Нужен ли нам берег турецкий?

На берегу Оредежи

Странное дело: выходной, проведённый у местной речушки под шашлычок, вроде и отдыхом уже не считается – нам непременно подавай обкальяненную Турцию под барбекю и араку, да пропылённый Египет с красноморским дайвингом на похмельную голову.

 Не знаю, гены гуннов в том виноваты или татаро-монгольская кровь до сих пор бьёт копытом в наших артериях, но современный россиянин – это неприкаянный бродяга, кочевник, готовый нестись за невнятным приключением в любую Богом забытую дыру. Два условия: а) дыра должна быть внешне чуть симпатичнее привычного хрущобного пейзажа, и б) располагаться вне территории России.

 И не говорите мне о патологической любви славян к гробницам фараонов или недоразрушенному Колизею: у нас у самих полно исторических могил и ветхих строений. В конце концов, история – это не обязательно тысяча лет назад, ведь каждый из нас уже для следующего поколения – мамонт и птеродактиль одновременно. Потому и путешествие – совершенно не обязательно поездка за тысячу вёрст, мы вокруг своего дома далеко не все тропинки исходили.

 Нет, я не сетую и не брюзжу. И я не против загрантурне, напротив – я исключительно «за». Но всё же, всё же: отвлекитесь ненадолго, одним глазком гляньте и оцените то, что находится у вас буквально за порогом. А я, со своей стороны, держа в голове формулу «сто вёрст для бешеной собаки не крюк», приглашаю вас на небольшую (в радиусе пушечного выстрела) прогулку вокруг моего логова – Гатчины.

 Вот, например, небольшой посёлок Рождествено. Во времена Новгородской республики стояла у слияния рек Оредеж и Грязна деревенька Большая Грязна. В 1713-м году царь Пётр подарил её своему сыну, наследнику престола Алексею Петровичу. В тот же год здесь были построены путевой дворец царевича и деревянная церковь Рождества Пресвятой Богородицы, по которой деревня, ставшая селом, и получила своё нынешнее название.

 Позже, по планам императрицы Екатерины II, переустраивающей губернию, Рождествено целых 17 лет, с 1780 по 1797 годы, находится в статусе города. Для предполагаемого городничего на крутом берегу реки Оредеж за счёт казны был построен дворец, но пока его строили, власть сменилась. Павел I лишил Рождествен статуса города, назначив своей резиденцией Гатчину, а село Рождествено пожаловал графу Безбородко. Тот передарил село своему секретарю, надворному советнику Н.Е. Ефремову. Новый дом на месте старого дворца Н.Е. Ефремов выстроил лишь в 1825 году.

 Кстати, заново построенный им дом – единственный из сохранившихся в мире деревянных дворцов в стиле ампир. В 1880-м усадьбу на крутом берегу Оредежи купил золотопромышленник, держатель основного пакета акций Ленских приисков Иван Васильевич Рукавишников – дед будущего Нобелевского лауреата, писателя Владимира Набокова. Унаследовав рождественское имение накануне Октябрьской революции, Владимир Набоков не успел вступить в законное право владения по причине несовершеннолетия. Но именно этот уголок Земли он до самой смерти считал своим единственным домом и, несмотря на более чем приличные доходы, арендуя для проживания богатые особняки во Франции и США, принципиально не приобретал никакой недвижимости.

 Ну как, интересная история?

 А вот ещё одна. В 7 км выше по течению Оредежи есть деревушка Чикино. Название своё она получила по существовавшим здесь до конца Гражданской войны меднопрокатному заводу и усадьбе купцов, братьев Ивана и Александра Филиповичей Чикиных. Их предки обосновались в этих местах в середине 19 века, взяв в аренду медно-плющильный заводик статской дамы М.Ф. Донауровой. Продукция братьев Чикиных была представлена на всех всероссийских и всемирных выставках. В годы Первой мировой войны он выполнял военные заказы; здесь впервые в стране было налажено производство армейских алюминиевых фляг.

 Сейчас от завода остались лишь два кирпичных здания, поблизости от них сохранился постамент памятника посетившему предприятие в 1860-м году императору Александру II. После революции этот постамент приспособили под Карла Маркса, через некоторое время бородача на каменном посту сменил И.В. Сталин. Но интереснее другое: очистные сооружения на медном заводе были такого качества, что Чикины разводили здесь форель, рыбу крайне чувствительную к нечистотам. Медь – продукт ядовитый; мне доводилось бывать в Медногорске Оренбургской области: земля вокруг комбината выжжена купоросом на десятки гектаров, на ней не растут ни деревья, ни даже сорняки. А тут – форель! Которую братья и сами едали, и в столицу поставляли.

 В гости к Чикиным наведывались писатель А.И. Куприн, певец Ф.И. Шаляпин, не раз приезжал сюда на рыбалку поэт А.Н. Майков. Сестра купцов, Екатерина Чикина, вышла замуж за внука А.С. Пушкина и родила ему троих детей. Их семья жила под Гатчиной до 1919 г. и перебралась в Эстонию лишь с последней волной эмиграции. Один из детей (правнук, стало быть, «нашего всё») – Александр Чикин, Заслуженный тренер СССР и Эстонии по лёгкой атлетике.

Вырская почтовая станция

  Продолжаем экскурсию по окрестностям Гатчины. Раз уж разговор зашёл о великом поэте, нельзя не сказать о деревне Выра, впервые упомянутой в Переписной окладной книге Водской пятины ещё в XV веке.

 В XIX веке Выра была довольно большой почтовой станцией, здесь содержалось 55 почтовых лошадей – столько же, сколько их было на станциях Луги и Великого Новгорода.

Пушкин часто здесь останавливался, на его глазах разворачивалась любовная история дочери станционного смотрителя и молодого гусара, она и легла в основу повести «Станционный смотритель». По этой повести в 1972 году в сохранившемся здании Вырской почтовой станции был создан первый в России музей литературного героя, «Дом Самсона Вырина».

 А в десяти верстах отсюда, в деревне Кобрино, принадлежащей семье Ганнибалов, с 1781 года жила с мужем Арина Родионовна Яковлева – няня Александра Сергеевича. В 1800-м Ганнибалы продали Кобрино Шарлотте Карловне Жандр (или Шандр) – жене мореплавателя Ю.Ф. Лисянского. После смерти Лисянского деревня была куплена Н.Т. Карташевской, сестрой писателя С.Т. Аксакова. А потомки Арины Родионовны продолжали жить в том же доме вплоть до 1974 года, когда в нём открыли музей «Домик няни А.С. Пушкина».

 От Кобрино едем дальше на восток. Посёлок Вырица – его название, так же как деревни и реки Выра, произошло от местных финно-угорских языков (водский, ижора, вепский, эстонский): vyru (выру), что означает «кольцо», «круговорот». Очень похоже на старорусское «вырь, ви – пучина, водоворот, водоверть» (Толковый словарь В. Даля). Впрочем, языки разделились гораздо позже, чем произошло Вавилонское столпотворение, и жители Новгородской республики семь-восемь веков назад вполне могли общаться с финнами и карелами практически на одном языке. Но я отвлёкся…

 Жил в Вырице с 1930 года старец, преподобный отец Серафим Вырицкий (в миру Василий Николаевич Муравьев), служил в храме иконы Казанской Божьей матери. Массовые репрессии священников 30-х годов обошли его стороной. Известный был человек, народ к нему шёл и из Ленинграда, и из Тихвина, и из других ближних и дальних мест. К началу Великой Отечественной шел отцу Серафиму 76-й год. К этому времени он практически не мог передвигаться без посторонней помощи, но продолжал молиться, и, хотите верьте, хотите нет – в самой Вырице ни во время немецкой оккупации, ни во время боёв не пострадал ни один жилой дом, и вернулись домой с фронта абсолютно все жители посёлка! А ещё в Вырице есть опытно-механический завод, который выпускал когда-то (те, кому сейчас за пятьдесят, должны помнить) железных цыплят: заведёшь его ключиком, и он прыгает, пол клюёт… Такие вот «чугунные игрушки» моего детства.

 Перемещаемся на северо-запад. Крепость Копорье, заложенная в 1237 году, стояла когда-то на высоком скальном мысу, на берегу Финского залива. Но время меняет пейзажи, и ныне до залива около десяти километров. В 1240-м немецкие рыцари Ливонского ордена захватили крепость, через год Александр Невский отбил её, полностью разрушив. В 1280-м сын А. Невского, великий князь Дмитрий Александрович, поставил в Копорье каменный город, который через два года разрушили новгородцы в результате конфликта с князем. Вновь крепость была выстроена в 1297 году, а потом в течение четырёх веков многократно переходила из рук в руки: то к шведам, то снова к нам, окончательно вернувшись под русский флаг в 1703 году.

 Однако Бог с ними, со шведами и битвами... Когда-то Александр Невский повелел жителям заготавливать кипрей узколистный, или иван-чай, который англичане называли «копорский чай». Копорский чай с удовольствием пили наши предки, а по объему продаж за рубеж он превосходил и пеньку, и золото, и даже меха. Торговля этим русским чаем велась вплоть до Первой мировой войны. А ещё в Копорье родился и провёл детство художник Орест Копорский – он же Орест Кипренский, чей портрет А.С. Пушкина стал хрестоматийным. Говорят, что Копорский стал называться Кипренским именно из-за русского чая – кипрея.

 Что ещё предложить вашему вниманию в зоне пушечного выстрела из Гатчины?

 Вот усадьба Демидовых – «владельцев заводов, газет, пароходов» в посёлке Тайцы; усадьба художника Николая Рериха в деревне Извара; пещеры в Саблино и водопады на реках Тосна и Саблинка; возрождающийся монастырь Марии Магдалины в деревне Вохоново – владении последнего фаворита Екатерины II Платона Зубова... Заметьте, я намеренно не афиширую царские резиденции в самой Гатчине, Павловске, Пушкине и Петергофе: не все могут похвастать соседством с царями. Однако поглядите вокруг чуть пристальнее – и вы обнаружите чудеса в родном Гопcтоповске или Усть-Колдобинске почище, чем в мумифицированном Египте.

 Спору нет, это здорово, это классно: увидеть своими глазами водопад Игуасу, посетить святыни Иерусалима, омыть ноги в Индийском океане, поплевать с Эйфелевой башни «на головы беспечных парижан». Но, как сказал поэт Евгений Евтушенко в стихотворении «Дай Бог!»:

 Дай Бог побольше разных стран –

 не потеряв своей, однако…