Вечернее заседание.

В мае 1937 года были арестованы и преданны суду члены высшего военного руководства страны,во главе с маршалом СССР М.Тухачевским.

Вечером 1 июня 1937 года состоялось заседание военного совета.На нем обличали разоблаченных врагов,приводили факты…но не только это.

Это прекрасно известно,но кое-что осталось что называется «за кадром»--тучи нависли над головой наркома обороны Клима Ворошилова.

Как нарком мог позволить чтобы столько врагов орудовали в высшем руководстве страны?...он предатель или дурак?

Положение Ворошилова усугублялось тем что арестованные были его выдвиженцами.если не все то точно И.Якир.

Вот документ об кандидатуре на пост начальника полит-управления РККА.

«16 сентября 1929 года

Шифром

Сочи. Сталину

Телеграфируй твое мнение о кандидатурах на пост Начпура. Лично выдвигаю кандидатуры — Якира или Гамарника. Кое-кто называют фамилии Постышева и Картвелишвили.

Вопрос необходимо разрешить скорее, так как создается нехорошее впечатление ввиду отсутствия заместительства Бубнову.

Ворошилов».

АПРФ. Ф. 45. On. 1. Д. 74. Л. 3. Автограф.

К. Е. Ворошилов был наркомом по военным и морским делам СССР, председателем Реввоенсовета СССР.

Он предлагал на освободившийся пост Начпура — начальника Политического управления РККА — вместо перешедшего наркомом просвещения А. С. Бубнова назначить И. Э. Якира, командующего войсками Украинского военного округа, или Я. Б. Гамарника, первого секретаря ЦК КП(б) Белоруссии.

П. П. Постышев был тогда секретарем Харьковского окружкома и горкома партии и одновременно секретарем ЦК КП(б) Украины, Л. И. Картвелишвили — председателем Совнаркома Грузинской ССР.

Выбрали в итоге Гамарнирка.

Эти рекомендации Ворошилова опровергают доводы о его вражде с Якиром и Гамарником…по край не мере до середины 30-х между ними были теплые и союзнические отношения.

И теперь 1 июня 1937 года Ворошилову приходилось держать ответ за то что выдвигал Гамарника-Якира….а не образцового сталиниста Постышева.

ВЕЧЕРНЕЕ ЗАСЕДАНИЕ

Вечером 1 июня 1937 года состоялось вечернее заседание.

«Ворошилов.

«Заседание Военного совета с участием приглашенных товарищей командиров и политработников из округов объявляю открытым. На повестке сегодняшнего заседания один вопрос: доклад о раскрытой органами Наркомвнудела контрреволюционной фашистской, правотроцкистской организации в рядах нашей армии.

Тов. Егоров, идите сюда, я буду делать доклад.»

Сталин.

«И дайте ему слово.»

Ворошилов.

«Товарищи, органами Наркомвнудела раскрыта в армии долго существовавшая и безнаказанно орудовавшая, строго законспирированная, контрреволюционная фашистская организация, возглавлявшаяся людьми, которые стояли во главе армии.

Из тех материалов, которые вы сегодня прочитали, вы в основном уже осведомлены о тех гнусных методах, о той подлой работе, которую эти враги народа вели, находясь бок о бок с нами, работая вместе с нами, живя, дыша одним и тем же воздухом с нашими честными командирами и политработниками.

Три месяца тому назад в этом зале заседал Центральный Комитет нашей коммунистической партии

И здесь, на основе огромного материала, добытого следственными органами Наркомвнудела, в аналитических докладах товарищей Молотова, Кагановича, Ежова и Сталина, было вскрыто подлое проникновение врага в недра нашего народного хозяйства, государственного аппарата и даже самой партии, которое продолжалось довольно долгое время и которое имеет тяжелые последствия для нашей социалистической родины.

Еще три месяца тому назад то, что сейчас мы знаем, ни для ЦК, ни для всех нас — отдельных работников — не было ведано.

Здесь, на пленуме Центрального Комитета, было вскрыто много всяких мерзавцев, продажных шпионов, вредителей, диверсантов, убийц. Были они вскрыты и в наших рядах, но ничего похожего на то, что теперь стало известно, тогда еще не было видно.

Мне теперь стыдно, — здесь как раз зашел Лазарь Моисеевич Каганович, — мне теперь стыдно ему в глаза глядеть.

С этой трибуны, с бахвальством, — мне тогда казалось, что с гордостью, теперь я должен это иначе квалифицировать, — с бахвальством я заявлял здесь, что мое положение не похоже на его положение, что-де у нас вскрыты только единицы, и то нам наполовину известные мерзавцы; мы знаем, что это бывшие контрреволюционеры, вместе с Троцким орудовавшие против нашей партии, против нашей страны, против нашего народа.

Мы думали их перевоспитать, а теперь они оказались врагами и их своевременно схватили за руку, поймали с поличным.

Я тогда здесь с гордостью заявлял, что у нас мало контрреволюционеров, а у него — Кагановича — их много. Я радовался тому, что все эти контрреволюционеры были вскрыты.

Правда, я поправился тогда и сказал, что думаю, что не все еще мерзавцы у нас раскрыты; надо было думать, что и в рядах нашей армии эти господчики, эта погань должна была существовать.

Враг не настолько прост, враг не настолько глуп, чтобы не запустить свои подлые щупальца в этот наиболее деликатный, наиболее действенный, наиболее важный, нужный всякому государству аппарат, каким является Рабоче-крестьянская Красная армия.

Но повторяю, товарищи, я не допускал, не мог поверить, чтобы столько и таких подлецов мы могли раскрыть, мы могли обнаружить в рядах высшего командного состава, в рядах нашей славной, нашей доблестной Рабоче-крестьянской Красной армии.

За эти три месяца, истекшие после пленума Центрального Комитета, было вскрыто очень много.

Ворошилов,Якир и Гамарник.1935 год.Тут они ещё союзники.

В частности, за это время раскрыта правая контрреволюционная организация, действовавшая в нашей стране, та правая организация, представители и возглавляющие лица которой здесь на прошлом пленуме, с этой трибуны, проливали крокодиловы слезы, доказывая свою невиновность, свою непричастность к тем преступлениям, в которых их тогда уже изобличали многочисленные их единомышленники и сторонники.

Теперь оказалось, что эти господа не только причастны, что они не только были вместе с этими их дружками, вовремя посаженными куда следует, но они были и со всеми другими контрреволюционными группами и организациями заодно.

Эта шайка, возглавляемая Рыковым, Бухариным, Томским, — который в свое время и кстати покончил с собой, — Углановым и целым рядом других подлецов; эта шайка смыкалась и с контрреволюционной бандой троцкистов и зиновьевцев, с контрреволюционной бандой, которая была для специальных целей создана в Кремле, с так называемой кремлевской организацией и с контрреволюционерами нашими, военными сволочами, которая заодно вместе со всеми этими господами действовала.

Все эти контрреволюционные элементы и группы, озлобленные против нашего государства, против нашей партии, пылающие злобой против социализма, они нащупали друг друга, своевременно контактировали свою работу и затем уже выступали как единое целое; выступали на всех поприщах своей злостной подрывной, подлой контрреволюционной работы.

Они все одинаковы — и «правые», и так называемые в свое время «левые» троцкистско-зиновьевские банды, и все иные прочие, включительно до правых и левых эсеров, до анархистов и социалистов-революционеров.

Все они объединились на одном — уничтожить всеми путями и средствами рабоче-крестьянскую страну, уничтожить власть, советскую власть, привести страну к положению, когда капитализм, как неизбежная, с их точки зрения, форма, должен воцариться в нашей стране, прийти к реставрации капитализма.

И в этом направлении работали все эти господа, не гнушавшиеся, повторяю, никакими средствами в своих действиях — ни подготовкой убийств и убийством там, где это можно было, руководителей партии и правительства.

И убивали рабочих-стахановцев, ударников устройством катастроф на железных дорогах, на рудниках, заводах, фабриках организацией вредительства во всех областях нашего народного хозяйства, во всех частях, во всех порах нашей социалистической жизни.

Всюду буквально, в том числе и в рядах Рабоче-крестьянской Красной армии, во всех областях, не только материального оснащения, не только материальной подготовки к обороне нашей страны, но и в области боевой подготовки, в области политической подготовки и т.д.

Все было принято во внимание врагом, все было сделано для того, чтобы вредить, чтобы срывать, чтобы готовить гибель нашему государству.

Эти господа все до одного, - я потом буду вам цитировать слова всех этих господ, - все эти господа в конечном счете готовились к тому, чтобы нашу армию, если так все они — и «правые», и «левые», вся эта дрянь — заявляли, если им не удастся свергнуть, покончить с нынешним правительством, с нынешним режимом

Как они говорят, социалистическим, если им не удастся покончить до войны, то на войне уж обязательно они должны были ликвидировать, угробить сперва армию, нанеся ей удар всеми заранее строго обдуманными путями, а потом совершить переворот внутри страны.

Для этого привлекались, разумеется, и те хозяева, люди, ради которых и во имя интересов которых эти господчики работали — и немцы, и японцы, и поляки, и еще неизвестно кто. Одним словом, весь международный капиталистический сволочной мир — все они были хозяевами этих продажных шкур, все они должны были действовать заодно.

Контрреволюционные элементы в нашей стране ловко были использованы шпионами, разведками в свое время, ловко их запустили нам, можно сказать, в самую сердцевину.

С другой стороны, эти господа, став на путь измены, предательства, на путь борьбы, всеми средствами и путями искали сами этих хозяев, искали сами возможностей контактировать свою работу с господами немцами, японцами, поляками.

О них пока что мы доподлинно знаем. Очевидно, не исключено, что эти господа смыкали свою работу, контактировали ее и с другими разведками.

Во главе всей этой работы, как и должно быть, разумеется, стоял Троцкий. К нему тянутся все нити. Он является душой, вдохновителем и тем идейным, если можно говорить об идейности в отношении этих господ, тем идейным стержнем, вокруг которого завязался весь этот комплот всех этих господ.

Что об этом говорят факты?

Показаниями Батиса, бывшего военно-морского атташе в Турции, Путны, Фельдмана, Тухачевского и целого ряда других, которых я не смогу здесь привести из-за отсутствия времени, потому что мне здесь придется и без того много цитировать, устанавливается с неопровержимой точностью и время, и способы увязки всей контрреволюционной деятельности с Троцким. Повторяю, все нити к нему тянутся.

Вот что говорит Батис. Он еще в 1930 г., будучи послан в Турцию в качестве военно-морского атташе, связался там с Троцким и от Троцкого лично получил указания, лично с ним несколько раз виделся и несколько раз получал все необходимые установки и указания.

О второй встрече с Троцким он говорит следующее:

«На пристани меня встретил Троцкий».

Это был второй раз, один раз он встретился с ним и дал ему информацию, Троцкий дал все необходимые директивы, потом условились второй раз встретиться.

И вот он встретил его, предложил ему отправиться с ним в сопровождении другого его лица на прогулку на остров. Троцкий задал ему вопрос:

«Желаю ли я быть ему полезным в его борьбе с Троцким?»

«Я сказал, что я считал его всегда вождем, никогда не изменял ему и не изменю ему». После этих слов Троцкий предложил рассказать ему, что предпринимают работники ГПУ при полпредстве против него. Он сообщил, что думают о нем работники ОГПУ. Тот его поблагодарил, и затем они снова условились встретиться еще раз. И вот встретились третий раз.

«Поздоровавшись со мною, Троцкий спросил... (читает) ...давая мне эти установки, Троцкий говорил следующее:

“Легальная борьба со Сталиным невозможна”». Это было все в 1930 г.

«Наступило время других методов борьбы... (читает) ...и в остальных звеньях советского аппарата». И т.д. в этом роде.

Путна о Троцком:

«Узнав о том, что я вызываюсь в последних числах сентября 1935 г. в Москву — это происходит уже через 5 лет — я сообщил об этом Седову, сыну Троцкого... (читает) ...я лично Тухачевскому».

Вопрос ему задается: «Были ли и когда даны вам директивы Тухачевским?» Его ответ:

«Это было в первых числах октября 1935 г. Тухачевский, получив письмо и ознакомившись с ним, спросил меня, знаком ли я с содержанием... (читает) ...что Троцкий может на него рассчитывать».

Вот что по этому поводу говорит Фельдман. Он уже говорит о том, что ему было известно от Тухачевского. Фельдману задает следователь вопрос:

«Говорил ли вам Тухачевский, что он имеет связь с Троцким...» (читает).

Так что, как видите, Путна являлся передатчиком одного из писем. Связь Тухачевского с Троцким относится к более раннему периоду.

Сам Тухачевский, что об этом говорит? Он говорит следующее:

«... (читает) ...и быть готовой к действиям, особенно в случае войны, которая приближается».

Вот что говорит Тухачевский по этому поводу дальше.

«Когда вы установили связь с Троцким и какие получали от него директивы?» — спрашивают Тухачевского.

Ответ:

«Связь с Троцким я установил через Ромма... (читает) ...против Советской власти».

Ну и т.д. Остальное вы читали.

Вы видите, что эти господа, связавшись с Троцким, вели работу по расстановке сил, вербовали людей и консолидировали, как они сами об этом говорят, все контрреволюционные элементы на работу против нашего государства, против нашей партии. Цели и задачи этих господ на разных этапах были разные.

Первое время они связывались с Троцким, Троцкий связывал их с контрреволюционными всякого рода элементами разведок; затем они начинают собирание сил и создание крупной, по всем правилам организационного искусства созданной военной организации.

Вот что показывает Фельдман о том, как развивалась их работа. «Какие вы лично получали указания от Тухачевского [по] антисоветской работе и что вами было сделано?» — спрашивает следователь. Ответ:

«Мне лично Тухачевский дал... (читает) ...наметить и вовлечь их в организацию, что потом им “довольно умно” и последовательно проводилось в жизнь». Следующий вопрос задается следователем:

«Расскажите следствию подробно, что вам говорил Тухачевский о Якире и Корке?»

«О Якире мне говорил Тухачевский... (читает) ...и никакого опыта в строительстве не имел». К сожалению, это правда. «Хочу сообщить следствию, что в одном из разговоров с Тухачевским...» (читает)

Кстати сказать, Ушаков — тоже троцкист и мерзавец.

Буденный.

«Да, да.»

Ворошилов.

«Тухачевский от ответа уклонился. Примерно то же самое говорит и Савицкий, который одно время был начальником Командного управления:

«В целях сохранения в недрах РККА...» (читает).

Что говорит Примаков о том же самом периоде и о задачах, которые стояли перед ними:

«Из всего изложенного со слов Пятакова, Фельдмана, Корка мне стало известно, что в 1934 г. Тухачевский являлся организатором и руководителем антисоветского заговора».

Нужно сказать, что долгое время не только Примаков, но и никто из других арестованных Тухачевского не называл. Примаков долгое время категорически отрицал свою виновность, отрицал это в течение 8 с лишним месяцев, заявлял, бия себя в грудь, что он честный большевик. Он не постыдился, глядя в глаза всему Политбюро, на очной ставке его, Примакова с Гарькавым, заявить, что он честный большевик и ни в чем не повинен.

А через 3—4 дня он не только рассказал о всей своей подлой деятельности, не только рассказал о том, что ему было дано специальное указание законспирироваться и держаться до конца, наживать себе капитал в армии, готовиться к большой роли на случай войны, на случай необходимости ударить нашу армию в спину, но он раскрыл всех своих сообщников, в том числе и своего «вождя» Тухачевского.

Вот что Примаков говорит:

«Связавшись с участниками заговора, я узнал, что основной, деловой, практической установкой на ближайшее время является собирание сил и их расстановка внутри армии...» (читает).

Далее Примаков говорит:

«Основные директивы, полученные за это время из-за границы, мне известны со слов Дрейцера и Путны. Они заключались в том, что Троцкий требовал создания военной организации, усиления ее в армии, пользуясь обострением классовой борьбы... (читает) ...В соответствии с этими директивами и шла работа, вплоть до 1933 г.»

То же самое говорил один из этих подлецов Эйдеман:

«Основная ставка делалась на организацию при соответствующих условиях вооруженного восстания в стране во время войны...» (читает).

Я уже говорил вам, что эти господа действовали вкупе со всеми существовавшими у нас в стране и, может быть, к сожалению, частично существующими и теперь контрреволюционными организациями, в частности с правыми.

Вот что по этому поводу говорит Тухачевский:

«Антисоветская военная организация в армии была связана с троцкистско-зиновьевским центром и правыми заговорщиками и в своем плане намечала захват власти путем дворцового переворота, т.е. захват правительства и ЦК в Кремле...» (читает).

Из того, что вы сегодня читали, вы видели, что Корк представлял собой тоже «вождя», был в тесном контакте, в одной организации с правыми и смыкал таким образом военную контрреволюционную организацию с правыми, в частности с Бухариным, Рыковым и другими и той бандой, которая именовала себя организацией Кремля и ставила своей задачей «дворцовый переворот». Вот что говорит в своих показаниях Петерсон:

«На одном совещании присутствовали Корк, Путна и Горбачев...» (читает).

Военная организация вместе со всеми другими, как я уже сказал, ставила своей задачей подготовку разгрома нашей Рабоче-крестьянской Красной армии во время войны. Контрреволюционные бандиты рассказывают об этом довольно красноречиво. Вот что говорит Ефимов: «В более позднее время, т.е. в 1935 г., во время разговора...» (читает, кончая словами: «обороноспособность страны»). Так говорил Тухачевский Ефимову, так они между собой решали задачу разгрома нашей Рабоче-крестьянской Красной армии, сидя во главе этой армии.

Что говорил по этому поводу Примаков:

«Целью созданной конспиративной группы было...» (читает, кончая словами: «для чего мы условились о личной связи»).

С ними был связан Пятаков. Пятаков был в курсе всех этих дел, помогал им всемерно не только словом, но и черным, подлым делом.

Корк говорит примерно то же самое. На вопрос: «Расскажите, что именно правотроцкистская контрреволюционная организация в этом направлении делала — в направлении контрреволюции?» — он отвечает: «Основная задача, которую наша правотроцкистская контрреволюционная организация ставила перед собой в этом направлении, заключалась в том, чтобы...» (читает, кончая словами: «обеспечила противнику одержание победы»). Тут комментарии, товарищи, излишни, все до наглости ясно.

Эти господа занимались вредительством очень много, очень серьезно и во всех областях нашей работы. Фельдман говорит, что:

«Тухачевский мне говорил, что берется ставка на снижение темпов разворота вооружений в армии, главным образом артиллерии...» (читает, кончая словами: «они налегали и действовали вовсю»)

Эйдеман говорит:

«Практически передо мной Тухачевский ставил задачу вербовки новых участников заговора и их соответствующую расстановку...» (читает, кончая словами: «подготовка повстанческих кадров»),

Лапин — бывший комкор и начальник Воздушных сил Дальнего Востока — показывает:

«Путна поставил передо мной следующую задачу: вербовать новых участников в контрреволюционную организацию...» (читает, кончая словами: «осуществлять вредительство в оборонном строительстве»).
Все это этот господин делал; мы только, к сожалению, не допускали мысли, что это контрреволюционные сознательные действия.

Мы думали, что это, т. Блюхер, простая случайность или недостаточная опытность этого человека, когда он руководил у вас боевой подготовкой, а мы видели, что там не все благополучно. Когда мы его вызвали сюда для доклада, для отчета, почему у него такая большая аварийность, он здесь сделал сообщение, причем на всех на нас, и на т. Сталина в том числе, он произвел очень странное впечатление.

Он, например, допустил утверждение о том, что наши летчики боятся летать на скоростных машинах и вследствие этого — это один из основных и серьезных мотивов в его аргументации — в его доказательствах неизбежности аварийности, было то, что наши летчики боятся летать на скоростных машинах.

Затем он там развивал странные мысли и для командира Рабочекрестьянской Красной армии совершенно непонятные, которые наводили на очень грустные размышления всех нас, меня в особенности. Я просто понять не мог, спрашиваю:

«В чем тут дело?»

Я думал, что человек боится ответственности, растерялся, но я не думал, что это враг. Оказалось, что никакой растерянности не было, была сознательная контрреволюция, которую, к сожалению, ваш покорный слуга (я в этом больше, чем кто бы то ни было виноват) проглядел самым позорнейшим образом.

Эти господчики организовывали диверсии и об этом подробно, будучи припертыми к стенке, вынуждены рассказывать.

Ефимов показывает:

«Тухачевский в моем присутствии в 1935 г. дал Ольшевскому задание...» (читает).

Следователь просит его рассказать подробнее. Отвечает:

«В моем присутствии Тухачевский поручает Ольшевскому организовать...» (читает, кончая словами: «приступить к подготовке этих диверсий»)

Тухачевский об этом говорит: «В 1935 г. мною была поставлена задача перед Ольшевским о производстве диверсионных актов на различных артиллерийских складах...» (читает).

То есть как раз к тому моменту, когда мы больше всего нуждались бы в артиллерийских припасах, эти господа собирались сжечь и взорвать наши артиллерийские склады.

Это говорят Ефимов и Тухачевский, а вот что говорит сам Ольшевский, которому давались эти задания. Вопрос ему:

«Дайте показания о проведении вами практической диверсионной работы».

Ответ: «В разговорах с Ефимовым о моей практической диверсионной деятельности...» (читает, кончая словами: «взорвать эти склады и тем самым лишить Красную армию питания — оружия и боеприпасов»).

И далее он рассказывает о том, кого он привлекал, на каких складах создавал эти диверсантские группы, какие давал задания и прочее, и прочее.

Эти господа не довольствовались той работой, о которой я сейчас докладывал их словами, они заботились одновременно и о том, чтобы была соответствующая среда, из которой можно было бы в дальнейшем черпать свои ресурсы, комплектовать свои ряды. И поэтому они очень умело вели работу по организации недовольных.

Голос. Вербовку.

Ворошилов.

«Нет, по вызову, по провокации недовольства среди высшего начальствующего состава. Вот об этом говорит бывш[ий] начальник противовоздушной обороны Белорусского военного округа Лавров:

«Касаясь общих установок организации... (читает) ...и захвата власти».

Савицкий говорит о том же:

«С целью вызвать недовольство командного [и] начальствующего состава... (читает) ...о законном продвижении по службе».

То есть люди очень умело, очень ловко, правда, подло, — но что же, раз мы были такими простофилями, раз мы развешивали уши, — эти господа очень умело, ловко, нагло, открыто и долго, в течение ряда лет, пользовались своим высшим положением и действовали как самые отъявленные, подлые враги.

Ну-с, я мог бы тут еще вам очень много цитировать всяких вещей. Но думаю, что кое-что нужно будет пропускать, потому что это займет очень много времени. Однако нужно будет коснуться вопроса о том, как эти господа вели работу по части ослабления вооружения нашей Рабоче-крестьянской Красной армии, главным образом по линии артиллерийского ее оснащения.

Ефимов показывает, человек, который сидел у нас на артиллерии, который должен был болеть душой, работать для вооружения артиллерией нашей армии. Ему задается вопрос:

«Вы выше показали, что по заданию Тухачевского вами проводилось вредительство в системе Артиллерийского управления, расскажите подробно о[бо] всей проведенной вами вредительской работе».

Ответ:

«Моя вредительская работа в системе Артиллерийского управления... (читает) ...отразилась на работе всей промышленности».

И далее идет все в этом роде. Здесь перечисляется очень много всякого рода актов этого подлого вредительства, которое задерживало, тормозило и срывало артиллерийское вооружение нашей Рабоче-крестьянской Красной армии. Ефимов дальше говорит то же самое, продолжение тех же показаний. Они очень объемисты и мерзки.

Преображенский, инженер Остехбюро, арестованный по делу этой контрреволюционной военной организации, также дает показания о том, что он давал различные указания, все делал для того, чтобы вредить по линии своей работы:

«В первую очередь я систематически допускал производство... (читает) ...но и инженернотехнический состав» и т.д.

Это по части изобретательства и тех мероприятий, которые нас наиболее интересовали по части связи, по части всякой новой техники.

Ольшевский дает свои показания по складам: «Большая часть денежных средств, отпускаемых на складское хозяйство... (читает) ...по элементам высшей категории». И опять-таки приводит факты, как это все было ими сделано и т.д.

Не было ни одного участка, я уже говорил об этом, ни одного участка оборонной работы, где бы эти господа не орудовали самым безнаказанным, подлым образом. В частности, они вели свою подрывную работу в противовоздушной обороне. Тухачевский показывает:

«Борьба и вредительство проводились Каменевым, Лавровым, Щегловым...» (читает).

Лавров, начальник ПВО показывает:

«... (читает). Мы думали, что это так нужно, все это обсуждалось, принималось, а на деле получилось, что контрреволюционеры делали свое гнусное дело, а мы как дураки подписывали всякие бумажки».

Из показаний одного из политработников ПВО, г. Москва. Он примерно говорит то же самое, что и Лавров:

«Благодаря неувязке можно было творить какую угодно контрреволюцию, какое угодно безобразие, они не могли быть замечены, потому что в этом хаосе все покрывалось, в этом хаосе нельзя было ничего разобрать».

Очень большое безобразие контрреволюционного характера было проделано в нашем гражданском строительстве и больше всего этих безобразий проделано у вас, т. Блюхер. Т

ам не только срывали строительство, не только затягивали, не только уродовали самым подлым образом, делали из сырого леса, творили всякие невероятные вещи...

Голос.

«Лесом не снабжали, поэтому приходилось сырой лес выпускать.»

Ворошилов.

«Не будем здесь пикироваться. Мы должны иначе работать. Там сделали сознательно такие печки, что эти печки не могли не давать пожаров. Как только их начали топить, они сейчас же дали колоссальнейшее количество пожаров. Причем при пожарах получались человеческие жертвы.

Я отсюда при всей своей близорукости и слепоте понял, что там творятся безобразия

Начали искать и действительно открыли, что печки были построены так, что обязательно должны быть пожары. Как тут пожару не быть, когда с одной стороны — печка, а с другой стороны — лигроин

Отсутствие организованности и бдительности у людей создавало такое положение. Блюхер на протяжении полутора месяцев горел. И сгорело много живых людей — детей, женщин, командиров, красноармейцев. Теперь вся эта сволочь признается, они рассказывают, как все это дело строили, как они это дело организовывали.

Даже боевая подготовка, которую мы все, казалось, так держим под своим личным наблюдением, которую мы все так восхваляем и любим, даже боевая подготовка велась в значительной части, в значительной мере вредительски.

Даже боевая подготовка! Об этом рассказывает и Фельдман, и Лапин, и Корк, и целый ряд других мерзавцев, приложивших руку к этому делу.

«Тухачевский говорил, — сообщал Фельдман, — что он усиленно добивался протаскивания...» — к слову сказать, не по боевой подготовке

А по организации армии, в этом деле контрреволюционеры также приложили свою руку: они пытались, и не без удачи, пытались навязать и часть навязали нам такие формы организации дивизий, артиллерии и других родов войск, которые, конечно, ничего серьезного в боевом смысле сейчас представлять не могут.

В частности, Тухачевский на протяжении ряда лет добивался и одно время сбивал очень многих с панталыка, он добивался организации дивизии в 7—8 тыс. чел.»

Голос.

«И без полков и батальонов.»

Ворошилов.

«Всем вам известно, одновременно он усиленно проповедовал организацию двухорудийных батарей; считал, мне лично доказывал, что идеальная батарея — это одно орудие, с одной пушкой, тогда можно действовать и легко, и просто, и с небольшим количеством людей. С этой своей 7—8-тысячной дивизией он носился настолько упорно и нагло, что об этом знало Политбюро, знал т. Сталин.

Тов. Сталин неоднократно обрывал Тухачевского, задавал ему вопрос, как он себе представляет эту дивизию в бою, как она будет справляться с артиллерией, со всей многочисленной техникой и т.д. И он нахально бормотал, что такая дивизия наиболее подвижна, наиболее нужна.

В боевой подготовке он на протяжении ряда лет, и вы, дорогие товарищи командиры, поддерживали, теперь, слава богу, эти люди отсутствуют, а часть здесь присутствует. Он, например, проповедовал необходимость обучения и командного, и начальствующего состава, и бойцов таким образом, чтобы в бою целые части — полк, дивизия — двигались такими темпами: 4,5—5 километров в час. Когда ему говорили, что человек пешком с трудом проходит 5 километров в час, он настаивал на своем.»

Голос.

«5 километров ходьбы и последний бросок был 10 километров.2

Ворошилов.

« Он хотел в прошлом году доказать свою правоту и прошел 1,5 километра в час, причем искусственно, ходил 2 часа. У нас люди некоторые делают 14 километров. 14 километров бегом красноармеец может сделать. Но не об этом речь шла, а о среднем темпе боевого наступления, когда противник сбит.

Но противника сбить, как настоящий военный опыт, в частности, т. Кулик, который проделал этот опыт, показывает, что не только 1,5 километра, но и 100 метров в такой обстановке красноармеец не может сделать. Противника нужно выковыривать. Кулик говорит, что мало его выковыривать, его надо выжигать. Это было прямое, самое настоящее вредительство.

Лапин рассказывает, да и Тухачевский об этом говорит, что они давали специальные задания форсировать боевую подготовку и по линии авиации, и по линии танковых частей, и по другим родам войск; форсировать, не закрепляя итог за итогом, а форсировать, с одной стороны, чтобы показать, что все блестяще обстоит, а с другой стороны, срывать боевую подготовку, коверкать все и иметь войска ни к черту негодные.

Проводилась большая вредительская работа и по линии Осоавиахима, поскольку господин Эйдеман — эта дрянь, т. Березин, Эйдеман врагом оказался, мерзавцем

И поскольку он там сидел, он принимал все указания Тухачевского по части вредительства как в области подготовки населения, так и в области снабжения оружием, в области снабжения противохимическими всякими приборами, одеждой и пр[очее], и проч[ее]. Все это проводилось довольно успешно на протяжении долгого времени.

Не оставили своим вниманием эти господа и нашу оборонную промышленность, в особенности артиллерийскую. По этому вопросу Тухачевский довольно много говорит. Я зачитаю только короткий перечень тех вредительских актов, о которых он здесь повествует. «Расскажите подробно, какая вредительская и диверсионная работа была вами проведена», — спрашивает у него следователь.

«... (читает) ...необходимыми подъездными путями и т.д. Затем замедление строительства оптических заводов... (читает) ...выход материальной части из строя» и т.д.

«По линии Химического управления вредительскую работу вели...» (читает) и т.д., и т.п.»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Это только первая часть заседания и она весьма показательна.

Перед Ворошиловым изначально встает диллема—признать свою некомпетентность(врагов не разглядел) или признать что он знал(измена)

Ворошилов признает свою вину,близорукость и обличает невыявленных им предателей.

Идет обличение группы Тухачевского и менее заметно идет обличение «близорукости» Ворошилова.

Ворошилов в своем обличении больше всего упоминает имена Тухачевского,Эйдмана,Путны и др….и очень мало говорит о Якире с Уборевичем.

Он вероятноимел какие-то причины меньше обличать их