Если когда-то США налагали эмбарго на целые страны, например Кубу, то теперь у них есть методы сделать целью отдельных людей – эдакие экономические ракеты «Хеллфайер». Начальное сальдо в ситуации с Украиной – запрет виз и заморозка активов некоторых людей, считающихся «закадычными друзьями» российского руководителя – кажутся скромными по воздействию. Существует более тяжёлое оружие, разработанное в недавнем прошлом в отделах R&D (Research and Design, исследования и разработки) Казначейства, ожидающее своего часа в резерве. Уже раздаются угрозы развернуть смертоносные «вторичные санкции», нацеленные на любых людей или компании, обеспечивающие финансовую помощь правительству России. Это именно тот подход, в соответствии с которым людей отправляли в тюрьмы за отправку помощи своим семьям в Ираке, когда США наложили санкции на Саддама Хусейна.
Через много лет после того, как голодали немцы, санкциям не хватает главной победы. Куба Фиделя Кастро осталась на плаву, несмотря на десятилетия эмбарго, как и Ирак Хусейна, пока мы не напали с бомбами и танками. Экономика апартеида Южной Африки уже испытывала глубокие проблемы, ещё до того, как Запад неохотно ввёл санкции, которые были усилены международным возмущением и антипатией – моральная блокада, так сказать.
Однако в наши дни налагающие санкции хвастаются тем, что они считают явной, без примесей, победой: переговорами с Ираном поядерной программе этой страны.
Теперь в Вашингтоне считается само собой разумеющимся, как недавно отметил корреспондент «Нью-Йорк Таймс» Дэвид Сэнгер, что Казначейство США, «любимое нестроевое подразделение Обамы», «усовершенствовало искусство экономического давления на Иран, фактически вынудив мулл сесть за стол переговоров». Вариации на эту тему повторяются до отвращения: санкции, мол, поставили режим Тегерана на колени, причинив такие страдания, что они в итоге закричали «дядя» и поползли к столу переговоров.
К несчастью, произошло совсем не так. Санкции не привели Иран за стол переговоров. Не только иранские официальные лица, но и другие бесспорно объективные наблюдатели пришли к мнению, что причина, по которой переговоры всё-таки начались, категорически не в том, что Иран более не мог переносить страдания.
«Полная чушь», – усмехнулся бывший посол США Уильям Миллер, когда я задал ему такой вопрос. Миллер внимательно следит за событиями в Иране после того, как был назначен в эту страну в 1960-е, и у него существуют тесные контакты с нынешним руководством. «Санкции лишь вызвали большее неповиновение», и у них всегда был способ их обойти. Договор, о котором теперь ведутся переговоры, практически тот же самый, что иранцы предлагали ещё в 2003 году – полная прозрачность их ядерной программы, но признание права Ирана на обогащение урана.
Трита Парси, президент Национального ирано-американского Совета, чья семья подвергалась репрессиям при шахе и аятоллах и позже покинула Иран, была столь же саркастична, когда я ей позвонил.
«Чего, по-видимому, никто не заметил, так это того, что именно США сделали ключевую уступку, приведшую к переговорам. Иранцы всё время требовали признания своего права на обогащение урана. Буш восемь лет отказывался наотрез. Обама отказывался четыре года, весь свой первый срок. А теперь США согласились».
Действительно. Совместный план действий, согласованный прошлой осенью Ираном и так называемой командой переговорщиков Р5+1 – пять постоянных членов Совета Безопасности ООН и Германия – оговаривает, что Иран не будет продолжать обогащать уран свыше 5% уровня, но всецело признаёт, что Тегеран может вести обогащение урана. И что, все эти годы давления на иранскую экономику, затруднений поставок даже продовольствия и медикаментов – всё ради этого?
Проблема, когда полагаются на фальшивую историю, кроется в том, что это приводит к дурным решениям. Вооружённые конфликты заканчиваются, когда прекращают вести огонь и откладывают в сторону оружие. Санкции можно сохранять долгое время, особенно теперь, когда есть закрепившийся нажим бюрократии в министерстве финансов с независимой поддержкой на Капитолийском Холме. Кроме того, у них есть тенденция прекращаться самим по себе: большая доля дипломатии Обамы во время первого срока была сконцентрирована на вербовке международной поддержки иранских санкций. В итоге, они стоили нам популярности. Внешний мир давно решил, что кубинское эмбарго – глупость, и европейские правительства всё больше действуют против санкций, имеющих целью иранские банки.
Как бы нам в итоге не прийти к санкциям против самих себя.
Комментарии