Школа работающей молодёжи.

На модерации Отложенный

                         

 
Вечерняя школа работающей молодёжи.

   По- современному говоря, градообразующим предприятием рабочего посёлка Тимашево Куйбышевской (теперь Самарской) области был Тимашевский сахарный комбинат, на котором в три смены работало, по- моему, около трёх тысяч человек.
   Песочный завод работал с сентября по февраль, иногда и в марте. Всё зависело от урожая свёклы или интенсивности её подвоза из других свеклосеющих районов страны.
   Рафинадный завод работал круглый год, с двух - трёхнедельным перерывом на профилактический ремонт. К шестидесятым годам он стал единственным в стране заводом, который производил «головочный» сахар. Все остальные  перешли на изготовление менее трудоёмкого прессованного рафинада.
   После войны на комбинат пришли бывшие солдаты и офицеры. Часть из них довольствовалась положением кадровых и сезонных рабочих комбината, но бОльшая часть хотела продолжения прерванной войной учёбы.
   И вот мой отец подхватил эту витавшую в воздухе идею и в 1947 году выступил инициатором создания в посёлке школы рабочей молодёжи
   Создание школы было ускорено тем, что существовавший в посёлке Детский дом, в котором жили дети, эвакуированные из оккупированных районов, частью нашли родителей, частью были переведены в Детдом села Богдановки. Освободившееся здание и было решено отдать под вечернюю школу.
   Пока шёл ремонт, переоборудование и оснащение здания, вечерники занимались в деревянном здании начальной (бывшей церковно-приходской) школы не только по вечерам, но и по ночам, после трёх смен учёбы детей начальных классов.
   Теперь уже и коренные тимашане не вспомнят, каким и где было это здание вечерней школы, а их потомки не увидят и здания церковно-приходской школы, простоявшее более 100 лет. Оба они сгорели из-за нерадивости пользователей.
   В конце 1947 года внутренняя перепланировка и ремонт здания были закончены, и вечерняя школа начала работать в две смены, приспособившись к сменам комбината.  Смены на заводах были с 8:00 до 16:00; с 16:00 до 22:00 и с 22:00 до 8:00. Поэтому смены в школе были с 9:00 до 15:00 и с 17:00 до 22:00, чтобы рабочие успевали и поесть, и отдохнуть.
   Отцу дали отличную квартиру на втором этаже, в которой до этого жил комендант детдома. Я больше помню не восторг от простора квартиры, а радость от того, что комендант, офицер, оставил новенькую, жёлтой твердой кожи небольшую кобуру, наверное от "Вальтера". Я, естественно, тотчас «вооружился», выстрогав из доски пистолет по размерам кобуры.
   На первом этаже в большой комнате поселилась семья тёти Ксени Ягнюк, с Витькой и Зинкой. Так что наша дружба с ними, начавшаяся в здании средней школы (бывшем помещичьем доме), продолжалась и здесь.  
   Любимым тайным занятием было подсматривание в щёлку двери за тем, как шли уроки. Из этих двух лет жизни в памяти осталось только удивление и восхищение тем, что взрослые дяденьки и тётеньки смирно сидят за столами и внимательно слушают учителей, скрипят перьями, шмыгают носами, точно как мы в первом классе. Удивляло ещё и то, что классы были всегда полные. Никто не отлынивал, не ссылался на то, что он после ночной смены.
   Когда я сам начал работать в ТЭЦ сахкомбината и стоял, как и они, по десять смен с 8-ми, с 16-ти и с 22 часов, я понял, как это трудно, сколько надо силы воли и терпения, чтобы после смены, да тем более ночной, напряжённо и с толком работать на уроке.


   На переменах, в сенях, можно было топор вешать от махорочного и папиросного дыма. Многие ученики донашивали армейское обмундирование. Солдатские и офицерские гимнастёрки, галифе и сапоги. К ним было особое, уважительное отношение, граничащее с обаянием и преклонением.
   Но поблажек от учителей для них не было, и они, прошедшие огонь и воду, чудом оставшиеся в живых, покорно, как и все, выходили к доске решать задачи и отвечать урок.
   А уж что было, когда они пришли на вечер в честь Дня Победы - в наглаженных гимнастёрках и галифе, в сияющих сапогах, при орденах и медалях, я и рассказывать не берусь! До сих пор ком в горле стоит, как вспомню.
   Мы с Витькой и девчонками, разинув рты, смотрели на этих небожителей, но как следует их рассмотреть нам не давали плотные толпы ребят и девчат, которые их всегда окружали. Из ближайших домов на звуки патефона, усиленного аппаратурой, сбежались ребятня и взрослые. Младшие любовались наградами и бравой выправкой кавалеров. Девушки прорывались в зал в надежде, что их пригласят танцевать, а женщины хлюпали носами и вытирали мокрые глаза и носы.

   С ростом значения вечерней школы в жизни комбината и посёлка рос и авторитет отца. Когда мы шли по улицам, с ним здоровалось всё больше и больше незнакомых людей.
   Он не обещал с высоких трибун сделать то-то и то-то, как сейчас делают кандидаты в депутаты разных уровней и претенденты на высокие должности. Он просто делал то, что он считал нужным, что было необходимо людям.
   У дирекции комбината он вытребовал круглосуточный пропуск на оба завода и по всем подразделениям комбината. Большую часть времени проводил в цехах, убеждая бригадиров, сменных инженеров и других руководителей ставить вечерников на рабочие места, где бы они не так уставали, но и не теряли в зарплате. Он активно агитировал способных рабочих и ИТР на учёбу в школе и поступление на заочные отделения техникумов и институтов.
   По штатному расписанию школе не полагалось заведующего хозяйством, и отец сам выпрашивал, требовал, выбивал и выписывал на сахкомбинате то электролампочки, то краску, то обыкновенную мешковину для половых тряпок для единственной на всё огромное здание уборщицы.
   Весь коллектив учителей вечерней школы помогал в учёбе недоучившимся из-за войны ребятам - бесплатно, не жалея сил, труда и времени, поддерживая их и словом, и делом. Это были энтузиасты, подвижники своей профессии, для которых главным в жизни было их дело!
   А ведь жили тогда учителя и их семьи нисколько не легче, чем в нынешнее время. И уж совсем тяжко жили семьи, где и муж, и жена были учителями с их мизерными зарплатами. По себе знаю. Чаще на столе была только картошка, хорошо если с квашеной капустой, солёными огурцами или помидорами. За хлебом приходилось выстаивать длинные очереди, наравне со всеми жителями посёлка. Хорошо, что в 48-м отменили карточки. До этого было совсем туго.


   Нужно было видеть покрасневшие от смущёния лица учителей, когда, вместе с цветами ученики вручали им в подарок книжку на Восьмое марта или в День рождения! Представляю себе, какое было бы сейчас «веселье» в классе, если бы ученики подарили учителю книжку! Тем более на выпускном балу!
   Знакомая рассказала, что на первом родительском собрании даже не председатель родительского комитета, а классный руководитель объявила родителям, что выпускной бал их дитяти обойдётся в 18 000 рублей каждому. Это не считая платья, туфель, причёски и пр. и пр. 
Да. Изменилась жизнь «с точностью до наоборот»!!!