Станислав Лем: Тормозные колодки

Наша пресса, сообщая о событиях в Буденновске, называет боевиков Дудаева террористами. Это весьма деликатный вопрос, и даже у меня дома мы спорили, имеем ли мы право на такое определение. Ведь никто - кроме немцев - не называл террористами солдат Армии Крайовой или Крестьянских Батальонов. В ответ я услышал, что они не брали в плен и не захватывали в качестве заложников мирных немецких граждан. Сравнивать, конечно, совершенно невозможно, но и у нас репутация не белоснежная: когда во время войны в Люблинском воеводстве селили немецких колонистов, случалось, что наши партизаны нападали не только на мужчин, но и на женщин. Конечно, колонисты были вооружены - но все-таки это не была регулярная армия. Я знаю о подобных случаях из нашей, польской литературы. (. . . )

Общий принцип, которого я стараюсь придерживаться, состоит в том, что я всегда на стороне слабого. Ничего не могу с собой поделать, но я всей душой на стороне чеченцев, хотя, естественно, понимаю горе семей, которые оплакивали своих близких, оказавшихся в числе заложников. Слабые иногда имеют право прибегать к средствам, которые не предусмотрены международными конвенциями.

То, что устроил в Чечне министр Грачев со своей военной партией и с Ельциным, было страшным скандалом. Милитаристы бросили в бой против забаррикадировавшихся в больнице боевиков отряд спецназа, от огня которого погибли главным образом заложники. Между тем - как мы сейчас знаем - чеченцы вели себя по отношению к заложником очень прилично.

Все очень плохо началось, но в отсутствие Ельцина неожиданно и весьма ловко в игру включился премьер Черномырдин.

Я видел встречу Черномырдина с Ельциным в Кремле: Ельцин взбешенный, надутый, как грозовая туча. Еще раньше, во время пресс-конференции в Америке, он потрясал кулаками и кричал на репортеров, которые осмелились задавать ему неприятные вопросы. Мне это напомнило анекдот об одном из наших премьеров (кажется, это был Ярошевич). Будучи за границей, он что-то ляпнул перед журналистами и тут же добавил: 'Но это не для печати!'. Зал, конечно, отозвался громким смехом, бедняга забыл, что тут у него нет никакой власти над прессой.

Конечно, ничего еще не решено и не окончено, потому что трудно представить, чтобы Россия капитулировала перед Чечней. Для сильного это была бы потеря лица.(. . . )

Но если обобщить, то события движутся в том направлении, которое уменьшает мою мизантропию и опасения того, что все идет к худшему. События в Буденновске и их продолжение принесли много неожиданностей - кажется, в имперской системе появились тормозные колодки, еще слабые, но они явно есть. Экстремально милитаристское направление российской политики, полигоном которого была Чечня, оказалось сильно скомпрометировано. Победитель всегда прав, но тут пока что нет победителей. Люди Дудаева действовали весьма ловко, в то время, как элитные части российской армии, как оказалось, совсем не похожи на ту армию, которая воевала в окопах Сталинграда.