Эдуард Лимонов: "Русские стреляли в русских"

21 сентября 1993-го, вечером, Ельцин ещё дочитывал с ядовитого экрана телевизора указ № 1400 о роспуске парламента, а я уже уложил в армейский рюкзачок бульонные кубики, шоколад, пару блокнотов, смену белья и вышел.

В Доме Советов, его тогда усиленно называли «Белый дом», вскоре он станет чёрным от пожаров, я оказался среди первых девяти добровольцев. Целых два генерала выстроили нас в вестибюле вдоль раздевалки, скомандовали: «Направо-о!» и пошли разводить нас по постам.

Меня определили на пост № 1 — это главный вход в здание с набережной Москвы-реки. Пост неудобный для защиты, потому что выходит на реку не просто дверьми, а целой стеклянной стеной, которая осыпется от первой автоматной очереди. Так как я уже имел боевой опыт в Сербии и Приднестровье, мне это было ясно с одного взгляда.

Нас оказалось на посту четверо: два милиционера, я и ещё хромой парень. На всех — один пистолет у дежурного милиционера.

На мой вопрос: «Стволы дадите?», генерал в шляпе и кожаном пальто ответил: «Дадим, когда начнётся!»

— А успеете?

Генерал указал на на обычную дверь неподалеку: «Вон оружейная комната!»

Я подошёл к стеклянной стене, вгляделся в темноту. Там, где заканчивались ступени, ведущие к нам в здание, увидел плотные цепи военных.

После полуночи в той части здания Верховного Совета (ВС), что возвышается, как башенка, над общим массивным туловищем его, я от имени только что созданной партии нацболов подписал документ, бросавший вызов указу Ельцина. Подписал седьмым, чем и горжусь сегодня.

Мы отказались подчиниться.

И потянулись тревожные две недели конфронтации.

ВС не спал совсем, по коридорам ходили потоком люди, в комнатах спорили.

В зале заседаний ВС шло непрерывное голосование: депутаты круглосуточно свергали министров и назначали новых. Лучше бы они разъехались по заводам и воинским частям, подняли бы народ, думал я. Но я был рядовым участником, на ход их повлиять не мог.

Россия проявила тогда свой твёрдый характер, сказав «нет» президенту Ельцину.

Начавшись с конфронтации двух ветвей власти (напомню, что спикер ВС Хасбулатов был изначально, при избрании, ставленником Ельцина, а Руцкой — его вице-президентом) в течение двух недель протест превратился в столкновение двух Россий: буржуазной, победившей в 1991 году, и народной, советской ещё.

К Дому Советов пришли тогда во множестве левые, коммунисты, анархисты, новые комсомольцы и «патриоты», как их тогда называли. Были среди них и баркашовцы.

Люди приходили тысячами. Из них даже сформировали полк те самые генералы, что разводили меня в первый вечер после указа.

Но все они пришли без оружия.

А воинские части, командиры которых при различных обстоятельствах обещали когда-то Ачалову и Макашову присоединиться, своих солдат не привели и сами не появились.

Вначале их страстно ждали, затем уныло перестали ждать.

Оружейная комната — Господи, в ней обнаружилось лишь табельное оружие милиционеров из обычной, полагавшейся ВС охраны. С полсотни пистолетов и от 10 до 15 автоматов.

Армия безнаказанно осадила ВС. Были отключены телефоны, свет, водопровод.

Здание было окружено четырьмя кольцами военных.

Всю ночь армейские репродукторы предлагали осаждённым сдаться.

Зловеще выглядело всё это.

Неожиданно, 3 октября днём народ, собравшийся у метро «Октябрьская», у памятника Ленину в немыслимом количестве нескольких сотен тысяч человек, прошёл по Садовому кольцу, гоня перед собой силы милиции, и снял осаду с ВС одним наскоком.

Я поехал с народом в Останкино брать телевидение.

Нас встретили шквальным пулемётным огнём спецназовцы отряда «Витязь».

Стреляли из окон технического центра телестанции, продолжили трассирующими из-под крыши основного здания, затем на улицу Королёва выкатились бэтээры и безжалостно застрочили из пулёметов по безоружной толпе. Стоны. Срезанные очередями падали в изобилии ветки деревьев.

Когда на выручку прибыл генерал Макашов с отрядом, я насчитал у них жалкие 11 автоматов. Захватив первый этаж технического центра, они вынуждены были позднее отступить.

Силы были вопиюще неравны. В те дни ельцинская сторона усиленно распространяла дезинформацию, будто бы подземелья здания ВС были забиты оружием. Свидетельствую, что это была коварная ложь. Только скромное содержимое оружейной комнаты имелось в наличии у сторонников Верховного Совета.

У телецентра погибли тогда десятки, в их числе были иностранные журналисты. Мне посчастливилось, даже ранен не был. Несмотря на то что в один момент увидел красную точку ночного прицела на своём бушлате.

К утру по зданию ВС стали стрелять танки. Расстрел из танков парламента в европейской столице — факт неслыханного злодейства, признаем это.

Известны имена 173 человек погибших тогда.

В истории России 3 и 4 октября 1993 года останутся как печальная дата.

Русские стреляли в русских.