Почему Россия переписывает историю соседних государств под себя

У России своя версия истории для соседних государств, отказывающихся от создания новой империи.

В Литве приостановлено вещание российского Первого канала. Произошло это после того, как в эфир вышла программа «Человек и закон», в которой продемонстрировали свою версию штурма советскими войсками телебашни в Вильнюсе тревожным зимним днём 13 января 1991 года. Литва — маленькая страна, и в ней практически каждому известно, что тогда происходило и кто стрелял в жертв этого штурма. Высказанная тогда же известным провокатором от журналистики Александром Невзоровым версия о том, что это «литовские националисты» сами стреляли в себя, чтобы возбудить в согражданах ненависть к советской власти, никем ни тогда, ни сейчас не воспринимается всерьёз.

Каждый украинец, если хочет не проиграть, а выиграть, в российском общественном сознании неизменно превращается в Мазепу, как Янукович, или Бандеру, как Кличко

Просто то, что в 1991 году считалось элементом идеологического противостояния, сегодня, когда восстановленной независимости Литвы уже 22 года, выглядит как оскорбление. Ретранслятор решил приостановить показ главного пропагандистского рупора России до проверки, не нарушено ли законодательство Литовской Республики. Возможно, Первый канал ещё вернётся в эфир. Но дело не в этом, а в очевидном расхождении российской версии истории с тем, как её понимают в соседних странах.

С народами, остающимися в составе Российской Федерации, Москве приходится эту самую версию согласовывать. Так из общего учебника истории исчезло татаро-монгольское иго — обидятся в Казани. И никто не посмеет бросить камень в одного из самых ожесточённых борцов с Российской империей, имама Шамиля — обидятся в Махачкале и Грозном, где на днях в присутствии президента Рамзана Кадырова открыли величественный памятник первым «шахидкам», ценой собственной жизни уничтоживших русских солдат — участ­ников расправы над жителями родного селения. И ничего, в Москве «проглотили» и эту церемонию, и рассказ чеченского президента о кровавом палаче Кавказа — зловещем генерале Ермолове. Потому что понимают: любая игра на чувствительных струнах национальной памяти приведёт к такому взрыву в России, что никакая нефть не поможет избежать насилия и распада.



Зато с удовольствием отыгрываются на нас, тех, кто ушёл. Бандитизм, фашизм, убийства невинных людей, всплеск национализма и прочие мерзости переместились на отторгнутые окраины империи. Россия празднует День народного единства, отмечая годовщину «освобождения» от поляков, — будто не сама владела половиной Польши несколько столетий и стёрла её в 1939 году с лица земли вместе с гитлеровцами. Каждый украинец, если хочет не проиграть, а выиграть, в российском общественном сознании неизменно превращается в Мазепу, как Янукович, или Бандеру, как Кличко. Литовские националисты убивали своих, чтобы уйти из Союза. Грузия организовала агрессию против собственной территории. И так далее — до бесконечности.

Если бы сейчас Украина была республикой в составе Российской Федерации, никого в Москве не удивляло бы, что президент Украины вместе с губернатором Львовщины открывают памятники Бандере и Шухевичу, более того — в «общих» учебниках российской истории обязательно появилась бы глава о национально-освободительном движении украинцев против сталинизма. Никто не посмел бы отрицать вклад украинцев во Вторую мировую войну, как это делал главный российский историк — президент Путин. Непонятно другое: почему, если мы свободны, о нас можно вытирать ноги? Почему условное уважение проявляется только к тем, кто сохраняет государственное единство с Россией, и им обделены страны и народы, являющиеся историческими соседями и, как нам не раз говорили, друзьями и даже братьями россиян? На самом деле украинцам, литовцам или полякам нужно немногое: то же уважение к исторической памяти, на которое могут рассчитывать татары, чеченцы или дагестанцы. То же уважение не только к своим, но и к чужим героям — тем более когда эти герои умирали и за Россию в том числе. То же понимание, что никто не должен выступать в качестве самозваного прокурора чужой истории.

Тогда и Россия не будет ощущать себя окружённой неблагодарными изменниками, и мы не будем с изумлением смотреть её телепрограммы, выступления её политиков и журналистов и наблюдать поразительное самовнушение общества, с которым сталкиваешься каждый раз, когда хочешь поговорить откровенно. Такое уважение, избавившееся от кичливости и мифов советских времён, будет полезно и нам, и россиянам.