Вечная правда либерализма

Воеводина Татьяна

Cегодня либерализм немоден. Притом настолько, что его уже и пинать не удостаивают. Согласно новейшим воззрениям, в теперешнем нашем неустройстве виноват либерализм, как четверть века назад был виноват социализм, а сто лет назад – царское самодержавие. И самое интересное – в самом деле виноват. Но не либерализм, а неолиберализм, воплощённый в учении Вашингтонского консенсуса.

То, что пришло к нам под именем либеральной экономики, имеет мало общего с либеральной идеей. Это, в сущности, учение о предпродажной подготовке стран. С его помощью хозяева жизни превращают развивающиеся страны в вечно отсталые сырьевые придатки, не способные развиться из вассалов в конкурентов.

Открытость, свободная конкуренция и уход государства из экономики, введённые в согласии с неолиберальным учением, всё это неизменно приводит эти страны к упадку и разрухе, а вовсе не к развитию, во имя которого всё это якобы и затевалось. Это был гигантский трюк по перераспределению истощающихся ресурсов Земли. Мировой кризис развеял последние иллюзии относительно целительной роли «невидимой руки рынка». Но экономическая жизнь России по-прежнему идёт по заветам неолиберализма, что день ото дня углубляет разруху и отсталость. Если мы не вернёмся к государственному руководству народным хозяйством, к планированию – разруха будет только нарастать.

Всё так, но есть тут одно «но».

Отвергая неолиберализм как государственную политику и хозяйственную практику, корыстно навязанную нам или принятую нами по собственной бескорыстной глупости, хорошо бы сохранить то вечное, что есть в либеральной идее. Не в Вашингтонском консенсусе, не в разграблении России, проводимом под либеральным соусом, а в самой либеральной идее.

В чём она состоит – либеральная идея?

Всякое большое идейное течение, вероучение (а большое идейное течение – это всегда в высокой степени вероучение) содержит что-то принадлежащее злобе дня и часто используемое корыстно и во вред. Но есть в любом большом вероучении и нечто, принадлежащее вечности. То, что навсегда войдёт в идейную копилку человечества. Вот этого бы не хотелось потерять по дороге, особенно учитывая нашу национальную склонность к тотальному приятию и столь же тотальному отвержению любых идей и учений. Так вот в либеральной идее есть нечто, что принадлежит вечности, что должно непременно войти в будущее политическое и экономическое устройство нашего народа и человечества – устройство, которое должно стать синтезом капитализма и социализма.

Вечное в либеральной идее – это представление о свободе и ответственности человека. К Вашингтонскому консенсусу эта идея относится примерно как учение Христа к деятельности Святой инквизиции. Но ужасы инквизиции не могут отвратить нас от того вечного, что есть в христианстве. Точно так и корыстные и жульнические манёвры, совершаемые под прикрытием и от имени либеральной идеи, не должны отвращать нас от неё самой.

Вечное в либеральной идее – это «самостоянье человека, залог величия его». Либеральная идея помещает человека и его свободу в центр земной жизни. А главнейшая составляющая свободы, её база, её корень – это свободный, инициативный труд. И полная ответственность за его результаты. Не перед начальством ответственность – перед сутью вещей. Это свобода не «от», а свобода «для». Все остальные свободы – производные от этого. У нас эта мысль плохо понимается и не пользуется успехом. У нас свобода понимается скорее как пугачёвская вольница или как свобода смело потребовать от начальства выдачи пособий и субсидий.

Советский социализм пал потому, что не нашёл способа вобрать в себя в качестве важнейшего элемента либеральную идею. Не множество партий, не непрестанное голосование за то и это, не свободное полоскание в СМИ грязного белья сильных мира сего требовалось людям, а возможность свободного труда, хозяйственной инициативы, «своей игры» на экономическом поле, незыблемость частной собственности – вот что требовалось. Придумать, осуществить, неся при этом всю полноту ответственности, – вот этой либеральной нотки не хватало советскому человеку. И социалистической экономике этого тоже не хватало. Впрочем, далеко не все это понимали и воображали, что не хватает им многопартийности и свободы материться на сцене. То, что произошло в реальности – воровская приватизация, перекачка ресурсов за границу, беспорядочная раздача кредитов банкам в процессе кризиса – всё это было глумливой насмешкой над либеральной идеей.

Нет ничего более далёкого от либеральной идеи, чем безответственная демократия, в основе которой лежит абсурд: все люди, включая и тех, что не способны управлять собой и заработать копейку, предполагаются способными иметь здравое суждение о том, как и кому следует управлять целым государством. Такое положение воспитывает притязательного босяка-социальщика, а вовсе не свободного самодеятельного гражданина. Неслучаен выраженный стиль собеса, который поневоле усвоило наше государство. Оно и есть собес, распределяющий доходы от «трубы» и не замахивающийся ни на какое созидание.

Мы, безусловно, вернёмся к своего рода социализму – плановому хозяйству, государственному руководству экономикой, потому как это вопрос жизни нашего народа. И этот социализм будет прочен, если хватит ума в конце экономической цепочки оставить возможность экономической свободы, хозяйственной инициативы, без чего никакая иная свобода невозможна. Эту свободу недостаточно просто дать, к ней надо упорно воспитывать народ, как воспитывают детей – постоянно, понемногу расширяя зону свободы и зону ответственности.

Отвергая неолиберализм жульнический и разрушительный, вот об этом не забыть бы...