Философия инновационного паразитизма

Любимая «игрушка» премьера обойдется бюджету в 2014 году в 25,6 млрд. рублей

Российский премьер держит открытым канал закачки бюджетных средств в сколковский проект. Очередная серия реанимационных мероприятий, призванных вдохнуть жизнь в этот проект, обойдется российским налогоплательщикам в 25,6 миллиардов рублей.

Именно такую сумму планируется выделить в будущем году из федерального бюджета на финансирование любимого инновационного детища премьера. Об этом стало известно после заседания попечительского совета организации «Фонд развития Центра разработки и коммерциализации новых технологий». В ходе этого мероприятия высокопоставленный лоббист сколковского проекта был переизбран на должность председателя фонда. Спонсорские усилия Дмитрия Медведева, безусловно, заслуживают такой награды со стороны резидентов «иннограда». Заметим, что в минувшем году все бюджетные расходы российского государства на деятельность Академии наук составили 34,4 млрд рублей. Эта сумма вполне сопоставима с очередной дозой финансовой «инъекции» в проект, который по признанию самого Дмитрия Медведева существует скорее на бумаге. «Строить надо быстрее, темпы ниже запланированных», был вынужден констатировать премьер.

Открывая заседание попечительского совета «Сколково», председатель дежурно отметил, что государство заинтересовано в том, чтобы проект развивался успешно, а выделяемые на это ресурсы вкладывались максимально эффективно. «Это касается и самого строительства центра. Строить надо быстрее, потому что темпы пока несколько ниже запланированных. Надеюсь, что на это тоже будет обращено внимание», пожурил сколковских топ-менеджеров премьер.

Отдав дань начальственной критике (в данном случае совершенно неизбежной), Дмитрий Медведев перешел к позитиву. Без которого предложение гражданам в очередной раз «затянуть пояса» и еще немного финансово пострадать за инновационную идею, выглядело бы совсем крамольно. По словам премьера, в Сколково уже «прописались» более тысячи компаний-резидентов. Еще одним «бумажным свершением» стало создание 13 тысяч новых высокотехнологичных рабочих мест. Что само по себе неплохо, но явно не дотягивает до обещанных главой правительства 25 миллионов вакансий в сфере хай-тек. Видимо, в качестве достижения Дмитрий Медведев упомянул о выделении 1,5 миллиарда рублей в виде грантов на проекты ученым. При этом тема полученной или ожидаемой отдачи от столь солидных вложений опять же осталась нераскрыта. Так же как и сюжет, связанный с претензиями Генпрокуратуры к «инноваторам» по поводу необоснованной выдачи грантов. Всего объем нецелевого расходования средств по фигурирующим в сообщениях масс-медиа данным, составляет около 125 миллиардов рублей.

Последним пунктом визита премьера в Сколково стало участие в церемонии подписания соглашения между фондом и корпорацией «Боинг» о создании учебного авиационного центра, в котором будут установлены тренажеры для подготовки экипажей. Дмитрий Медведев лично полетал на виртуальном «Боинг-737». «Приземлившись» он с присущей ему непосредственностью прокомментировал свои впечатления: учебно-тренировочный полет показался главе правительства «реально интересным». Премьер подчеркнул, что остался доволен «кузницей кадров» для эксплуатации иностранных воздушных судов.

Академик РАН, депутат Государственной думы Борис Кашин считает, что сколковский проект был изначально нежизнеспособен.

– Просто Дмитрию Медведеву некуда отступать. Потому что именно он в бытность президентом затеял эту инновационную «забаву». Когда запускался этот проект, председатель комитета по экономической политике Госдумы Евгений Федоров обещал за пять лет обеспечить прибыль в 250 миллиардов рублей. Сегодня стало очевидно, что никакой прибыли Сколково не приносит. Больше того, проверка, проведенная Счетной палатой, выявила массу нарушений в плане финансовой дисциплины. Но главное даже не в этом - сама концепция «иннограда на пустом месте» абсолютно ущербна и несостоятельна.

«СП»: – А есть ли такая вообще кроме планов «сравнительно честного» освоения бюджетных средств?

– Согласен, это достаточно спорный вопрос. Команда премьера лоббировала идею создать в «чистом поле» аналог Силиконовой долины в США. Однако, вместо инновационного центра мы получили финансовую «черную дыру». Премьер посетил учебный центр американской авиакорпорации «Боинг» и отметил как достижение, что Россия будет готовить кадры для эксплуатации воздушных судов, построенных за рубежом.

Отмечу, что «Боинг» и так имел серьезную научную структуру на территории РФ, которая работала исключительно на американцев. Мы с этого ничего не имели, кроме зарплат ее сотрудникам. Честно говоря, я не совсем понимаю, почему мы должны представлять налоговые льготы компаниям, реальными бенефициарами которых выступают иностранные производители. Казалось бы, логичнее помогать тем, кто приносит пользу российской науке и производству.

«СП»: – Можно ли сказать, что Сколково это «пылесос», который в реверсном режиме откачивает технологии и инновации из России на Запад?

– Это пиар проект, который не имеет ничего общего с реальным развитием науки и образования в России. Видимых положительных результатов нет и не предвидится, поскольку порочна сама модель.

«СП»: – Как в этой связи относиться к обещанию Медведева повысить на 50% производительность труда и создать к 2020 году «25 миллионов современных рабочих мест»?

– Проект Сколково только отдаляет реализацию этой декларации. Очевидно, что деньги используются нерационально. Ладно, если бы Медведев занимался только своей «игрушкой». Проблема в том, что правительство и администрация президента одновременно нанесли сильный удар по Российской Академии Наук. Особенно возмущает проект по созданию т.н. «карты науки», разработку которого Минобрнауки заказало у консалтинговой компании «Pricewaterhouse Coopers». Ставится цель создать продукт, который поможет принимать более эффективные решения в науке. На мой взгляд, это абсолютно безграмотная, если не сказать, шарлатанская затея.

Те управленческие кадры, которые уже имеются, не только не используются, а скорее дискредитируются. При этом ставка делается на Запад, который им поможет.

«СП»: – Как выглядит Сколково в его глазах с точки зрения инвестиционной привлекательности?

– Западные компании будут вкладываться лишь в том случае, если страна обладает серьезным научным потенциалом. Или для того, чтобы уйти от налогов. В нашем случае работает второй фактор. Получается, что наши научные кадры выступают в качестве «инновационных негров». Честно говоря, я не понимаю, зачем нашему правительству создавать тепличные условия западным компаниям. Разумеется, если ставить во главу угла национальные интересы. Таким образом, мы не только не решаем, а лишь усугубляем свои проблемы.

«СП»: – Каким образом следовало бы «по уму» организовать процесс научно-технической «перезагрузки» РФ?

– В первую очередь необходимо разработать «дорожную карту» целеполагания для российской науки. Чтобы озадачить последнюю решением вполне определенных задач. С другой стороны, необходимо поднять статус российского ученого. А не руководствоваться фиктивными показателями качества его научного труда, которые разработали непонятные западные эксперты.

По сути мы унижаем людей, заставляя их уезжать. Приведу такой пример. В настоящее время продолжается разработка параметров в рамках пенсионной реформы. В законе черным по белому написано, что Академия наук это главное экспертное учреждение. Однако, по факту проект пенсионной реформы отправляется на экспертизу в совсем другие инстанции. Складывается такое впечатление, что властям не интересно мнение профессиональных экономистов. Видимо, нужно, чтобы приближенные представители «экспертного сообщества» лишь легитимировали то решение, которое уже принято. Получается, наука отдельно, а сфера принятия управленческих решений отдельно. Более того, они порой оказываются враждебны друг другу. Можно сказать, что это антинаучный подход к принятию решений в социально-политической и экономической сферах. Вот почему КПРФ настаивает на том, чтобы такие деятели, как Ливанов, были немедленно отправлены в отставку. Собственно, как и весь кабинет Медведева.

Название «Сколково» скоро будет восприниматься общественностью как ругательство, считает общественный и политический деятель Максим Калашников.

– Сразу вспоминается «народная мудрость» - «как вы яхту назовете, так она и поплывет». «Сколково» уже по своему звучанию напоминает нечто осколочное и неполноценное.

Я бы сказал, что это «скол кремниевого рубила». В самом названии отражена порочность замысла. Наши власти отказываются от своих великих проектов, а соглашаются использовать «осколок» великой науки для поддержания научно-технологического лидерства Запада.

«СП»: – А как следовало бы назвать инновационный центр в духе отечественной традиции?

– Я в свое время предлагал именовать его «футурославлем».

«СП»: – А если оставить в стороне филологические изыски и мистицизм?

– Вы не правы, название очень много значит. Это не мистика, а мобилизация общества посредством образов, которые укоренены в его сознании.

«СП»: – И все-таки, что какие содержательные ошибки были допущены властью?

– В первую очередь следовало озаботиться разработкой проекта будущего России. Если наша страна видится власть предержащим в качестве придатка Запада, тогда действительно вполне достаточно вписаться в существующие структуры и систему разделения труда. Пускай на сугубо маргинальном положении. Создание Сколково говорит о том, что российскому сектору научных исследований уготована роль батрака, поденщика и субподрядчика. Или же ставится цель создать нечто новое.

Затем, под образ будущего создаются несколько проектов-локомотивов. Допустим, «город будущего» или «транспорт будущего». Во главе этих проектов должны быть поставлены люди, которые выступают носителями новых технологий. Вроде «вернеров фон браунов» или «королевых». Инновационные технологии могут быть востребованы только в ходе воплощения инновационных проектов. Нечто подобное происходило в рамках реализации американского и советского атомных проектов. В результате создается инновационный продукт, который формирует облик будущего.

«СП»: – В настоящее время популярна идея перехода к «шестому технологическому укладу»

– К Сколково это не имеет никакого отношения. Этот проект не нацелен на создание будущего, а представляет попытку вписаться в технологии «пятого уклада». Сама идея очень отдает «смердяковщиной» и классическим «низкопоклонством перед Западом». Дескать, мы сами не можем ничего создать. Обязательно нужно, чтобы западные эксперты помогли и оценили наши идеи. Хотя Запад в своей истории также отбросил массу инновационных идей. Крупные корпорации могут глупить так, что не дай Бог.

Сколково это не проект, а целая философия. В том духе, что мы русские – «недоделанные» европейцы, сами по себе мы ничего не стоим. Нам обязательно нужен внешний учитель. В силу этих врожденных концептуальных пороков Сколково получилось неработоспособным.

«СП»: – Самое главное, внутри страны спрос на инновации не создается…

– Вот именно. Нам нужна не модернизация, а в первую очередь реиндустриализация. То есть промышленность, которая могла бы «проглотить», востребовать высокие технологии. Допустим, если мы строим межпланетный корабль, то он критически нуждается в суперлегком и прочном материале. В отличие от объектов земной инфраструктуры для которых это не критический показатель.

Сколково это фактически узаконенная «утечка мозгов». Я лично знаю руководителей российских компаний, которые не стали резидентами Сколково. От них требуют составлять отчеты «в промышленных масштабах». При этом из фонда Сколково нереально получить полтора-два миллиона рублей на исследования. Хотя деньги нужны немедленно. Потому что конкуренты тоже не дремлют. Если инновационный продукт сначала появится «там», то все усилия окажутся тщетными. Несмотря на это люди по году не могут получить обещанного. В системе Академии наук (про которую говорят, что «она ничего не делает») есть сотни перспективных разработок. Казалось бы, у разработчиков мировое имя, как и у института. Но они не могут даже рассчитывать на «крохи с барского стола».

«СП»: – Интересно, куда испаряются выделяемые миллиарды?

– Вопрос риторический. Для того, чтобы открыть «Сколково» достаточно воспользоваться старыми фондами академической недвижимости. Если власти замахнулись возвести «город будущего», то нужно применять прорывные технологии в строительстве. Ничего этого не наблюдается. Здесь опять же сказался присущий нашей элите «комплекс национальной неполноценности». Хотя бы для приличия следовало бы допустить к разработке проекта российских проектировщиков. Ставку сделали на иностранцев. При этом в очередной проигнорировали важный принцип – деньги нужно вкладывать в людей и лаборатории, но не в стены.

«СП»: – Зато команда «особо приближенных» девелоперов явно не осталась внакладе…

– Земли под «инноград» выкупались у отечественных олигархов с лондонской пропиской, у одного их высших чиновников российского правительства. Но самой главной символической акцией следует считать возведение главного здания в виде куба, который воткнут одним из углов в землю. Использование современных технологий должно заключаться в создании удобных для человека зданий. Они не должны напоминать архитектурное воплощение фантазий больного «белой горячкой».

Модерн в архитектуре не означает, что я теперь должен спать на потолке, а пол в моей спальне не должен быть положен наискось или покрыт валунами. Будущее это не обязательно шизофренические переживания архитектурного хипстера.

Заместитель председателя комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Николай Арефьев согласен с тем, что Сколково - это никчемный и затратный объект.

– Нелепо тратить огромные деньги на проект «нулевого цикла», когда рядом с Москвой располагаются 22 наукограда. На их фоне микроскопический Сколково, который хочет вобрать всю российскую науку, смотрится как порождение чей-то неуемной и неумной фантазии. Никакой науки там скорее всего не будет. Очень похоже на то, что этот объект предназначен для отмывания огромных государственных средств. В прессе уже было достаточно сообщений о том, как разворовываются деньги. Думаю, что это действительно так.

«СП»: – Те миллиарды, которые планируется вложить, ждет похожая судьба?

– Вряд ли эти инвестиции окажутся эффективными еще по одной причине. Современное научное знание имеет многоотраслевой характер. Загнать его носителей в одно здание невозможно. Только от недалекого ума можно рассчитывать, что создаваемый небольшой центр вберет в себя все инновационные программы.

«СП»: – Может, это отражает скромные научные амбиции российского руководства?

– После разгрома РАН и сопутствующей «оптимизации» наша новая компактная наука, наверное, сможет вместиться в одно здание. У Академии государство отбирает материальную базу. Естественно, что Сколково никогда не заменит «реформируемые» учреждения РАН. Потому что по сути это мертворожденная идея.

«СП»: – Почему премьер так цепляется за этот проект?

– Это его начинание. Медведев не хочет выглядеть как человек, который не сдержал обещание и провалил распиаренный проект. Поэтому он цепляется за него и обещает довести до ума. Нам говорят о том, что к 2020-2025 годам проект выйдет на самоокупаемость. А пока государство должно раскошелиться на новые «инвестиции». Это попахивает психологией временщиков. Никто не знает, где будет Медведев в 2025 году, а ведь громадные деньги вливаются в сколковскую «дыру» уже сейчас. С кого народ будет спрашивать за провал этой затеи, непонятно.

Что остров Русский, что «олимпийская стройка века» в Сочи, что Сколково для властей это лишь дорогие игрушки, купленные за счет средств налогоплательщиков. 360 миллиардов изначально выделили на сочинский комплекс олимпийских объектов. А реально он обошелся в 1 триллион 200 миллионов. Каждое спортивное сооружение стоит в 6-7 раз дороже, чем аналогичное строительство за рубежом. Если бы вложить эти деньги в российскую науку, мы бы вернули лучших своих ученых со всего мира. И тогда не нужно было бы строить никакого Сколково, чтобы поднять нашу науку на недосягаемую высоту. А так имеем, что имеем. В свое послании президент намекнул, что никакая наука у нас развиваться не будет.

«СП»: – Замах на прорывные инновационные научные исследования в условиях деградирующей производственной базы не напоминает пресловутую попытку поставить «телегу впереди лошади»?

– Очевидно, что социальный заказ на научные исследования формирует промышленный сектор. Вместо того, чтобы гнаться за прорывными проектами, гораздо более актуальна задача провести реиндустриализацию. Потому что новейшие технологии вряд ли найдут применение в российских реалиях. Модернизация объявлена много лет назад, но никак не реализуется.