ИНОЦИД РУССКИХ И СБЫТОВАЯ ЛОГИСТИКА
Иноцид – это геноцид нации через лишение жизни смыслов. И в то же время – иноцид это геноцид нации силами привлеченных со стороны инородных существ, отбирающих у нации место под солнцем. Надо ли разделять? Для себя я этот вопрос не решил. Адресую его читателям: как вы думаете, нужно ли разными терминами разделять истребление народа инородцами и истребление народа бессмысленностью?
Возможно, вы подскажете мне, что из одного неизбежно вытекает другое. Бессмысленная толчея приводит к высвобождению места под солнцем для иных существ. Эта статья – об ИНОЦИДЕ бессмыслицы, который проникает в экономику, и главным оружием которого выступает СБЫТОВАЯ ЛОГИСТИКА особого вида.
Что такое вообще смысл (хотя бы конкретно в экономике)? Это – ПРИОРИТЕТ ЦЕЛИ НАД СРЕДСТВАМИ. Например, цель хлеборобства – сытость, а не вспашка, не уборка и, что важно – не продажа зерна. Убрав из цепочки хлеборобских дел главную цель – сытость населения, вы столкнетесь с ИНОЦИДОМ в отдельно взятой отрасли народного хозяйства. И так случится везде, где ТЕХНИЧЕСКОЕ СРЕДСТВО попытается подменить собой ЦЕЛЬ, выставить себя, а не цель ПРИОРИТЕТОМ.
Если главным для занятых зерновым производством является не сытость населения, а выгодные продажи зерна, то ИХ ГЛАВНЫМ ИНТЕРЕСОМ будет СНИЖЕНИЕ УРОЖАЙНОСТИ и, совершенно очевидно, ПОДАВЛЕНИЕ ХЛЕБОРОБСТВА В СТРАНЕ.
Почему?
При высоком всеобщем урожае зерно доступнее и цены на него падают. А если наоборот – растут. Поэтому при продаже, как цели, включаются механизмы подавления и заужения хлеборобства, что включает тихонечко, незаметненько, механизм ИНОЦИДА КОРЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ.
Теперь о сбыте.
Сбыт, как и любая стадия товарного производства, имеет, конечно, свою логистику. Она отвечает на вопрос – когда, куда и сколько сбывать, чтобы предприятию минимизировать издержки и максимализировать прибыль. Именно прибыль, обратите внимание, а не общую выручку, потому что если общая выручка растет, но вместе с ростом издержек, то этот рост частнику неинтересен.
Сбытовая логистика может быть восходящей, нисходящей и одноуровневой – как, впрочем, и любая тенденция на свете. У всякого тренда есть три этих состояния: рост, спад или стагнация, и четвертого не предполагается.
Вы скажете – подумаешь, какие узкие, специфические темы, какое отношение они имеют к ГЕНОЦИДУ РУССКОГО НАРОДА?
Дело в том, что состояние ИНОЦИДА – особая разновидность геноцидов, при которой возможно «спонтанное самовозгорание» механизмов национального самоистребления. Это не значит, что иноцидом никто не пользуется, что его никто не направляет, и что никакие штабы не отслеживают его наступления.
И пользуются, и направляют, и отслеживают.
Но сама специфика такого геноцида, как иноцид, протекает в максимально закрытом режиме от большинства участников процесса, как жертв, так и палачей. Иначе говоря, многие жертвы не понимают, что они жертвы, а палачи не понимают, что они палачи…
Что такое спонтанное самовозгорание процессов иноцида?
Это ситуация, когда деятельность, уже потерявшая смысл, но её продолжающаяся на практике, может превратится в орудие членовредительства относительно всего народа.
Так происходит при определенной модели сбытовой логистики в масштабах макроэкономики.
Восходящая сбытовая логистика, отвечая на вопросы маркетолога – Кому, Где и Когда? – заявляет – в идеале везде, всем и всегда. Идет ли речь о буханке хлеба, пылесосе или автомобиле – в идеале товар должен быть доступен всегда, всем и везде. Если сегодня он кому-то недоступен, то это временное, логистически преодолеваемое явление.
Точно так же нисходящая сбытовая логистика на вопросы – кому, когда и где? – отвечает, что в пределе функции (рука не поднимается писать – «в идеале») НИКОМУ, НИКОГДА И НИГДЕ.
А если кому-то где-то кое-что ещё доступно – то это для нисходящей логистики тоже явление временное, логистически преодолеваемое.
Экономистам это все понятно без лишних слов. Но для простых читателей придется перейти от абстракций к конкретным примерам-иллюстрациям.
Вообразите – человек работал. Получал зарплату. Вмешались процессы рыночной оптимизации – привозной товар (мы же в ВТО!!!) оказался дешевле, и хрен с ним, допустим, даже качественнее.
Человек стал безработным. Нужда и безденежье заставили его искать новую работу. Он её нашел, но с более низкой зарплатой. В итоге он может позволить себе меньше платежей, чем раньше, и перед нами – нисходящая сбытовая логистика.
Тот торт, который раньше завозили в кондитерскую ПОД ЕГО СПРОС, больше не завозят, поскольку он больше не спрашивает торт. Логистика сбыта пошла по пути сокращения доставки товаров на продажу.
А если человек нашел работу, которая не ниже, а выше прежней оплачивается? Конечно, такое бывает. Но исключения только подтверждают правило. По законам больших чисел общая масса сокращенных с работы при новом трудоустройстве всегда потеряет в оплате.
Почему?
Это не каприз «ары Авагяна», а закон экономики. Ведь человек стремится достичь максимального заработка для своей квалификации, профессии и т.п. Поэтому на момент сокращения подавляющее большинство находится там, где пик их потребительских возможностей. Если бы пик был в другом месте – они бы, не будь дураки, ушли бы раньше, никакого сокращения не дожидаясь.
Следовательно, сокращенный в массе его сокращается прежде всего потому, что ЕГО ТРУД НАЙДЕН СЛИШКОМ ДОРОГОСТОЯЩИМ. Дело ведь не в том, что тапочки или электробритвы перестали быть ВООБЩЕ НУЖНЫ ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ. Дело в том, что они слишком дороги по себестоимости, и не выдерживают конкуренции с привозным товаром…
Получается, что сокращенный находит не новую жизнь. В подавляющем большинстве случаев он находит на новом месте свою старую, но уцененную жизнь. Он делает то, что и раньше делал, только дешевле.
Повторюсь, можно привести пять, десять, даже сорок примеров, в которых человек сидел на старом месте до самого сокращения из верности профессии, в силу особого понимания долга или от нерасторопности.
Но в ответ жизнь приведет миллионы примеров, из которых станет ясно: имея перед собой ЛУЧШУЮ АЛЬТЕРНАТИВУ, человек уходит сам, не дожидаясь сокращений, а при сокращении – он не имеет никакой лучшей альтернативы трудоустройства.
Классический рыночный цикл времен глобализации и ВТО – человек потерял работу, нашел новую, но хуже прежней (или вообще не нашел и замкнулся в неподвижном тунеядстве) связан с тем, что КОНКУРЕНЦИЮ В ВТО ВЫИГРЫВАЕТ САМЫЙ НЕПРИХОТЛИВЫЙ И ЗАБИТЫЙ РАБОТНИК!
Тот, кто обеспечен пенсией, проигрывает тому, кто не обеспечивается пенсией, тот, кто имеет право лечь на больничный – проигрывает тому, кто не имеет такого права, кто работает за хорошую зарплату – проигрывает тому, кто согласен работать за плохую зарплату и т.п.
Но ситуация, когда люди сами, в режиме конкуренции, отказываются от УЖЕ ДОСТИГНУТОГО уровня комфорта и УЖЕ ДОСТУПНОГО набора материальных благ- это ведь и есть ситуация ИНОЦИДА!
Соглашусь – не только против русских, но против русских – в первую очередь, потому что в мировом состязании скидок покупателю у них самые худшие климатические, инфраструктурные и все прочие условия, учитывая исторические особенности формирования страны.
С чем связано равнодушие к ухудшению положения собственного народа?
Ответим: с УТРАТОЙ СМЫСЛОВ, кризисом понимания важнейших целей существования. Когда у руководителей страны главная задача – не в курице на каждом столе, не в автомобиле в каждом гараже, а в снижении дефицита бюджета или наполнении фондов-заначек- мы имеем дело именно с кризисом смысла власти.
Она зачем? Чтобы жизнь обустраивать? Или чтобы себя саму обустроить? Или чтобы подстроится под слепые мировые процессы, «не постояв за ценой», равнодушно согласившись на любые потери, лишь бы «быть как все»?
Зачем мы вообще живем, как государство, как нация? Есть ли обязательный смысл в нашем выживании? Или пустить дело на самотек – в отсутствии смысла и выживание не обязательно, дело, так сказать, случая и жребия…
Считается, что рынок продает нужные вещи нужным людям. И в этом его преимущество перед административно-плановой системой, в которой государству отводится априори роль несостоятельного институционального идиота: мол, оно обязательно будет делать только ненужные вещи, и раздавать их ненужным (не приносящим обменной пользы) людям.
А рынок ликвидирует производство ненужных вещей: раз они не нужны, то на них не будет рыночного спроса, и их производство закроется. И, неизбежно, рынок ликвидирует ненужных людей – тех, кто работал над выпуском ненужных вещей… Им никто ничего платить не будет, они потихоньку и вымрут…
Я молчу о том, что уморить большое количество людей – пусть даже и совершенно лишних в товарообмене – само по себе есть стратоцид, истребление социальных страт. Допустим, иначе нельзя. Стратоцид во имя полезного обмена!
Это сработает, если речь идет о ВОСХОДЯЩЕЙ, РАСШИРЯЮЩЕЙСЯ ЛОГИСТИКЕ СБЫТА: она вычерпает высвободившиеся рабочие руки с закрытых ненужных производств и одновременно увеличит общее, оно же среднестатистическое, потребление.
Ну, а если мы возьмем нисходящую логистику? Которая во избежание коммерческих потерь приглашает на свои прилавки все меньше товаров? Не попадем ли мы в замкнутую петлю, в которой чем меньше хлеба, тем меньше хлеборобов, а чем меньше хлеборобов – тем меньше нужно хлеба и т.п.? Вопрос, как вы понимаете, риторический.
Ответ на него дает сама жизнь. Растущее в городе количество безработных и иных неплательщиков не может подвигнуть логистов сбыта к РАСШИРЕНИЮ ВВОЗА товаров в этот город. Если речь идет о стране – то и в страну.
Только резкое вмешательство СЫРЬЕВОГО ФАКТОРА – т.е. независимой от людей и всегда внезапной СЫРЬЕВОЙ РЕНТЫ может – нет, не отменить, а приглушить и завуалировать эту закономерность.
Мы снова подчеркиваем прямую и очевидную, необходимую взаимосвязь между КОЛИЧЕСТВОМ ПРОИЗВОДИМЫХ ТОВАРОВ и КОЛИЧЕСТВОМ, А ТАК ЖЕ ВЕЛИЧИНОЙ ОПЛАТЫ ТРУДА тех, кто их производит.
Либерасты приучили нас к мысли, что «пряников сладких всегда не хватает на всех». Это – окуджавинское враньё! Бывают ситуации, в которых «пряников сладких» меньше, чем желающих их вкусить. Научно говоря, данная ситуация называется ПРЕВЫШЕНИЕМ РЕНТОМИКОЙ ТЕХНОМИКИ: разрешений на потребление выдано больше, чем вещей на складе.
Но сегодня эта ситуация для мира нетипична. Гораздо более типична другая ситуация – когда пряников сладких хватает на всех, с избытком, когда производитель пряников просто не знает уже, куда эти пряники девать, и в итоге просто перестает их выпекать, в помойку несет уже выпеченные…
Это – ситуация ПРЕВЫШЕНИЯ ТЕХНОМИКИ НАД РЕНТОМИКОЙ. Когда технические возможности производства искусственно сдерживаются нисходящей сбытовой логистикой. Мол, куда ты их печешь, эти пряники, кому ты их потом продашь? Выключай печь и бездельничай!
Иначе говоря – разрешений на потребление выдается властью меньше, чем технические возможности обеспечения потребления.
Формула здесь такова (возьмем эти пресловутые окуджавинские пряники)
100 человек за 100 рублей покупали 100 пряников по 1 р. штука.
50 человек стали получать вместо 1 рубля - 80 коп.
50 человек покупают по старой цене 50 пряников.
Куда девать оставшиеся 50 пряников?
Продавать их дешевле? А вдруг выйдет себе в убыток?
Самый простой путь – просто их не выпекать.
Ведь норма прибыли в развитых странах – не более 20%.
На производство 100 пряников хозяин тратил 80 рублей, а выручал себе лично 20.
На производство 50 пряников хозяин потратит 40 рублей, а лично себе выручит 10. Сокращение издержек, как видим, почти в 10 раз больше, чем сокращение прибыли. А всякий реально хозяйствовавший субъект знает, насколько страшная вещь – издержки, и как спокойно на душе, когда их поменьше…
Мы не учли здесь и то, что хозяин пряничной лавки, возможно, сократит персонал, с которым делился прибылью в виде зарплаты. Наверное, для выпекания 50 пряников нужно меньше пекарей, чем для выпекания 100…
Кроме того, если люди стали меньше зарабатывать – то и труд стал в стране дешевле, и хозяин пряничной лавки очень многие услуги, которые прежде влетали ему в копеечку, может получить теперь дешевле.
Допустим, он нанимал дворника. Если все получали по рублю, то где же найти дворника дешевле рубля? И Хозяин из своей прибыли в 20 рублей отдавал дворнику рубль.
Теперь половина жителей получают 80 копеек: следовательно, согласны за них работать. Следовательно, и дворника наймешь дешевле…
Если сложить вместе все бонусы, то (в традициях нисходящей сбытовой логистики) окажется, что СВОРАЧИВАНИЕ ПРОИЗВОДСТВА ПРЯНИКОВ ОКАЗАЛОСЬ ВЫГОДНЫМ ХОЗЯИНУ ИХ ПРОИЗВОДСТВА.
Так мы выходим на обратную взаимосвязь: снижение числа и оплаты занятых в экономике объективно снижает потребительский спрос в этой экономики и сворачивает в ней производство.
Снижение спроса и производства – снова снижает число и оплату работников.
Что приводит к новому витку снижения спроса и производства…
Так мы попадаем в очень опасную самоподдерживающуюся «петлю смерти» для нации, которая тем опаснее, что может долго функционировать сама по себе, единожды запущенная. Получается, вроде как, убийц нет, а убийство происходит, и его записывают раз за разом в «несчастные случаи»…
Это понимала даже либерально-рыночная теория, грубо искаженная в РФ. Например, её основатель Фридман настаивал, что при полной свободе рынка обязанностью государства остается «постоянное увеличение денег в обороте у населения».
И это нужно помнить всякому политику, который не хочет возгорания ИНОЦИДА под ковриком собственного царского дворца…
Комментарии