Приключения души

На модерации Отложенный

Душа на пути в воплощение

Следующая легенда рассказывает о встрече огненноокого нарта с достопочтимыми предками на пути из Прави в Явь.

       Созырко в стране мёртвых (Героический эпос народов СССР)

Вот в царство мёртвых нарт огненноокий

Однажды утром двинулся до срока.

Привратник царства мёртвых Аминон

Пришедшему сказал: "Таков закон,

О храбрый муж, о нарт огненноокий,

Всему предел есть, для всего есть сроки.

Вернись обратно в светлые края,

Не наступила очередь твоя.

Никто здесь до кончины не бывал...

Описание царства мёртвых не отличается от картин ночи вселенной Вед или страны Похьолы карельских Рун.

…Тогда Созырко гневом воспылал,

В железные ворота он ударил

И в преисподню скакуна направил.

Он на коне объехал царство мёртвых,

Увидел там супругов распростёртых

В изнеможенье на воловьей шкуре,

На ней лежали, брови хмуря.

Хоть шкура и огромная была,

Казалось, что для них она мала.

Они глядели друг на друга хмуро,

Не зная, как же разделить им шкуру.

На шкурке зайца, в двух шагах от них,

Заметил путник пару молодых.

Короткой шкуркой укрываясь нежно,

Покоились супруги безмятежно.

Он едет дальше. Вот, едва живая,

Прорехи гор вдовица зашивает,

Пот градом катится с её чела.

Сверкает мрачно толстая игла.

Вот – женщина и жернова над ней.

Но не муку, а пыль лишь от камней

Разбрасывает мельница большая.

Встаёт картина перед ним другая:

Старушка надоила молока,

Полна им бочка, хоть и высока.

Но сыр, как ни трудилася она,

Не превышал ячменного зерна.

Другая ж в ложку с птичий ноготок

Чуть надоила молока глоток,

Но сыр её – и сочный и большой,

Пред ней он белой высится горой.

Он едет дальше. Вот под бугорком

Сидят супруги за большим столом,

Что яствами уставлен дорогими.

И не пустеет пышный стол пред ними.

Он едет дальше, видит старика,

Что носит кучи щебня и песка.

В мешке дырявом днём и ночью носит,

Но снисхожденья у судьбы не просит.

Нарт едет дальше. На траве зелёной

Вол отдыхает, солнцем озарённый.

Жуёт он рьяно чей-то ус седой,

Не соблазняясь сочною травой.

Созырко, онемев от изумленья,

Путь продолжает в прежнем направленье.

Вот остров, словно пост сторожевой,

Как лезвие, там мост волосяной.

На острове, что перед ним возник,

В яичной скорлупе живёт старик.

Вот кто-то бороды седые бреет

Каких-то старцев, брить их не умея,

У жертв своих не может сбрить никак,

При всём старанье даже волоска.

А дальше – сука старая лежит

И чей-то вход безмолвно сторожит,

И слышен лай двенадцати щенят,

Что из утробы вырваться хотят.

Вот видит он: бегут чувяк и арчи.

Созырко подумал: "Что же это значит?

Как в состязанье нартов огнеоких.

Для бегунов кто установит сроки?"

Сувяк был впереди, и вот, казалось,

Ему уже победа улыбалась,

Но арчи обогнал его внезапно,

Сноровкою напоминая нарта.

Созырко дальше едет по дороге...

Созырко видит в царстве мёртвых многие души, которые проходят очищение от земных страстей. Там же он слышит лай двенадцати щенят, что из утробы вырваться хотят. Здесь утроба – это утробный пузырь, в котором развивается плод щенка. Там же Созырко встречает странников – славных предков. Они знакомят нарта с чудесами потустороннего мира.

…Вот среди равнины стол стоит треногий,

Стол ломится от яств, напитков редких,

А за столом он видит славных предков.

Он созерцает вид обычный кувда.

Но вдруг он вздрагивает: "Что за чудо?

Лежат на блюде среди сочных лакомств

Зажаренные кошка и собака".

Всем виденным ошеломлён был нарт.

И вот спросил Созырко их как брат:

"О, предки нартов, расскажите мне,

Откуда столько бед у вас в стране?

Я на коне объехал царство мёртвых,

Увидел и супругов распростёртых

В изнеможенье на воловьей шкуре,

На ней они лежали, брови хмуря.

Хоть шкура та громадная была,

Казалось, что для них она мала.

Они глядели друг на друга хмуро,

Не зная, как же поделить им шкуру".

Созыру предки дружно отвечали:

"Был потому их облик так печален

И потому судьба их так плачевна,

Что ссорились супруги ежедневно".

"На шкурке зайца, в двух шагах от них

Супругов наблюдал я и других.

Короткой шкуркой укрываясь нежно,

Они лежали дружно, безмятежно".

"А это пара любящих была,

Которая смогла прожить без зла.

Они любили жизнь и в дни печали

Друг друга никогда не покидали".

"Потом я видел, как, едва живая,

Прорехи гор вдовица зашивает.

Катился пот, как град, с её чела,

Сверкала мрачно толстая игла".

"А это, друг, была одна блудница.

Беда, коль и во сне она приснится!

Дружку бельё строчила строчкой мелкой,

А мужу крупной – вот её проделки".

"По царству мёртвых дальше проезжая,

Я видел сам, как женщина другая

Лежала молча; жернова – над ней.

Но не муку, а пыль лишь от камней

Выбрасывала мельница большая".

"А это вот что, милый, означает:

Всю жизнь свою она была воровкой,

Муку чужую воровала ловко.

Вот здесь и платит долг она примерно

И на груди тяжёлый держит жернов".

"Поехал дальше и увидел я

Корову и старуху у ручья.

В огромную она доила бочку,

И молоко текло по ободочкам.

Но сыр, как ни трудилася она,

Не превышал ячменного зерна".

"А это, друг, хозяюшка скупая,

Она для ближних, как собака злая.

Она имела больше ста коров,

Но был всегда ответ её готов,

Когда попросит молока сосед:

"Ни капли молока сегодня нет".

То: "Не доила нынче я корову",

То: "Скисло молоко, к несчастью, снова".

"Другая ж в ложку с птичий ноготок

Чуть надоила молока глоток.

Но сыр её – и сочный и большой,

Пред ней он белой высится горой".

"А это – щедрая хозяйка крова.

Она владела лишь одной коровой,

Но просьбе обездоленных людей

Вовек отказа не было у ней".

"В пути увидел я под бугорком

Супругов за обеденным столом,

Что яствами уставлен дорогими.

И не пустел обильный стол пред ними.

Лишь выпит рог, как пенится опять".

"О них мы тоже можем рассказать, –

Супруги эти часто пировали,

Но без гостей к еде не приступали".

"Я на пути заметил старика.

Носил он кучи щебня и песка

В дырявом таске, выбившись из сил,

Но у судьбы пощады не просил.

Вздыхал он только, будто от забот.

С его лица катился градом пот".

"А этот отнимал у бедных землю,

Ни разуму, ни совести не внемля,

Жил краденым, хотел он всем владеть

И всё ж никак не мог разбогатеть".

"Я видел остров – пост сторожевой,

Как лезвие – там мост волосяной.

На острове, что предо мной возник,

В яичной скорлупе сидел старик".

"А это, солнышко, был нелюдим,

Он равнодушен был всегда к другим.

Он не имел ни близких, ни друзей,

К столу ни разу не позвал гостей".

"Заметил я вола в траве зелёной,

Среди равнины, солнцем озарённой.

Жевал он рьяно чей-то ус седой,

Не соблазняясь сочною травой".

"Судьба карает всех скупцов сурово,

И это – участь каждого скупого.

Когда пахал он с другом иль с знакомым,

То их волу подсовывал солому,

А своего кормил душистым сеном.

Так поступал он в жизни неизменно".

"Я видел, сука старая лежит

И чей-то вход безмолвно сторожит.

Был слышен лай двенадцати щенят,

Что из утробы вырваться хотят".

"А это означает: будет время,

Когда придёт младое поколенье,

Которое сочтёт себя всех краше

И разуму учить захочет старших".

"Потом я видел бег чувяк и арчи.

Я не могу понять, что это значит.

Чувяк был впереди, и вот, казалось,

Ему уже победа улыбалась.

Но арчи обогнал его внезапно,

Сноровкою напоминая нарта".

И улыбнулись предки, отвечая:

"А это, солнышко, то означает,

Что бедняки, судьбой так суждено,

Богатых перегонят всё равно".

"Я видел, стариков обледенелых

Тупая бритва брила неумело,

И не могла она у них никак

При всём старанье сбрить и волоска".

"А это, пусть тебе известно будет,

Судьба плохих, несправедливых судей,

Что богачам вину за мзду прощали,

А бедняков невинных осуждали".

"О предки, вы собрались здесь для кувда,

Так объясните мне и это чудо.

Зачем лежат среди обычных лакомств

Зажаренные кошка и собака?"

"А это, гость наш славный и желанный,

Совет дала нам мудрая Сата:

"Придёт Созырко скоро в царство мёртвых,

Там встретит предков доблестных и гордых,

Когда же он придёт домой обратно

О виденном поведать смелым нартам,

О кошке и собаке он расскажет.

И только этим нартам он докажет,

Что хоть недолго в царстве мёртвых был,

Но видел нас и с нами говорил".

Созырко был ответами доволен,

И с предками поговорил он вволю,

А под конец, не скрыв от них волненья,

Он рассказал о цели посещенья:

"Дочь Солнца полюбил я всей душой,

Но требует она калым большой,

Я должен к свадьбе предоставить ей

Оленей, туров и других зверей,

В долине выстроить дворец стальной,

Блистающий волшебной красотой,

Углы же зданья по её веленью

Украсить должен я аза-растеньем.

Зверей разнообразных я достану,

Мне обещала славная Сата

Их выпросить у щедрого Афсати,

Но как дворец построю я богатый?

Где аза я теперь возьму, о предки?

Встречаются цветы такие редко".

Сказали предки нартскому герою:

"Возьми кольцо Бедухи золотое.

Стальной дворец ты выстроишь без рук:

Кольцом её ты очерти лишь круг,

И на равнине, что была пустой,

Дворец стальной возникнет пред тобой.

Цветы ж аза, столь редкие для мира,

Есть у владыки мёртвых, Барастыра.

Их выпросит Бедуха для тебя,

Живого мужа, мёртвая, любя.

Обычай давний есть в стране у нас –

Неведом нашим женщинам отказ".

Бедухе Барастыр не отказал,

Цветы аза он для неё сорвал.

Бедуха же, придя от Барастыра,

Дала цветы аза с кольцом Созыру.

Нарт взял кольцо с цветком аза столь редким,

Поклон отвесил досточтимым предкам.

На землю он спешил вернуться быстро.

Но Аминон сердитый был неистов,

Созырко не хотел он выпускать.

"Закон привратник должен соблюдать, –

Сказал он, путь рукою преграждая, –

Тебе уехать я не разрешаю.

Ты задом наперёд подкуй подковы

И лишь тогда поедешь к нартам снова.

Все мёртвые иначе за тобой

Повалят бесконечною толпой"...

Созырко видит, что жители ночи вселенной хотят выбраться из обледенелого царства мёртвых, но для них закрыты врата белого света (Яви), поскольку они ещё не освободились от земных пороков. В картинах ночи вселенной переданы поучительные истории. В них изображены души тех, кто ссорились ежедневно, потому судьба их так плачевна. Другие же любили жизнь и в дни печали, и друг друга никогда не покидали.

Была показана судьба блудницы, в Яви она дружку бельё строчила строчкой мелкой, а мужу крупной – вот её проделки. Теперь, едва живая, прорехи гор блудница зашивает.

Там был старик, он отнимал у бедных землю, ни разуму, ни совести не внемля, жил краденым и хотел он всем владеть, и всё ж никак не мог разбогатеть. Там же находилась и воровка, муку чужую воровала ловко, теперь она в Эл платит долг примерно – на груди тяжёлый держит жернов.

Изображена и щедрая хозяйка крова, по просьбе обездоленных людей, вовек отказа не было у ней. Там же была хозяюшка скупая, она для ближних, как собака злая. Судьба карает всех скупцов сурово, и это – участь каждого скупого. Бедняки же, судьбой так суждено, богатых перегонят всё равно.

Была изобличена судьба неправедных судей – стариков обледенелых, что богачам вину за мзду прощали, а бедняков невинных осуждали.

Доблестные предки открыли перед Созырко суть виденных картин. И наказали ему, когда он придёт домой в Явь, о виденном (в Нави) поведать должен смелым нартам.

В фольклоре славян известным стражем ворот ночи вселенной является баба-Яга, в карельских Рунах – это Лоухи, в кетской сказке "Три подарка солнца" – волшебница Хосядам, в "Сказании о неком славном богатыре Уруслане Залазоревиче" – Белая Поляница, а в нартовской легенде – привратник Аминон. Закон привратник должен соблюдать, а потому он не может допустить до срока самовольного проникновения какой-либо сущности из ночи в день вселенной. Страж ворот царства смерти помогает только тем, кто идёт в Явь вдвое неволею (по воле батюшки и матушки) и богатырям, странствующим по своей воле. Чтобы богатырь Созырко попал из ночи в день вселенной, Аминон обучает его необыкновенному опыту – хождению задом наперёд (этот приём описан и в других сказках).

…Созырко вмиг коня перековал

И в путь-дорогу собираться стал.

А мёртвые за нартом наблюдали.

И Аминону так они сказали:

"И нас наверх ты отпусти за ним,

Ты видишь, мы от холода дрожим,

Вода и хлеб здесь вкуса не имеют,

Здесь солнце нас своим теплом не греет".

Но Аминон одно ответить мог:

"Другого счастья не послал нам бог.

Из царства смерти нам возврата нет.

Вот поглядите вы на конский след,

Ведёт он внутрь, а не на землю, правда?"

Никто не разгадал уловки нарта.

И мёртвые, поверив Аминону,

Вернулись вновь дорогой погребённых

И неохотно расходиться стали

На те места, что раньше занимали.

Когда на землю храбрый нарт вернулся,

Кольцом провёл он круг и оглянулся –

Пред ним, сияя дивной красотой,

Утёсом высился дворец стальной.

Цветы аза, что Барастыр любил,

По четырём углам он рассадил.

Сата у Афсати попросила

Его свирель и нарту подарила.

Вот заиграл Созырко на свирели.

И стаями к нему сбегались звери.

На зов его, как будто по веленью,

К нему пришли и туры и олени.

Тогда семь братьев отдали в супруги

Дочь Солнца славному Созырко-другу.

В селенье нартское её послали

И радостно на свадьбе пировали.

Дочь Солнца Сата – душа нарта, она сделала свой выбор, ещё в Прави случилась её первая встреча с Созырко. С той поры она непоколебима в своём намерении: воссоединиться только с удальцом Созырко. Заканчивается повествование единением души-девицы с молодцем Созырко. Именно это событие в фольклоре и отмечается свадебным пиром.

Во вселенной царствует Великий нарт (Всевышний), а исполнителями Его божественных намерений являются ветер, вода и огонь, и они вкуса не имеют.

На примерах Руны "Рождение огня" и сказок "Урал-Батыр", "Созырко в стране мёртвых" продолжаем формирование словаря метафизического языка начатого 18 июля 2013 года (см. предыдущие публикации в сообществе):

искра огненная Укко, девушке отдал он искру, чтоб из неё она растила пламя, двигались стонали тучи, золотое устье печки. Бессмертный пережил многие поколения, забыл отца, мать, дедов, внуков, когда люди чувств не имели, страха не знали, наконец люди стали собираться вместе в один род, в одно племя, в этом цветущем саду людские души, с каждым сроком сад себя украшает, добро всех дел выше, если Закон Жизни нарушим, зло творя, облекут вас на муки, зло в спутники не берите, от хорошего в сторону не уходите, плохому дорогу не уступайте. Нарт в царство мёртвых двинулся до срока, вода и хлеб здесь вкуса не имеют, судьба карает, Закон привратник должен соблюдать, о виденном в царстве мёртвых поведать должен смелым нартам, судьбой так суждено.