Руль, скорость, газ, тормоз, меткий глаз

   Июль. Полдень.

   На порожках дома Близнюковых сидит Колька. Десятилетний пацан. Рыжий, лицо в веснушках и, посвистывая, мастерит рогатку. Воробьёв много. Клюют вишни, яблоки, абрикосы… Словом, хулиганят. 

- Ну, погодите, - бурчит он. – Почирикаете. Сделаю вам такую жизнь, что больше хрен появитесь у нас.

    Из кухни выскакивает мать. Антонина Павловна. Как и сын. Рыжеватая с веснушками на лице.

   Он спохватывается. Мать сейчас накатит взбучку за «хрен». Точно. Ухо горит. Красное, как чугунная плита печки.

- Нужно съездить на огород за мостами, - говорит Антонина Павловна. -  Посмотреть, как там. Батька, видать, не дождёмся. В бусугарне завёлся. Пеши идти далеко, а на машине некому ехать.

- Плёвое дело, - отвечает Колька. – Некому ехать. А я зачем? Ты, мам, не беспокойся. Главное что? Руль, скорость, газ, тормоз. Меткий глаз. А глаз у меня сама знаешь. Глаз, как алмаз. Раз, два и готово. Всех воробьёв в саду перестрелял из рогатки. Рулить машиной по сравнению стрелять по воробьям чепуха. Воробьи летают, а ты попробуй сбить в полёте воробья, машина по дороге ползает.  Я сам за руль сяду. С ветерком промчимся.

- Да ты до педалей не дотянешься.

- Ну, да. Не дотянусь, - насмешливо бросаю Колька. - По степи, когда с бахчи едем, так «Москвич» запариваю, что пыль столбом стоит. Батько на баяне наяривает, а я на газок давлю и поём. Ой ты, степь, - раздирая глотку, орёт он.

- Может и водку уже пьешь?

- Водка – плохое дело.

- Степь ровная. А к огороду ехать – там бугор.

- Плёвое дело, - бросает Колька. - Газ посильней. Скорость до предела и мигом выскочим.

- Ну, если так – поедем. Не подведёшь?

-  Да за кого ты меня принимаешь, - идёт в атаку.

- Я лучше батька во сто раз вожу. Главное что? Руль, скорость, газ, тормоз. Меткий глаз.

   Дорога ровная. Гонит. Антонина Павловна нервничает: тише. Колька в ответ: спокойнее, спокойнее, мам, всё будет в порядке. Шофёр первого класса, - заливает.

   Бугор. Не так, чтобы высокий, но и не так, чтобы низкий, но машину нужно поднапрячь. Эх. Взлетают на половину. Машина начинает «задыхаться».

- Включай первую, - теребит Антонина Павловна.

   Ёлки палки. От нервного возбуждения Колька забыл, как переключиться на первую. «Москвич» с переключением скоростей на руле. Судорожно ищет рычаг переключения передачи на первую скорость, а он, словно сгинул.  Машина глохнет и начинает катиться вниз.

- Тормози, - кричит Антонина Павловна. - Там ров. Засядем.

- Спокойно, мам, спокойно.

- Что ты талдычишь: спокойно, спокойно. Сзади смерть стоит. Открывай свою дверцу, а я свою и вываливаемся.

- Там крапива.

- Бог с ней с этой крапивой.

- Как же я дверцу открою? Руль кручу.

- Так крути его туда, сюда, куда угодно, но чтоб остановилась.

   В голове Кольки бардак. Вылетело, как же включить первую. Про тормоз тоже забыл. Дёргает ручку на руле в разные стороны. Не получается, он срывается.

- Мать твою….

    Машина останавливается на ровном месте. Антонина Павловна смотрит на Кольку. В другой раз он дал бы дёру, но сейчас оставлять мать с машиной?

- Ах, ты загвоздок, - говорит она. – Материться уже научился, а водить не можешь. Главное что? Руль, скорость, газ, тормоз. Меткий глаз.

   Затрещина.

- А ты сама попробуй. Машину водить – это не кашу варить.