Детки в клетке..

Душещипательная история про детей стала в последнее время условием появления программы в прайм-тайм. Схема работает безотказно. У зрителя вышибают слезу, рейтинг растет, рекламодатели размещают свой продукт, доходы телеканалов растут, все в выигрыше. Все, кроме детей, которые превратились вобъект бизнеса и до которых, по большому счету, никому нет дела.

Сиротство, быт детских домов, усыновители, дети-отказники, семьи, принимающие сирот, козни опеки, дети - инвалиды, дети-жертвы преступлений , дети-преступники… Это неполный перечень тем, которые затрагивают документальные и художественные фильмы, репортажи и интервью ньюсмейкеров. Все это можно объединить под одним заголовком: «жалко-ужасно». Говорят, что жалость унижает. Но жалось, оказывается, может быть и источником доходов. По крайней мере, гарантированным куском хлеба для журналистов. С точки зрения специалистов, эксплуатация «детской темы» в большинстве случаев - зло. Так, детский психолог, сотрудник детского дома Т.Губина придерживается   однозначного мнения: « Стимулирование «жалости» в целевой аудитории давно уже стало предметом нарекания специалистов, которые сталкиваются с волной возвратов детей из принимающих семей , а еще - нерешенных проблем». Но если бы только это…

Самый большой мастер в «детских историях» - ведущий Первого канала Андрей Малахов. В его программах встречаются экстраординарные повороты, которые чаще всего заканчиваются экспертизой ДНК. Малахов ее инициирует и Первый канал оплачивает. Аудитория с содроганием ждет результата , который оглашает эксперт, затем следует обличительно-поучительная тирада ведущего, который, к слову, в свои 40 лет еще ни разу не стал отцом и лишь недавно женился.

Участников программы меньше всего заботит сам ребенок. Его имя и фамилия многократно произносятся вслух, его показывают в разных ракурсах – либо в студии, либо на видео, либо на фото. Если этот ребенок – инвалид, его дефекты продемонстрируют вам крупным планом. То обстоятельство, что этотмаленький человек   ходит в школу или в детский сад, общается со сверстниками, никого не волнует. О его моральной травме вследствие такой программы никто, начиная с редакторов, и режиссеров и заканчивая родителями, не задумывается.

Честно говоря, я не понимаю прежде всего родителей. Не понимаю, например, маму и отца Лизы Исаевой, девочки-инвалида с ДЦП, которые 1 июляпритащили ребенка в студию и на глазах у всей страны начали выяснять, чья это дочь и сколько за нее надо платить. В конце концов, договорились до взаимных оскорблений, а бабушка со стороны отца назвала бедную девочку «отвратительным существом».

Кстати, за участие в таких ток-шоу платят. Существуют даже специальные агентства, которые набирают для них массовку. Плата везде разная. Лет 10 назад по приглашению Первого канала я была участницей двух таких передач, и после записи редактор выдала мне, кажется, полторы тысячи рублей. Думаю,главных героев спонсируют более щедро. Так что материальный стимул налицо. Иначе я не могу объяснить факт прихода в студию, например,несовершеннолетнего подростка и взрослой, годящейся ему в матери женщины, которые живут в гражданском браке. В результате, московская полиция была вынуждена начать проверку программы «Пусть говорят» на предмет педофилии. Правоохранители придрались к выпуску, в котором Малахов не только рассказал, но и показал историю близких отношений между 38-летней Мариной Гуденко и 15-летним Андреем Жензаковым. Я видела фрагмент той программы.Зрителям были продемонстрированы страстные поцелуи этой пары, их объятья, предъявлены факты совместного проживания женщины и подростка. Заявление по поводу растления малолетних в Генпрокуратуру подал 30-летний москвич Илья Краснов. Генпрокуратура направила жалобу телезрителя в Останкинскую прокуратуру Москвы. Но все это, как вы правильно догадались, не закончилось ровным счетом ничем. Программу не закрыли, более того, она еще активнее взялась за детей.

Не подействовало на Первый канал и Заявление Общественной коллегии по жалобам на прессу, которая   собралась на специальное заседание по поводу «Пусть говорят!».

Поводом стала программа от 24 сентября 2012 года под названием "Проси прощения!". В ней  было рассказано о криминальном случае в молдавском селе.14-и летняя девочка и ее сверстники избили и подвергли издевательствам другого подростка. Жалоба поступила из Молдавии. Обнародовать информацию о  детях, подвергшихся  насилию и иным правонарушениям, по закону у нас нельзя. Но представители Первого канала даже не явились на это заседание. И это тоже показатель отношения к зрителям, к общественному мнению и к российским законам.«Чернуха» - вещь по-своему «благодатная». Такой немного подмоченный, но верный журналистский хлеб. Не будем лукавить, существует большой соблазн кушать этот хлеб регулярно. И, чего уж там скрывать, «сиротская» и «детская» тема – это верный и безотказный кусок черного журналистского хлеба. Выжать из этой темы кусочек «чернушки» не сможет только ленивый. Это происходит на наших глазах регулярно.

Во многом благодаря телевидению дети превратились у нас в объект бизнеса. Включаю детский телеканал «Карусель». Реклама детской косметики : «Как у мамы, только лучше!». Реклама памперсов, реклама игрушек… Ребенок смотрит , и его первое желание – получить то, что рекламируют. Расчет создателей такой рекламы прост и безошибочен: родители в большинстве случаев будут не в силах отказать… Реклама игрушек и детской косметики еще не самое большое зло. На федеральные телеканалах рекламируют детское питание, детские смеси, детские лекарства… При этом и поставщики рекламы, ипредставители телеканалов наверняка знают: прикорм начинается и проходит строго по индивидуальным показаниям, под контролем педиатра или неонетолога, и общих рекомендаций тут быть не может, они могут только навредить ребенку! Ну, а что касается детских смесей , то тут реклама вообще может привести к непредсказуемым последствиям . Именно поэтому смеси грудничкам назначает только врач. Сколько уже говорили и писали о необходимости запретить рекламу детских товаров и детского питания – все тщетно . Доходы от рекламы затмевают здравый смысл.

Между тем, множество действительно важных, требующих серьезного подхода тем остаются не затронутыми и не раскрытыми. Есть, например, проблемапятнадцатилетних подростков с трудным поведением и большим отставанием в учебе. Жалко ли их так же, как малышей-инвалидов или сирот? Нет, не жалко. Тут обличение или негодование не проходят, потому что необходим предметный и серьезный разговор. Или, например, другая проблема: кровные родители бросили ребенка, другие родители, приемные, его воспитывают. При этом ребенок помнит кровную мать и любит ее. Что делать с этим сложным психологическим феноменом? А проблема детских садиков, которых катастрофически не хватает? А тема детского здравоохранения и социальной помощи матерям? Почему в телепрограммах нет всех этих тем? Ответ прост: во-первых, сложно, а во-вторых, идеологически и политически не выгодно. А еще все это требует погружения в тему и вмешательства специалистов, внимания к ребенку и совершенно иного подхода – не сиюминутного, не потребительского.

Я не знаю, консультируются ли авторы, ведущие и создатели этих передач с детскими психологами, педиатрами, с юристами, наконец. И , главное, есть ли у них еще   какие-нибудь цели, кроме рейтинга и самопиара. Понимают ли они, что за каждым их словом – судьба маленького человека?

Дети, к сожалению, в большинстве случаев не могут сами сформулировать свои проблемы и заявить о них. Именно поэтому они оказываются заложниками интересов взрослых, которые используют их в своих интересах. И никто не думает о том, что когда эти дети вырастут, они зададутся простым вопросом: « А зачем нам государство, которое нас так некрасиво использовало?».

ИРИНА МИШИНА