То ли баба, то ли дед, всё равно просвету нет...

08.11.2013 00:01:00


Эксперименты с выборами говорят об отсутствии у власти стратегии политической реформы

Одномандатный разворот на 180 градусов

Фото Reuters

Закон, подписанный в начале недели Владимиром Путиным, предоставляет Москве и Санкт-Петербургу право избирать городские парламенты исключительно по одномандатным округам, без партийных списков. Высока вероятность, что уже на ближайших региональных выборах города своим правом воспользуются, а затем опробованную в двух столицах схему решат реализовать и на федеральном уровне.
Когда на рубеже 2011–2012 годов власть решила осуществить либерализацию законодательства о выборах и партиях, президент Дмитрий Медведев и кремлевская администрация пытались убедить общественность в том, что этот шаг не был продиктован улицей и протестным движением, а являлся частью давно продуманной стратегии политической модернизации. Точно таким же этапом общей стратегии, по всей видимости, стоило считать и произведенную в нулевые зачистку политического поля с фактической ликвидацией малых партий и упразднением одномандатных округов. Предполагалось, что крупные политические партии, конкурирующие в рамках системы, способны полностью отразить и структурировать общественный запрос.
По факту репрезентативности не вышло: сложилась система в разной степени лояльных власти левых политических образований, а либеральные партии оказались маргинализированы. Тем не менее не подвергалось сомнению то, что именно партия, а не отдельный политик является важнейшим политическим актором. Право называться партией и, как следствие, участвовать в выборах нужно было заслужить. Копья ломались вокруг регистрации, например, ПАРНАСа.
Не просто возвращение, а доминирование одномандатников выглядит как разворот на 180 градусов и заставляет в очередной раз усомниться в том, что у правящей элиты вообще есть какая-либо стратегия политической реформы. Все ее действия кажутся реактивными и конъюнктурными, а любую модель в удобный момент можно пересмотреть и вернуть предыдущую. Так, сама идея возвращения одномандатных округов, внешне представленная как демократическая, возникла, когда стало ясно, что антирейтинг бренда «Единой России» растет и необходимое конституционное большинство проще набрать, задействовав ресурсы Народного фронта, то есть сети лояльных власти, но независимых от партии политиков.

В странах с развитой демократией политическое укрупнение – естественный, а не управляемый сверху процесс и реализуется он либо через оформление двух- или трехпартийности, либо через создание парламентских коалиций больших и малых партий. Существование общественной группы предполагает сформировавший, проговоренный набор интересов и, как следствие, политический проект, а успешная борьба за власть возможна тогда, когда интересы и проекты суммируются, вступают в отношения компромисса, когда их представители обнаруживают идейную общность при различиях в нюансах. Даже если речь идет о личности, борющейся за мандат, она, как правило, представляет конкретный идейно-политический проект, конкретную группу интересов. Акцент делается именно на борьбе партий, то есть конкуренции моделей, а не личных амбиций.
Доминирование одномандатных округов над партийными списками означает, что акцент делается не на идеи или проекты развития общества, а на фигуры политиков, среди которых с большой долей вероятности будут преобладать популисты и конъюнктурщики, впитывающие актуальную повестку дня, готовые становиться левыми, либералами, националистами – в зависимости от того, чего требует повестка дня. Личные амбиции затрудняют как формирование тактических союзов, необходимых для принятия законов, так и оформление больших, не завязанных на личностях идейных проектов, способных впитать и направить в нормальное политическое русло общественные настроения, в том числе и протестные.