Почему порядочные люди исчезают

Конечно, я хотел бы работать, но сейчас не нужны умные люди. Это одна из самых плохих черт нынешних правителей — они старательно избегают людей, у которых есть самостоятельный взгляд на любую проблему

Руслан Хасбулатов

http://maxpark.com/user/1637669351/content/2239826

Меня давно мучало это противоречие, то с какой лёгкостью люди лгут и как тяжело прорывается правда. Основная масса народа не любит правдивых и молча наблюдает, как передовые отряды лгунов ломают (искажают) истину и тех, кто её олицетворяет.

http://maxpark.com/user/2595823848/content/2237594

Где выгодно, там и рыба поглубже. А человек это умное и все же животное. Правдивый человек отнимает сказку, миф, иллюзию, надежду, быстрое осуществление мечты ( а она у 99 % материальна).

Рынок только обнажил эти животные инстинкты. И всякие правдолюбцы только отнимают чужое время. Ей-ей, понятие легкой наживы ближе и быстрее гомо сапиенсу. А правда нужна большим категориям. Она сама по себе что то большое. Как общество и государство. Толпе же нужна колбаса, самец и самка, тепло и уют. Ну и душевный покой, чтобы спокойно пожевать.

Это никакие не шутки и не уничижение. Кто не знал нужды, то не знает и людей, а это опасно. Опасно прежде всего для тех, кто поверит сказке, что де есть, будет свет, правда, истина. Поэтому зерефы не верят. Могут поверить раз, два, но если обман откладывается в памяти, они не верят целые эпохи.

Так и происходит, когда теряется одна мораль и приходит другая. И эта другая мораль. эти чужие правила игры оказались иллюзией удачно примененной некими честолюбцами. Ну вы их конечно узнали - это ремиды. Этих ремидов все время тянут молочные реки и кисельные берега. Этим изобилием они заманивают детские души. Но дети не всегда остаются в младенчестве. Люди то растут. И по ходу даже щупают, что им подсовывают эти поэты, эти вожди, эти ораторы, которые не рождены, чтобы вести. Именно поэтому революции задумывают одни, а пользуются ее плодами другие. Придумывают зелоты, а пользуются зерефы в нашем случае. Но вернемся к смене привычек.

Итак, переход из одного уклада в другой в социально - экономическом ключе это банальное изменение привычек, причем массовое, изменение привычек у этой массы. А также изменение шкалы ценностей. Изменение ассоциаций и переход с одних образов на другие. Но не все умеют мечтать. Не все представляют день завтрашний. Многие делают все по наитию. Просто по инерции. Им дается некий опыт накопленный предками, они и повторяют. Если же отменить смысл этих действий, люди впадают в прострацию. Они цепенеют. Не знают, что их ждет, они ничего не делают. Так в оцепенении погибают целые общины. Прошлого опыта вроде как нет, а новый вид деятельности им не понятен. Примерно в таком ключе надо представить этот натуральный саботаж. Что люди первобытного склада даже не хотят жить. При отмене завещания предков, мир окружающий для них потерян. Все, нет смысла.

Чем больше будет эта разница в целеполагании, когда одна цивилизация предлагает свои образы, свои примеры, свои ценности, тем больше это чревато для тех, чьи образы, чьи цели совершенно другие, девственные, наивные и практичные.

Первобытная цивилизация обречена?

Совершенно верно. Там где зерефы попали под влияние рефагов, а расстояние от героя до торгаша самое большое, там героическая цивилизация обречена. И многие миллионы потратит она своих сыновей, прежде чем новые образы и смыслы овладеют ее умами. Традиционная цивилизация привычки, морали выбрасывает некий буферный элемент манкуртов. А массы, что не откажутся от прежнего понимания мира, все погибнут. В будущем это назовут геноцидом.

Поэтому все традиции, что развивались естественным образом, чтобы отдать предпочтение торговле, как единственному или основному виду деятельности,

пришли к другой цели. Эта цель выгода. Выгода, достигнутая не обязательным путем борьбы, насилия, подвига. Конечно земельная аристократия могла дать своих представителей в новую торговую касту с большим запозданием. В основном это младшие сыновья из средних и беднейших кланов. А военные, чье призвание воевать из поколение в поколение, могли вообще не делегировать в ряды буржуа никого. Буржуа - это в основном освобожденные предприимчивые крестьяне. Те, кто первыми отказались от своего рода племени. Сбежали из локального местопребывания и перебрались в пригороды.

Так кого же будут напоминать все эти толпы, сбросившие старые цели?

Конечно же кочевую орду. Ведь в той или иной степени они покидают локальную родину и перебираются в места, где их никто не знает. Эта новая свобода освобождает их от оков обязательств. К народу, клану, родственной семье. Остается только одна семья. И тот самый прямой путь, которую мы обозначили прямой функцией. Клановый человек, потеря связи с кланом, будет работать на себя. Вот что значит переход из одного опыта в другой, из одного целеполагания в другое,   одних образов к другим. Главное, что это разрыв произошел. Этот разрыв в традиции занимает длительный период, но освоение новых привычек происходит очень быстро. Это и есть тот самый кич. Тот самый один день. Один день да мой. Все здесь нужно решать быстро, иначе опередят конкуренты. Поэтому переход толпы зерефов в другую стихию - это такой же поход. Он не военный в прямом смысле, но сопровождается жертвами. Многими жертвами. Многие неудачники упадут, сломаются, исчезнут. Поэтому ни вероятным победителям, ни уступающим конкурентам не нужна никакая правда, правда - эта отвлекающая категория. Не нужна истина, эта удручающее состояние. Не нужны и умные, хотя бы порядочные люди. Они отвлекают, задерживают это вероятное ограбление общины. Они задерживают победу.

Это та же самые орда, только без прямого насилия. Прямое назначение орды - это поход, сила, которая в конечном итоге распределяет трофеи среди победителей. Потому зереф остается воином даже в виде торгаша. Он безжалостен, он не знает сочувствия в новом облачении, в смокинге и костюме. Он обретает чужие ценности выгоды в таком ужасном вычурном виде. И потому орда побеждает. Внешне кажется, что поход увенчался успехом. Нет того периода акклиматизации новыми целями, образами, ценностями. Все и сразу. Все за один день.      Все спустить также. Всех наказать. Все оставить уже как есть.

В орде правда не нудна не только , как большая категория.     Тем более истина, что не ведет к трофеям. Если традиционный прямой путь и прямая функция даже сильно искажены новыми одеждами, все равно можно узнать, что опыт предков   все равно прорывается через все эти прикрытия. Это говорит лишь о том, что ничто не теряется и абсолютного манкуртизма здесь нет. В орде нет и не может быть и справедливости. Справедливо то, что ведет к продолжению рода каждого ордынца и орды в целом. Хотя не всегда эти две волны совпадают, но обязаны. Не совпадение этих интересов или прямых путей и есть источник настоящей кочевой оппозиции. А вовсе не потому, что у кого то нет прав. Права слабых людей разве существуют в природе? Природа вечно производит естественный отбор . А орда есть воплощение природы на отдельном участке ее проявления. Все , кто пытается противостоять орде, противостоят естественной природе, выраженной четкой военизированной организацией. Если кто то из неперебученных на новые цели , на цели , а вернее трофеи рынка пытается апеллировать к столпу справедливости, или обращается к некоему совестливому человеку, то этот совестливый человек будет обречен. В первую очередь потому , что от него хотят трофея в таком прикрытом виде справедливости. Точно также вежливый и порядочный человек обнаруживает через время несколько сидельцев на своей шее. И удивляется. Как же так? Я ведь пошел на встречу, я ведь помог! Дело в том, что порядочность с точки зрения военизированных порядков это та же слабость . И как говорят древние – горе побежденным