К биографии Имама Шамиля

К биографии Имама Шамиля

О Шамиле написана обширная литература в нашей стране и за границей. Государственная и политическая деятельность Шамиля освещена в многочисленных документальных изданиях, как например «Акты Кавказской археографической комиссии» и др. ¹, особенно в томе XII. В периодических изданиях «Кавказский сборник», «Военный сборник» в свое время были о Шамиле опубликованы ценные фактические данные. Имеются три рукописи о Шамиле, составленные его сподвижниками – Мухаммед Тахиром («Три имама») ², Гаджи-Али («Сказание очевидца о Шамиле») ³ и Абдар-Рахмана («Воспоминания Абдар-Рахмана о пребывании Шамиля в Ведене и о прочем») ⁴. Но все эти, казалось бы весьма ценные исторические источники для биографии Шамиля обесценены тем, что они несовершенно, примитивно переведены с арабского на русский язык.

Все эти источники в основном посвящены истории борьбы горцев под руководством Шамиля, но очень пока мало источников о жизни Шамиля после его пленения в 1859 г. русским царизмом.

Этот пробел в некоторой степени восполняется настоящей публикацией.

Шамиль вошел в историю народов нашей страны, как выдающийся, смелый и талантливый руководитель борьбы горцев Северного Кавказа за независимость против русского царизма. Шамиль родился в 1212 г. (Гиджры – по мусульманскому летоисчислению), в 1798 г., а по некоторым данным в 1800 г. (по европейскому летоисчислению) в Дагестане, в селе  Гимры, Койсубулинского общества. Отец Шамиля происходил из аварских узденей – вольных поселян, звали его Дэнгау Мухаммед. Мать Шамиля – Баху-Меседо, была дочерью Пирбудач-бека из села  Ашильта.

Отец Шамиля занимался садоводством и земледелием. «Сады и угодья давали ему хорошее состояние». Детские и юношеские годы Шамиля проходили в Гимрах («природою укрепленном месте»), среди суровых гор. Первоначальным именем Шамиля было Али. Но затем по местным обычаям он переменил имя и стал называть себя – Шамиль . С ранних лет он стал ревностным последователем ислама. Он брал уроки по изучению корана, местных обычаев у известного проповедника исламизма, первого имама – Гази-Мухаммеда. Вместе с ним он ходил по сёлам Дагестана и сёлам плоскости (Прикаспийское побережье) в качестве ученика – муталима. Гази-Мухаммед знаком был с проповедниками мюридизма Бухары, Закавказья и Ирана. [116]

Шамиль был одним из способнейших и любимейших учеников Гази-Мухаммеда. Шамиль, как и его учитель в конце 20-х годов прошлого столетия целиком отдались пропаганде священной войны (Газавата) против русского царизма.

Шамиль был физически воспитан в спартанском духе. «В молодости имам, – писал Абдур-Рахман, – был необыкновенно силен и отважен: никто не мог догнать его на бегу, никто не мог побороть его, не мог скакать так высоко и с таким искусством, как он» ⁶. Эти качества сыграли большую роль в его военной деятельности. В 1830 г. он уже командовал отрядом мюридов под общим руководством Гази-Мухаммеда.

Они вместе с ним вели борьбу против аварского ханского дома, феодальной аристократии Дагестана, которая поддерживала политику русского царизма. Царизм защищал интересы беков и ханов. Во владениях аварского ханства находились царские войска. Осенью 1832 г. войска под командованием барона Розена окружили мюридов и их руководителей – Гази-Мухаммеда, Шамиля, в крепости Гимры.

17 октября 1832 г. Гази-Мухаммед героически погиб с оружием в руках при защите родного села  –  Гимры, а его помощник, смело прорвавшись сквозь кольцо окруживших его царских войск ⁷, засунул за пояс полы черкески, засучил рукава и, схватив шашку, выбросился из башни с такой силой и стремительностью, что очутился по ту сторону живой штыковой изгороди. Но это стоило ему тяжелых ранений. Уйдя из Гимр, он скрывался в горах, где залечивал свои раны. Около 20 дней, – повествует Мухаммед-Тахир ал-Карахи,– Шамиль провел в сидячем положении, так как рана не позволяла ему лечь. Его лечили местные лекари. После 2 месяцев рана его зажила и он отправился в аул Ирганай и приступил к распространению шариата, произносил проповеди, обращался к горцам с грозными речами. Он клялся поднять святую веру на подобающую высоту. Он проявил, себя в этот период выдающимся оратором.  Деятельность Шамиля способствовала укреплению власти Гамзад-бека, который был избран мюридами вторым имамом после гибели Гази-Мухаммеда.

Гамзад-бек довершил разгром аварского ханства и казнил ханшу Паху-Бике.

В сентябре 1834 г. Гамзад-бек погиб в Хунзахской мечети от руки заговорщиков, в числе которых был воспитанник аварского хана, известный нам по повести Л. Н. Толстого – «Хаджи-Мурат». Феодальные аристократы отомстили мюридам.

Получив весть о гибели Гамзад-бека, Шамиль напал на село Новый Гоуатль и убил там уцелевшего младшего сына Паху-Бике, единственного, оставшегося в живых наследника аварской династии. Шамиль пользовался уже большим авторитетом среди мюридов. Вскоре он был избран имамом и стал во главе мюридистского движения.

В организации борьбы за независимость ему приходилось по несколько раз принуждать одни и те же «вольные общества» Дагестана, а затем Чечни и Ингушетии, к борьбе против русского царизма. В 1836 г. он избрал местом своего пребывания село Ашильту, близ которого на неприступном утесе был возведен укрепленный пункт Ахульго. В 1837 г. против Шамиля были направлены крупные силы под командованием ген. Фези. 9 июня 1837 г. Ашильта была взята приступом и сожжена. Шамиль после кровавого штурма 12 июня 1837 г. сдал Ахульго – свою первоначальную резиденцию и отдал в аманаты своего сына Джемалэдина.

Судя по письмам Шамиля, русские военные власти заключили с ним мир, как с «горным правителем» и «я взывал к ним, – писал Шамиль, – во весь свой голос о том, что между мной и русским падишахом состоялось перемирие, [117] которое с моей стороны не будет расторгнуто, пока я буду жив» ⁸. Это перемирие Шамиль называл самым «полным и всеобъемлющим».

После этого перемирия Шамиль в августе 1838 г. удалился в горные районы Чечни. В конце 1838 г. – начале 1839 г. вместо старого Ахульго Шамиль построил Новое Ахульго, куда он и перенес свою резиденцию, в которой находилось до 5 000 мюридов.

Он очень быстро нашел себе многочисленных сторонников и приверженцев. Чеченцы, которые к этому времени уже испытали на себе тяжелый гнет русского царизма, стали стекаться к нему со всех сторон. В мае 1839 г. он имел под своим командованием 16 тысяч мюридов. Шамиль очень скоро подчинил своему влиянию разоренных, обездоленных, политически униженных чеченцев. С 12 июня 1839 г. до 23 августа, почти в течение десяти недель, продолжалось единоборство Шамиля с многочисленной царской армией. 

Уроки падения Ахульго не прошли для Шамиля даром. Шамиль понял, что без военной и государственной организации, без системы военных укреплений, непрестанных вылазок против врага, – победить и отстоять независимость – нельзя. С конца 30-х годов XIX в. Шамиль приступает к осуществлению этой задачи и в ходе борьбы за независимость создает большое государство, опираясь на которое Шамиль одерживал одну победу за другой. Все это вместе взятое, с конца 30-х годов до 1845 г., до самого высшего взлета могущества Шамиля, составило второй период его деятельности, так называемую «блистательную эпоху Шамиля». «Мы имели дело, – писал один видный русский генерал Фадеев, – не с обществами, ничем не связанными между собой, сопротивляющимися или покоряющимися отдельно, но с государством, самым воинственным и фанатическим, покорствующим перед властью, облеченною в непогрешимость, и располагающим несколькими десятками тысяч воинов, защищенных страшною местностью, с государством вдобавок окруженным сочувствующими ему племенами, готовыми при каждом успехе единоверцев взяться за оружие и поставить наши войска между двух огней» ⁹.

К началу 40-х годов Шамиль овладел значительной частью территории Восточного Кавказа, которая занимала пространство «девятьсот верст в окружности» (главным образом, Чечня и Дагестан).

С 1840 г. по 1845 г. Шамиль имел резиденцию в Дарго. В соответствии с военными задачами, Шамиль разделил всю подвластную ему территорию на 20 областей, которые назывались наибствами. В этом отношении он во многом напоминал деятельность Абд-Эль-Кадера, которому «удалось объединить под своей властью все разрозненные кабильские племена Алжирии, и в течение почти 20 лет с успехом сопротивляться сильнейшему противнику. Под его начальством алжирские кабилы не раз наносили жестокие поражения французским войскам» ¹⁰.

Во главе каждого наибства стоял назначенный Шамилем-имамом наместник-наиб. Они располагали все одинаковой властью. Они должны были управлять согласно указаний имама, при чем, над группой наибов Шамиль ставил своих близких помощников – мюридов, которые были представителями высшей власти в государственной системе, созданной Шамилем. В каждом наибстве был создан своеобразный гражданский, духовный аппарат власти. Судьи (кади), старшины, муллы, муфтии, алимы (мусульманские ученые), войско – все это составляет особые разряды, которые воплощали государственную власть, созданную не по какому-либо заранее предназначенному плану, а в ходе [118] массового движения узденчества против агрессии русского царизма, в ходе развития социальной жизни горцев  Дагестана и Чечни .

Обязанности каждого наиба были определены в особом законе, введенном Шамилем. Этот закон назывался «низамом». Каждый наиб, согласно этому закону должен был «строго и добросовестно наблюдать за непрерывным исполнением шариата, уничтожать существование между различными племенами раздоров, соглашать их различные выгоды, устранять между ними враждебные столкновения и в особенности кровное мщение». Каждый наиб обязан был в своем наибстве беспрекословно выполнять все приказания имама по вопросам военной, духовной и гражданской деятельности. В распоряжении наиба, имелся аппарат судей, алимов, духовенства и воинов. Наиб опирался на них в проведении повелений имама. Судьи обязаны были «поддерживать порядок», разбирать ссоры, выдавать преступников, опубликовывать в своих судах воззвания и приказы имама. Разбор судебных дел велся по шариату, т.е. особым законодательным нормам, которые были разработаны Шамилем и законоведами, исходя из потребностей и интересов государства. Среди наибов было много и таких, которые не всегда выполняли приказы Шамиля, были и прямые изменники, которые переходили на сторону русского царизма. По законам они карались смертной казнью.

Большие и сложные вопросы государственной жизни Шамиля разрешались на главном имамском совете и на съездах наибов. Вопросы, связанные с управлением государством, решались «присутствующими с общего совета и голос имама не имел здесь особого значения», имам излагал только сущность дела и высказывал свое мнение. Члены же имамского совета могли одобрить или опровергнуть его. Решающее слово имама, его настойчивость имела место в отношении ведения военно-тактических операций. Заседания имамского совета происходили по несколько раз в день.

В центре внимания многочисленных съездов наибов стоял главный вопрос – борьба с русским царизмом и укрепление вооруженных сил мюридов. Шамилю удалось создать большую армию и он намерен был также завести постоянную пехоту и конницу. Он намечал «устройство каждой из них, разрабатывал право, кто может поступать в тот или другой вид ополчения, на какой срок и на каком основании» ¹¹. При крайне ограниченных средствах Шамилю все же удалось организовать многочисленную армию, а также создать экономическую базу для ведения войны; он вменил в обязанность каждому наибу иметь в своем распоряжении не менее 300 человек только одной конницы. Наиб имел право в зависимости от количества населения в наибстве увеличить число своей конницы, которая набиралась в каждом обществе по одной только единице с 10 дворов. Выбор конного предоставлялся хозяевам дворов, которые обязаны были выставлять и содержать его. Последняя обязанность лежала на остальных 9 дворах, которые выполняли эти обязанности натурой (около 10 четвертей зернового хлеба и 10 арб сена) и деньгами (примерно по 40 р. серебра в год). Помимо действующей армии в распоряжении наибов была еще подвижная армия, которую Вернер называл «народной гвардией». В состав, [119] так называемой, народной гвардии входили все жители сёл в возрасте от 15 до 50 лет. Это население обязано было упражняться в стрельбе и в верховой езде. В обязанности этой гвардии входила защита своих селений против нападения царской армии, и, в случае необходимости, они обязаны были сопровождать Шамиля в его далеких экспедициях. В таком случае каждые 10 семей возглавлялись тем всадником действующей армии, которого они выставили. Помимо этого, в армии Шамиля был специальный батальон, который состоял из русских и польских перебесчиков .

Войска Шамиля обычно расквартировывались во всех сёлах.. Во главе каждой группы стоял ответственный за нее начальник (наибы, пятисотенники, сотенники, десятники). Все эти начальники были связаны с Шамилем, защищали перед ним «местные интересы», обсуждали вопросы войны и мира.

Военные силы мюридов достигали самых крупных размеров в период 40-х годов. По данным советника-наиба Шамиля, Юсуф-Галжи-Эфенди-Сафарова, в 40-х годах число вооруженных мюридов исчислялось почти в 15 тыс.

чел. (в т.ч. 5 880 конных). Это была наиболее сильная и организованная часть мюридистского движения. Количество армии Шамиля в отдельных кампаниях исчислялось в несколько тысяч, доходя иногда до 30-40 тыс. пеших и конных бойцов.

Во время военных походов, военных экспедиций и партизанских вылазок командиры находились не в лучших условиях, чем простые солдаты. В этом следует усматривать одно из преимуществ боеспособности военных сил Шамиля по сравнению с царской армией, где привилегированное положение офицеров имело место не только в мирной обстановке, но и в военной, а дисциплина царской армии базировалась на палке.

При всех ограниченных средствах и ресурсах, Шамилю все же удалось создать у себя небольшую артиллерию. 

Позже Шамилю при помощи специалистов удалось наладить литье собственных пушек. Шамиль стремился к тому, чтобы подготовить все необходимое для войны.

Шамилю удалось также создать единую государственную казну. Все племена Дагестана и Чечни должны были вносить <small>1/10</small> часть своего урожая в общую казну.

Шамиль резко ограничил доходы духовенства. Земли, принадлежавшие раньше мечетям и служившие только для поддержания бездельничания духовенства и дервишей, были переданы государству. Духовенство стало получать определенный оклад. Дервиши, способные носить оружие, должны были поступать в армию, остальная часть была изгнана из страны. Подробную картину организации государственной казны Шамиля дает нам секретарь его Гаржи-Али, который должен был вести запись приходов и расходов. Главными статьями прихода в государственную казну Шамиля являлись: 1) зекат (узаконенный шариатом сбор); 2) харадж (подать с горных пастбищных мест и некоторых селений, которые раньше платили эту подать ханам); 3) доходы от военной добычи мухаджиров и др.

Шамиль следил также за чистотой нравов своих приверженцев и их бытом: за расходы на табак и вино, за танцы и песни они подвергались строжайшим наказаниям. Шамиль неоднократно говорил проповеди о бережливости и экономии.

Организация государственной казны Шамиля являлась весьма существенным шагом в деле создания нового централизованного государства.

Немало сделал Шамиль и для развития горской торговли, хотя для этого в условиях непрерывных военных действий и плохих путей сообщения имелось очень большое количество стеснений и препятствий. Но и в этой обстановке Шамиль всячески поощрял торговлю. Он «предоставил многим торговым [120] пунктам льготы, возвышающие их значение» ¹². Торговые люди пользовались у него большим почетом; в целях поощрения торговли Шамиль некоторых купцов ссужал деньгами (например, Муссу-Казикумыхского).

Шамиль пытался развить торговлю не только внутри страны, но и за ее пределами. Рядом льгот он поощрял купцов, привозивших товары на территорию его государства. Затем он издал распоряжение о приеме тифлисского серебра в пределах его государства.

Поощряя торговлю, Шамиль замечал, что среди разбогатевших людей наблюдается «порча нравов». На этом основании он запретил разработку серебряных руд, выражая опасение, что народ увлечется этим делом и забросит защиту края и хлебопашество. По мнению Шамиля, чеканка собственной монеты неизбежно привела бы к водворению среди горцев роскоши и к развращению нравов, чего он особенно опасался, основывая прочность своей власти на спартанском образе жизни горцев.

Шамиль также всячески поощрял развитие ремесла среди населения. Было специальное село , в котором жили исключительно одни ремесленники. Там были и  часовщики.

Для осуществления намеченных преобразований Шамиль мечтал «окружить себя людьми умными, знакомыми с наукой и искусством» ¹³. Шамиль проявлял большой интерес, как указывает майор Вернер, к европейской жизни. Так, например, в одной из бесед он задавал множество вопросов о французах, о венграх, об организации их армии и устройстве их жизни.

В преобразовательной деятельности Шамиля мы также встречаем ряд мер, направленных на некоторое изменение социальных отношений. К числу этих социальных мер Шамиля следует отнести:

а) уничтожение целого ряда исконных привилегий ханов и беков;

б) освобождение рабов.

Во время борьбы горцев Дагестана и Чечни за независимость под руководством Шамиля, были разгромлены ханские дворцы в Аварии, Кази-Кумухе и шамхальстве Тарковском. Шамиль в этих ханствах отменил все ханские привилегии. Подати, которые раньше шли в пользу беков и ханов, направлялись Шамилем в общественную казну, на общее дело борьбы за независимость. С ханами и беками Шамиль вел смертельную борьбу, а тем, которые прислушивались к русскому царизму, «беспощадно рубили головы».

В целях укрепления своего положения Шамиль предпринял попытки завязать сношения с целым рядом государств .

К 40-м годам относится переписка Шамиля с турецким султаном: в своих письмах к султану Шамиль просил оказать ему помощь в борьбе с гяурами. «Бог нам приказал вынуть меч из ножен для того, чтобы драться с неверными, и сказал: рай есть под тенью шашки, убитый против неверных есть живой и будет он жить в раю, а кто будет бежать, тот есть ничтожный человек [121] и будущая его жизнь есть ад» ¹⁵. 

В своей переписке с турецким султаном Шамиль никогда не говорил о формах взаимоотношений между его государством и государством турецким. Другие отношения были у Шамиля с Черкесией, с которой ему удалось установить связь. В 1848 году он посылает в Черкесию лучшего своего наиба Мухаммед-Эмина.

«Шейх Шамиль прислал сюда наиба шейха Мухаммеда Дагестанского; этот собрал племена (жанеевцев, мохошевцев, темргоевцев, бжедухов, абадзехов, натухайцев и убыхов) и в их присутствии, положа руку на Коран, принес клятву и присягу на верную службу, по пути божьему, истинному падишаху; тогда прочие присутствующие от десятилетнего до семидесятилетнего возраста также принесли присягу на службу падишаху и на исполнение его приказаний. После того наиб заложил в Абазахе Гукушд укрепление с мечетью, темницею и училищем; он назначил туда трех кадиев, одного муфтия и определил им все, что следует для их содержания» ¹⁸.

С тех пор отношения Шамиля с наибом Мухаммед-Эмином не прерывались. У них была общая задача – борьба с царизмом за независимость. «В общем и целом... писал М. В. Фрунзе в своей статье «Европейские цивилизаторы и Марокко», история героической борьбы Кавказских горцев за независимость и по характеру и по энергии сопротивления представляет полную аналогию с борьбой марокканских племен. Она же дает ключ к пониманию затяжного характера этой борьбы и причин поражений, понесенных здесь европейским империализмом».

«По своим военным дарованиям, – писал Фрунзе об Абд-Эль-Кадере, – неукротимой энергии, железной воле и влиянию на массы он смело может стать рядом со своим современником и борцом за те же цели – кавказским Шамилем» ¹⁹.

Громадное истощение экономических и военных сил государства Шамиля привели к резкому ослаблению силы сопротивляемости мюридов против русского царлзма.

Пока успехи горцев за независимость шли по восходящей, когда вокруг Шамиля была плотная стена преданных ему храбрых наибов, корыстные наибы с ханским прошлым и солидным состоянием не поднимали голоса против Шамиля, хотя и не переставали вести против него интриги (шпионаж в пользу царизма, заговоры против Шамиля, распространение ложных слухов и т.д. и т.п.).

В этой исключительно сложной обстановке, опираясь на широкие узденческие массы и на преданных ему наибов (Ахверду-Магома, Шуаиб-мулла, Уллубей-мулла и Hyp-Магомет), Шамиль проводил решительные меры по борьбе с врагами внутри мюридистского лагеря, смещая их и даже предавая смертной казни.

С конца 40-х годов Шамиль начинает терпеть неудачу за неудачей.

Внутренняя борьба в мюридистском лагере углублялась под усиленным напором царизма, который, с одной стороны, увеличивал численный состав своей армии и улучшал ее вооружение, с другой, подкупал наибов и переманивал их.

Вскоре Хаджи-Мурат открыто перешел к русским. Даниэль-султан Елисуйский энергично вел агитацию против Шамиля, склоняя на свою сторону [123] мюридов и колеблющихся наибов. Кебед-Магома тайно от имама вел переговоры с Агаларханом по вопросу о передаче ему части дагестанских сёл.

. Факт ослабления могущества Шамиля дал возможность царизму перебросить часть войск в Западный Кавказ, с целью его систематического завоевания.

После окончания Крымской войны (1853-1856 гг.) русский царизм усилил натиск на горцев Восточного Кавказа. Царизм сделал попытку компенсировать «поражение» и разгром на Крымском побережьи победами над горцами, силы которых к этому времени были уже крайне истощены. Самые храбрые, преданные борьбе независимости против русского царизма были убиты в многочисленных битвах и кровавых схватках с русским царизмом. Армия Шамиля лишилась всех лучших сил и подкреплений. 

Лучшие и преданные наибы, как например, Шуаиб-мулла и Ахверды-Магома погибли. Против истощенных до крайности мюридов Шамиля были посланы свежие силы и подкрепления. Небольшие военные группы Шамиля были окружены со всех сторон железным кольцом войск под командованием Барятинского. Вскоре пал Дарго и Ведено – самые укрепленные пункты мюридов. В течение 1858 г. войска под командованием ген. Евдокимова овладели Чечней – самым богатым с.-х. районом, житницей государства Шамиля. Шамиль отступал под натиском многочисленных отрядов царской армии. 1 апреля 1859 г. им был покинут Ведено, третья по счету резиденция. 

Видя такое положение  Шамиль заявил: «В Карахе мы не сможем драться с царскими войсками, как на Гунибе, ибо Гуниб из всех дагестанских мест наиболее прочное» ²¹. Гуниб-даг расположен на вершине в 7 тыс. футов над уровнем моря. С трех сторон эта высота оканчивается отвесным, почти недоступным обрывом. И только с востока имеет более отлогий скат.

Вот здесь 25 августа 1859 г. разыгралась последняя драма кавказской войны !

На Гунибе у Шамиля и его мюридов имелась в распоряжении одна пушка. Около 300 мюридов, измученных в многочисленных схватках на горе Гуниб, были окружены в 12 пунктах.

Князь Барятинский  послал к Шамилю мирную делегацию для переговоров, в составе полк. Лазарева . Шамиль поставил условие – пропустить его в Мекку вместе с мюридами, в противном случае он отвергал мирные переговоры. Барятинский  оказался низким и подлым человеком - он обманул Шамиля !!

 Затем Шамиль был отправлен в Калугу, на поселение под надзором особого пристава.

Пленение Шамиля было встречено в России с большой радостью. С пленом Шамиля по существу заканчивалась кавказская война.

По этому поводу Н. Г. Чернышевский писал: «Слава богу, теперь Кавказ не будет поглощать ежегодно по 25 000 русских солдат; одна из тех язв, которые истощали Россию, закрывается» ²².

27 июля 1861 г. Шамиль вместе со своим сыном Гази-Мухаммедом, Абдур-Рахманом, приставом кап. Руновским выехал в Петербург для свидания с Александром II.

В беседах с своим приставом Руновским он затрагивал многие вопросы из общественно-политической жизни России. Во время пребывания в Калуге он вел большую переписку с родственниками и знакомыми на Кавказе. Все письма Шамиля проходили строгую цензуру.

Шамиль, будучи в Калуге, много читал. Он имел собственную библиотеку в 1000 томов. Усиленно интересовался он своим путешествием в Мекку.  Он не раз просил царя разрешить ему отъезд в Мекку, но царь боялся, что Шамиль мог стать во главе недовольных горцев, которые были выселены царизмом в Турцию.

Царское правительство считало, что отпуск Шамиля ни в коем случае не может быть допущен до тех пор, пока не затихнут волнения в Малой Азии, неизменно отражающиеся на всем мусульманском населении.

Калужский климат вредно отражался на здоровье семьи Шамиля. В 1868 г. Шамиль получил разрешение выедать из Калуги в Киев, куда он и переселился в ноябре месяце того года.

По дороге в Киев он заехал в Курск, где имел встречу с фельдмаршалом Барятинским.

В 1869 г. Шамиль получил разрешение выехать в Мекку. Сыновья его оставлены были в России в качестве своеобразных заложников. За самим Шамилем установлен был надзор в Константинополе и в пути его следования в Мекку.

Высшие правящие круги вместе с Александром II всячески хотели обезвредить для себя Шамиля. Шамиль был произведен герольдмейстером в дворяне со всеми нисходящими потомками. В указе от 13 января 1871 г. объявлялось, что «Шамиль со всем его нисходящим потомством всемилостивейше пожалован в потомственное дворянское российской империи достоинство» ²⁶.

Этот документ, переведенный на арабский язык, был отправлен в Мекку в феврале 1871 г. Находившийся в то время в Медине Шамиль «стал заметно слабеть, что должно, между прочим, приписать климату Медины, неблагоприятно подействовавшему на его физические силы, уже потрясенные, как преклонными летами, так и прежними ранами».

В довершение ко всему присоединилась его отеческая горесть и уныние, в которое он впал после смерти двух своих дочерей в Аравии. 

Документ о пожаловании Шамиля в дворянство был доставлен ему в 1871 г., когда он умирал в Медине, вдали от родных мест – в обстановке полного одиночества.