Медведев однопроцентный

Доверие граждан к премьеру упало до статистической погрешности

Всего 1% россиян готов избрать президентом Дмитрия Медведева. Такой оглушительный вывод следует из опроса «Левада-центра». Для сравнения: в сентябре 2011 года, после «рокировки», кардинально подорвавшей авторитет Медведева, таковых было 13%.

Вот как распределились бы голоса граждан, если бы президентские выборы состоялись в ближайшее воскресенье, 6 октября, и в них приняли бы участие Путин, Зюганов, Жириновский и Медведев.

Говорит это об одном: доверие к Медведеву, как к руководителю страны, полностью подорвано. Почему? Можно, конечно, объяснить это тем, что на посту премьера господину Медведеву приходится принимать непопулярные решения. Например, секвестировать бюджет и «обнулять» накопительную часть пенсии. Но в мире много непопулярных правительств. Однако редкий глава кабинета долетит до рейтинга 1%.

Например, рейтинг Франсуа Олланда сразу после его избрания президентом Франции составлял 61%, а через год – всего 25%. Такого стремительного падения не было за всю 30-летнюю историю французских соцопросов. Но, согласитесь, 25% и 1% –большая разница. С точки зрения французов, доверие к Олланду – ниже плинтуса. Что бы они говорили, будь у него рейтинг Медведева – представить страшно.

А теперь посмотрим на ситуацию с другой стороны. Почему Олланд принимает непопулярные решения, но четверть сограждан в него все же верят? А в Медведева – нет? Возможно, дело в ощущении перспективы. Обычно власти идут на непопулярные меры, чтобы было потом лучше. Четверть французов это понимает. Разница в том, что от непопулярных решений Медведева лучше не станет. И это, получается, понимают 99% россиян.

Власть в России не решает ключевых проблем. И все это видят. Например, у нас полностью провалена миграционная политика. По-хорошему, главу Федеральной миграционной службы (ФМС) Константина Ромадановского давно пора отправить в отставку. Но его не трогают, поскольку Ромадановский – верный соратник Путина. Вся Россия ждала, когда экс-министра обороны Анатолия Сердюкова со свитой посадят в рамках объявленной кампании против коррупции. Не дождалась. Напротив, 4 октября стало известно, что один из ключевых фигурантов по делу «Оборонсервиса» Максим Закутайло выйдет на свободу 31 октября.

Первые лица государства периодически заявляют, что России пора слезть с нефтяной трубы и диверсифицировать экономику. Но ничего для этого не делают – чтобы не обижать олигархов. Ну и заодно тех, кто проголосовал за Владимира Путина, пообещавшего каждой сестре по серьге в пакете инаугарационных указов от 7 мая 2013 года.

Путин не может даже избавится от непопулярного премьера Медведева и отправить правительство в отставку. Потому что, видимо, дал слово, когда делал пресловутую «рокировку».

А тем временем набирает обороты третья сила. Уже полстраны (51% россиян) знает, кто такой Алексей Навальный. Это также показал общероссийский опрос «Левада-центра». Потенциальных сторонников у Навального около 20%: если он зарегистрирует и возглавит партию своих сторонников «Народный альянс», за нее определенно проголосуют 5%, а не исключают такой возможности еще 14%. И это, похоже, только начало.

Чем закончится для России ожидание перемен?

– Рейтинг Медведева устойчиво падает с кризиса 2008 года, – говорит директор «Левада-Центра» Лев Гудков. – Это связано с разочарованием в Медведеве, в его пустой риторике, рассуждениях о модернизации. Гражданами он рассматривается лишь как клон Путина, отражение его популярности, иллюзий в отношении путинской политики. Сам по себе премьер – фигура достаточно мелкая, имеющая значимость только в силу занимаемого им статуса. Поэтому оценивается он гораздо ниже и жестче, чем сам Путин.

«СП»: – Из кого складывается один процент тех, кто проголосовал бы за Медведева?

– Скорее всего, это члены «Единой России». Дело в том, что мы не можем анализировать один процент – это величина ниже статистической достоверности. Фактически в рамках опроса «за» Медведева были всего 16 человек. Их нельзя раскладывать по социальным группам.

«СП»: – Премьеры других стран в такой ситуации сохранили бы свои кресла?

– Зачем ставить такой вопрос? Мы не живем в демократическом обществе, в правовом государстве. Мы находимся в условиях авторитарного режима, где власть достаточно суверенна и неподконтрольна обществу. В этих условиях в кресло премьера можно посадить даже коня – как едва не сделал Калигула в сенате Древнего Рима.

От граждан такое назначение не зависит.

У нас нет механизма партийной ответственности правительства. Это когда голоса людей, одобряющих ту или иную партию, дают кредит доверия власти и устанавливают ответственность партийного правительства перед избирателями. На Западе это работает, у нас – нет. Отсюда и ответ на первый вопрос: естественно, в Германии, Франции, Италии премьер с рейтингом 1% моментально слетел бы с поста.

– Правительство и премьер сегодня не пользуются поддержкой в народе, – уверен руководитель юридической службы ЦК КПРФ, депутат Госдумы Вадим Соловьев. – Поэтому мы, коммунисты, собрали 101 подпись депутатов в Думе и еще 2 миллиона подписей граждан по стране с требованием отставки правительства Медведева. Это правительство не способно вывести Россию из социально-экономического кризиса, не решает острейшие вопросы, которые стоят перед страной: пенсии, зарплаты, образование, наука, дороги, поддержка регионов.

По итогам рассмотрения бюджета на 2014 году наша фракция внесет в Госдуму и представление об отставке кабинета. Уверен, нашу позицию поддержат и коллеги из других партий. Думаю, порядка 150 голосов на первом этапе мы соберем. А затем будем поднимать этот вопрос многократно, пока не добьемся своего.

«СП»: – Почему Путин поддерживает Медведевское правительство?

– По всей видимости, за этим стоят договоренности между президентом и премьером, достигнутые накануне президентских выборов 2012 года. На сохранение статус-кво играет и наличие финансовой подушки, которая позволяет продержаться на плаву в течение года-полутора за счет денег, отложенных с продажи нефти и газа. Но когда всем станет плохо, договоренности действовать перестанут, и Путину придется принимать серьезные кадровые решения…

– Медведева не воспринимают как самостоятельного политика, и это его выбор, – считает политолог, член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров. – 24 сентября 2011 года, как верно отмечали, Медведев предпочел мнениям 100 миллионов избирателей мнение одного главного избирателя – Владимира Путина. Поэтому дело не в том, что правительство плохое или действует не так. Просто Медведев – в политическом смысле фигура слабая.

И элиты, и граждане понимают: есть Путин, который реально отвечает за то, хорошо или плохо развиваются события, и находится под ударом, если экономика перестает расти. А Медведев…На мой взгляд, в сентябре 2011-го он стал политическим трупом. И чем выше были ожидания, связанные не столько с его личностью, сколько с лозунгами, которые он произносил, тем глубже оказалось разочарование.

«СП»: – Сегодня очевидно, что нужны политические перемены. Режим на них способен?

– Это узкое место любого авторитарного режима. Если в стране нет институтов (а в России их нет), если имеется только персона, на популярности которой все держится, та стабильность, которой Кремль гордился некоторое время назад, может в любую минуту рухнуть и привести к хаосу.

Как известно, любой человек смертен. Падает ли рейтинг Путина, ухудшается ли его здоровье – в системе нет институтов и механизмов, которые могли бы способствовать стабильности при таком развитии событий. И Путин первый, кто эти механизмы и институты демонтировал, когда выстраивал систему личной власти, в которой он один принимает важнейшие решения. Без него система работать не в состоянии.

К примеру, в кризисном 1998 году, когда был крайне непопулярен Ельцин, институты и механизмы имелись. Тогда был сильный Совет Федерации, относительно сильные другие институты, потому и стабильность сохранилась. Сейчас всего этого нет, и это – проблема не просто Путина и политической элиты, но и всей России.

«СП»: – Почему?

– Никто из сильных лидеров не терпит рядом с собой фигур, сопоставимых по влиянию и популярности. В этих условиях смена власти, смена лидера – крайне опасная ситуация, которая зачастую оборачивается падением режима.

Сейчас мы видим в системе некоторую трансформацию. Вызвали ее не протесты. Политическая элита начинает понемногу понимать, что единственный шанс остаться у власти – это серьезная модернизация системы. И что Путин, настаивая на статус-кво, перестает быть главным активом стабильности, и превращается в препятствие на пути выживания.

Элита должна задуматься, хочет ли она вслед за скифским вождем уйти в курган? Если не хочет, и если может соорганизоваться, то должна укреплять институты. Потому что в нынешней ситуации поменять Путина на другого Путина невозможно. Легко понять, что если Путин играет роль арбитра в отношении всех крупных кланов, то никто из этих кланов не может его сменить, поскольку остальные будут категорически против. Крупные кланы уже пристально следят, чтобы никто из других лидеров не превратился в более сильную и влиятельную фигуру в преддверии смены власти в России. А смены ждать уже недолго – два-три года…