Люди, не ведающие страха и обиды

В разговорах разных людей часто приходится слышать призывы: «Не бойся!», «Не обижайся!» Очевидно, говорящие при этом предполагают наличие у собеседника способности в той или иной мере контролировать подобные проявления. Если же говорить в целом о восприятии феномена страха в массовом сознании, то обыденное мышление обычно наделяет людей примерно одинаковой потенциальной способностью управлять своим страхом. Индивидуальные различия приписываются силе воли, работе над собой и тому подобным вещам. Соответственно, люди (и в первую очередь мужчины), не способные управлять проявлениями страха, встречаются даже не с осуждением (осуждают обычно людей, которые могут, но не хотят), а с презрением (как слабые люди, неспособные контролировать даже самих себя). Такое отношение может возводиться в ранг государственной политики. Так, в СССР идеологическая система уделяла большое внимание «воспитанию» в юношах смелости. Несомненно, это делалось в первую очередь из милитаристских соображений, так как в молодых людях видели будущих «защитников Родины». На Западе отношение было более просвещённым, и признавалась автономия личности в этом вопросе. Правда, бытовое сознание по-прежнему возлагало на личность персональную ответственность за непопулярный «выбор».  

В действительности же, как по мере накопления наших знаний становится всё яснее, по предрасположенности к страху все люди оказываются в разных точках некоторой условной шкалы, на противоположных полюсах которой находятся «психопаты» и «невротики». Термин «психопат» мы здесь понимаем в соответствии с контрольным списком Р. Хэра (пункты контрольного списка с пояснениями согласно официальному руководству см. на http://freak.sytes.net). Хотя отношение к страху не входит непосредственно в контрольный список Р. Хэра, ещё Х. Клекли в своём классическом труде «Маска вменяемости» упоминал отсутствие у психопатов «нервозности» или психоневротических проявлений. Для невротиков же характерна тревожность и негативная эмоциональность.

                Имеет ли смысл подробно рассматривать эти крайние, заведомо «клинические» случаи? Несомненно! С одной стороны, с учётом тех, кто не обращается за помощью к специалистам, численность невротиков уходит в десятки процентов населения. Косвенным свидетельством тому может служить также количество и высокая посещаемость ресурсов в интернете, где участники дискуссий обсуждают свои соответствующие симптомы и возможные пути их устранения. Кроме того, даже у человека без выраженной патологии неприятные невротические проявления могут возникнуть в условиях травматической ситуации. С другой стороны, конечно, психопатов всего один процент, но зато какой!

Оказывается, что проявления страха в этих двух диаметрально противоположных случаях существенно отличаются, причём не только количественно, но и качественно. Прежде чем перейти к изложению этих различий, сделаем важную терминологическую оговорку. Во многих случаях, когда в обиходном разговоре речь идёт о страхе, на самом деле имеется в виду то, что технически более точно назвать тревогой. Не приводя в данной популярной статье точных определений, поясним различие между этими явлениями на примере.

Представим себе человека, внезапно встретившего в лесу медведя. В этой ситуации человек испытывает страх, сопровождающийся физиологическими проявлениями, порой столь драматическими, как «медвежья болезнь» (императивная диарея). Если же человек, идя по лесу, постоянно испытывает дискомфорт в опасении, что из-под какого-нибудь куста выползет змея, это тревога. Как видно из приведённых примеров, важным отличием этих случаев является разница во временной ориентации.

Подобная временная перспектива будет играть для нас центральную роль в дальнейшем обсуждении, пожалуй, наиболее фундаментального и драматического примера страха. Полный список того, чего люди могут бояться, очень велик, практически не ограничен. Однако при этом можно выделить некоторые основополагающие аспекты, связанные со страхом того, от чего никуда не деться. Так, боясь встреч со змеями, можно избегать поездок в местности, где их достаточно много. Опасаясь высоты, можно жить исключительно на нижних этажах, не подходить к обрывам и т.д. Но, как это ни печально, человеку рано или поздно не избежать встречи с собственной смертью. Естественно предположить, что осознание скорого и неминуемого прекращения собственного существования вызывает самый сильный по интенсивности страх. Например, такой страх возникает у человека, оказавшегося в падающем пассажирском самолёте, когда ничего нельзя сделать, чтобы спастись.  

Поскольку человек фактически не может долго просуществовать в условиях очень высокой реальной опасности (т.к. попросту погибнет от одного из угрожающих факторов), с таким чудовищным страхом он может встретиться от силы несколько раз в жизни, да и то, если из какой-то ситуации, казавшейся гибельной, ему удаётся спастись. Таким образом, этот предсмертный страх (в форме именно страха, а не тревоги), не может нарушать качество жизни человека на протяжении подавляющей её части. Вероятно, имея в виду подобный аргумент, древнегреческий философ Эпикур (341-271 до н.э.) говорил: «Самое страшное из зол — смерть — не имеет к нам никакого отношения, так как, пока мы существуем, смерть еще отсутствует; когда же она приходит, мы уже не существуем».

Однако жизнеутверждающий аргумент Эпикура справедлив лишь в том случае, если человек постоянно живёт настоящим моментом, «здесь и теперь». Чтобы рассмотреть, как может обстоять дело в случае невротика, вернёмся снова к примеру самолёта, терпящего катастрофу. Безусловно, как уже отмечалось, человек не может постоянно жить в реальном предсмертном страхе. Однако он может многократно «растянуть» некоторое подобие таких ощущений посредством тревоги. Это может достигаться навязчивым проигрыванием в своём воображении предполагаемых предсмертных сцен. Например, когда человек летит в самолёте, он может то и дело представлять себе предсмертный ужас, связанный с неизбежной авиакатастрофой. Возникают также эффекты более высокого порядка, когда человек ещё за несколько дней до вылета начинает беспокоиться, буквально места себе не находя при мысли о том, как он полетит и какие при этом могут возникнуть ситуации.

Это приводит к двоякому действию. С одной стороны, тревога может стать настолько невыносимой, что человек в итоге всё чаще принимает решение в принципе избегать встречи с потенциально угрожающей ситуацией, например, полётов на самолётах. С другой – человек может по-прежнему собираться лететь, однако чем ближе «час Х», т.е. дата вылета, тем больше тема потенциальной угрозы довлеет в его сознании.

Несмотря на разные ключевые проявления упомянутого эффекта, смысл его, по сути, один: человек в тот период, когда чувствует угрозу, по сути, не живёт полной жизнью, не может быть полноценно счастлив, так как подобно пресловутой ложке дёгтя постоянная тревога отравляет его существование.

А поскольку жизнь подбрасывает всё новые поводы, такое тревожное состояние может стать практически непрекращающимся. Образно выражаясь, человек словно постоянно живёт с комом в горле, мешающим ему вздохнуть полной грудью. Примечательно, что на соматическом уровне такие люди нередко испытывают чувство неудовлетворённости вдохом и ощущение кома в горле.

Чем старше становится человек, тем ближе финал его жизни. Для невротика драматические переживания по этому поводу могут значительно усугубляться трагическим осознанием того обстоятельства, что он ведь и не жил толком. Потенциально лучшие годы жизни – юность и молодость, фактически прошли мимо него, будучи наполнены до краёв тревогой и негативными эмоциями. Человек теперь живёт не только тревожными мыслями о будущем, в котором его ждёт вечное небытие, но также тоской по прошлому, в котором у него ещё были возможности, теперь уже безвозвратно упущенные.

Ориентация на прошлое может также становиться серьёзным препятствием на пути к тому, что могло бы составить главную радость жизни. Согласно данным опросов, значительная часть обычных людей видит основной источник счастья в формировании гармоничных взаимоотношений, в первую очередь – близких отношений с человеком противоположного пола. Но здесь у многих невротиков возникают существенные сложности.

В процессе формирования отношений кардинальные различия между психопатами и невротиками обнажаются особенно остро. Как объяснить успешность психопатов в этой сфере, особенно удивительную в свете бесперспективности долгосрочных отношений с ними? (См. по этому поводу также статью «Романтические хищники. Искусство обольщения»: http://freak.sytes.net/romantic.html‎). Безусловно, психопаты уделяют большое внимание своему внешнему виду, во всяком случае, по сравнению с невротиками, более сосредоточенными на своих внутренних переживаниях. Если же говорить о внутренних факторах, то важный вклад в обаяние психопата вносит то обстоятельство, что поведение в новых ситуациях представляет собой его сильную сторону. Объяснить это можно следующим образом. Новая ситуация – будь то устройство на работу или романтическое знакомство – обычно требует от человека значительной мобилизации его ресурсов. Приходится принимать во внимание множество различных правил и условностей. На человека сразу обрушивается шквал новой информации. В то же время, в соответствии с законом Йеркса – Додсона, трудные задачи лучше всего решать в условиях низкого эмоционального возбуждения. Таким образом, хладнокровный психопат чувствует себя в такой ситуации, как рыба в воде. Для невротика же любая нетривиальная новая ситуация представляет собой сильный стресс. Соответственно, уровень его функционирования в решении даже умеренно сложных задач зачастую оказывается просто жалким. Такое различие между психопатами и невротиками особенно драматически проявляется в социальных ситуациях, где производимое первое впечатление оказывается определяющим для дальнейшего развития знакомства.

И со временем разрыв между ними становится всё больше и больше. Психопаты постоянно знакомятся с самыми разными новыми людьми, постоянно совершенствуя в общении с ними свои социальные навыки. Если кто-то из новых знакомых не идёт с ними на контакт, они невозмутимо забывают этого человека и переходят к следующему. Невротики же, получив от ворот поворот (который они к тому же, с характерной для них тенденцией к негативной интерпретации, истолковывают самым унизительным для себя образом), начинают избегать общества людей, уходя порой в полную социальную изоляцию. И тем самым лишают себя возможности совершенствовать свои и без того скудные навыки общения с людьми. Когда же невыносимое чувство одиночества заставляет подобных отшельников снова искать контакта с другими, их неуклюжие попытки найти взаимопонимание нередко вызывают отвержение окружающих. К тому же, когда, например, юноша – невротик пытается познакомиться с девушкой, в его памяти невольно всплывают все те, что отвергли его, «послали», использовали в своих корыстных интересах, или ещё как-то иначе растоптали его чувства. Возникающий при этом негативный эмоциональный фон и сильный «ментальный шум» весьма неблагоприятно сказываются на функционировании невротика в такой ситуации. Как следствие, он производит на другую сторону резко негативное впечатление робкого, не уверенного в себе «тормоза», что влечёт за собой соответствующие организационные решения по отношению к нему, ещё больше подрывающие самооценку невротика.

После нескольких таких мучительных циклов ухода в себя, а затем новых бесплодных поисков, вместо уверенности в себе у невротика формируется ощущение выжженных у него на лбу букв «Н», что означает «неисправимый», «никчёмный», «неудачник», или что-нибудь в этом роде.

Такое самовосприятие способствует ещё более быстрому раскручиванию разрушительного маховика самоисполняющегося пророчества.

Если же смотреть в целом на страх и тревогу у психопатов, то по сравнению с колоритными проявлениями их у невротиков, здесь не наблюдается ничего примечательного. Столкнувшись с непосредственной угрозой, психопаты хладнокровно, не теряя самообладания, пытаются минимизировать риск. Обращает на себя внимание также отсутствие соматических проявлений: "Когда я грабил банки, я замечал, что кассиры начинают трястись или теряют дар речи. Одна так вообще облевала все деньги! Должно быть, ей было очень плохо, но я не знаю, почему. Если бы кто‑то направил на меня пистолет, я бы, наверное, тоже испугался, но меня бы уж точно не стошнило". (цит. по книге Р. Хэра «Лишённые совести. Пугающий мир психопатов»).

На подобном различии в соматических реакциях основан простой способ прикинуть, где на шкале пугливости от психопатов до невротиков расположен тот или иной человек. (Не пытайтесь повторить самостоятельно, тем более на близких!) Для этого нужно незаметно подкрасться к человеку сзади и издать очень громкий звук, например, резко крикнуть. «Психопат» при этом может изумлённо обернуться, выразить недовольство или даже проявить агрессию, но в остальном даже не вздрогнет. «Невротик» же при этом аж подпрыгнет, или скорей пригнётся. И какое-то время после этого не сможет прийти в себя, рассказывая, как он(а) чуть не умер(ла) от разрыва сердца, чуть не упал(а) в обморок и так далее.

Примечательно, что с эволюционной точки зрения страх является гипертрофированной изначально адаптивной реакцией. Он помогал нашим предкам выжить, своевременно предпринимая разумные действия для обеспечения собственной безопасности и тем самым избегая трагической развязки. Однако в некоторых современных ситуациях такая реакция оказывается совершенно неуместной, как можно видеть, если ещё раз вернуться к уже рассмотренному примеру полёта на самолёте. В самом деле, сколько бы ни боялся человек, сидя в пассажирском кресле, у него нет никакой возможности благоприятно повлиять ни на исправность воздушного судна, ни на грамотность действий пилота, ни на какие-либо иные факторы, от которых может зависеть благополучный исход полёта. Поэтому можно сказать в прямом смысле слова, что он напрасно волнуется.

Пример с самолётом показателен также и в следующем смысле. Статистика катастроф отчётливо демонстрирует, что пассажирский авиационный транспорт как средство передвижения ничуть не опасней собственного автомобиля. Статистика же человеческих фобий показывает совершенно иную картину. Безусловно, такой эффект может быть частично объяснён «эвристикой доступности», когда впечатлительным людям легко приходят на память сцены авиакатастроф из ТВ-репортажей. Автомобильные же аварии показывают лишь изредка, обычно, когда разбилась какая-нибудь знаменитость. Немаловажно и другое обстоятельство. У человека, сидящего за рулём, есть ощущение контроля над ситуацией. И совершенно иные чувства возникают при мысли о том, как что-нибудь отказывает в самолёте...                                       

Возможно, после прочтения предшествующего материала статьи у многих читателей, особенно тех, кто знает за собой невротические черты, могло возникнуть желание развить у себя «психопатические» свойства. В первую очередь это касается стремления жить в настоящем, «здесь и сейчас». Оказывается, однако, что такая временная ориентация, в том виде как она проявляется у психопатов, имеет серьёзные негативные стороны.

Для них, «узников настоящего», прошлого уже нет. Соответственно, они не в состоянии извлечь из него содержательные уроки. Так, уже упоминавшийся ранее Х. Клекли сильно недоумевал, наблюдая своих пациентов. Вначале их арестовывала полиция. Однако, будучи доставленными в полицейский участок, они принимались разыгрывать сумасшествие, после чего их отправляли в соответствующий госпиталь, как говорится, «до выяснения». Клекли допытывался: неужели, <совершая противоправные поступки>, ты не понимаешь, что в итоге снова окажешься у меня, где тебя в очередной раз закроют в палату с шизофрениками?! Психопат при этом принимался очень убедительно изображать раскаяние, понимание ошибочности и пагубности своего поведения. В результате, после психиатрической экспертизы его выпускали на волю. Однако стоило ему там оказаться, как он принимался снова выписывать фальшивые чеки, заниматься мелкими кражами и мошенничеством, после чего опять оказывался сначала в полиции, а затем в психиатрической больнице.

Если прошлого уже нет, то будущего ещё нет. Психопаты то и дело совершают импульсивные поступки, исходя из своих потребностей в текущий момент, и не учитывая возможные негативные последствия своих действий. Особенно драматическое различие во временной перспективе психопата и невротика проявляется в следующей ситуации. Если психопаты имеют выраженную тенденцию быть хищниками по жизни, то невротики склонны быть жертвами. Их взаимоотношения часто приводят к тому, что психопат обманывает или каким-то иным образом использует невротика. Когда ресурсы жертвы исчерпаны, психопату приходится двигаться дальше. Казалось бы, на этом все? Но нет, не всё так просто!

Психопаты и невротики кардинально различаются не только склонностью к страху, но и обидчивостью. Если кто-то перейдёт дорогу психопату, то психопат может расправиться с провинившимся со всей жестокостью своей бессердечности. Основным мотивом психопата будет при этом поддержание в свою пользу столь важного для него баланса власти. Он чувствует потребность ответить на вызов. Таким образом, образно выражаясь, психопаты не обижаются, но принимают немедленные меры. Если же у психопата нет на данный момент возможности расквитаться, он может отвлечься на другие задачи и тем самым фактически забыть. Невротик же не забудет! Даже если у него скверная память, он будет то и дело навязчиво освежать боль обиды, переживая её снова и снова. Чтобы радикально заглушить эту боль, ему нужно удовлетворить жажду мести. Не решаясь осуществить возмездие в открытом поединке с более сильным соперником, невротик будет стараться использовать возможность воткнуть ему нож в спину. А если и это сделать боязно, то всадить пулю промеж лопаток с безопасного расстояния из снайперской винтовки. Впрочем, к счастью, в большинстве случаев возмездие оказывается менее убийственным, как то: написать на обидчика донос/жалобу, распустить про него слух/сплетню и т.д.

Что же даёт приведённый анализ остальным, «нормальным» людям? Важно осознать, что каждый человек занимает определённую позицию на указанной шкале. Понимание собственного положения помогает познать себя. Свои возможности, ограничения и уязвимости. Кроме того, важно разобраться в людях, которые нас окружают, рядом с которыми мы идём по жизни. Это поможет нам научиться связывать с ними реальные ожидания. Многие негативные эмоции и обиды на других людей связаны с тем, что люди склонны видеть в поведении человека злой умысел там, где его нет. От другого человека чудесным образом ожидают, что он «возьмёт себя в руки», когда на самом деле для таких ожиданий нет основания. Ведь, если посмотреть на вещи реально, каждый психопат умрёт психопатом, а каждый невротик – невротиком.

После знакомства с рассмотренными крайними случаями может возникнуть вопрос: а может ли человек, находящийся на одном из полюсов, хотя бы немного скорректировать своё поведение, дабы сделать его не столь неадаптивным? К сожалению, что касается психопатов, то в настоящее время ответ однозначно нет. Они даже не считают, что проблема в первую очередь в них – ведь страдают от их действий в основном другие люди! В то же время, безусловно, завидовать психопатам глупо, т.к. даже несмотря на чудовищное растранжиривание при своём паразитическом, вредительском образе жизни чужих средств, им проблематично найти долгосрочные источники радости.

Что же касается невротика, то подробно описанная в настоящей статье временная перспектива может быть до некоторой степени скорректирована с целью достижения большей концентрации на текущем моменте, «здесь и теперь». Для этого применяются различные приёмы – от многовековой традиции восточных практик, таких, как медитация, до самых современных подходов в психотерапии и психофармакологии. Однако, несмотря на разнообразие используемых подходов, они дают в лучшем случае лишь переменный успех. Особенно неприятны ситуации, когда в основе состояния человека лежит органическая причина, не подлежащая радикальной коррекции. Да и в любом случае, полностью изменить природную предрасположенность проблематично. Ситуация с характером человека скорее напоминает персонажей ролевых компьютерных игр: даже невротик восьмидесятого уровня не может сравниться по своему бесстрашию с самым захудалым психопатом!

Поэтому, с одной стороны, конечно, замечательно, когда человек пытается исправить своё неприятное состояние. Казалось бы, чем больше старается, тем лучше? Однако в действительности не всё так просто. И потому разумнее руководствоваться древней мудростью о том, что стоит основательно разобраться, что ты можешь изменить к лучшему, и прикладывать разумные систематические усилия в этом направлении. Но важно также смириться с тем, чего ты не в состоянии изменить. Применительно к конкретному случаю это означает учиться жить со своим неврозом, настолько, насколько он это позволяет.

К сожалению, последнее оказывается непросто сделать, когда отовсюду на больную голову сыпется оголтелая реклама, сулящая всем страдальцам научить их, как перестать тревожиться и наконец «начать жить по-человечески». За определённую мзду, разумеется. Которую, естественно, несчастные «лохи» уплатят независимо от достигнутого результата. В результате, невротики отдают порой последние средства (которые в силу особенностей их характера и темперамента к тому же достаются им неизмеримо труднее, чем тем же психопатам), получая взамен в лучшем случае лишь маргинальный положительный эффект.

Знания относительно обсуждаемых в статье драматических вариаций человеческой личности важно и для обычных людей, хотя бы в плане формирования оптимальной тактики взаимодействия с людьми, близкими к упомянутым выше полюсам.

С психопатом оптимальной стратегией практически неизменно будет избегание контактов с ним при наличии такой возможности. Что же касается невротика, то основной вопрос, который предстоит решать по отношению к нему,- стоит ли принимать человека таким, каков он есть. И даже в случае отрицательного решения этого вопроса, совершенно недопустимо возмутительное поведение, которое, к сожалению, практикуют многие. Когда человеку презрительным тоном сообщают его унизительные характеристики, соответствующие личностным параметрам, по которым он кого-то не устроил. Например, женщина может сказать мужчине, что он трус, слабак, неудачник и так далее. Естественно, такое поведение не только сомнительно с этической точки зрения, но и совершенно абсурдно в своей глупости. В самом деле, если человек тебя не устраивает – так не общайся с ним, предоставь это тем, кого он устроит таким, какой он есть. Упомянутым же здесь поведением ты только наживаешь себе врагов на ровном месте! Как уже упоминалось, невротики очень обидчивы и мстительны. Даже если такой человек не решится сразу пойти на открытую конфронтацию, есть масса эффективных способов нагадить человеку исподтишка. Особенно в нынешнюю эру информационных технологий. Так стоит ли портить себе жизнь ради сомнительного удовольствия продемонстрировать кому-то своё презрение?!

Подводя итог, хотелось бы выразить надежду, что лучшее понимание природы индивидуальных различий в проявлении таких базовых эмоций, как страх, позволит людям с большим пониманием относиться друг к другу и строить более гармоничные взаимоотношения.