танцевал медведь. С новогодней елки, когда приходил Дед Мороз, кажется постил пару лет назад.
А на все лето у нас во дворе ставят батут. Небольшой, метра два-три в диаметре, закрытый сеткой. Дети возраста от года и до старше-подросткового в восторге (хотя как-то вечером наблюдал здоровых лбов, забравшихся туда и прыгающих - батут, слава Богу, выдержал).
Сегодня заехали в гости друзья с Надиной ровесницей. Обеим девочкам сегодня прокалывали ушки и вдевали сережки. А потом пошли они гулять во двор. Ну и к батуту, ясное дело - надо же огорчение от уколов как-то "запрыгать".
А там прыгает мальчик лет пяти. Прыг-прыг. Рядом мама стоит. Молодая.
Наши встали, ждут. Мамы объясняют девочкам, что "сейчас, мальчик попрыгает..."
Мальчик прыгает. Прыг-прыг. Мама мальчика стоит рядом. Проходит минут пять.
- Извините, - говорит моя жена. - А вы не пустите нас немножко попрыгать? Мы маленькие, мы недолго.
Прыг-прыг...
(Да, я не про майдан и "кто не скачет"... Все еще интереснее).
- А вы запускайте, - говорит мама мальчика. - Мы не агрессивные!
- Да как мы их запустим? - поражаются наши. - Дело не в агрессивности! Просто вашему ребенку пять или шесть лет. А нам по полтора. Он их случайно собьет или прыжками уронит.
- Тогда стойте и ждите, - говорит мама мальчика.
Наши стоят и ждут. Еще пять минут.
- Вы вообще откуда? - спрашивают они маму мальчика.
- Отсюда.
- Мы вас раньше не видели.
- Я год жила в Нью-Йорке! - гордо заявляет женщина.
Вообще-то, в нашем дворе хвастаться тем, что год жила в Нью-Йорке - это сильно переоценивать себя и Нью-Йорк и недооценивать соседей и Москву. Ну ладно...
Прыг-прыг. Девочки начинают хныкать. Им хочется на батут. Они маленькие, им по полтора года.
- Может вы все-таки дадите нашим детям попрыгать? - спрашивают мамы. - Скажите сыну, что время...
- У нас что, по времени?
- Нет, не по времени, но...
- Вы требуете, чтобы я врала своему сыну?

- возвышает женщина голос.
- Да зачем же врать? Но вы объясните, что девочки тоже хотят прыгать...

И тут происходит самое чудесное.
Женщина гневно сверкает глазами.
Женщина обращается к ребенку. Прыг-прыг.
- Сеня!* Сенечка, ты слышишь - это русский язык! Это язык репрессий! Язык сталинизма! Вокруг русские! Пойдем, Сеня!

Фейспалм.

- Что ж тогда вернулись из Нью-Йорка, если у нас так плохо? - спрашивает жена. Мама мальчика гордо молчит.
Сеня сходит с батута. Девочки лезут попрыгать.
- Ой-ей-ей... - говорит наша няня, глядя на женщину. - Ой-ей-ей...

Самое смешное, что через пять минут во двор вышел папа. Выслушал возмущенный рассказ жены, вздохнул, стал объяснять сыну, что надо пускать маленьких девочек поиграть. Мне почему-то вспомнился финал фильма "О чем еще говорят мужчины-2"...

Так вот, что я вам хотел сказать... :)
Это вовсе не наезд на Нью-Йорк и американцев. Более того, я убежден, что любая нормальная американка в такой ситуации радостно бы воспользовалась возможностью объяснить сыну, что надо уступать младшим, особенно девочкам. :)
Это - говно в наших, российских головах. Отдельно взятых головах, разумеется.
Я бы предпочел, чтобы эти граждане, с таким мировозрением, навсегда покинули страну, где говорят на языке репрессий. И уехали на свою доисторическую, историческую или постисторическую родину.
К моему глубочайшему сожалению, эти граждане в большинстве своем не нужны и там. Поэтому иногда они возвращаются.

И нам придется приложить очень, очень много усилий к тому, чтобы они поняли свою неправоту. Никакой президент или премьер нам тут, к сожалению, не помощник. Путин - не Аркадий Паровозов. :) Но нас все-таки много. Нас - подавляющее большинство.
И если придется это объяснять на языке репрессий - так тому и быть.

Я так думаю. :)

* разумеется, имя мальчика изменено.

Сергей Лукьянеко