Картина, которую еще предстоит написать

   Какая была бы эта штука жизнь пресной, если бы она состояла только из: встал, умылся, поел, пошел на работу. Там: посчитал, пописал, постучал, покрутил /нужное подчеркнуть/. И назад: пришел, поел, полежал у телевизора, поспал с этой, как ее?  И опять: встал, умылся... Все, как в бесконечной песенке: "У попа была собака, он ее любил..."

   Вносит, конечно, нюанс в ее течение отпуск, но он как вспышка сверкнет и снова: встал, умылся... И ты давно уже не обращаешь внимание, когда доезжаешь до своей остановки на троллейбусе, автобусе, трамвае /нужное подчеркнуть/, и тебя просто вышвыривают из салона, а ты уже на улице, одевая пальто, почему-то оказавшееся у тебя в руках, вслед уходящему транспорту неопределенно говоришь: "Сами вы козлы!" И  поправив шляпу, отряхнувшись, пошагаешь на родное производство.

Однообразию  кажется нет конца, но в нашу жизнь иногда врывается слово: "Бац!" И все тоже самое начинает закручиваться по другой спирали и обыденное приобретает совершенно другой оттенок.

   В те, начала семидесятых, у меня шло как всегда. Как-то добравшись до  своего проектного, не успел повесить потрепанный скарб и засвидетельствовать свое явление народу в курилке, что готов принять участие в обсуждении: кто кому сколько чего забил, разобрать вопросы экономики и политики, как передали: " Тебя к начальнику." В голове сразу: "Бля, сейчас начнет: Сколько тебе повторять одно и то же! Неужели до тебя не дойдет! И пошла, и поехала..."

   На этот раз все пошло по другому. Захожу: "Вызывали?" 

- Садись, дело есть,- и начал объяснять, что у них в руководстве есть мнение, пришла тут бумага, надо послать специалиста в Монголию на пол года,- как ты на это дело смотришь?

На ответ мне потребовалось времени меньше, чем длится словосочетание: "Да, конечно!"

- Тогда договорились,- давит на гашетку: "Клава, войди,"- и тут же впорхнула в кабинет не Клава, а целый отдел кадров.

- Вот, оформляй, -и  для меня с этого момента жизнь зазвенела как бубен.

   Мне представлялась возможность оторваться от повседневности, увидеть что-то новое и особо значимое-пописать этюды, ибо художеством болен давно и неизлечимо.

   Не стоит вспоминать сколько времени ушло на оформление выезда и ожидание вызова, но вот заветный час настает, бросаю рюкзак и этюдник в скорый и он меня мчит меня вдаль  светлую, где я еще никогда не бывал.

   Уже там, нет не отправили сразу в забой, хотя тихо парня встретили девушки пригожие, а повезли куда надо, оформили бумаги, выдали тугрики, объяснили, что я в группе землемеров в экспедиции, состоящей, еще кроме нас, из геологов, ботаников, агрономов, почвоведов.  Должны будем обследовать угодья, определить возможность выдачи ими на гора еды, и составить такой проект их использования, чтобы эти монголы поняли: без нас им хана, они вымрут как мамонты от нехватки пищи на своей земле. На все про все: разместиться, оглядеться, ознакомиться два дня, экспедиция уже укомплектована, в понедельник с утра будь здоров в путь -дорожку.

   Какие же короткие эти два дня, когда небо синее чем у нас, незнакомый город Улан-Батор, что там и сям, но срок настает и уже колонна, а это машин 7 или 8, далеко за городом двигается след в след, и головная повела нас на юго-восток в глубь этого божьего царства.

   Я сижу рядом с водителем из Москвы, очень опытным человеком, рассматриваю все вокруг.  Как переваливая сопки,  тянутся множество полевых дорог  параллельно друг другу, абсолютно равнозначных, накатанных до глубокой колеи, так что вскоре каждый водитель выбрал себе понравившуюся с таким расчетом, чтобы впереди идущий не пылил ему под нос.

   Никто нас не обгоняет, встречных нет, начинает одолевать скука  и кому-то в голову из шоферов пришла мысль сыграть в перегонки, Смачно же показать другому язык, когда ты оказываешься впереди его, подставить к носу разведенные пальцы, пошевелить ими: знай наших. Всем весело и радостно.

   Вдруг впереди справа от нас, где шла бортовая ГАЗ-51, взметнулся столб пыли. Я даже не понял  что это, но напарник резко повернул в ту сторону, и пока мы подъезжали, там, уже вытаскивали из кабины перевернутой машины женщину, а когда это удалось,  поставили ее на ноги, кто-то спросил: "Как вы?" Она, придя в себя, только и смогла воскликнуть, ударив себя по бедрам: "Да целая, я целая!" Хватились водителя, и тут кто-то тихонько: "Вон он п....  стоит, ездить не умеет." Тот  в метрах 15 стоял бледный как стенка, совершенно отреченный, казалось, силился понять: на этом он свете или где?

   Быстро начали ставить машину на колеса, собирать чем она была груженая, а это оборудование геологов: шнеки, разные железяки, вещи, необходимые для жизни. Разбросало это все в радиусе метров 50. Собрали, погрузили. Я случайно отошел подальше, увидел стоящий ящик, наполненный гайками, болтами  и, кажется, задал самый глупый вопрос в своей жизни: "Ребята, а это не ваш ящик здесь стоит?" Подошли геологи: " Надо же, ни одной гайки не вывалилось!"

  Из подручных средств соорудили прицеп и потащили дальше, уже скорее металлолом чем машину, по принципу: не пропадать же добру. Снова дорога, сопки и разговор шел не о том, как женщина с водителем остались живы, и как машина оказалась задом вперед  и у нее была смята кабина по борт, а о том, что эти киношники вечно врут, когда показывают как что, так взрывы, огонь сто метров, а тут никакой поэзии. 

   Забегая чуть вперед, скажу, что у этой женщины, когда, очевидно, до сознания дошло где она могла  уже быть, что-то случилось с психикой, а потом, как узнал позже, путь ее лежал к дому и ей срочно пришлось вызывать замену. Немного погодя пришла новая машина.

   Что сказать по этому поводу?

Мы русские и никто в этом не виноват!

   Дальше повествование не такое веселое. Одни бурят- ищут воду, другие стригут растительность, иные копают разрезы. У нас планшеты: высматриваем, замеряем, наносим. Машина для нас не просто работница, но и добытчица еды, ибо нивы перед нами никто не раскинул, но всегда должны быть картошка, лук, чеснок, макароны и прочее. Ездим, куда только могли докатиться колеса нашей кормилицы. Охота и рыбалка всегда на вооружении. Туда и сюда меня даже по разочку  взяли , но потом сказали: "Ты лучше рисуй, а мы уж тут сами как-нибудь."  На рыбалке, куда я как-то поехал, пришлось писать не рыбаков, а  сплошной азарт, где слово "хватит"-никто не знает.  Рыба все идет и идет.  Мне даже потихоньку пришлось брать еще живую и возвращать в реку, но когда эта оказия попадалась вторично, а на ней находили знакомые отметины и уразумев откуда идут следы, я себе просто не позавидовал.

   Охота немного другое дело. Когда бог призовет меня к себе, сразу попрошу прощения, что однажды убил  красивейшее его создание, но сделал это из чисто гуманных соображений, так как стрелявшие несколько раз ранили его, оно уходило и я не выдержал, выхватил карабин , передернул затвор и пустил пулю в голову. Что дальше было не смотрел, а увидев в кузове разделанное на части, мне стало не по себе, Вечером варили еду, но она была такой невкусной, что без архи становилась поперек горла /архи-хлебная водка 38 градусов/

   Кстати, о карабине: боевое оружие  5 зарядов, калибр 7,62 мм, его свободно можно было купить там тогда за 800 тугриков без доказательств  для чего ты его приобретаешь? Это так  к слову. Информация для рассуждения об оружии у нас.

   Как-то выдался денек. Был выходной, Все  кинулись на рыбалку, а я взял этюдник, перевалил через сопку, нашел место у дороги, рядом с которой лежал большой камень, написал вид, а закончив дело, посмотрел на тряпочку, которой вытирал кисти, и , обнаружив, что она больше не пригодна к этому делу, бросил ее за камень. Сложил свой инструмент и пошагал назад.

   Дни шли быстро. Вот уже осень. Нередко принимается идти снежок. Полевой сезон заканчивается.  Мы  заметаем недоделки и от нас как-то потребовали срочно привезти нужные бумаги в столицу. Поручили это нам с шофером, За одно купить там купить еды, список чего надо  составили. Залили в машину бак горючего, что должно было хватить туда-обратно. Не работа, а курорт и мы помчались.

   Доехали туда благополучно, Сделали что нужно,  и  легли на обратный курс. Все бы ничего, но пошел снег. Пошел крупными хлопьями, да такой, если бы кто-то горстями забрасывал ветровое стекло- ни зги ни видно. Куда ехать, не знаем, ползем наугад. Двигались долго. У нас уже заканчивается горючее, а тут и машина начала глохнуть. Остановились. Будем ждать рассвет и тогда что-нибудь придумаем. Уснуть в остывающей машине невозможно. Одеты мы не по сезону. Продрожали до утра, но тут новая случилась напасть: снег идти перестал, но выпал такой густоты туман, что едва различить пальцы на вытянутой руке. Опробовав шагами влево-вправо, выяснили: мы стоим на дороге прижатой к сопке, а где? Я рискнул пройти чуть вперед и сразу же чуть не запнулся  за камень. Начал справлять на него нужду по легкому и вдруг за ним разглядел тряпочку, Я ее сразу узнал по следам краски. Мгновенно сообразил где мы и уже на ходу кричу шоферу: "Сейчас бензин принесу!" - побежал в ту сторону, куда мог уползти даже не глядя.

   Сезон полевой закончился. Весь скарб перевезли в город.  На этом можно было бы поставить точку, но один вопрос для меня встал очень явственно: Все осмотрел, потрогал руками, а он как заноза вошел в меня. Как случилось, что такая красота могла породить такой воинствующий народ, что  положил на лопатки многие царства,  даже досталось нашей матушке Руси? Тех, кого я встречал, были люди как люди, ничем не отличались от других, что видел раньше.

   Работу в этом направлении  мне хотелось написать. Начал искать композицию. И  ничего не нашел умнее, чем взять этюд с видом мест откуда пошел Чингизхан, посадил огромного комара на камни: "мол, родился здесь этакий  почти динозавр  и полетел  загрызать весь мир."

   Сделал эскиз, который здесь представляю, и уже чуть было не приступил к написанию картины, да вмешалось это слово: "Бац!" Попались мне под руку несколько статей генетиков, в которых они камня на камне не оставили от моих изысканий. Напрасно я искал подтверждений чему учили в школе. А что было, пусть разберутся специалисты. Работу пришлось остановить до лучших времен. Когда все станет на свои места, тогда и вернемся к этой теме. Наверняка это будет другая ария из другой оперы, если, конечно, доживем

               Эскиз. Комар, которого я искал в Монголии.  холст, масло 32х52 см 2000 год