Гончие Кайзера. Глава 2. Одиссея эскадры фон Шпее. Сражение при мысе Коронель

Гончие Кайзера. Глава 2. Одиссея эскадры фон  Шпее. Битва при Коронеле

«Я как бездомный.  До Германии мне не дойти. Никакой другой тихой гавани у нас нет. Я обречен скитаться по просторам океана и сеять зло, пока у меня не выйдут боеприпасы и не настигнет неприятель, превосходящий меня по силе».

Вице – адмирал М. фон Шпее

Вице – адмирал фон Шпее за три месяца рейдерства в Тихом Океане не добился громких побед. Но сам факт присутствия на Театре военных действий противника, сковывало по рукам и ногам коммуникации Британской империи. Именно это и послужило, наверное, основной причиной того, что эскадре контр – адмирала Крэдока, заведомо уступающей по боевым возможностям, было приказано остановить и уничтожить немцев. Остановить и уничтожить. Любой ценой. Этой эскадре тоже пришлось обойти без малого полмира. Но только корабли в ней были немного другими, другой оказалась и судьба контр-адмирала сэра Кристофера Джорджа Фрэнсиса Мориса Крэдока.

В распоряжение Крэдока была передана 4-я эскадра крейсеров: броненосные крейсера «Саффолк», «Бервик», «Эссекс», «Ланкастер». Французы отправили в Вест-Индию крейсера «Декарт» и «Конде».

Однако этих кораблей было все-таки слишком мало, поэтому Адмиралтейство решило ввести в строй крейсера из состава 2-го и 3-го флотов (резерв), укомплектовать их резервистами и немедленно направить патрулировать важнейшие районы. Но это означало, что такие корабли ни в коей мере не могут считаться нормальными боеспособными единицами. Поэтому 31 июля из Англии в район островов Зеленого Мыса вышел флагман 5-й эскадры крейсеров броненосный крейсер «Карнавон» под флагом контр-адмирала Стоддарта. Вскоре к нему присоединились «Кумберленд», «Корнуолл» и «Монмут».

контр-адмирал сэр Кристофер Джордж Фрэнсис Морис Крэдок

    52-летний Крэдок доказал свою храбрость во время подавления Боксерского восстания. Между прочим, за свои действия он был награжден германским Королевским Орденом Короны 2-го класса с мечами. Он был умелым моряком, что засвидетельствовало спасение герцога Файфского и принцессы после катастрофы лайнера Р & О «Дели» на побережье Марокко. Он был одаренным человеком и написал книгу «Флотские байки». В английском Адмиралтействе его считал его «одним из наших лучших офицеров».

    Крэдоку пришлось действовать одновременно в двух Океанах – Тихом и Атлантическом. Деблокировать действия германских рейдеров в Атлантике и Мексиканском заливе и не допустить прорыва фон Шпее через Магелланов пролив. Основные силы британского Гранд Флита разворачивались в Северном море, а имеемые в колониях, были заняты оккупацией заморских территорий Германии. Инструкции Адмиралтейства были расплывчаты и не определенны. Так, серьезно обеспокоенное отсутствием известий об эскадре фон Шпее, 14 сентября Адмиралтейство передало Крэдоку:

- Имеется серьезная вероятность того, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» прибудут к Магелланову проливу или на западное побережье Южной Америки. Немцы должны восстановить там торговлю. Оставьте достаточные силы для действий против «Дрездена» и «Лейпцига». Сосредоточьте эскадру, достаточно сильную, чтобы встретить «Шарнхорст» и «Гнейзенау», сделав Фолкленды своей угольной станцией. «Канопус» идет к Аброльосу. «Дифенс» направлен к вам из Средиземного моря. Пока не прибудет «Дифенс», держите «Канопус» и один крейсер типа «Каунти» с собой. Как только у вас будут превосходящие силы, обыщите Магелланов пролив, находясь в готовности вернуться и прикрыть Ла-Плату или обыскать побережье на  север до Вальпараисо. Нарушайте германскую торговлю и уничтожайте германские крейсера».

Из этой инструкции можно было извлечь немного. Первое — путаные формулировки. Мог ли Крэдок быть уверен, что понимает намерения Адмиралтейства? Второе: ему сказали, что старые броненосные крейсера «Гуд Хоуп» и «Монмут», укомплектованные резервистами, плюс устарелый броненосец «Канопус», достаточно сильны, чтобы иметь дело с 2 современными броненосными крейсерами фон Шпее. Он не мог знать меморандума Адмиралтейства от 7 сентября, где рекомендовалось усилить его эскадру 3 броненосными и 1 легким крейсерами из Средиземного моря. Кстати, Первым Лордам Британского Адмиралтейства, т.е., Морским Министром в этот момент был не кто иной, как сэр Уинстон Черчиль.

офицеры крейсера «Гуд Хоуп»

 Крэдок не знал, что «Лейпциг» уже присоединился к Крейсерской эскадре и рассчитывал уничтожить его до прибытия основных сил фон Шпее. Вступать в бой против немцами с имеемыми силами было самоубийством.

Силы англичан включали в себя:

Броненосный крейсер «Гуд Хоуп». Достроенный в 1902 году, он имел скорость 23 узла и был вооружен 2 — 234-мм и 16 — 152-мм орудиями, хотя половина из них была установлена так низко на батарейной палубе, что вряд ли они могли стрелять при малейшем волнении. Капитан 1 ранга П. Франклин ввел его в строй после мобилизации, и экипаж крейсера на 90 процентов состоял из резервистов. 2 августа корабль вышел из Портсмута в Галифакс, где Крэдок перенес флаг на него. Прошло еще 3 месяца, но наспех сколоченный экипаж провел только одну практическую стрельбу.

Броненосный крейсер «Монмут», страдающий всеми теми же болезнями, что и «Гуд Хоуп». Его бортовой залп в свежую погоду составлял только 7 — 152-мм орудий, и его уже готовились списывать как негодный к дальнейшей службе, когда капитану 1 ранга Фрэнку Брандту пришлось спешно приводить его в состояние боеготовности и отправляться патрулировать на торговых путях, так и не получив возможности потренировать команду.

Лёгкий крейсер «Глазго». Единственный быстрый корабль, имевший скорость 25 узлов. Этот крейсер, которым командовал капитан 1 ранга Джон Люс, вошел в строй в 1911 году и был действительно эффективной боевой единицей, но всего лишь легким крейсером, не имеющим брони и вооруженным только 2 — 152-мм и 10 — 102-мм орудиями.

лёгкий крейсер «Глазго»

Вооруженный пароход «Отранто», под командованием капитана 1 ранга Эдвардса. Это был 12000-тонным лайнером, вооруженным 4 — 120-мм орудиями, и не предназначался для боя с военными кораблями.

Последним по счету, но не по важности, был «Канопус». Его преклонный возраст имел мало значения в тех водах, где не было других кораблей с 305-мм орудиями. А он располагал целыми четырьмя в бронированных башнях. Но, как и «Гуд Хоуп», и «Монмут», он был укомплектован спешно мобилизованными резервистами и не успел провести практические стрельбы. Тем не менее, это был корабль, с которым фон Шпее вряд ли рискнул бы сражаться, и Крэдок получал определенное преимущество над своим противником, имевшим 2 броненосных и 3 легких крейсера. Но «Канопус» не успел присоединиться к эскадре и принять участие в последнем сражении контр – адмирала Крэдока.

 эскадренный броненосец «Канопус»

Британским кораблям противостояли однотипные «Гнейзенау» (капитан 1 ранга Меркер) и «Шарнхорст» (капитан 1 ранга Шульц), построенные на 5 лет позже «Гуд Хоупа» и вооруженные 8 — 210-мм и 6 — 150-мм орудиями. Все пушки могли стрелять в любую погоду, а их расчеты выиграли приз кайзера за меткую стрельбу. Если не учитывать того, что сейчас их скорость была менее 22 узлов, оба этих крейсера, безусловно, превосходили «Гуд Хоуп» и «Монмут». «Дрезден», «Лейпциг» и «Нюрнберг», которым командовал капитан 1 ранга фон Шёнберг, также имели хорошо обученные экипажи. Но в дуэли с «Глазго» они, конечно, проигрывали, так как были вооружены 10 — 105-мм орудиями, снаряды которых весили значительно меньше, чем британские 152-мм снаряды.

Между прочим, фон Шпее тоже не собирался атаковать эскадру Крэдока. По перехваченным радиопереговорам, он предполагал, что на пути у него только «Глазго»…

В результате, когда эскадры встретились, ни один из адмиралов не подозревал об этом. Оба они надеялись отрезать и уничтожить одинокий крейсер противника. Надежды англичан окрепли, когда был замечен «Лейпциг», именно тот крейсер, который и ожидал встретить Крэдок. Немцы первым заметили «Глазго», на потопление которого рассчитывал фон Шпее. Однако на этом сходство закончилось. Немцы имели на 2 легких крейсера больше, хотя это преимущество не имело решающего значения. Важнее было то, что они имели почти двойное преимущество в весе бортового залпа, а артиллеристов «Шарнхорста» и «Гнейзенау» нельзя было даже сравнивать с резервистами, которые стали к орудиям «Гуд Хоупа» и «Монмута».

Дальше события развивались следующим образом:

В 16.40 «Глазго» обнаружил германскую эскадру. «Отранто» и «Монмут», которые находились ближе всего к «Глазго», поспешили на помощь. Командир крейсера, капитан 1 ранга Люс сообщил Крэдоку по радио потрясающую новость: обнаружен не только «Лейпциг», но и броненосные крейсера фон Шпее. Дальнейшие действия Крэдока объяснить довольно сложно. Он находился в открытом море и мог спокойно уйти в любом направлении. Эскадра фон Шпее не догнала бы его. Германские крейсера следовали со скоростью 14 узлов, и им требовалось много времени, чтобы развести пары. Кроме того, они имели преимущество в скорости самое большое 0,5 узла, если имели его вообще. В соответствии с инструкциями Адмиралтейства Крэдок был просто обязать повернуть на юг и двигаться на соединение с «Канопусом». Почему же он принял бой?

Вот некоторые соображения, которые, пожалуй, могут объяснить решение Крэдока. Не в традициях британского флота было избирать бегство. Не раз более слабые британские эскадры добивались победы. Судя по всему, он боялся и обвинения в трусости. А примеры в английском Флоте тому были. И наконец, Крэдоку совсем не требовалось уничтожать германские крейсера. Он мог только повредить их. Находясь на другом конце земного шара, поврежденные германские корабли теряли всякое значение, так как отремонтироваться они не могли.

броненосный крейсер "Гуд Хоуп"

Приняв решение дать бой, Крэдок пошел на сближение с германской эскадрой. Он намеревался как можно быстрее выйти на дистанцию стрельбы 152-мм орудий, которые составляли его главную огневую силу. Кроме того, он торопился использовать последние часы светлого времени. Скорее всего, он понимал, что идет на смерть и ведет за собой свои корабли и подчиненных.

В 16.47 «Лейпциг» опознал «Глазго» и «Монмут» и сообщил об этом адмиралу. Фон Шпее колебался не дольше Крэдока. Адмирал приказал «Нюрнбергу» и «Дрездену» присоединиться к нему и полным ходом пошел навстречу противнику. Он намеревался отрезать Крэдока от нейтрального чилийского берега и выиграть наветренную позицию. Анализировать решение фон Шпее нет необходимости. Если бы в составе британской эскадры обнаружился «Канопус», превосходство в скорости позволило бы немцам избежать боя. Процитируем германского историка:

- Шарнхорст» поднял флажный сигнал: «Преследовать противника. Полный вперед». Когда сигнал был спущен, флагманский корабль повернул вправо на неприятеля. Пенистые валы прокатывались над палубами кораблей, когда они повернули и пошли против волны... Германские корабли содрогались от тяжелой вибрации работающих машин. Дым тяжелыми клубами валил из труб и стелился за эскадрой... Адмирал опасался ночной темноты, которая могла укрыть врага... Минуты летели одна за другой, и так прошел почти час. В 17.50 показался еще один корабль. Это оказался «Гуд Хоуп», который занял место во главе английской колонны... Теперь две эскадры двигались сходящимися курсами на юг, на мачтах взвились стеньговые флаги. Как только солнце скрылось в кроваво-красном море, бой начался».

В 18.04 британская эскадра повернула «все вдруг» на 4 румба в направлении на противника, чтобы сократить расстояние и начать бой до захода солнца. Если бы Крэдоку удалось это сделать, он добился бы серьезного тактического преимущества. Немцам пришлось бы стрелять против солнца, тогда как для британских наводчиков германские корабли были бы видны совершенно ясно. Но фон Шпее тоже понял опасность своего положения и отвернул прочь. Тогда Крэдок направился на юг со скоростью 16 узлов — больше «Отранто» дать не мог. В 18.18 он радировал «Канопусу»: «Я намерен атаковать противника». Броненосец сообщил, что находится на расстоянии 250 миль. Расстояние между эскадрами противников было слишком велико даже для тяжелых орудий и сокращалось очень медленно. К броненосным крейсерам фон Шпее присоединился «Дрезден», а «Нюрнберг» все еще оставался в нескольких милях к северу. Фон Шпее дожидался, пока солнце скроется за горизонтом. Это произошло примерно в 19.00. И после этого силуэты британских кораблей четко обрисовались на фоне вечерней зари, тогда как германские корабли просто растаяли в сгущающихся на востоке сумерках. После этого у фон Шпее не было причин медлить с началом боя, и в 19.00, когда дистанция составляла 12300 ярдов, он приказал открыть огонь.

Теперь на стороне немцев были все преимущества. В начале боя 12 немецким орудиям калибра 210 мм могли отвечать только 2 орудия 234 мм на «Гуд Хоупе». Сильная волна захлестывала казематы батарейной палубы английских кораблей и лишила их почти половины 152-мм орудий.

Сначала «Шарнхорст» и «Дрезден» открыли огонь по «Отранто». Первые же их залпы легли так близко, что командир вспомогательного крейсера немедленно отвернул прочь и вышел из боя. Примерно 15 минут назад Эдвардс предложил адмиралу вывести вспомогательный крейсер из строя, так как в бою он не мог сыграть никакой другой роли, кроме мишени для германских снарядов. Но на это с «Гуд Хоупа» поступил не слишком внятный обрывок радиограммы: «Существует опасность... Следуйте полным ходом...» Не имея никаких других приказаний, командир «Отранто» решил выйти из-под огня, но все-таки остаться вместе с эскадрой. После того, как один немецкий залп лег у него в 50 ярдах справа по носу, а второй — в 150 ярдах за кормой, Эдвардс повернул вправо, но продолжал следовать на юг параллельно адмиралу, держась за пределами дальнобойности германских орудий.

Первый залп «Лейпцига» не долетел до «Глазго». Стрельба германского крейсера оставалась совершенно неэффективной еще минут 10, так как расстояние было слишком велико для его 105-мм орудий. Но стрельба «Шарнхорста» и «Гнейзенау» была прекрасной с самого начала. Несмотря на сильную качку, уже первые их залпы легли рядом с британскими броненосными крейсерами. Третий залп «Шарнхорста» вывел из строя носовое 234-мм орудие «Гуд Хоупа». Снаряды «Гнейзенау» разворотили полубак «Монмута», уничтожив носовую башню и вызвав пожар. Однако англичане тоже открыли огонь по противнику. «Гуд Хоуп» стрелял по «Шарнхорсту», а «Монмут» — по «Гнейзенау». Чуть позднее «Глазго» открыл огонь по «Лейпцигу». Но старший артиллерист «Глазго» говорит, что не видел попадания своих снарядов и потому не мог корректировать стрельбу. Сначала «Монмут» стрелял очень часто, хотя в это время «Гнейзенау» находился за пределами досягаемости 152-мм орудий. Но вскоре он получил несколько попаданий, и его огонь стал беспорядочным. Немцы имели свои проблемы. Прежде всего им мешала сильнейшая качка. Волны захлестывали полубаки легких крейсеров, пенистые валы проносились по верхней палубе, грозя смыть комендоров. Артиллеристы с трудом удерживались на ногах, хотя фон Шпее предположил, что англичане от качки страдали еще сильнее. Однако выучка артиллеристов «Шарнхорста» и «Гнейзенау» сказалась. Они прекрасно использовали преимущества освещения и быстро пристрелялись по британским броненосным крейсерам.

«Глазго» вел довольно беспорядочный бой с «Дрезденом» и «Лейпцигом».

Уже через 10 минут после того, как немцы открыли огонь, исход боя не вызывал никаких сомнений. Корректировавший огонь «Шарнхорста» лейтенант Кнооп наблюдал многочисленные попадания в «Гуд Хоуп» и «Монмут».

- Во многих случаях сразу вслед за попаданием наших фугасных снарядов следовала вспышка огня... Два раза я видел то, что можно было принять за взрыв боеприпасов. После взрывов фугасных снарядов поднимались столбы пламени, отличающиеся от остальных вспышек формой и размерами. Некоторые попадания, вероятно, в палубы, посылали вверх широкие фонтаны искр. Когда снаряд попадал в броню, наблюдалось густое черное облако с четко очерченными краями. Попадания были такими частыми, что невозможно описать их по порядку. «Гуд Хоуп» получил серьезные попадания в носовую часть, верхний мостик, в мачту примерно в 30 футах над палубой, в заднюю часть формарса. Он также получил несколько попаданий в среднюю часть, где возник пожар. Несколько снарядов попали в кормовую батарею, где тоже начался пожар. Сквозь орудийные порты можно было видеть пожары во внутренних помещениях. Два снаряда попали возле кормовой башни... «Монмут» получил попадание в носовую 152-мм башню. Фугасный снаряд сорвал крышу. Последовал ужасный взрыв пороховых зарядов, который сорвал всю башню с полубака. Она просто исчезла. Я видел, как множество снарядов попали в среднюю часть корабля. Огромная стена огня высотой почти в мачту и шириной от 60 до 90 футов внезапно поднялась у него на правом борту. Я насчитал от 30 до 40 попаданий. Одновременно были видны 3 или 4 пожара.

броненосный крейсер «Гнейзенау» поле боя в порту Вальпараисо

Один из офицеров «Глазго» вспоминал:

- На борту «Гуд Хоупа» и «Монмута» стояли стены огня, с которыми не могли справиться даже высокие волны. Дым из труб подсвечивался снизу тусклым свечением пожаров. Часто корабли освещали яркие вспышки, когда снаряд взрывался на надстройках. К 19.45, когда совсем стемнело, «Гуд Хоуп» и «Монмут» находились в бедственном положении. «Монмут» выкатился из строя вправо. Он ярко пылал и имел небольшой крен. На «Гуд Хоупе» после 45 минут боя действовали лишь отдельные орудия. Его пожары пылали все ярче. В 19.50 произошел ужасный взрыв между четвертой трубой и грот-мачтой. Столб пламени взлетел на 200 футов, осветив массу обломков, которые взлетели еще выше. Крейсер превратился в низкий черный силуэт, освещенный только тусклым заревом. Никто на борту «Глазго» не видел, как он погиб, однако он мог продержаться лишь несколько минут.

Никто даже не заметил, как около 20.00 «Гуд Хоуп» затонул со всем экипажем, включая сэра Кристофера Крэдока. Теперь «Глазго» был предоставлен сам себе. Его корабль вел спорадический бой с «Лейпцигом» и даже добился 1 попадания 152-мм снарядом в «Гнейзенау». Но столь приятная жизнь закончилась. До сих пор по «Глазго» стреляли лишь «Дрезден» и «Лейпциг», жестоко страдавшие от качки. В него попал один 105-мм снаряд, который сделал пробоину 6 кв. футов выше ватерлинии над левым внешним валом. Она не повлияла на боеспособность «Глазго». Но теперь все переменилось, и вся германская эскадра могла заняться крейсером, и германские броненосные крейсера могли одним залпом отправить «Глазго» на дно. Поэтому Люс решил не играть с огнем и вышел из боя. Проходя мимо избитого «Монмута», он запросил прожектором:

- С вами все в порядке?

 Брандт ответил:

- Я намерен двигаться кормой вперед. В носу у меня сильная течь.

Люс передал:

- Вы можете двигаться на северо-запад? Противник преследует нас сзади.

Странно. Я не люблю англичан. Но в данной ситуации ими можно только восхищаться. И сцена прощания, вам ничего не напоминает? Именно так прощался «Рюрик»…. И пусть в Британском Королевском Флоте никогда не существовал сигнал «Погибаю, но не сдаюсь», но экипажи «Монмута» и «Гуд Хоупа» умирали именно под этим девизом…. Наверное, есть что- то общее в моряках, вне зависимости от нации и Флага. В их жизни и смерти, подлости и предательстве….

броненосный крейсер «Монмут»

«Ответа не последовало. Было ясно, что «Монмут» не способен ни сражаться, ни бежать... Он сильно сел носом и накренился на левый борт. В иллюминаторах под квартердеком мелькали красные отсветы внутренних пожаров... Было просто необходимо, чтобы в бою у Коронеля спасся хоть один наш корабль, чтобы повернуть назад мчавшийся полным ходом нам на помощь «Канопус». Если он будет захвачен врасплох, то разделит судьбу остальных кораблей. Поэтому мы неохотно предоставили «Монмут» его собственной судьбе... «Глазго» увеличил ход до полного и вскоре оставил противника за кормой, потеряв контакт с ним в 20.50».

«Очень больно было бросать «Монмут», но я не видел, что может сделать наш капитан», — писал позднее старший артиллерист «Глазго». Командир «Отранто» Эдвардс решил выйти из боя еще полтора часа назад, когда увидел, что «Гуд Хоуп» тяжело поврежден. Он круто повернул вправо и полным ходом пошел на запад. Однако Люс не мог быть уверен, что «Отранто» сумел спастись, так как вспомогательный крейсер был самым тихоходным из участников боя, и немцы могли его догнать. В 21.25, находясь уже достаточно далеко на северо-запад от места боя, «Глазго» заметил на горизонте лучи прожекторов. Затем прогремели 75 выстрелов, которые означали конец «Монмута».

 Германская официальная история описывает гибель «Монмута» с большим уважением. «Нюрнберг» обнаружил поврежденный крейсер, имеющий крен 10—15 градусов на левый борт, и пошел именно с этой стороны. Чтобы удостовериться, что корабль английский, фон Шенберг включил прожектор.

- Крейсер был опознан как «Монмут», его флаг был поднят. Носовая 152-мм башня пропала. Но машины работали, а рулевое управление действовало, так как он легко маневрировал до самого конца. Так как он не спускал флаг, в 21.20 «Нюрнберг» открыл огонь с дистанции от 1000 до 600 ярдов и выпустил торпеду из аппарата левого борта. Она прошла мимо. «Нюрнберг» прекратил огонь, так как противник не отвечал, и выключил прожектора. Однако «Монмут» не спустил флаг и повернул на «Нюрнберг», пытаясь либо таранить его, либо ввести в действие орудия правого борта. Поэтому капитан 1 ранга фон Шенберг снова открыл огонь, дал полный ход и прошел под кормой «Монмута». Незащищенные части корпуса «Монмута» и его палубы были разворочены нашими снарядами. Он кренился все больше и больше, и в 21.28 медленно перевернулся и затонул с поднятым флагом. Капитан 1 ранга фон Шенберг позднее узнал, что 2 немецких офицера, находившиеся на t палубе, слышали, как офицеры «Монмута» вызывали матросов к орудиям. Очевидно, команда пыталась заделать течи. Не было никаких шансов заняться спасением команды, так как появились 2 столба дыма, приближающиеся с различных направлений. Это могли быть «Гуд Хоуп» и «Глазго». Так как корабельные шлюпки перед боем были заполнены водой, спустить их при сильном волнении было просто невозможно.

В 21.45 «Нюрнберг» передал на флагман по радио:

- Потопил вражеский крейсер.

На это фон Шпее ответил:

- Браво, «Нюрнберг».

И браво «Монмут»! Фон Шенберг дал возможность капитану 1 ранга Брандту или старшему из уцелевших офицеров спустить флаг, однако доблестный «Монмут» предпочел гибель сдаче.

Умираю, но не сдаюсь. Так могут не только русские…

вспомогательный крейсер «Онтарио»

В 22.15 фон Шпее решил, что «Глазго», «Отранто» и «Гуд Хоуп» ускользнули от него. Первые два его не слишком беспокоили, но германский адмирал полагал, что серьезно поврежденный «Гуд Хоуп» направится в Вальпараисо на ремонт. Поэтому он собирался убедить чилийские власти интернировать британский крейсер. Кроме того, адмирал опасался появления «Канопуса». Из перехваченных радиограмм немецкий адмирал сделал ошибочный вывод, что броненосец находится где-то рядом. Поэтому он не рискнул двигаться на юг, и в 22.20 приказал легким крейсерам образовать завесу впереди броненосных крейсеров. Германская эскадра двинулась курсом NNO со скоростью 10 узлов. На следующее утро фон Шпее собрал эскадру и сигналом поздравил корабли с блестящей победой. Он уничтожил британскую эскадру совершенно ничтожной ценой. В «Шарнхорст» попали 2 снаряда, которые не взорвались. В «Гнейзенау» попали 4 снаряда, которые вызвали небольшие повреждения и легко ранили 3 человек. Однако немцы израсходовали почти половину боезапаса, пополнить который не имели возможности. Как это в самом скором времени аукнется немцам…. И все-таки германский историк имел основания написать:

- В это день имя фон Шпее было внесено в список германских героев. Он заставил потускнеть славу британского господства на море.

Рапорт адмирала графа фон Шпее

 «Ветер и волнение были встречными, поэтому кораб­ли сильно качало, особенно малые крейсера обоих про­тивников. Наблюдение и определение дистанции были крайне затруднены, так как волны захлестывали мости­ки. Волна была так велика, что закрывала цель нашим наводчикам 6-дюймовых орудий на средней палубе, ко­торые вообще не могли видеть корму вражеских кораб­лей. Форштевни они замечали лишь изредка. В 18.20 на расстоянии 13400 ярдов я повернул на 1 румб на про­тивника, а в 18.34 открыл огонь с дистанции 12620 ярдов.

Орудия обоих броненосных крейсеров стреляли эф­фективно, и уже в 18.39 мы отметили первое попадание в «Гуд Хоуп». Я сразу лег на параллельный курс, прекра­тив медленное сближение с противником.

схема сражения

На этот раз англичане открыли огонь по нам. Я пола­гаю, что сильное волнение мешало им сильнее, чем нам. Два броненосных крейсера оставались под нашим огнем. За это же время они сумели добиться 2 попаданий в «Шарнхорст» и 4 попаданий в «Гнейзенау».

В 18.53 на дистанции 6500 ярдов я приказал отвернуть на 1 румб от противника. Теперь они стреляли более мед­ленно, в то время как мы сумели добиться многочис­ленных попаданий. Кроме всего прочего, мы смогли уви­деть, что крыша носовой башни «Монмута» сорвана, и в башне бушует сильный пожар. На «Шарнхорсте» пола­гали, что «Гуд Хоуп» получил около 35 попаданий.

Несмотря на наше изменение курса, англичане тоже сумели изменить курс так, что дистанция между нами сократилась до 5300 ярдов. Имелись основания полагать, что противник отчаялся эффективно использовать свою артиллерию и маневрировал, чтобы выйти в торпедную атаку. Поэтому я снова увеличил дистанцию между эс­кадрами, повернув еще раз свой флагманский корабль в 19.45. Тем временем темнота сгущалась. Дальномеры «Шарнхорста» для измерения дистанции использовали пожары «Монмута», но все попытки замерить дистан­цию, наводка и корректировка стали такими неточны­ми, что в 19.26 огонь был прекращен.

 В 19.23 был замечен столб огня от взрыва между тру­бами «Гуд Хоупа». «Монмут» прекратил стрельбу в 19.20. Малые крейсера, включая «Нюрнберг», в 19.20 получи­ли по радио приказ преследовать противника и атако­вать его корабли торпедами. Видимость ухудшилась из-за дождевого шквала. Легкие крейсера не смогли найти «Гуд Хоуп», но «Нюрнберг» встретил «Монмут» и в 20.58 су­мел выстрелами в упор заставить его перевернуться. В от­вет не было сделано ни единого выстрела. Нельзя было и думать о спасательных работах при таком сильном вол­нении, особенно потому, что «Нюрнберг» решил, что видит дым еще одного корабля, и приготовился к новой атаке.

Малые крейсера в ходе боя не имели ни потерь, ни повреждений. На «Гнейзенау» были легко ранены 2 че­ловека. Экипажи кораблей вели бой с энтузиазмом, все выполнили свой долг и сыграли свою роль в достижении победы.»

Мемориальная доска на библиотеке Королевского Дорожного университета в Виктории, Канада. Четверо погибших канадских моряков стали первыми потерями Канады на море в Первую мировую войну. Все они были выпускниками Королевского Военного колледжа, и позднее в память о них была названа библиотека колледжа Специально установленных мемориалов, посвящённых этой битве, нет. Существуют только две памятные доски, расположенные за пределами Великобритании, — в соборе Стэнли на Фолклендских островах и в 21st May Plaza в Коронеле, Чилии

Сражение при Коронеле показало, что:

Немцы одержали убедительную победу через 50 минут после открытия огня. Основной причиной гибели 1654 британских моряков стали ошибки стратегии англичан. Несогласованность действий штаба и адмирала Крэдока привела к тому, что на стороне германской эскадры было подавляющее преимущество в артиллерии. Против относительно современных германских броненосных крейсеров, бравших призы за лучшую стрельбу на флоте, были посланы устаревшие крейсера с несовременными артиллерийскими приборами и плохо подготовленными экипажами, набранными в основном из резервистов.

Тактика британцев также была не блестящей. Из заявления Адмиралтейства следует, что решение Крэдока принять бой в таких условиях «было внушено высшей преданностью Крэдока духу и традициям британского флота».

Возродилась  традиция кораблей британского флота не спускать флаг перед более сильным противником. Признаем, героями могут быть даже враги. Это отмечалось и немцами, отдавшими долг мужеству моряков королевского флота. Но всё это не отменяет того факта, что Крэдок повёл свои корабли в самоубийственную атаку. Зная о преимуществе противника, он тем не менее разделил корабли, оставив медленный броненосец «Канопус» в тылу. Он не попытался уклониться от боя, выведя эскадру Шпее на «Канопус», как и не сумел навязать бой противнику до заката солнца в более благоприятных для себя условиях.

Британский военно-морской историк Вильсон считает, что, скорее всего, Крэдок ставил перед собой цель даже ценой гибели собственных кораблей нанести тяжёлые повреждения германским крейсерам, которые заставили бы их прекратить рейдерство. Но в сложившихся условиях эта задача была невыполнимой.

Технически британские корабли также были не на высоте. Созданные против французских и русских крейсеров, они уступали немецким броненосным крейсерам как по бронированию, так и в артиллерии. А неудачное расположение вспомогательной артиллерии в условиях плохой погоды привело к невозможности использовать часть орудий в бою.

Андрей Сотник © 2013

Продолжение следует

П.С. По теме, рекомендую прекрасный материал Барона Пампа:" Конец одиссеи эскадры графа Шпее.

Начало можно прочитать по ссылке: Гончие Кайзера. Введение

Евгений Борщаков Гончие кайзера Система этапов 

Гончие Кайзера. Глава 1. Одиссея эскадры фон Шпее. Тихий Океан