А Ленинградка всё стоит

В 22 часа интернет проинформировал, что в Москве "Затруднения движения в центре.
Возможно ограничение движения автотранспорта в районе Манежной площади, Моховой улицы, Тверской улицы и улицы Охотный ряд.
Проходы на Манежную и Красную площадь, а также в Александровский сад закрыты.
Перекрыты выходы из ближайших к Манежной площади станций метро - Охотный Ряд, Площадь Революции, Театральная."

А у некоторых дети ходят на рок-концерты, а после охотятся за автографами.
Не разделяю, но и не препятствую.
Борька после концерта Iron Maiden в Олимпийском наверняка рванёт на Тверскую, в Риц-Карлтон; знаменитости любят останавливаться напротив Кремля.
А там сейчас - ОМОН, машины, кони, люди, лозунги, политическая борьба и народные гуляния.

Так разогреют, никакому Sabaton не снилось.

Предчувствия меня не обманули.
Борька поехал на охоту, несмотря на то, что полицаи позакрывали ближайшие к гостинице станции метро.
На улицах возможности запросто пройти тоже было мало.

Народ в день 18 июля 2013 года встал на защиту осуждённого Навального, а какая защита без перекрытия дорог? Смех один, а не бунт.
Граждане перегораживали наземные дороги, космонавты - подземку.
(Умение разворачиваться цепью, отсекать и пресекать, - вообще в последнее время единственное, что на все сто удаётся родной космонавтике.
Не пропускать получается гораздо лучше, чем запускать. И значительно, значительно дешевле).

Борька доехал до Маяковской, и к Кремлю, сердцу сердца родины моей, пошёл вверх по Тверской ножками.
Другого транспорта не было.

У гостиницы, так удачно расположенной близ Кремля, Думы, и именитых площадей, бушевала политика, а как известно, там, где говорят пушки, музы молчат.
Inter anna silent Musae, т.е., в переводе на русский, - охота на автографы ребят из Iron Maiden была обречена на провал.

Зато кругом в очередной раз вершилась история.

В Маке на Пушкинской к стойкам было не пробиться - голодные оппы сметали всё, чем были богаты закрома стяга мировой глобализации.
Бутерброды, картошку, высококалорийные напитки.

Туалет МакДональдса оккупировали оппы оппов. Давным-давно завезённые в центр в преддверии беспорядков, много претерпевшие, ОМОНовцы выходили из дверей сортира с заметным облегчением.

На улице народ, несмотря на то, что полночь близилась, не спешил расходиться.
Звучали фразы о палатках и ночёвке.
Оппы наскакивали на недвижно стоящих космонавтов, оскорбляли, провоцировали и троллили.
Народ хотел действа, театра.
Но вокруг был театр невоенных действий, в рядах полицаев царили выдержка и вежливость.
А над всеми актёрами и всеми зрителями царила ночь, и сцену освещала половина огромной дырчатой луны.

От дома до Кремля - десять -пятнадцать минут по пустой прямой.
Отчего не поехать, не забрать ребёнка?
Другие мои ребёнки тоже решили составить компанию, по летней ночной Москве прокатиться в ясную погоду - удовольствие.

Мы проехали по Волоколамке поверху, без заныривания в туннель, и то было правильное решение.
Крайние ряды, отсечённые от средних отбойниками, ехали довольно шустро.
А вот из тоннеля на середину Ленинградского проспекта изливался очень плотный и очень медленный поток.
Основную массу давало никогда не спящее Ленинградское шоссе.
В полночь машины ехали и ехали, бесконечной лентой.

Борька ждал у Мэрии.
Уже на подъезде к ней обочины Тверской были заставлены машинами армии и полиции.
Солдатики в кузовах грузовиков спали.
Старший сын, весьма компетентный в специфике солдатского недосыпа, одобрил сон ребят. В любой удобный момент, в любом удобном и неудобном месте, солдат должен спать.
Ибо, "Кто, если не мы, и когда, если не теперь?".

Люди на Тверской были уже не толпой, а разрозненными группками.
Кто-то стоял, кто-то уходил, палаток и ночёвок в округе не наблюдалось.

Мы проехали до Кремля, свернули, посмотрели на Большой театр - что ж, ночью он не столь ужасен фасадом, и не так сильно напоминает плоскую акварельную отмывку студента-троечника, как белым днём.
Лубянка, Никольская, Красная Площадь, Большой Москворецкий мост, Болотная улица, Софийская набережная, мимо Балчуга, где тоже любят селиться западные звёзды, и часто удаётся подкараулить автограф, и назад, через Москва-реку.
Кремлёвская набрежная, через пару дней тут промчится Формула, а пока продолжается монтаж трибун и павильонов под пит-стопы.
По Моховой, мимо неспящей, как и весь центр, Манежной площади, и опять на Тверскую.

Армия и полиция так и не разъехались, гуляющие - не разошлись.
Славная, тёплая полулунная ночь.

Заехали в Бахетле за бутылкой молока и чесночным хлебом.
Благословен придумавший круглосуточные магазины!

На часах значилась уже половина второго ночи.
Домой, домой.

Время шло.
Земля вращалась.
Стрелки крутились.
Ленинградка - стояла.
Она, несчастная страстотерпица, до самого Третьего кольца всё ползла и ползла из области в недостижимый центр.
Белели фуры, стояли большегрузы и прочие длинномеры, плотно, в три ряда.
Меж ними тискались легковые.
Молчали Скорые, уже уставшие безнадежно выть.
Страшное, сюрреалистичное зрелище в половину второго ночи!

Откуда, откуда столько фур?
Они стояли на встречной, как длинная белая лента протеста, стояли не за Навального, а против запрета существовать днём.
Почти полгода, как фуры имеют право ездить только в подлунном мире, словно вампиры, которым нельзя появляться при свете солнца.
И с ними стояли те, кого эти запреты не коснулись, но коснулись какие-то другие, потому что "нельзя" и "запрещено" - главные слова в жизни нашей страны, а Президент и Дума бесперебойно изобретают не новые возможности для граждан, а всё новые, и новые, и новые ограничения.

Идеи ограничения=ограниченное мышление.
Оно не способно проложить дорогу в день завтрашний, не способно дать ход назревшим переменам, да что там, оно не способно просто разгрузить несчастную Ленинградку.
Даже в пол-второго ночи .