Первые дни Л.П.Берии в НКВД
Берия стал заместителем наркома НКВД Н.Ежова 28 августа 1938 года.
Это не было простой кадровой перестановкой в руководстве НКВД.Берия получил определенное задание—войти в руководство НКВД и доложить рук-ву СССР об том что происходит в ведомстве
Но была у Берии и другая,более скрытая миссия—предотвратить террористический акт против Иосифа Сталина
ЗАКОВСКОГО ЛИКВИДИРОВАТЬ
Я в предыдущей статье приводил пример из показаний Фривонского о ликвидации бывшего идного чекиста Заковского(который сам же и проболтался Сталину о готовяшемся покушении):
«27-28 августа 1938 г. позвонил мне ЕВДОКИМОВи попросил зайти к нему на квартиру.
Весь наш разговор ЕВДОКИМОВ свел к тому, что, если есть какие-либо недоделки, по которым может начаться разворачиваться наше причастие к преступным делам, до приезда БЕРИЯ закончить.
В частности, было принято решение расстрелять арестованного уже Заков-ского, чтобы он не мог быть допрошен Берией.»
ПРИЕЗД БЕРИИ
Берия опоздал и не успел допросить Заковского….того уже кончили
12 сентября по приказу Л.Берии был арестован М.Алёхин—нач.12 отдела НКВД.Его обвинили в шионаже в пользу Германии.
Однако это стало лишь прикрытием для настоящей причины ареста.
Алёхин руководил оперативным(опертехники и хим.веществ) отделом который долгое время прослушивал все разговоры членов Политбюро ЦК,в том числе Сталина.
ЛАБАРОТОРИЯ СМЕРТИ НА МЕЩАНСКОЙ УЛИЦЕ
Арестованный 22 октября и допрошенный лично Берией был замом Ежова по хоз.части НКВД.
Он дал очень интересные показания о секретной лабаротории ядов.
Во время следствия Жуковский дал показания о деятельности так называемой специальной химической лаборатории НКВД на Мещанской улице.
«До перехода в состав 12-го оперативно-технического отдела НКВД руководителями этой лаборатории были сотрудники НКВД Серебровский и Сырин.
Когда я возглавил этот отдел, начальником лаборатории был назначен мною инженер-химик Осинкин. По заданию заместителя наркома внутренних дел ком-кора Фриновского задачей лаборатории должно было быть: изучение средств диверсионной работы, снотворных средств, ядов и методов тайнописи для целей оперативной работы.
По распоряжению Фриновского был также установлен порядок пользования указанными средствами для оперативной работы. Оперативный отдел, который желал для своих целей получить, например, снотворное средство, мог его получить только с санкции наркома или заместителя наркома — начальника ГУГБ».
Интересно, что Жуковский честно признался в том, что реальная практическая работа лаборатории началась именно по его инициативе
«В ее составе было всего два научных работника, оба беспартийных, и никакой серьезной разработки средств для оперативной работы не велось.
В связи с этим при помощи аппарата ЦК ВКП(б) были получены три научных работника — инженер Осинкин и доктор Майрановский, члены партии, и еще один комсомолец, фамилию его не помню.
Кроме того, для работы в лаборатории были использованы заключенные профессор Либерман по зажигательным средствам и инженер Горский по отравляющим веществам»
БЕРИЯ СРЫВАЕТ ПЛАНЫ ЧЕКИСТОВ
Алехин, у которого, собственно, и хранились ключи от шкафов с ядами, по инициативе «северокавказца» Фриновского передал бы яд начальнику охраны Сталина Дагину, то у последнего были бы все возможности организовать смерть вождя «как от сердечного приступа».
Минуя посредничество Фриновского, и Алехин, и Дагин действовать, возможно, побоялись бы. Но в июле — августе 1938 года Фриновский организовать это покушение не мог — он очень своевременно для Сталина был на Дальнем Востоке (см. ниже).
Когда же 25 августа он вернулся в Москву, то узнал, что его переводят из НКВД и заменяют Берией.
Берия, приехав в начале сентября в Москву, первым делом уже 13 сентября арестовал именно Алехина, сначала как «немецкого шпиона».
Очевидно, что дело не в «шпионаже», да и инициатива этого ареста, наверное, не только Берии принадлежит.
Следует учитывать, что положение нового заместителя наркома было не простым. С ним из Грузии приехали сначала всего несколько человек.
Даже начальником его секретариата первый месяц оставался бывший пограничник, доверенное лицо Фриновского, комбриг УЛЬМЕР ВОЛЬДЕМАР АВГУСТОВИЧ, и доверять ему Берия не мог.
ФРИНОВСКИЙ О ОТРАВЛЕНИИ СТАЛИНА
Фриновский даст показания, что планировалось отравить Сталина, по его мнению
«открытое использование прислуги для теракта было не обязательно, прислугу можно было использовать втемную, потому что лаборатория и заготовка продуктов были в руках Баркана и Дагина, они могли заранее отравить продукты, а прислуга, не зная об отравлении продуктов, могла подать их членам Политбюро»
Фриновский также выдвигал предложения об отравлении наркома Ежова—как ненадежного члена группы заговорщиков
БЕРИЯ «ЗАХВАТЫВАЕТ» НКВД
Заместителем Берии стал Меркулов.
Надо было срочно укреплять свои позиции. Здесь следует отметить ряд обстоятельств. Это сейчас мы знаем, что Берия возглавил органы на долгие годы, стал одним из символов НКВД.
Конечно, Берия нуждался в информации о расстановке сил в наркомате, о слабых и сильных сторонах окружавших его людей.
Такой человек у него был — начальником АХУ НКВД уже полгода был Сумбатов, который мог ино-формировать его о «неофициальной стороне жизни» в Москве. На начальном этапе Берия нанес удар по «партийцам», пришедшим с Ежовым в наркомат.
15 сентября начальник УНКВД Москвы и Московской обл. Цесарский был направлен руководить Ухто-Ижемским ИТЛ НКВД (через три месяца арестован).
Его заменяет начальник секретно-политического отдела майор ГБ Журбенко (Ежов считал его «честным» даже перед смертью, Журбенко можно считать выдвиженцем Ежова).
Возможно, такая рокировка была нужна только для одного — 15 сентября начальником 4-го отдела 1-го управления был назначен Кобулов.
У Берии появился первый «свой» начальник отдела.
Далее полтора месяца проходят в «позиционной войне».
На этом этапе Ежов отдавал Берии только «чужих». Речь идет о тех, кто оставался в руководстве НКВД со времен Ягоды, и тех, кому Ежов не очень доверял.
13 сентября арестовали старшего майора ГБ Радзивиловкого. Затем под ударом оказались и некоторые «украинцы»:
27 сентября арестовали начальника УНКВД Сталинградской области старшего майора ГБ Николая Давыдовича Шарова (в 1935—1937 гг. начальник ЦК Киевской области) и капитана ГБ наркома внутренних дел Молдавской АССР Широкого Ивана Тарасовича.
Но самым сильным шагом был арест Бориса Бермана.
Н.Ежов так рассказывал о «чужаке» Бермане:
«Берман не был участником нашей заговорщической организации, однако, мне, Фриновскому и Вельскому было известно еще в начале 1938 года, что он является активным участником антисоветской заговорщической группы Ягоды.
Привлекать Бермана к нашей заговорщической организации мы не собирались. Он уже тогда был достаточно скомпрометированным человеком и подлежал аресту. С арестом мы, однако, тянули».
Конечно, это было небезопасно.
Берман потянул бы за собой брата Матвея Бермана и одно время заместителя Ежова, а затем и Вельского.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Такими опасными были первые дни Л.П.Берии в НКВД
Комментарии
http://www.zarubezhom.com/redsymphony.htm
Документ, вышедший под названием «Красная Симфония» на испанском языке в Испании - это название, данное испанским издателем для публикации протокола допроса Христиана (Хаима) Раковского, который, вместе со вступительными пояснениями доктора Ландовского, появился в свет в Испании в 1949 году. Впервые о была напечатана в 1949 году в Испании под названием “Simfonia en Rojo Major” известным испанским издателем Senior Don Mauricio Carlavilla. Значение этого документа вполне сравнимо со значением так же появившихся из России знаменитых «Протоколов Сионских Мудрецов».
Cлова эти были опубликованы… за три года до выхода книги Райнера Карлша – в феврале 2002 года!
Как утверждает Райнер Карлш, на завершающем этапе существования Третьего Рейха, в период с октября 1944 по апрель 1945 года, нацисты провели, по меньшей мере, три успешные испытания собственной атомной бомбы . После выхода книги «Бомба Гитлера» в Германии заговорили о том, что в 1944-1945 годах немцы вполне могли опередить американцев в развитии атомного проекта и создании ядерного оружия.
Опираясь на проведенные им исследования, К.Райш пришел к выводу, что первое испытание « бомбы Гитлера» Германия осуществила в октябре 1944 года на острове Рюген в Балтийском море, а два других - в Тюрингии в марте 1945 года.
http://www.glubinnaya.info/science/germanarm/germanarm.htm
Очень многое объясняет:
любопытное высказывание министра вооружений Германии Альберта Шпеера, сделанное им в январе 1945 года: “Нам нужно продержаться еще один год, и тогда мы выиграем войну. Существует взрывчатка размером всего со спичечный коробок, количества которой достаточно для уничтожения целого Нью-Йорка”.
а у японцев была практически готова своя из немецкого урана.
заводы в поле.
Физически не могла не победив потянуть.
у Гитлера была вся Европа!
С публикацией писем Бора приоткрылся и еще один немаловажный аспект проблемы. Марк Уолкер [19], профессор истории Union College (Шенектеди, штат Нью-Йорк): “Бор пишет: когда Гейзенберг и Карл Вайцзеккер приехали к нему в Копенгаген в сентябре 41-м года, Гейзенберг сказал ему, что, если война продлится дольше, то исход войны будет решать ядерное оружие. Это совпадает с другим письмом Нильса Бора. Когда Бор приехал в 43-м году в Америку, он рассказал американским и иммигрировавшим в Америку ученым именно об этой фразе Гейзенберга и Вайцзеккера, что если война продлится подольше, то ядерное оружие решит исход войны для Германии” [20] .
Это подтверждает и сын Нильса Бора – Оге Бор, который со слов отца, утверждает, что “у него (Нильса Бора – А.К.) осталось впечатление, что Гейзенберг считал, что новые возможности могут предрешить исход войны, если война затянется” [21] .
“Есть факты, свидетельствующие, что в высших кругах СС обсуждались возможности использования таких бомб на фронте. <...> Об этом благодаря донесениям разведки было проинформировано и советское военное руководство. Так, Иван Ильичев, возглавлявший в те годы ГРУ [48] , писал в докладе в Кремль: “Эти бомбы могут замедлить темпы нашего наступления”. <...> До советского руководства была доведена также оценка их эффективности немецкой стороной: использование подобного оружия на Восточном фронте нацисты считали бессмысленным. Была, правда, мысль использовать бомбу для терактов в стратегически важных городах стран антигитлеровской коалиции. Это, как считалось, могло бы стать достаточно эффективным средством давления на возможных переговорах. Такой план существовал, хотя никогда не был реализован” [49] .
Заметим, что в данном контексте становится более понятной мотивация бомбардировок Хиросимы и Нагасаки в августе 1945 года.
после допроса с пристрастием все вокруг становились врагами и заговорщиками....
причем и простые работяги и колхозники в том числе....