Математику насчитали десять тысяч

Весь день 5 марта Замоскворецкий районный суд Москвы наказывал людей, пришедших к этому же зданию 21 февраля на оглашение приговора по «болотному делу» и задержанных полицией. Наказание по статье 20.2 КоАП (нарушение правил проведения акции) было стандартным — штраф в размере десяти тысяч рублей. Наказаны были и случайные прохожие, и режиссер фильмов «Россия-88» и «Гоп-стоп» Павел Бардин, и всемирно известный математик, академик РАН Виктор Васильев.

«Много не говорите, только по сути, иначе будут цепляться к словам», — предупреждали опытные нарушители законодательства о митингах математика Виктора Васильева. Первый раз в жизни оказавшийся в суде академик РАН (его именем названы «инварианты Васильева»), президент Математического сообщества Москвы, член редколлегий семи научных журналов в России и в мире выглядел очень растерянным и смущенно улыбался все подходившим и подходившим коллегам-математикам. Рассмотрение административного дела Васильева было назначено на 15.20, однако, как выяснилось, сразу шесть человек были вызваны к 12 часам дня, и у двери кабинета было что-то похожее на очередь в поликлинике. «Кто последний? — спрашивали друг друга нарушители. — А нас вызовут или самим стучаться?»

Поддержать Васильева пришли директор Института проблем передачи информации РАН Александр Кулешов, многие его коллеги, выпускники и бывшие преподаватели математической 57-й школы в Москве. Некоторые из них тоже были задержаны в день оглашения приговора по «болотному делу». «У меня на завтра назначено, но буду ходатайствовать о переносе, — говорила одна из пришедших. — Мне на конференцию в Питер ехать, я там с докладом выступаю». Математики обсудили ситуацию на Украине и уже начали обсуждать текущие рабочие дела, как вдруг кто-то из них увидел, что у двери в зал суда скромно стоит известный режиссер, автор фильмов «Россия-88» и «Гоп-стоп» Павел Бардин, сын известного мультипликатора Гарри Бардина. «О, наконец-то я выяснил, в какой точке пересекаются киноискусство и точные науки!» — провозгласил один из математиков, и все пришедшие направились в зал вместе с Бардиным.

 

В зале висел непрекращающийся противный свист не то от пожарной сигнализации, не то от какого-то неисправного прибора. Что с этим делать, приставы не знали. «У вас шапочки из фольги нет?» — спросил Бардин секретаря суда, та только руками развела. Судья Наталья Чепрасова вышла из совещательной комнаты и поморщилась. «Вас шум не смущает?» — спросила она Бардина. «Не очень», — флегматично ответил он, и заседание началось. Чепрасова зачитала полицейский протокол, согласно которому режиссер нарушил правила проведения публичного мероприятия 21 февраля, не выполнял требования полиции и скандировал: «Свободу узникам Болотной!», «Один за всех и все за одного», а также «Позор!».

Бардин сказал, что вину свою не признает, шел он вовсе не на митинг, а на приговор участникам дела о беспорядках 6 мая 2012 года, рассчитывая попасть в зал Замоскворецкого суда. Придя на улицу Татарская, он увидел, что все пространство оцеплено полицией, и остался постоять. Его задержали двое полицейских без опознавательных жетонов, они не представились и не объяснили, за что задерживают. В ОВД он провел больше трех часов, что является нарушением закона, а полицейский протокол о задержании был написан под копирку. Он вообще был напечатан заранее, и в документ надо было вписать только данные о задержанном человеке. Кроме того, Бардин указал, что задерживали его одни полицейские, а документы заполняли другие — это является нарушением закона. Судья Чепрасова внимательно записывала. Потом удалилась на вынесение решения.

Свист продолжался, приставов попросили хоть что-то с этим сделать. Например, вызвать мастера. «Что я сделаю. Обычное российское ************* [безалаберность]», — отозвался пристав. «Подождите-подождите, — воскликнул кто-то из людей науки. — Это не сигнализация, диапазон звука совсем другой! Позовите секретаря!» Секретарь вошла в зал, ее попросили проверить свой компьютер, она его выключила, звук прекратился, все захлопали.

Хлопанье прекратилось, когда судья Чепрасова вынесла решение: вина Бардина полностью доказывается протоколом из полиции и заявлением префектуры Центрального округа Москвы, где сказано, что уведомлений на митинг 21 февраля не подавалось. Показания Бардина суд оценил критически, сочтя их уходом от ответственности, наказание — штраф в размере 10 тысяч рублей. Режиссер пожал плечами и, уходя, поблагодарил математиков за поддержку.

Его в суде сменил сотрудник Института проблем экологии РАН Дмитрий Ильяшев. С Ильяшевым произошла странная история: его задержали не 21 февраля, а 24-го. Не у Замоскворецкого суда, а в начале Тверской улицы (там, на Манежной площади в тот день проходила еще одна акция протеста против приговора по «болотному делу»). На Тверской Ильяшев встретился со своим старым другом по фамилии Рябинин — они договорились увидеться у метро и пойти обсудить вопросы, связанные с работой. Увидели скопление людей, подошли из любопытства, тут Ильяшева и задержали.

Защитник научного работника начал заваливать судью ходатайствами: о том, чтобы в суде велся протокол заседания (при административном производстве это не обязательно), о том, чтобы в суд был вызван сотрудник полиции, задержавший Ильяшева. Наконец, о том, чтобы из материалов дела был удален полицейский рапорт — он, по мнению защитника, был составлен ненадлежащим образом. Чепрасова всякий раз уходила совещаться минут на двадцать, потом отказывала в ходатайствах. Она лишь разрешила допросить друга задержанного, тот слово в слово повторил, что об участии в политической акции они не думали. Тем не менее Ильяшев был признан нарушившим ту же статью 20.2 КоАП и получил свой штраф в 10 тысяч. «Вы уж извините, что я столько времени у вас отнял», — обратился к публике выглядевший потрясенным Ильяшев. Приставы предупредили, что за смешки во время оглашения решений будут выгонять из зала.

Следующий обвиняемый, бывший сотрудник Министерства культуры РФ, а ныне безработный Евгений Петренко сказал, что у Замоскворецкого суда действительно был, в митинге не участвовал, сказал в спину бойцу ОМОНа: «Что же вы делаете, ребятушки». После чего тем же ОМОНом и был задержан. На решение у судьи Чепрасовой ушло от силы 15 минут — штраф 10 тысяч рублей. Приставы вывели из зала женщину — за громкий смех. «За малейший звук из зала удалять буду», — предупредила разозленная судья.

 

Наконец в зал зашел Виктор Васильев. Приставы сначала не хотели его пускать, думая, что он — из группы поддержки. Но академик растолковал, что судить будут именно его, и скромно сел на стул около клетки для подсудимых. «Вы у нас кто такой вообще, — обратилась к нему судья. — Чего сели-то так далеко, а ну давайте поближе».

Васильев скромно отрекомендовался главным научным сотрудником математического института РАН. Судья Чепрасова зачитала стандартный полицейский протокол: участвовал в несанкционированной акции численностью до тысячи человек, отказался выполнять распоряжения полиции, скандировал «Один за всех и все за одного», а также «Свободу!», при задержании сопротивлялся. Васильев на это отвечал, что в митинге не участвовал и даже не знал, что он будет. Он шел на приговор по делу 6 мая, но увидел, что все вокруг перекрыто. Потом Васильев увидел «крепкую руку сотрудника полиции», которая выхватила его, и он подчинился. «Посмотрите на меня и скажите, мог ли я оказать сопротивление», — сказал 57-летний математик, далеко не атлетического телосложения.

— Руками размахивали? — спрашивал Васильева его защитник.
— Нет, в толпе невозможно было это делать, — отвечал он.
— Лозунг «Один за всех и все за одного» скандировали?
— Нет, это не вполне мой лозунг, — отвечал академик.
— Сопротивление полицейским оказывали? — продолжал защитник.
— Ну что вы, мне сотрудник показался очень вежливым. Он говорил: а вот тут, пожалуйста, осторожнее, не споткнитесь, — говорил Васильев.

Два свидетеля показали, что видели, как математика задерживали, и никакого сопротивления он не оказывал. «С таким достоинством и спокойствием никого в тот день не задерживали, — показал суду один из них, Владимир Уралов. — Можно сказать, что это было уникальное в своем роде задержание».

Через полчаса стало ясно, что за «уникальное задержание» полагается стандартный штраф — все те же десять тысяч. Представители науки как один начали громко аплодировать, только лица у них были очень недобрые. Судья встала со своего места и хлопнула за собой дверью в совещательную комнату.