Над Норвегией тоже тяготеет сырьевое проклятие

Нефтяное благополучие угрожает экономическому росту страны: изменился менталитет норвежцев, они не хотят усердно работать

По статистике, в Норвегии все меньше людей работают по пятницам. Многие офисные служащие даже называют пятницу «свободным днем», переделав fredag во fridag (аналог по-английски: Friday во free day). Общественный транспорт в Осло в этот день наполовину пуст. Многие уезжают отдыхать с семьей на выходные уже в четверг вечером, а возвращаются только в понедельник. Поэтому движение на дорогах по пятницам и понедельникам более свободное, чем в другие будние дни.

Этот тренд настораживает власти и бизнесменов Норвегии. По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), меньше норвежцев времени на работе в развитых странах проводят только немцы и голландцы. При этом средняя заработная плата в производственной сфере в Норвегии самая высокая в мире: на 40% выше, чем в Германии, и почти вдвое выше, чем в США, Японии, Италии или Великобритании. Об этом свидетельствуют цифры бюро трудовой статистики США.

Причина такой ситуации — то, что сделало Норвегию одной из самых богатых стран в мире: нефть. Страну нередко хвалят за то, как она распорядилась своим природным богатством. Норвегия создала крупнейший в мире фонд национального благосостояния и эффективно им управляет. В результате она смогла избежать нефтяного проклятия (или «голландской болезни»), которое во многих других странах убивает другие производительные сферы экономики.

Но внутри страны и за ее пределами растут опасения, что голландская болезнь в Норвегии все-таки прогрессирует, только в менее заметной форме. Ее обеспеченное и довольное жизнью население работает меньше, чаще берет больничные и становится все более самодовольным и самоуспокоенным. Из-за этого возникают вопросы о том, как будет выглядеть страна через десятилетие или два, когда ее запасы нефти начнут истощаться. «В Норвегии дела идут настолько хорошо, что мы перемещаем промышленность и рабочие места за границу и не волнуемся по этому поводу, так как все хорошо. Но мы обманываем сами себя», — считает министр транспорта Норвегии Кетил Солвик-Олсен.

Кристин Скоген Лунд, руководитель национальной организации работодателей NHO, отмечает, что эти риски почти неизбежны, когда в стране все благополучно в течение длительного времени. «Моим детям 14 и 11 лет, и они выросли в условиях богатства. Конечно, это как-то влияет на нас», — говорит она.

Норвегия определенно не находится в кризисе. По данным МВФ, по ВВП на душу населения она занимает второе место в мире, уступая только Люксембургу: в 2013 г. он составил $105 478 против $112 135 (при расчете по паритету покупательной способности валют Норвегия занимает 4-е место в мире). Уровень безработицы — 3,5%, самый низкий в странах Евросоюза. А профицит бюджета, включая деньги, поступающие из нефтяного фонда, превышает 10% ВВП.

ВВП на душу населения в 2013 г., $

(рассчитан по паритету покупательной способности валют; цифра в скобках — место в мире)

Экономическая модель Норвегии заключается в том, чтобы вкладывать большую часть доходов от нефтяной промышленности в фонд, размер которого уже составляет $810 млрд, а не тратить на государственные расходы. Таким образом страна заботится о благополучии будущих поколений. Каждый год Норвегия использует только 4% от активов фонда на бюджетные расходы. При этом сейчас фонд приносит примерно в 10 раз больше прибыли, чем 10 лет назад. «Мы распорядились нашим нефтяным богатством очень хорошо по сравнению с другими странами», — говорит Скоген Лунд.

Тем не менее для Норвегии есть тревожные сигналы — как в ближайшем будущем, так и в отдаленной перспективе.

Несмотря на все попытки властей изолировать экономику страны от нефтяного сектора, многие экономисты считают, что она все больше от него зависит. «Мы видим, что деловые циклы сихронизированы с нефтяными», — говорит Хильде Бьорнланд, профессор BI Norwegian Business School.

Экономисты крупнейшего банка Северной Европы Nordea ожидают, что в этом году экономический рост Норвегии, в отличие от других скандинавских стран, замедлится — до 1,2% и окажется самым низким в регионе. В то же время осложняется ситуация на рынке недвижимости — после почти непрерывного роста цен в течение двух десятилетий.

Возможно, это не так страшно, но есть и долгосрочные проблемы. Одна из них — тяжелое положение ненефтяных отраслей промышленности Норвегии. Экономика страны состоит из двух частей, движущихся с разными скоростями, отмечает профессор Бьорнланд. С этим согласна Кристин Скоген Лунд: «Наша экономика разделилась на две части. Есть большая концентрация инвестиций в нефтяном секторе, и провал — в остальных».

Кроме того, промышленность Норвегии менее конкурентна по сравнению с другими странами из-за высокой заработной платы рабочих. С 1997 г. она выросла в стране на 150%, а в США и Германии — на 50%. А в сравнении с основными торговыми партнерами разница в расходах на оплату труда составляет 60-70%. «Это значит, что мы должны быть на 60% более продуктивными», — отмечает Скоген Лунд.

Затраты на рабочую силу в расчете на единицу продукции

(индексы, начало 2000 г.=100)

Также в течение последних пяти лет ВВП Норвегии на душу населения почти не вырос, отметил в прошлом феврале Ойстейн Олсен, руководитель центрального банка страны. «Экономический рост поддерживается за счет иммигрантов и увеличения занятости, а не роста производительности», — сказал он.

Даже жители Швеции приезжают в Норвегию ради высокой зарплаты, работая в магазинах и ресторанах. «Шведы стали турками для Норвегии», — пошутил как-то один из ведущих предпринимателей.

Но проблемы выражаются не только экономическими показателями. Есть мнение, что нефть изменила менталитет норвежцев. В статье «ДНК моей страны изменилась» Ян Кьяерстад рассуждает об эволюции его нации: «В прошлом была идея: взять немного у богатых и отдать бедным. Теперь все хотят быть богатыми. Поэтому изменился наш моральный генотип. Общественную идею за более равное распределение доходов заменило стремление к личной выгоде», — написал он.

Также изменилось отношение населения к работе и образованию. Норвежцы стали часто брать больничные. По статистике, в среднем из-за болезни они пропускают от 6 до 8% рабочего времени. При этом молодежь теперь не стремится работать, когда есть возможность получать социальные выплаты.

Среднее количество рабочих часов в расчете на работника в год, 2012 г.

Кроме того, более 20% детей в возрасте до 16 лет не заканчивают школу. «Больше всего я боюсь за своих детей. Я не вижу у молодежи большого желания работать. Они думают, что для достижения успеха не надо стараться», — говорит один из ведущих бизнесменов Норвегии.

Некоторые из неуловимых социальных изменений будет тяжело обратить, если не закончатся запасы нефти или не случится какое-то большое потрясение, беспокоятся эксперты. «Мне кажется, необходим кризис, чтобы люди осознали необходимость перемен», — говорит профессор Бьорнланд.

«Меня беспокоит, что мы привыкли иметь много свободного времени. Из-за этого терпели неудачу великие нации: когда ты на вершине, ты не замечаешь причины и последствия», — заявил Солвик-Олсен незадолго до того, как занял пост министра.