Духовная скрепа

Что это такое? Пошлость, придуманная путинским спичрайтером? Это-то, конечно. Но только ли это? Что имели в виду Путин со спичрайтером? Ничего не имели в виду вовсе – просто сверкучее словцо? Или есть все же нечто, что объединяет весь народ, не дает ему ни атомизироваться, ни распасться на части покрупнее? А если есть, то что это такое и как это искать?

Что это – православие, церковь, как умозаключила одна из главных мыслительниц, да что там мыслительница – просто таки лицо государственной ду-ы? Да, нет. Иначе бы, объявив церкви войну, народ не стал бы так крепок, что прошел испытания 30-40-х годов, создав среди прочего и великую культуру, а, принявшись церковь возрождать, не стал бы таким дряблым и творчески импотентным, наводнив страну религиозным китчем, по сравнению с которым и лубок 19-го века начинает выглядеть искусством.

Или это наши нравственные основы? «Не подмажешь – не поедешь, не обманешь – не продашь», «Моя хата с краю», «Работа не волк...», «Умри ты сегодня, а я завтра»? Тоже как-то не смотрится...

Что вы говорите, что? Что это плохая нравственность? Показать хорошую? Пожалуйста. Вам какую? Что аборты – убийства? Что гомосексуализм – не просто смертный, а самый страшный грех, то ли дела убийство? Что избиение – вообще не грех, а воспитательная мера? Что надо почитать начальников? Какую еще хорошую нравственность вам показать?

Ладно-ладно, не буду. Есть еще и «Сам погибай, а товарища выручай». Есть. Только на роль скрепы годится это еще меньше, чем «Не обманешь – не продашь»: у нас таких погибающих, сказать помягче, поменьше будет, чем убежденных лгунов. В общем, вся наша нравственность с ее лжи-терпимостью, палко-терпимостью, трусливой а-гражданственностью, эгоистичностью – так себе скрепка.

А может это не нравственность, а традиции? Может, традиции нас скрепляют? Давайте посмотрим, какие. Выпить с получки? Обмыть покупку? Выражать радость спаньём в салате? Яйца красить на Пасху? Купаться в фонтанах в день ВДВ? Есть блины в Прощенное воскресенье? Делать визиты по праздникам? Сечь детей по субботам? С традицией сечь по субботам и взрослых мы тоже расстались не так давно. А ведь тоже была скрепа. Нет, и с традициями не получается...

А может, бог с ними с традициями, скрепа – наша великая культура: Пушкин, Толстой, Достоевский? Да, нет – и так не получается. Кто у нас их читал: Пушкина, Достоевского?.. Это если и скрепа, то для такой малой части народа, да к тому же еще и так быстро истончающейся, что и говорить тут не о чем.

Это наша слава – наш взнос в мировую культуру. Но не скрепа.

И история наша тоже никакая не скрепа. Хотя бы потому что мы не перестаем ее снова и снова придумывать. То под очередного правителя, то под собственные комлексы. Не знаем мы истории, да и не хотим ее знать – реальную историю. Потому что нам за нее часто будет становиться сыдно. А мы не любим, когда стыдно. Наша жизнь, от пеленки до савана, и так сплошное унижение-оскорбление. Какой уж там стыд – ты нам дай способ погордиться. Чтобы забыться, чтобы не думать про это постоянное унижение-оскорбление. Тогда мы тебе спасибо скажем. А реальная история – это ты лучше кому-нибудь другому, без следов батогов на спине...

Так, может, язык – наша скрепа? Ведь мы все по-русски и говорим, и думаем... Да, язык-то – скрепа, конечно. Только тоже ведь... Тут дело даже не в том, что язык грузчика и язык академика – разные языки. И не в том, что русская душой Татьяна по-русски плохо знала. Просто язык наш живой. Он растет вместе с нами. Меняется вместе с нами. И потому на роль «инварианта», остающегося неизменным всю историю и тем самым связывающим разные поколения годится мало.   

Что ж, выходит нет никаких скреп вовсе? Да, нет, не выходит. Что-то есть. Мы же его, это что-то все чувствуем. Да, и в самом деле, живем-то мы как народ, как целое, а не как набор общин. Значит что-то нас объединяет. Что?

Вообще говоря, чтобы понять ЧТО, нужно залезть поглубже в метафизику и психологию. Но я сейчас в это путешествие вас приглашать не хочу – не тот жанр, да и нет крайней необходимости. Потому что увидеть если не само это ЧТО, то его побег, его цветок можно и без глубинной психологии.

Этот цветок – наша общая мечта.

Мы мечтаем, конечно, и каждый о своем: о машине, о квартире, о институте для сына, о смерти для соседа... Но есть в наших таких разных мечтах и общее. Мы мечтаем о хорошей жизни всех нас вместе – как все мы вместе вдруг возьмем и станем жить хорошо. Просто замечательно! Вот такая общая мечта об общем счастье.

Что хотите сказать? Что цветок уж больно эфемерен. Подумаешь мечта – дунь, и нет ее. Да, нет, не очень-то он эфемерен, если пережил тысячу с лишним лет русской истории. За это время дубов много погибло. А цветок жив.

А еще живее то семя, из которого он растет. Хотя оно кажется уж совсем эфемерным – вообще непонятно что, какая-то идея, идея народа, которая не то есть, а скорее и нет вовсе. Но если семени нет, то и цветку расти неоткуда. А цветок-то цветет.