Социологи РАН выяснили, почему многие россияне становятся бедными

Социологи выяснили, что понимать под бедностью, почему многие россияне становятся бедными, как они выглядят, где живут, о чем думают и во что верят.

Вчера Институт социологии РАН представил самое масштабное за последние 20 лет исследование, посвященное одной из самых серьезных проблем нашего времени — бедности как явлению и образу жизни значительной части россиян. Полный текст этого доклада «РГ» получила первой среди всех СМИ и сегодня рассказывает о нем в подробностях, пока не известных широкому читателю.

Говоря о главных российских бедах, можно, конечно, в очередной раз поехидничать вслед за классиком литературы. Но на самом деле настоящая и давняя беда в России другая. Однокоренное слово — бедность. Столько веков прошло, а одолеть ее так и не удалось.

Враг непобедим, если он невидим. Врага надо знать в лицо и понимать его логику. Именно эту задачу поставили перед собой ученые из Института социологии РАН. Их интересовало буквально все: что под бедностью понимать, почему многие россияне становятся бедными и долгие десятилетия на этой черте остаются, как они выглядят и где живут, что думают и во что верят, какие цели перед собой ставят, что их больше всего печалит или злит… И, главное — можно ли разорвать этот круг или бедность так и будет «воспроизводить сама себя» в новых и новых поколениях.

Выводы и прогнозы не самые радужные. Но и мы не настолько богаты, чтобы жить иллюзиями.

Бедняки и лишенцы

Начиная исследование, социологи прежде всего «договорились о терминах». Что считать бедностью? Мнений на этот счет много, обратиться решено было не к «лирике», а к цифрам.

Официально бедным считается человек, уровень доходов которого не позволяет ему получить некий физиологически необходимый минимум жизненных благ, продуктов, услуг и обеспечить себе «базовое», без излишеств качество жизни. Официальная черта бедности в России пролегает в каждом регионе по-разному, но «госрасценки» всегда ниже реальности. Это понятно: по черте бедности рассчитывают социальные пособия и льготы, завышать их казна не любит. В целом официальный порог бедности примерно на четверть ниже того крайнего предела, который себе представляют люди.

Экономисты оценивают доходы людей и их финансовые резервы. Социологи изучают мнения и настроения граждан, пытаются понять, каковы их возможности и жизненные шансы. Поэтому для них в вопросе о бедности важны не только голые цифры дохода, но и расходы людей, стандарты уровня жизни в определенном городе и так далее. Бедный москвич может получать зарплату больше обеспеченного селянина, но жить несравнимо хуже. Дело не в чьих-то мелких бриллиантах или пустых щах, просто в разных регионах понятие «хватает на жизнь» свое. То же касается и семей, где доход формально не самый низкий, но большая его часть идет на лечение больного, на услуги ЖКХ, а то и на содержание «позора фамилии» — наркомана или алкоголика.

Поэтому социологи разделили наших бедных на 2 группы: бедные «по доходу» и бедные «по лишениям». Первые — те, чей доход на одного члена семьи не превышает официальный минимум. Вторые — люди, которые попадают в трудное материальное положение из-за лишений, которые испытывают даже при относительно неплохих доходах (болезнь, иждивенцы и др.).

Что такое в России быть бедным? Респонденты очень хорошо знают ответы на этот вопрос. 85% сказали, что жизнь бедных семей в России отличается от жизни остальных прежде всего тем, что эти люди плохо питаются. «Нечего есть, на еде экономят» — главный критерий. Больше половины (52-55%) признаком бедности считают то, что у людей плохое жилье, они не могут позволить себе купить лекарства и обратиться к хорошему врачу, приобрести приличную одежду и обувь (иногда — вообще никакую). Бедные люди, по мнению россиян, вынуждены постоянно влезать в долги, их дети не имеют шансов получить хорошее образование, а взрослые — повысить квалификацию. Треть сказала, что для бедного человека недоступной роскошью становится поездка в отпуск, походы в театр или кино. Многие отмечали, что бедные люди более уязвимы перед теми, кто посягает на их жизнь и собственность.

Ставка меньше, чем жизнь

В конце 2012-го — начале 2013 г. прожиточный минимум, по данным Росстата, составлял в среднем 6705 рублей в месяц, из которых 2412 рублей предусматривалось на продукты питания, 1057 рублей — на все непродовольственные товары (включая лекарства), 2754 рубля — на все услуги (включая услуги ЖКХ и транспорт), а остальное — на налоги и другие обязательные платежи и сборы. Учитывая реальную стоимость одних только услуг ЖКХ или лекарств, понятно, что расчетный уровень от практики далек.

По мнению россиян, бедным является человек, среднемесячный душевой доход в семье которого составляет 8848 рублей. Доходы ниже этого уровня имеет, по данным опроса, почти четверть граждан страны (23%).70% россиян проводят «черту бедности» по отметке не выше 7000 рублей на человека в месяц, около трети — от 7 до 10 тысяч. На экономику сильно влияла география. В Воронежской, Челябинской или Ростовской области чертой бедности люди могли называть 5 тысяч рублей на душу в месяц, в Москве, Санкт-Петербурге, Красноярском или Хабаровском крае — от 10 тысяч.

По статистике, в России официально считаются бедными (то есть имеют доход ниже установленного прожиточного минимума) 8,8% населения, или 12,5 млн человек. Людей, которые являются бедными не по доходам, а «по лишениям», статистика не учитывает. Но их число не меньше. По расчетам социологов, к этой категории в 2003 г. относились 39% россиян, в 2008 г. треть населения. Сейчас их меньше — всего лишь четверть от всех граждан, но и это многие миллионы граждан.

В ходе опросов выявился и парадокс. Половина тех, кто имеет официальный доход ниже прожиточного минимума (ПМ), судя по уровню и образу их жизни, вовсе не относится к особо бедствующим слоям. С другой стороны, четверо из пяти людей, которые бедны «по лишениям» и действительно еле сводят концы с концами, имеют «белые» доходы выше пресловутого ПМ и официально бедными не считаются.

Как пойти по миру

Как сделать обычного человека бедным? Есть по крайней мере два способа. Либо денег ему не дать, либо деньги у него отнять. Существует и третий путь — начисто отбить охоту деньги зарабатывать, но речь пока не о нем.

По мнению россиян, путь к «суме» может быть довольно коротким, зато возвращение обратно долгим и трудным. И чем дальше, тем больше человек погружается в «болото» собственной бедности, не в силах оттуда выбраться. Социологи отметили, что есть в длительной («хронической») бедности россиян своего рода точка невозврата, после которой человек теряет надежду на перемены к лучшему. Это в среднем три года, прожитых в крайне стесненных обстоятельствах. Показали итоги опроса и другое: если раньше о своей бедности многие говорили если не с гордостью, но хотя бы с неким вызовом («зато честный!»), то сейчас особым достоинством скромная жизнь не считается. Общество постепенно признало, что человек вполне может зарабатывать немалые средства легальным путем, более того — недоумевает, если он к этому не стремится. Бедные слои населения чувствуют себя ущербными, стесняются своего положения. Это порой ведет к тому, что они активно стараются прыгать «выше головы» — чтобы купить дорогостоящие товары «как у всех» (мобильный телефон, технику, одежду), набирают банковских кредитов, влезают в долги и зарываются в финансовую яму все глубже и глубже.

Отношение общества к бедным тоже меняется. И хотя 71% россиян считает, что эти люди «точно такие же, как все, просто им не везет», уже почти 30% уверены, что во многом виноват и конкретный человек. Стало чаще говориться, что бедные люди злоупотребляют спиртным и наркотиками, плохо воспитывают своих детей, ведут себя неподобающе и т.п. Образ «благородного бедняка» как нравственного мерила в противовес общему «стяжательству» сильно поблек.

Конечно, люди понимают, что от сумы и правда зарекаться сложно — слишком много факторов риска. Так, социологи отметили в ходе исследования, что у российской бедности явно «женское лицо». Среди бедных «по доходам» женщины составляют две трети, равно как и среди хронически бедных. В последние годы ситуация усложняется: в 2003 г. численность таких граждан была примерно равной (46-47%). Уже к 2008 г. были бедны 33% мужчин и 39% женщин, сейчас соотношение еще хуже.

Наличие семьи — пусть слабая, но гарантия остаться на плаву. Доля бедных среди холостых, разведенных и вдовых намного больше средней цифры. Отчетливо видно, что очень часто брак (в том числе гражданский) люди сохраняют только по материальным соображениям — о том, что отношения у них в семье хорошие, говорили только 44% бедных россиян и 69% небедных.

Едва в семье появляются дети (особенно если их много) — уровень жизни стремительно ухудшается. То же касается и других иждивенцев — стариков, больных, инвалидов и пр. Сами небогатые люди об этой причине своих затруднений предпочитают вспоминать не в первую очередь (ее называли только 8% опрошенных бедных россиян), но по сути ее роль очень велика. Семьи, где несовершеннолетних детей трое или больше, имеют практически 50-процентную вероятность попасть в число малообеспеченных или просто нищих. Другое дело, что отсутствие доходов они пытаются компенсировать за счет подсобного хозяйства, помощи родных и др.

Социологи вывели очередную формулу: критичным для России становится ситуация, когда в семье на одного работающего приходится трое иждивенцев. Вероятность попасть в число бедных и хронически бедных в этом случае возрастает втрое по отношению к среднему показателю (с 9 до 24%). Кстати, и иждивенцы бывают разные. Самая тяжелая ситуация — в неполных или многодетных семьях, из которых две трети относятся к числу бедных.

Общие же цифры таковы: около трети (31%) бедных «домохозяйств» не имеют в своем составе детей или пожилых, 29% — воспитывают не более 2 несовершеннолетних детей, 38% — «нагружены» пенсионерами, детьми или теми и другими одновременно. А вот среди достаточно обеспеченных семей 27% — те, у которых нет необходимости «тянуть на себе» детей и стариков. Более чем красноречивые цифры.

Серьезная угроза благополучию человека в России — отсутствие работы. Четверть бедных «по доходам» и 17% «по лишениям» трудности испытывают именно поэтому. Очень тяжело живут и семьи, где есть инвалиды 1 и 2 группы, неработающие пенсионеры (число таких семей в категории бедных доходит до 30-39% в разных группах). Примета времени — когда небогатая семья (примерно каждая десятая) отказывает себе во всем, но дает возможность получить образование неработающему студенту. А пенсионеры, даже получая от государства средства формально выше минимума, испытывают постоянные лишения из-за высокой стоимости лекарств, медуслуг или ЖКХ. Выбор зачастую простой: либо на еде экономить, либо на лекарствах. Выбирают первое.

7 тысяч рублей на человека в месяц — доходы ниже этого уровня россияне считают «бедностью»

Среди бедных «по лишениям» доля старшего поколения выросла. Увеличилось и число людей с плохим здоровьем. Из тех, кто на него не жалуется, лишь 13% относятся к числу бедных, а в группе чем-то серьезно больных россиян таких уже 50%.

А вот российская бедность «по доходам» несколько «молодеет». Пенсии все-таки повысились, другое дело, что и цены выросли тоже. Но тревожно то, что среди бедных россиян слишком много людей активного и трудоспособного возраста, которые вполне могли бы при возможности себя обеспечить. Однако средний возраст бедного населения в России такой же, как средний возраст по стране вообще — 40,9 лет.

И, конечно, путь в бедность можно легко проложить на географической карте по нашим провинциальным дорогам. 17% россиян причиной бедности своих друзей или близких назвали то, что живут они в бедном городе или на селе, в депрессивном регионе.

Максимальный шанс попасть в число бедных «по доходам» имеют сельские жители, 17% которых получают в месяц сумму меньше прожиточного минимума. А лишения — удел небогатых обитателей райцентров или поселков городского типа. Подобных граждан в них набирается до трети, в более крупных населенных пунктах — по 15-20%.

И в небольшом городке людям особенно страшно потерять работу: это автоматически выбрасывает их с рынка труда, и без того не слишком обширного.

Кто кого перетрет

А как же пословица «терпение и труд все перетрут»? Имеют ли современные обитатели «дна» возможность подняться в более комфортные слои?

Десять лет назад плохо обеспеченные люди еще тешили себя иллюзиями, что их проблемы временные. В последние годы резко увеличилось число тех, кто сам признает себя обитателем «дна». Когда социологи предлагали людям определить свое место в обществе по шкале из 10 так называемых страт (прослоек), перед началом кризиса 2008-09 гг. на первые четыре ступеньки социальной лестницы себя ставили 54% бедных, причем на две самых нижних — 13%. Среди небедных эти цифры составляли 41 и 4%. Сейчас почти три четверти (71%) бедных россиян причисляют себя к «низам» социума, каждый четвертый (23%) уверен, что дальше падать ему некуда.

Социологи говорят сейчас о том, что между бедными и небедными пропасть становится все шире. К тому же бедность сейчас воспроизводит сама себя во втором-третьем поколении. Небедные россияне — в основном выходцы из средних слоев общества. А среди бедных выделяются 2 группы. Одни (примерно 4-4,5 млн человек) — это те, чьи родители испытывали такие же трудности. Вдвое больше скатились в бедность уже будучи взрослыми, да так и законсервировались в этом состоянии на долгие годы (свыше 5 лет). Почти для половины (48%) хроническая бедность дело привычное: их родители передали ее им «по наследству», никакой другой жизни эти люди и не знали.

За последние 5-6 лет у 40% бедных, по их собственному признанию, жизнь только ухудшалась, а 60% отметили некоторые улучшения. Но если среди более-менее обеспеченных слоев населения треть считает, что их статус в обществе повысился, то в бедной прослойке так сказал лишь каждый пятый (19%).

Печально в этом то, что люди теряют веру в «светлое будущее», построенное собственноручно. 88% уверены, что удача приходит к тем, кто умеет упорно трудиться. Среди прочих слагаемых успеха респонденты называли хорошее образование, полезные знакомства, честолюбие, богатых родственников, образованных родителей или политические связи (от 72 до 56%). 45% особо отметили умение некоторых удачливых сограждан «давать взятки». Здесь мнения богатых и небогатых совпадали. Но если небедные граждане чаще упирали на роль «честолюбия», то их оппоненты придавали больше значения «происхождению» человека. В сущности, получалось, что бедные очень часто были склонны перекладывать ответственность за свои неудачи на пресловутую «среду», которая их «заела», а богатых сограждан обвиняли в изворотливости и непорядочности. В ответ, конечно, получали той же монетой: из уст небедных граждан звучали упреки в лени, иждивенчестве, пристрастии к вредным привычкам и пр.

Социологи же без лишних эмоций подсчитали, что «человеческий капитал» бедных на сегодня очень невелик и сильно уступает ресурсам обеспеченных слоев. Если, например, работать на компьютере умеют 73% россиян, то среди бедных граждан — только 45%. Три четверти бедных за последние годы никак не пополняли свои знания, а среди небедных забыли об образовании лишь 46%. И так по множеству пунктов. Разве что проблемой образования детей бедные люди озабочены не меньше, а порой и больше обеспеченных. Хотя сильно сомневаются, что их потомки будут жить лучше них самих. 43% бедных затруднились ответить на вопрос о будущем своих детей. Среди небедных же больше половины (53%) уверены, что у детей все сложится хорошо, а сомнения испытывают только 30%.

Не ровня, а равенство

Мало кто из россиян считает сегодняшнее общество «справедливым». Практически любой человек вне зависимости от его доходов остро воспринимает то, что страна разделилась на богатых и бедных, на тех, кому «все можно» и кому «ничто недоступно», особенно хорошее образование, жилье или медпомощь. Бедные граждане это мнение разделяют. Но, кстати, три четверти из них (72%) говорят, что такое положение дел «для государства плохо», однако только 61% считает это личной проблемой.

При этом бедные люди вовсе не выступают за полную «уравниловку». Лишь 35% не согласны с тем, что разница в доходах отражает реальное несоответствие талантов и усилий граждан. 43% уверены, что неравенства — вещь естественная в любой стране. При одном только условии: если они не созданы искусственно и являются «справедливыми». 71% бедных считает, что государство должно взять курс на сокращение избыточных неравенств, раскалывающих общество. И в этом как раз россияне мало чем отличаются от жителей других стран — Германии, Великобритании, Китая, где число таких ответов составляет 66, 66 и 71 процент соответственно.

40,9 лет — средний возраст российского бедняка

Социологи попросили материально обделенных россиян представить, в каком обществе будут жить их дети, какие идеалы реализовать удастся, а какие — вряд ли. По мнению людей, которые находятся сейчас на черте бедности, если что-то в будущем нашу страну и ждет, так это свобода. Так считает около половины. Меньше трети сегодняшних бедных верят в то, что общество будет когда-либо действительно справедливым — таким, где есть солидарность, социальная защищенность граждан, где все равны перед законом, а благополучие в равной степени может быть доступно каждому.

Впрочем, небедные думают примерно так же. Страна у нас одна, будущее общее. Между прочим, говоря о будущем России, как бедные, так и обеспеченные россияне сходятся во мнении: у страны есть «свой путь», копировать чужие модели незачем. Нам бы только справедливость установить, а дальше мы как-нибудь справимся.

Комментарий

Итоги опроса комментируют руководители исследования академик РАН, директор Института социологии РАН Михаил Горшков и доктор социологических наук профессор Наталья Тихонова.

Так все-таки что мы за страна — бедняков или богачей, оптимистов или пессимистов?

Михаил Горшков: Мы страна небогатых реалистов. Не слишком обеспеченных, не особо наивных, но и к истерикам не склонных. При том, что больше половины населения стоит сейчас на низших или средних ступенях социальной лестницы, люди не драматизируют ситуацию. Или, точнее, свыклись с ней. Большинство населения жизнью в целом довольно: треть (33%) считают, что в целом их жизнь складывается хорошо, 62% — «удовлетворительно». Только каждый двадцатый утверждает, что все «плохо». Доля бедного населения за 10 лет формально (по доходам) сократилась вдвое — с 66 до 30% населения, хотя каждый пятый россиянин обладает всеми признаками человека за гранью бедности. В последние годы люди стали более оптимистичны в оценках. Но за одним исключением. Бедные слои населения чувствуют себя все хуже и хуже, они недовольны жизнью, испытывают тревогу и напряженность, ищут и не могут найти выход из своих проблем. Эмоциональный покой они испытывают вдвое реже обеспеченных сограждан, ощущение подъема — втрое. Агрессивно настроен каждый двадцатый из бедняков. А общество к ним все более равнодушно.

В 1917 году в России тоже было много бедных, и низы общества «больше не захотели» жить подобным образом. Известно, к чему это привело. Есть ли параллели с сегодняшним днем?

Наталья Тихонова: Думаю, что нет. В пору Октябрьской революции 1917-го, как вы помните, в наличии были и другие факторы — в первую очередь пресловутое «верхи не могут». Но сегодняшний средний россиянин относится к власти в целом неплохо, а изменения, произошедшие со времен 2000-х годов, считает сдвигами скорее к лучшему. Люди позитивно оценивают то, что в стране сейчас зарплату и пособия выплачивают вовремя, объективно выросли доходы, международное положение страны достаточно прочно. Россияне доверяют президенту страны, хоть и высказывают в адрес властных структур немало критических замечаний — особенно по поводу коррупции и работы правоохранительных структур. Но даже среди бедных 63% поддерживают нынешнюю власть, хотя и оценивают ситуацию в экономике и социальной сфере со знаком минус. Позитивных оценок от этой группы респондентов удостоилась лишь международная политика страны, перемены в Чечне и своевременные выплаты зарплат и пенсий. Главное же, чего хотят небогатые россияне, — чтобы государство строило свою политику по принципу «общего блага», чтобы у людей были равные шансы и возможности, а «социальные лифты» не застревали между этажами. Проблема противоречий между богатыми и бедными, между чиновниками и гражданами, «олигархами» и остальным обществом очень заботит бедную прослойку населения. То же касается роста тарифов, вымывания из ассортимента дешевых товаров или услуг, отсутствия доступа к хорошему образованию и медицине для всех, а не только «богатеньких».

Михаил Горшков: Есть и еще одно отличие от октября-1917. При всей остроте переживаний россияне, балансирующие на грани бедности, не высказывают стремления что-то менять своими усилиями «до основанья, а затем…» Они жаждут не перемен, а стабильности (так говорили почти три четверти из них — 71%). Сторонников перемен среди бедных даже меньше, чем в среднем по стране. Большая часть из них связывает надежды на лучшую жизнь именно с действующей властью, с ее политической волей и «сильной рукой». Ряд экспертов объясняет это «отсутствием демократической традиции» в стране. Я склоняюсь скорее к тому, что люди сейчас разочаровались в эффективности демократических институтов. Лишь двое из ста лично участвуют в политической жизни, остальные максимум сидят дома, смотрят телевизор и возмущаются увиденными сюжетами. А на вопрос, как он будет действовать в форс-мажорных обстоятельствах, каждый второй россиянин отвечает — «никак». Хорошо или плохо, но это так. Но власть должна понимать, что кредит доверия не бесконечен, а инертность людей не может длиться вечно. Мы фиксируем сейчас постепенный рост так называемой «протестной готовности». Особенно это касается «сердитой молодежи» из небогатых семей.

Наталья Тихонова: Добавлю, что есть четыре основные стратегии, которые россияне выбирают для себя «на черный день». Первая из них — «трудовая», когда человек всеми силами ищет дополнительные заработки, меняет квалификацию, словом, «сбивает масло из молока». Стратегия использования ресурсов домохозяйства заставляет человека свести к минимуму расходы и перейти на «подножный корм и личный участок». Кто-то торгует продуктами, выращенными на даче, кто-то сдает в аренду жилье, распродает имущество и т.п. Третий путь — воспользоваться посторонней помощью или взять деньги взаймы. И четвертый — ничего не делать вообще. Будь что будет. Наступит день — появится пища. Так вот, очень тревожно то, что за 10 лет резко, в полтора-два раза выросло число бедных людей, которые проявляют именно такую пассивность. Да и поиск приработка намного менее популярен, чем использование «жировых запасов» и внутренних ресурсов. Это может означать только то, что ситуация кажется бедным слоям общества безвыходной. И они внутренне готовы «со дна» уже не подняться. Добавим к этому тот факт, что в России как никогда велика бедность работающих граждан, а не отдельных социально не защищенных категорий.

Михаил Горшков: В настоящее время в России лишь одна проблема может по-настоящему «зацепить» граждан, консолидировать провинцию и столицы, богатых и бедных, молодых и старых — это страх за будущее и настоящее детей. Поэтому очень рискованными представляются попытки «раскачать» систему образования, здравоохранения и др. Считается, что политика — это выборы и референдумы, съезды и декларации. Нет. Могу ответственно сказать, что политика начинается там, где ее поначалу никто не видит: в школах и поликлиниках, в бедных семьях и на вещевых рынках, там, где люди живут, а не митингуют. Среди людей, которые не хотят повторения своей жизни в следующем поколении.

Власти надо это вовремя понять и услышать. Собственно, именно такую цель мы и преследовали, публикуя итоги нашего масштабного труда.

Справка «РГ»

Общероссийское социологическое исследование «Бедность и неравенства в современной России: 10 лет спустя» проводилось Институтом социологии РАН в апреле — мае 2013 года в сотрудничестве с Фондом им. Ф. Эберта в РФ. Опросы проводились методом индивидуального интервью среди 1900 представителей населения в целом по общенациональной репрезентативной выборке, а также среди 300 респондентов, отобранных по критерию бедности на основе данных Росстата. Исследование проводилось в 21 субъекте РФ и охватило 112 поселений, в том числе 2 мегаполиса, 19 административных центров субъектов РФ, 35 районных центров, 19 ПГТ и 37 сел. Исследование осуществлено рабочей группой ИС РАН в составе: академик РАН М. К. Горшков (руководитель исследования), д. соц. н., профессор Н. Е. Тихонова (руководитель исследования), Ю. П. Лежнина, С. В. Мареева, Е. И. Пахомова, В. В. Петухов, И. О. Тюрина, Н. Н. Седова. Научный консультант — доктор Р. Трауб-Мерц, научный редактор — Н. Н. Никс.