Когда нравственность и мораль становятся "персоной нон грата" или "карательная психиатрия"

Перепост с сайта: http://www.aboutru.com/2013/10/oskolkova/ "Новости России":

24 июля 2012 года комиссия судебно-психиатрических экспертов Государственного научного Центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского установила, что Михаил Косенко «представляет опасность для себя и окружающих и нуждается в отправлении на принудительное лечение в психиатрический стационар общего типа».

На основании этой экспертизы 8 октября судья Замоскворецкого суда Москвы Людмила Москаленко признала Михаила Косенко невменяемым, освободила его от уголовной ответственности за участие в так называемых «массовых беспорядках 6 мая 2012 года» и отправила его на принудительное лечение.

 Корреспондент The New Times Зоя Светова обратился к доктору медицинских наук Софье Натановне Осколковой: одной из тех, кто подписал экспертизу о психическом состоянии Михаила Косенко, с просьбой рассказать, как было принято решение. Ниже приводится запись этого телефонного разговора.

 Я бы хотела поговорить с вами о Михаиле Косенко.

 - О ком? О ком?

 Вы давали заключение по его делу?

- О Михаиле Косенко я давала заключение?

Да. Вместе с Инной Ушаковой, с экспертом Цветаевой. Не помните? Мне сказали, что вы крупный специалист по шизофрении.

- Где вам это сказали? В моем центре (Центр им. В.П. Сербского. — The New Times)?

Я нашла в интернете статьи с вашими комментариями по разным темам, связанным с психиатрией.

- Я даю комментарии?

Да.

- Я не даю.

Вы подписывали экспертизу в отношении Михаила Косенко?

- Я что-то такого не помню. Но возможно, подписывала и забыла. Может быть, так. Но что я журналистам даю комментарии, это точно не так. Я, может быть, два или три раза в жизни давала, но это было лет 10 назад.

Софья Натановна Осколкова — это вы?

- Да.

 У вас 32 года стаж?

 - 35 лет стаж. Последние 10 лет я не давала никому интервью. Все интервью согласуются с руководством. Так просто это не решается. Я не хочу неприятностей на свою голову. Я не помню, проводила ли я ему (Косенко) экспертизу или нет. Вот в чем ужас весь.

 На основании судебно-психиатрической экспертизы, подписанной вами, Михаил Косенко признан судом невменяемым. И суд отправил его на принудительное лечение. 6 мая 2012 года он вышел на Болотную площадь, его обвинили в сопротивлении полиции. Вы слышали об этом деле?

 - Может быть, что-то я слышала, но я не помню, участвовала ли я в экспертизе.

Ваше имя там на первом месте. Там еще врачи Ушакова и Цветаева.

- Вполне возможно, что мы его смотрели, но вы поймите правильно, у нас же поток случаев. Мы не можем всех помнить. И я и любой другой.

Вы политикой интересуетесь? Телевизор смотрите?

- Я телевизор не смотрю 17 лет.

 А интернет и газеты читаете?

- Читаю я газеты, конечно, и с интернетом я общаюсь. Но как-то насчет Косенко я не могу сказать четко вам сейчас с ходу, что я там участвовала, и не знаю, в чем он обвинялся.

Когда вы проводите экспертизы, вы общаетесь с человеком или общается только врач-докладчик, а вы потом смотрите бумаги и подписываете? Может быть, поэтому вы его не помните?

- Да вы что?

Какие бумаги? Я человека смотрю. Но конкретно его я не помню.Возможно, я бы вспомнила, если бы я вникла. В любом случае какое-то интервью — это с разрешения руководства.

Косенко 12 лет наблюдался у психиатра, он получал препарат сонапакс**, и лечащий врач не считал его опасным для общества, а вы и еще два эксперта за десять минут признали его невменяемым. На основании чего вы вынесли такое решение? Теперь по решению суда он будет бессрочно содержаться в психиатрической больнице.

- Ну, наверное, если так, то так. 

Так лучше — содержаться в психиатрической тюремной больнице, ведь через год-два врачебная комиссия может облегчить диагноз и выписать домой, чем долгие годы сидеть в колонии? 

- Поскольку я не помню всех нюансов, я не могу вам ничего сказать. 

Но ведь это громкое дело. О нем все говорят. 

- Понимаете, у нас много громких дел. 

Как вы оцениваете обвинение врачей в использовании карательной психиатрии, о которой сейчас, в связи с делом Михаила Косенко, много пишут и говорят? Дело ведь политическое. 

- Мы этим не занимаемся. 

Чем не занимаетесь? 

- Ну, ничем таким карательным. 

Вы не используете психиатрию в карательных целях? 

-Вы что такое говорите? Да вы что? Я вообще на такие темы не разговариваю. Это не соответствует истине. Вы поговорите с кем-нибудь другим про это в Центре. 

А к кому нужно обратиться? 

- Обратитесь к нашему руководству. 

И руководство вам разрешит дать журналистам интервью? 

- Я не знаю. Я не уверена в этом. 

Почему? 

- Потому что есть более значительные люди у нас в Центре, чем я. 

Вы автор экспертизы. Ваша подпись стоит первой, вы профессор, доктор медицинских наук... 

- Что значит автор? Я не автор, я, по крайней мере, член (комиссии. — The New Times). 

Ваша фамилия — первая в экспертизе. 

- Это ничего не значит. Это всегда коллегиально решается. 

Что вы знаете про тюремные психиатрические больницы? Говорят, что там условия хуже, чем в колонии. 

- Это все сказки. Я даже это не комментирую. Я не хочу неприятностей и проблем.

 ^{Примечание: сонапакс - лекарство нейролептик.}

 От редакции:

Осколкова, Софья Натановна (см. фото). 1954 года рождения. Психиатр, эксперт Государственного научного Центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского. Доктор медицинских наук, профессор.

 Автор книг:

 "Любовь- от великой до безумной : Записки судебного психиатра ..." (в соавторстве с Ю.Б. Ващенко),

"Депрессивные состояния в общемедицинской практике",

"Руководство по судебной психиатрии".

 Участвовала в комиссии судебно-психиатрических экспертов, которая 24 июля 2012 года установила, что Михаил Косенко «представляет опасность для себя и окружающих и нуждается в отправлении на принудительное лечение в психиатрический стационар общего типа». На основании этой экспертизы 8 октября судья Замоскворецкого суда Москвы Людмила Москаленко признала Михаила Косенко невменяемым, освободила его от уголовной ответственности за участие в так называемых «массовых беспорядках 6 мая 2012 года» и отправила его на принудительное лечение.