Чечня обетованная

Год назад сообщение о том, что дотационная Чечня собирается вкладывать миллионы долларов в строительство культового сооружения в Израиле, вызвало неоднозначную реакцию общественности и в России, и в Израиле. Тогда корреспондент «Новой газеты» побывала на строительной площадке и поговорила с руководителями местной администрации и жителями поселка, пытаясь выяснить происхождение денег и самой идеи строительства мечети. Правительство Чеченской Республики в ответ на публикацию прислало официальный ответ о том, что источником денег для израильской мечети не является бюджет республики. Тогда называлась цифра в миллион долларов. Через год она выросла в шесть раз. Спустя год наш корреспондент вернулась в Абу-Гош и встретилась с некоторыми героями своего репортажа.

Абугошский народ начал собираться у мечети еще с утра. По нехитрой задумке местных организаторов благодетель Рамзан Кадыров должен был въехать в деревню по улице имени своего покойного отца Ахмата-Хаджи Кадырова. Улицу украсили политкорректно: чеченские и российские флаги, в воздухе — растяжка с лозунгом «Мы за мир. Мы против террора».

Новая мечеть с четырьмя минаретами видна издалека, как только сворачиваешь с трассы Иерусалим — Тель-Авив. Пробираюсь по узким улочкам типичного арабского поселка. И сразу теряюсь в лабиринте.

— Ты в мечеть? — местный житель на черном «Мерседесе» поравнялся со мной. — Езжай за мной, сама не найдешь.

Следы Х легиона

Щедрость Кадырова сделала Абу-Гош скандально известным местом на Святой земле. Раньше, если кто и слышал об арабско-черкесской деревне, так это паломники, туристы и любители хумуса.

Еще в Абу-Гоше есть бенедиктинский монастырь, построенный еще во времена Крестовых походов. Монахи верят, здесь был библейский Эммаус, где воскресший Христос явился ученикам. Второе святое место в Абу-Гоше — монастырь Девы Марии и Ковчега Завета, который, по преданию, хранился в этом месте. Старую мечеть, на смену которой пришел кадыровский новодел, тоже можно считать историческим памятником. Она называется Аль-Азар — по имени библейского персонажа Элизара, в доме которого хранился Ковчег до переезда в Иерусалимский Храм.

— Мечеть (старая. — Е.Ш.) маленькая и неудобная, — жаловался мне год назад глава местной администрации Салим Джабер, — вот мы и решили строить новую, просторную, чтобы всем односельчанам места хватило.

Дом мира

И вот она, новая гордость Абу-Гоша — мечеть, призванная затмить красотой и размерами знаменитую Аль-Аксу в Иерусалиме. Четыре минарета, золоченый купол — османский стиль. В Израиле такие не строят, все мечети с одним минаретом.

Перед входом ряд стульев, на них уже заняли свои места старейшины. Среди них и мой «прошлогодний» знакомый Исса Джабер, руководитель департамента образования Абу-Гоша. Он и сегодня отвечает за идеологическую составляющую, общается с журналистами и дает комментарии.

— Все готово к церемонии. Можете пройти внутрь посмотреть.

Иду к распахнутым дверям в мужской части. И слышу по-арабски что-то вроде:

— Стой, женщина! Не разрешайте ей так проходить!

За спиной начинается бурное обсуждение моего внешнего вида. Старейшины разделяются на два лагеря — «за» и «против». Достаю домашнюю заготовку — белую шаль. Теперь можно. Снимаю туфли и захожу. Огромный зал, устланный коврами, кондиционеры, хрустальные каскады огромной люстры, золотые иероглифы на стенах.

— Смотри, это настоящее золото, — говорит мальчишка, который фотографирует своего брата на фоне михраба.

Они вместе с другими школьниками Абу-Гоша ждут гостей на улице и на минуту забежали в мечеть сделать снимки на память.

Война за «Дом мира»

О том, что они чеченцы, жители Абу-Гоша узнали внезапно года два назад.

В то время стройка новой мечети медленно и верно превращалась в долгострой. Собранных всем миром денег явно не хватало для грандиозного проекта. Большинство считали себя израильскими арабами. Как гласили все путеводители и энциклопедии, жители Абу-Гоша — арабизированные потомки черкесов-адыгов. Но у членов поселкового совета вдруг проснулся зов крови, который спал сотни лет. Тогдашний мэр Салим Джабер поразил односельчан заявлением, что теперь они… чеченцы.

— 99% процентов из нас точно! — бил фактами Салим.

По мере сближения с руководством Чечни эта уверенность нарастала.

— Мы всегда это знали, — развивал новую идеологию местный начальник, — но у нас уже давно не осталось связей с нашей далекой родиной. А сегодня у нас их целых две: Чечня и Израиль.

Связи росли благодаря взаимным визитам чеченских чеченцев в Израиль и абугошских чеченцев в Чечню и вопреки утверждениям историков о том, что жители Абу-Гоша не являются потомками чеченцев.

— У нас светлая кожа и голубые глаза! — возражали неофиты. — Наши прадеды носили папахи!

Раньше самые большие распри происходили между односельчанами на экономической почве: «чей хумус вкусней», спорили между собой небольшие ресторанчики со свежеприготовленной пастой из турецкого гороха нут. Теперь же мирный поселок разделила на два лагеря война идеологическая, философская, антропологическая.

Кто мы?

Халиль не ходил к мечети. В его хумусной сегодня полно клиентов из Иерусалима.

— Я не считаю себя чеченцем, я араб! Никогда мы не были чеченцами.

Споры решил одним махом главный чеченец Рамзан Кадыров, заплатив за это сумму, от которой вновь обретенные братья не в силах были отказаться.

— Видно было, что они чеченцы, — заявил он российскому телевидению, — хотя язык они забыли, но было и нечто общее. Видно было, что они стопроцентные чеченцы.

В итоге израильское правительство землю под строительство, как говорят открытые источники, передало общине безвозмездно, получив при этом от Кадырова 5 миллионов шекелей на благоустройство парка в Иерусалиме. В ходе строительства абугошцы освоили около 10 миллионов долларов, 6 миллионов поступили из Чечни.

И вот стопроцентные чеченцы выстроились около мечети. Жители улицы Ахмада Кадырова вынесли из домов на тротуар стулья и столы, устроились как в театре. У каждого надежда, что всемогущий Рамзан вдруг захочет выйти из автомобиля и осмотреть именно его дом.

Появляется кортеж Рамзана Кадырова. Как и было задумано, он следует мимо символических чеченских сторожевых башен в начале улицы. Впереди на гарцующих лошадях — переодетые в вайнахов местные юноши. Школьники с российскими и чеченским флажками на обочине. Учительница орет на мальчишку лет десяти, совсем как наша учительница начальных классов:

— Мухамед! А ну-ка перестань хулиганить!

Бронированное окно кадыровского автомобиля приопущено. Видна только рука. Она раскачивается в приветствии. В окружении телохранителей Рамзан Кадыров выходит из автомобиля и поднимается вверх к мечети.

— По воле Аллаха наши люди приехали сюда 500 лет назад, — говорит он в микрофон. — Мы снова здесь и снова строим. Этот проект — доказательство того, что мы не изменили своим традициям. Эта мечеть одна из самых красивых. Одновременно в ней смогут молиться до трех тысяч человек.

После приветственных речей и программных выступлений все направляются внутрь. Начинается молитва.

Программа переселения

Женщина неожиданно обращается ко мне по-английски:

— Ты из России. Скажи, где эта Чечня? Там хорошо?

— Не знаю, я там не была.

— Сын мой собирается туда.

— В гости?

— Жить. Насовсем.

Оказывается, от чеченского правительства поступило предложение местной молодежи переехать в Чечню на ПМЖ.

— Там мужчин меньше, чем женщин, — говорит моя собеседница, — погибли многие во время войны. Вот наших и зовут туда, обещают дом, землю, деньги, работу, жену.

P.S. По сообщению израильского портала IzRus, десятью процентами элитного жилья, купленного в Израиле выходцами из бывшего СССР, владеют чеченцы. В их собственности есть апартаменты стоимостью 3–5 миллионов долларов. Рамзан Кадыров превзошел своих соотечественников. У него теперь на Святой земле дом небесный.