Кин-дза-дза Мухаммада и Али, или Путешествие в Старый добрый Новый 1393 год

Дмитрий Дубиковский и его друг – оба пейзажные фотографы - объехали несколько иранских пустынь, сделав уникальные по красоте фото. С разрешения Дмитрия, я помещаю здесь выдержки из его отчёта.

А для начала обратите внимание на преодолённый ими за 2 недели маршрут по Ирану:

Прилетев в Тегеран, путешественники отправились на машине в Кум…

Дедушка Джавад
Покончив с завтраком, мы не стали подниматься в номер, а решили прогуляться недалеко от входа в гостиницу по аллее на другой стороне дороге. Оглушительно пели птицы и деревья начинали цвести. Били вверх небольшие фонтанчики, одинаковые мозаичные арки, расставленные на одинаковом расстоянии друг от друга, вызывали мысли о бесконечности, запертой в тесных рамках бытия. Возле одной такой арки на каменной скамейке сидел вьюнош, одетый в гражданское, а возле него стоял старичок в чалме и коричневом балахоне, и что-то увлеченно, с огнем в глазах вещал. Я уже пожалел, что не взял с собой на завтрака фотик, о чем и сказал Вове, пояснив, что мог бы получиться неплохой колоритный репортажный кадр. Вова согласился, и мы, сделав несколько шагов остановились под деревом. Как всегда пейзажники обсуждают перспективы погоды, а погода выдавала точный прогноз: сплошная облачность и плотная дымка.

Вдруг, слышим сзади кто- то кричит знакомые слова: "вэа ю фром?" Вопрос повторялся нараспев несколько раз, превратившись в восклицание. Мы обернулись и увидели, что к нам сгорбившись и прихрамывая подгребает тот самый дедушка, который минуту назад поучал гражданского вьюношу.

- Так откуда вы, молодые люди! - уже без тени вопроса голосил он
- Руссия, - скромно ответствовали мы.
- Ай, Руссия! Ай, хорошо! - нараспев выкрикивал он слова. Слова, было видно, что он вспоминает, как будто из далекого детства, но произносил их четко и правильно.
- Какая ваша религия? - продолжал вести беседу он, и, хотя, я абсолютно не религиозный человек, тем не менее ответил, что православие. Вова согласно кивнул головой.
- Православие, это хорошо! Это хорошо! Ибо Книга! Книга! Книга! - словно затихающее эхо гремели его слова. - Это все! Да... да... Мохаммед, Иса... Аллах! Да-да! Хорошо.
- А какими будут ваши имена?
- Владимир, и Дмитрий.

Дедушка постоял немного, вознеся желтые белки глаз к небу, поднял левую руку над головой и воскликнул:

- Инша Алла! Отныне, в Иране вы будете зваться Мохаммад, - и он ткнул кривой палец мне в грудь, - и Али! - указал он на Вову.
Мы еще немного постояли и поговорили, пока у дедушки не закончился словарный запас, он уже собрался уходить, и мы опомнились:
- Как же твое имя, уважаемый?
- Меня зовут Джавад! Джавад означает... - тут он помялся, подбирая нужные слова и не найдя таковых, решил по привычке обратиться к Аллаху, - Аллах, - он поднял левую руку с сжатыми вместе пальцами, затем опустил ее к земле и развел пальцы в стороны. Так он проделал несколько раз, пока мы не догадались, что он послан Аллахом в этот мир, и одно из его предназначений дать нам новые имена. Дедушка Джавад пожал нам руки повернулся и пошел неспеша учить уму-разуму других юнцов.

Так мы стали Мохаммадом и Али на эти свои две недели жизни.

Кашан
Кашан встретил нас пасмурной хмарью, вскоре перешедшей в мелкий надоедливый дождь. Лишь немного побродив по рынку рядом с гостиницей, мы закупили продукты для завтрашней поездки в Маранджаб в супермаркете. Взяли, в основном, перекусы и воду. отнесли все в номер и отправились обедать.

Ковер ручной работы, продавался на рынке в Кашане. 3000 баксов.

Небольшой ресторан в полуподвальном помещении. Еда местная, добротная и обильная: полтазика риса, и два кебаба, бараний и куриный, плюс к этому мы взяли оливочек, сыра и местного безалкогольного пива со вкусом лимона и граната.

Утром я откинул занавески, и солнце ворвалось к нам в номер. Прямо под окнами, утыканные, словно кладка мостовой располагались купола древнего кашанского базара, на дальнем плане блестели снежные шапки гор. Поскольку не фотали еще ничего, руки чесались сделать хоть что-то. Не весть что, конечно, но для первого раза пойдет.

Маранджаб
Вовин планшетный джипиэс вел нас безукоризненно. Мы точно и быстро подъехали к воротам, где нас благополучно обилетили, и мы понеслись по грунтовке, наполненной лужами от вчерашнего дождя. Вспугнули серую пустынную лису, которая тут же скрылась в зарослях серо-зеленого кустарника. Обнаружили недалеко от берега озера верблюда, мирно пасшегося в одиночестве.

Наконец, подъехали к первой дюне.

Не успели выйти из машины и осмотреться, как нас догнал автобус со школьниками, ватага пацанов выскочила оттуда и с гиканьем полезла вверх по крутому склону. Мы тоже залезли наверх, чтобы прикинуть куда нам ехать дальше, и где остановиться на ночлег. Мы выбрали высокие дюны на другом конце пустыни, километрах в семи от нас.

Как оказалось, наш гид пустыню видел только на картинках в школьном учебнике, поэтому понятия не имел, как надо водить машину по песку. Мы два раза застревали на участке в двадцать пять метров, причем, если первый раз смогли без проблем вытолкать машину, зато второй раз завязли просто мастерски. ни лопаты, ни совка у него, естественно не оказалось, пришлось выгребать песок руками и подкладывать спальный коврик.

После таких мучений отказались ездить куда-то далеко, а нашли место поблизости и поставили палатку. Тем временем погода хмурилась и безоблачное небо заполнилось плотными облаками. Решили попить чайку и перекусить, прежде, чем отправляться на поиски точек фотографирования.

За время нашего перекуса солнце скрылось совсем. Мир вокруг стал плоским и скучным. Делать нечего, полезли на дюну, чтобы осмотреться вокруг и, может быть, свезет, и солнце прорвется сквозь темные тучи на горизонте. Дюна высокая, со многими уступами и спусками. Поначалу подниматься было совсем не в тягость, но как только вышли на гребень задул сильный шквалистый ветер. Он, как будто ждал нашего появления. На языках дюны образовались длинные песчаные флаги. Мы спрятали фотики, и стоя принялись ждать, так как любая наша попытка присесть оканчивалась тем, что песчаные вихри окутывали нас с ног до головы, забиваясь во все складки одежды и обуви.

Так мы простояли минут двадцать, Стало холодно, начало знобить, а мы оба с соплями и кашлем, которые только-только начали проходить. Чтобы не заболеть снова, начали спуск к лагерю, но, когда укрылись гребнем дюны от ветра, стало теплее, а на горизонте маячил разрыв в облаках. Вспомнив золотое правило фотосъемки пейзажа - оставаться на точке до последнего, плюхнулись пятыми точками на песок. До заката долго, часа два. Говорим обо всем, что видим и вспоминаем. На противоположном берегу солончака синеют в дымке невысокие горы. За ними какая-то чернота, словно видимый мир обрывается и за ним сразу начинается космос. Пустота. Смотреть, кроме как на эту пустоту и на щель в стороне заката больше не на что. Бросаем взгляды то в одну сторону, то, в другую. Щель постепенно суживается, захлопываясь, надышавшись счастьем... Но тут же бросив взгляд в сторону пустоты, обнаруживаем, что она к нам приближается, становится ближе, вот-вот поглотит синие скалы.

- Будет дождь, - буднично говорит Вова.

Не хочется с ним соглашаться, но деваться некуда, - обязательно будет.

Но, ветер продувает по солончаку, может, пронесет мимо.

Первые тяжелые капли пустынного дождя, начали падать на флиску, задул трамонтана, то есть спрятаться от него было просто некуда, - это ветер, который дует с вершины. Нашли кулуарчик, впадинка такая, где ветер чувствовался не так дико. Опять немного согрелись. Ждем. Чего? Уже сами не можем ответить на вопрос. Температура опустилась до неприличной. Если мы сейчас не начнем спускаться, то, через несколько минут станет темно, а песок имеет такие свойства, что если нет контрастного света, то не видно переходов между ровной поверхностью и крутым спуском. Ноги, конечно, не переломать, но скатившись с крутого склона полусотню метров, аппаратуру можно попортить.

Возвращаемся. Неожиданно быстро оказываемся у подножья дюны. Темнеет, собираем по пути сушняк для костра.

Дождь перестал. Достаем продукты, раскладываем, открываем огурчики, маслинки, финики, нарезаем колбаску. Подходит заспанный гид.

- Камбиз, тебе какую колбаску порезать, халяль, или настоящую? - Вова запасливо захватил из Москвы несколько палочек колбаски.
- А что такое халяль?
- Из конины.
- А настоящая?
- Свиная.
- Халяль, конечно.

Затем, немного подумав и зевнув, начинает вести воспоминания о вкусовых ощущениях, которые у него остались от колбасы, которую он ел в Москве и в Питере.

- Русская колбаса, самая лучшая в мире. Там настоящее мясо...

"Может, и так," - думаю про себя, - "может ему везло и не попадалась колбаска состоящая наполовину из сои, а ведь сколько анекдотов ходило в свое время про колбасу из туалетной бумаги..."

Стемнело окончательно. Снова поднялся ветер и температура упала до семи градусов. Плотные облака не пропускали ни свет звезд, ни свет луны. Приходится забить на все, и идти спать.

Утром редкие слоистые облачка столпились у горизонта, где должно появиться солнце. Вскакиваем с Вовой в пять тридцать и топаем в сторону рассвета, пока еще солнце не показалось. Хочется проникнуть поближе к горам, но вязкий песок не дает ускорить шаг. Изредка видны свежие следы лис и верблюдов, иногда проскакивают следы небольших парнокопытных, но кто это именно, мы не знаем.

Все-таки успели добежать до какого-то пупыря, чтобы пустынные бесформенные колючки не портили передний план. Далее, сплошной солончак с редкими кустиками колючек, рыхлый грунт и невысокие холмы на горизонте, между которыми начинает розовыми лепестками расползаться свет.

Ожидаемый эффект продлился недолго. Вскоре, как-то все разом потускнело, и мы поняли, что пора возвращаться. Да, в Маранджабе высокие дюны, более ста пятидесяти метров от подножия до вершины, но из-за того, что сама пустыня компактна, а песок не ярок, место производит немного печальное впечатление. Здесь можно найти много красивых фрагментов дюн, но нужно очень хорошо знать эти места, бывать там много раз и точно подходить туда к выбранному времени.

Напоследок, сфотав несколько коряг возле лагеря, мы погрузились в машину и поехали. Дорога бежала зажавшись между дюнами и солончаком. Постепенно кустарники становились все выше, горы на горизонте приближались, мы вовсю глазели по сторонам, пытаясь увидеть хоть какую-то живность, но, тщетно. Лишь редкие птички перелетали нам дорогу. Тем не менее, дважды произошли на этом грунтовом отрезке встречи, которые стоит упомянуть.

Первая, о которой мы сожалели потом еще очень долго, что не поддались порыву остановиться, а продолжили движение под разговоры о том, что неплохо было бы там пофотать. Итак. Наш пепелац лихо выехал из кустарника на открытое пространство, где стояла одинокая хижина, а рядом с ней небольшой загон для овец. На первый взгляд местность казалась брошенной и нежилой, уж слишком все там было ветхо и малопригодно для жилья, но очень неожиданно, словно джин, рядом с пустынной дорогой вырос старик с палкой в руке. Он был стар, и седая жесткая борода скомканной лопатой упиралась в грудь. Он прищурившись от солнца смотрел на нас, как мы, поднимая столбы пыли проезжаем мимо. Потом он развел руки в стороны и, одновременно указывая ими в направлении дома, дескать, заходите, люди добрые, я угощу вас, чем аллах послал мне... а мы уже мчались дальше, сожалея о том, что вовремя не притормозили.

Вторая. Пока мы продолжали сожалеть, размышлять об этом вслух и глазеть на дюны, опять же, совершенно неожиданно в кустарнике, совсем рядом с дорогой увидели верблюдов. Небольшое стадо, которое мирно паслось среди жесткой растительности. Тут уж мы в один голос загомонили, чтобы Камбиз затормозил. Откуда взялось это стадо? Почему, среди темных собратьев там оказался один альбинос? Непонятно. Никаких следов от веревок, или седел мы не увидели, пастуха тоже нигде не было видно. Поэтому решили, что стадо дикое. А где еще водиться дикому стаду верблюдов, как не в безлюдной пустынной местности.

Пару слов о навигации. Перед поездкой я закачал на свой Планше бесплатные векторные оффлайн карты Ирана на Galileo и MapsWithMe. По этим картам c помощью GPS мы и проехали весь Иран. Выбирались из любого места в городах и уверенно бороздили пространство за городом.

Но самое большое впечатление на нас (и особенно на Камбиза) эти карты произвели в пустыне Маранджаб... они провели нас по объездной круговой дороге там, где дороги как таковой практически не было. Даже и направления зачастую не было... но навигация показывала дорогу... я пальцем показывал Камбизу куда ехать и в итоге мы таки выбирались на колею. Иногда это походило на чудо... учитывая, что ехали мы на обыкновенном Пыжике 405, а местность местами была весьма и весьма стремная - мы просто молились на нашего Сусанина.

Когда второй раз мы застряли в песке, ощущение было, кстати, довольно стремное... до ближайшего каравансарая километров 20-25, ни одной машины или человека мы там так и не увидели - если бы не смогли откопаться и вытолкать тачанку, потеряли бы день как минимум, и приобрели бы гиморрой в виде пешего маршброска за помощью и т. д. Авантюристы в общем)))

Мораль - ехать в пустыню надо на джипе, а лучше на двух! И карты надо иметь хорошие, а лучше - две))...

Источник: http://forum.mb-world.ru/topic/3102-kin-dza-dza-muhammada-i-ali-ili-puteshestvie-v-sta/page-2
(Дмитрий Дубиковский)