Правда о так называемых сталинских репрессиях

Мне попали в руки страницы израильского журнала “Слово инвалида войны” на русском языке. В нем статья о генералах-евреях нашей армии “Военачальники” автора с известной в СССР фамилией – Свердлов. Научные заслуги ветерана войны Ф.Д. Свердлова журнал рекомендует так: “В 1949 г. с золотой медалью окончил Военную академию им. М. Фрунзе, затем адъюнктуру. В течение более 30 лет был доцентом. Опубликовал 11 книг, из которых 5 переведены на многие европейские языки, и свыше 300 работ по героике войны, теории и истории военного искусства”.

А сам золотой медалист, знаток теории и истории во вступлении к статье дает такие сведения: “Террор в 1936-1939 годы тяжело ударил по командному составу. 80% его, начиная с командиров батальонов и выше, были отстранены от занимаемых должностей и арестованы, а более 40 тысяч из них были расстреляны. Все это очень тяжело отразилось на исходе всех битв в начальный период войны”.

Давайте просчитаем то, что золотой медалист тут написал.

Во-первых, в нашей армии принята троичная система подчиненности. Три батальона – полк, три полка – дивизия, три дивизии – корпус, три корпуса – армия, три армии – фронт. Если число вакансий возрастает в три раза, это означает, что все повышаются в должности на одну ступень. Скажем, на базе полка создается еще два. Тогда командир полка станет командиром дивизии, а комбаты – командирами полков. То, что 80% “командиров батальонов и выше были арестованы”, означает, что число вакансий в армии увеличилось в 5 раз. А с 1937 по 1941 гг. сама Красная Армия увеличилась с 1,4 до 5,1 миллиона, т.е. – в 3 раза. Общее число вакансий возросло в 15 раз. Разделим это число на 3 и получим, что те, кто остался с 1937 г. в армии на должности командира батальона, должны были к 1941 г. подняться на 5 должностных ступеней: 1-я – командир полка; 2-я – дивизии; 3-я – корпуса; 4-я – командующий армии; 5-я – командующий фронтом.

Во-вторых. Окончивший училище нормальный офицер станет командиром батальона через 6-7 лет службы. Следовательно, с учетом двух лет училища, комбаты 1937 года поступили на службу в армию не ранее второй половины 20-х годов.

Соединяя вместе эти два вывода, получаем, что во время Отечественной войны подавляющее число командующих фронтами должны были поступить на службу в РККА позже 1925 г. Поскольку остальных уже репрессировал медалист Свердлов в своих 80%.

А как на самом деле? Из 41 командующих фронтами в Отечественную войну только И.Д. Черняховский поступил на службу в РККА в 1924 г. Остальные все – участники Гражданской войны, причем, только двое – рядовые. Из числа остальных в Гражданскую войну командовали: армиями и штабами армий – 3 человека; дивизиями – 5 человек; полками и бригадами – 18 человек; остальные – на командирских должностях не ниже командира роты. Мало того. В императорской армии России один человек служил полковником, 4 – штаб-офицерами и 12 – обер-офицерами.

Вот посмотришь на эти цифры и думаешь – или в академии им. Фрунзе надо ввести в преподавание арифметику, или Свердлов он и есть Свердлов?

А чтобы обсудить вторую цифру – 40 тысяч расстрелянных командиров, – воспользуемся книгой братьев по совести и чести золотого медалиста Свердлова. Генерал-полковник юстиции А.И. Муранов и просто полковник юстиции В.Е. Звягинцев написали книгу “Досье на маршала”. В ней они невпопад Свердлову пишут:

“Наиболее точные сведения о жертвах политических репрессий в армии накануне войны содержат “сов. секретные” статистические справки военно-судебных органов, сведения из докладов о работе Военной коллегии и военных трибуналов, которые представлялись в ЦК ВКП(б), СНК СССР и наркомат обороны.

Вот как выглядят общие цифры:

* В знаменателе выведены данные об осуждении ком.-нач. состава (среднего, старшего и высшего); сведения за 1937 г. даны без учета осужденных Военной коллегией “участников военно-фашистского заговора и правотроцкистских организаций”.

За предвоенное пятилетие через трибуналы прошло 10 838 военных “политзэков”, из числа которых 2218 – офицеры и генералы. Если эти цифры предположительно увеличить в четыре раза (имея в виду, что три четверти военнослужащих могло было быть репрессировано несудебными органами), то получится около 44 тысяч человек, из которых 9,5 тысячи – командиры среднего, старшего и высшего состава.

По состоянию на 1 января 1937 года численность нашей армии составляла 1 млн. 433 тыс. человек. Следовательно, каждый тридцатый боец был вырван из ее рядов в связи с совершением “контрреволюционного” преступления”.

Вот посмотрите, что вытворяют с цифрами эти полные демократы. В связи с чем, спрашивается, они увеличили цифру осужденных в 4 раза? А почему не в 40? Поковыряли пальцем в носу и заднице – и “научно” получили цифру как у золотого медалиста – около 40 тысяч “репрессированных”.

Во-вторых. Какие “несудебные органы”?! Ведь через страницу сами пишут:

“Постановлением ЦИК СССР от 10 июля 1934 года “О рассмотрении дел о преступлениях, расследуемых НКВД и его местными органами”, к подсудности Военной коллегии и военных трибуналов округов были отнесены так называемые “контрреволюционные дела” (измена Родине, шпионаж, террористические акты, диверсии), совершенные кем бы то ни было, а не только военнослужащими”.

То есть, даже гражданских лиц за контрреволюционные преступления судили только военные трибуналы. Более того, Постановлением СНК и ЦК ВКП(б) в ноябре 1938 г. были ликвидированы по всей стране судебные тройки, осталось только Особое Совещание НКВД СССР, которое могло дать от 5 до 8 лет и занималось только случаями, когда вину человека было трудно доказать, а наказать его надо было.

К примеру. Вот письмо Берии в Политбюро от 28 июня 1940 г.:

“В Южском лагере содержится 5 175 красноармейцев и 293 чел. начсостава, переданных финнами при обмене военнопленными. Оперативно-чекистской группой выявлено и арестовано 414 человек, изобличенных в активной предательской работе в плену и завербованных финской разведкой для вражеской работы в СССР. Из этого числа закончено и передано прокурором МВО в Военную коллегию Верховного Суда СССР следственных дел на 344 чел. Приговорены к расстрелу 232 чел. Приговор приведен в исполнение в отношении 158 чел.

Бывших военнопленных в числе 4 354 чел., на которых нет достаточного материала для предания суду, подозрительных по обстоятельствам пленения и поведения в плену, – решением Особого Совещания НКВД СССР осудить к заключению в исправительно-трудовые лагеря сроком от 5 до 8 лет.

Бывших военнопленных в количестве 450 человек, попавших в плен, будучи ранеными, больными или обмороженными, в отношении которых не имеется компрометирующих материалов, – освободить и передать в распоряжение Наркомата обороны”.

Обратите внимание – к попавшим в плен в беспомощном состоянии – никаких претензий! Тех, кто изменил, перешел на службу финнам, а сегодня финны сами подтверждают большое количество таких пленных, – в трибунал, так как они совершили контрреволюционное преступление.

А вот для остальных в Уголовном Кодексе была статья 19322 “Самовольное оставление поля сражения во время боя, сдача в плен, не вызывавшаяся боевой обстановкой, или отказ действовать оружием, а равно переход на сторону неприятеля влекут за собой – высшую меру социальной защиты”. Но это не контрреволюционное, а воинское преступление.

Не раненные, не контуженные, не обмороженные бросили оружие и сдались в плен. Почему? Было это умышленно или обстановка сдачу в плен оправдывала? Если следователи могли доказать, что обстановка не оправдывала сдачу в плен, то – в трибунал и смертная казнь. Во всех остальных случаях – Особое Совещание и от 5 до 8 лет. (Вероятно солдатам – 5, а командирам – 8).

Но вернемся к цифрам в таблице. Итак, за все годы “сталинских репрессий” в трибуналы попали 2218 офицеров и генералов, а не 40 тысяч, как у золотого медалиста. Но ведь и они не все расстреляны. К примеру, мой двоюродный дед по бабушке старшим лейтенантом в 1937 г. получил от трибунала 10 лет по статье, как он шутил, “сто шестнадцать пополам”, то есть ст. 58 “Контрреволюционные преступления”. Но с приходом Берии его дело пересмотрели, и в 1939 г. он был освобожден, возвращен в армию и закончил войну полковником.

Вы скажете – все же были “сталинские репрессии”, если твой дед сел безвинно. А вы посмотрите, что творилось и кто сажал.

Муранов и Звягинцев попутно плачут в своей книге о “безвинно” наказанных своих коллегах – судьях тогдашних трибуналов. Вчитайтесь в то, что они пишут.

“Одним из таких судей и был И.С. Чижевский. Его арестовали 17 июня 1938 года. К тому времени Чижевский отдал правосудию два десятка лет. Работал в реввоентрибуналах Петроградского военного округа, Туркфронта, Каспвоенфлота. В 1926 году, после реорганизации системы военно-судебных органов, был уволен из армии и стал народным судьей Ленинграда. В период нарастания массовых репрессий вновь призван на службу.

В трибунал ЛенВО пришел в самое мрачное время – в августе 37-го. Включился в работу. Рассматривал контрреволюционные дела, выносил по ним и смертные приговоры. Трудно понять причину, но по большинству из этих дел Военная коллегия приговоры отменила. Известно лишь, как расценили эти действия Чижевского органы госбезопасности – “провалил целый ряд дел на участников военно-фашистского заговора”.

Одним из последних процессов под председательством Чижевского было дело начальника политотдела 16-й стрелковой дивизии бригадного комиссара Идельсона. Согласно обвинительному заключению, он являлся злейшим врагом Советской власти – бундовцем и троцкистом.

В совещательной комнате Чижевский убедил народных заседателей в том, что дело следует возвратить на доследование. Они согласились и подписали определение.

Однако сразу после процесса один из них, политрук А. Фокеев, написал на имя начальника особого отдела Смирнова заявление, что Чижевский “не судил, а беседовал с врагом народа Идельсоном”, а также предложил ему написать на имя прокурора заявление о том, как его сажали в карцер, сутками мучили на допросах, лишали сна и избивали.

Это заявление народного заседателя послужило непосредственным поводом для ареста Чижевского”.

Обратите внимание – Чижевский помогает Идельсону выкрутиться: уговаривает членов трибунала не выносить приговор; учит Идельсона заявить прокурору, что его били на допросах. Ведь если бы Идельсона действительно били, то это было бы в протоколах заседания трибунала и ему не было бы нужды обращаться к прокурору. Чижевский сам как судья обязан был бы сообщить прокурору о нарушении законности. Вы скажете – вот молодец Чижевский, добрый судья. А как же этот “добрый” судья вынес смертные приговоры по таким делам, по которым вышестоящие инстанции, даже просто просматривая приговоры этого Чижевского, не нашли причин казнить людей?

Муранов со Звягинцевым прикидываются дурачками – им “трудно понять причину”.

Да причина аж кричит – Чижевский штамповал смертные приговоры невинным людям! А идельсонам помогал выкрутиться.

Вот такой чижевский дал срок и моему деду. Ведь фамилия у деда была Шкуропат, а не Идельсон.

Но вернемся еще раз к таблице “сталинских репрессий”. Как видим, за 5 лет с 1936 по 1940 гг. военными трибуналами было осуждено 67 210 военнослужащих, или 13 442 человека в среднем за год.

Умер Сталин. Как стали обстоять дела во время “хрущёвской оттепели”? По данным тех же авторов, за 4 года с 1953 по 1956 военными трибуналами было осуждено 20 012, 18 924, 22 711 и 29 362 человека, итого – 91 009 военнослужащих, или 22 752 в среднем за год. То есть почти в два раза больше, чем в период максимума “сталинских репрессий”.

В самый раз сказать: “Ни хрена себе – “оттепель”!!