Война с точки зрения технаря. Конкретика без пропаганды

Вторая мировая война была войной не только стран и народов, идеологий, полководцев и солдат, но и войной промышленностей. Все ведущие страны-участницы и их сателлиты обладали мощной военной промышленностью (а это подразумевает сложнейшие технологические и логистические сети, наличие исследовательских институтов и конструкторских бюро, большое количество предприятий машиностроения и добывающей промышленности). В отличие от современных локальных войн, в которых борьба ведется прежде всего накопленным в мирное время оружием, в ходе длительной войны между сильнейшими странами мира парк техники в вооруженных силах десятки раз обновлялся ввиду её выхода из строя и уничтожения противником. Так, из почти 5000 самолётов Германии и её союзников, которыми была начата война против СССР, более 70% от этого парка была потеряна еще в 1941 году. Схожая ситуация сложилась и с бронетехникой Вермахта. Ситуация с самолётами и бронетехникой СССР в этот роковой год была куда как более печальна, в результате чего Красная Армия в течение 1942 года по количеству техники была в меньшинстве, несмотря на все усилия тыла.

Такие значительные потери в ходе тотальной войны на уничтожение (а именно такой была война СССР и Третьего Рейха) требовалось в срочном порядке восполнять. СССР в данной ситуации находился в очень опасном положении — значительная часть европейской части страны была оккупирована. Следует понимать, что в России и СССР, несмотря на огромные территории, почти все промышленные и людские ресурсы располагаются в европейской части страны, при этом тяготея к западным границам. Вынужденная индустриальная колонизация Сибири началась уже в ходе войны, поэтому рассчитывать на то, что «как-то так из-за Урала возьмём да и победим», не приходилось. Более того, сибирской нефти тогда не было даже близко (о чём многие современные «оналитеги» забывают), а 85% нефти СССР в ходе войны добывал в Азербайджане. Последнее обстоятельство и определило южное направление немецкого наступления 1942 года как приоритетное и стратегически важное — захват или блокировка нефтяных промыслов (война на Кавказе), и перерезание транспортного потока через Волгу и прилегающие территории (Сталинград). Собственно, полноценный успех этого наступления хотя бы в одном из направлений практически гарантировал поражение СССР в войне — запасы нефти, столь нужной танкам, машинам и самолётам, иссякли бы в течение считанных недель, а ленд-лизовские поставки ни в какой мере не могли бы обеспечить потребность СССР в топливе. Но под Сталинградом немецкие войска увязли и городом так и не овладели, а до нефтяных промыслов Кавказа рука Вермахта даже не дотянулись. И это хорошо.

Итого — на начало войны значительная часть оборонных предприятий СССР располагалось близко к западным границам страны, в ходе войны эти территории оказались оккупированы, а до тех территорий и городов, до которых Вермахт не дотянулся, могли запросто дотянуться Люфтваффе.  Эти обстоятельства могли бы привести к неминуемому поражению СССР в войне (это только во влажных фантазиях некоторых граждан немецкие танки и самолёты заваливали трупами, в реальности же их заваливали советскими танками, самолётами и снарядами), и угрозу оказаться без промышленности в Кремле понимали гораздо лучше нашего. В 1941-1942 году тысячи предприятий были эвакуированы на Урал, Сибирь, Поволжье и Среднюю Азию.

Эта эвакуация была беспрецедентной в истории, и ни до, ни после неё ничего сопоставимого по масштабам не было сделано нигде в мире. Только в июле-ноябре 1941 г. на восток были эвакуированы 2593 предприятия, в том числе 1523 крупных завода, 18 млн. рабочих, служащих и членов их семей. А всего за годы войны число эвакуированных составило около 25 млн. человек, причем 17 млн. — только в июне-декабре 1941 г.

Представить подобное очень трудно. Если вы хоть раз переезжали из квартиры в квартиру, вы знаете, сколько трудностей это вызывает. А тогда надо было эвакуировать сотни тысяч людей, станки и оборудование завода, построить на новом месте цеха и жилые помещения, обеспечить это всё электроэнергией, полностью перекроить логистику (нельзя просто так взять и построить новую железную дорогу) — и это все под постоянными бомбёжками. Более того, эвакуация должна была быть произведена в кратчайшие сроки, ведь каждый час простоя завода — это недополученный фронтом танк, самолёт, сотни пистолетов-пулемётов или винтовок. Поэтому пока один цех эвакуировался, другой цех под бомбами производил столь нужные стране и фронту изделия.

Разумеется, просто так взять и построить военный завод на новом месте можно только в Command&Conquer. На деле же эвакуированное предприятие далеко не сразу могло выйти на тот темп производства, который был до войны — сказывались проблемы логистики и кадров. Более того, эвакуация всего оборудования и всех станков зачастую была физически невозможна, и вывозу подвергалось лишь наиболее ценное оборудование. Огромное число предприятий эвакуировать в принципе не успевали, многие инфраструктурные и производственные объекты (например, важнейший для советской алюминиевой промышленности Днепрогэс) были взорваны или иным образом уничтожены, чтобы они не попали в руки врага и не обеспечивали танками и самолётами его армию.

Взорванный при отступлении Днепрогэс. При прорыве плотины погибли десятки тысяч мирных граждан СССР

Сопутствующая эвакуации деградация производственной базы и мощностей не могла не сказаться на качестве выпускаемой продукции. Зачастую освоение производства требуемого оружия было невозможно, и вместо него на фронт шла эрзац-техника — например, лёгкий танк Т-60, который производился вместо куда как более совершенного Т-50. В дальнейшем Т-60 был постепенно заменён на Т-70, который, опять-таки, по некоторым параметрам (бронирование бортов, например) проигрывал разработанному в 1940 Т-50. Схожим образом дела обстояли и в иных областях промышленности — по точно таким же причинам не было развёрнуто серийное производство И-185 Поликарпова, который требовал дефицитного дюраля и более совершенных (по сравнению с выпускаемыми серийно) двигателей воздушного охлаждения. Эти и многие другие ситуации, когда вместо более совершенного выпускается более примитивный и уступающий по характеристикам образец вооружения, лишь на первый взгляд кажутся глупостью или вредительством — на деле же всё это является вынужденными решениями, продиктованными условиями войны и обстановкой на фронте. Лучше иметь посредственный танк и посредственный самолёт, чем вообще никаких.

Ситуация в первые годы войны усугублялась ещё и кадровой проблемой — значительная часть трудоспособного населения была призвана на фронт, и их место у станков заняли старики, женщины и дети. Квалифицированные рабочие остались только на самых ответственных участках производства. Разумеется, замена квалифицированных кадров на неквалифицированную рабочую силу соответствующим образом сказались на качестве техники.

Все вышеприведенные причины привели к тому, что техника, выпускаемая Советским Союзом в ходе первых лет войны, обладала низкой надежностью и невысоким качеством по сравнению с довоенными образцами и с экземплярами, выпущенными в последние годы войны, когда технология производства была налажена, а дефицит многих стратегических материалов был ликвидирован.

В это же время положение промышленности Третьего Рейха в 1941 году было более чем выигрышным — под контролем Гитлера оказалась вся Европа, её материальные и людские ресурсы, а также промышленные предприятия.

Даже те страны, которые напрямую не подчинялись Гитлеру и не были оккупированы, предоставляли Германии и её промышленности свои ресурсы. Не было необходимости эвакуировать заводы. Потребности фронта в ходе первого года войны с СССР хоть и значительно превысили ожидаемые, но не требовали всеобщей мобилизации, в результате чего на заводах работали квалифицированные рабочие. Конструкторские бюро Германии занимались свободным «творческим поиском» новых образцов вооружения без оглядки на фронт, который тогда был во многих сотнях километров от стен Берлина. Этот творческий поиск привёл к по-настоящему прорывным технологиям в самолёто- и ракетостроении, актуальность которых сохранялась в течения десятилетия после окончания войны.

Если кто-нибудь имеет сомнения по поводу того, способны ли были остальные страны Европы в значительной мере помочь Германии в войне, можно привести следующие данные.

Например, очень скромная (по меркам СССР и Германии) промышленность Чехии обеспечила около пятой части танкового парка Германии, выставленного против СССР в 1941 году. Речь идёт о танках LT vz.38 (в Вермахте — 38(t)), модификации которых имели лобовую броню до 50 мм. Разумеется, сравнение этого танка с тем же Т-34 будет смешным, однако, если сравнивать его с довоенными танками серии БТ, Т-26, а также с танками Т-60 и Т-70, результат уже не будет столь однозначным. Всего же было изготовлено около 1300 танков LT vz.38, которые влились в военные силы Вермахта и его союзников на заводах Швеции и Чехии.

На базе этого танка была разработана ПТ-САУ  Jagdpanzer 38 (Hetzer), коя в количестве более 2800 штук поступила в немецкие войска. Эту «игрушку» смешной назвать уже не получается — по-своему уникальная малоразмерная ПТ-САУ имела  75-мм нарезную пушку Panzerjägerkanone PaK 39/2 L/48 длиной ствола в 48 калибров, а толщина лобовой брони была 60 мм при очень большом угле наклона. Эта машина была способно бороться со всеми средними танками СССР и других стран антигитлеровской коалиции, а с относительно небольших дистанций могла применяться и против монстров вроде ИС-2. Для сравнения, самая массовая немецкая ПТ-САУ — StuG III Ausf. G была выпущена в количестве около 8400 штук.

Hetzer. Отдельного внимания заслуживает высота этого истребителя танков.

А если обратить внимание на куда как более развитые страны, оказавшиеся под пятой Гитлера, то там вклад более значительный. Например, за 1940-1942 годы французский автопарк сократился в основном в пользу Гитлера с 2,3 миллионов до 400 тысяч машин, а из одной Бельгии немцы вывезли 350 тысяч автомобилей — почти столько же, сколько Советский Союз получил за четыре года из США по ленд-лизу. Каждый восьмой авиационный двигатель, стоявший на самолётах Люфтваффе, был произведён во Франции. А вообще, лучше я ещё раз дам ссылку на источник, там действительно много чего интересного по части героической борьбы Европы с <del>Гитлером</del>антигитлеровской коалицией.

Сложившаяся для Германии и её союзников в 1941 году ситуация способствовала дальнейшему совершенствованию военной техники, а также появлению высокотехнологичных и трудоёмких образцов вооружения. Примером такого оружия является танк «Тигр» — безусловно, выдающийся по своим характеристикам танк, но крайне трудоёмкий в производстве. Некоторые данные говорят о том, что трудоемкость производства «Тигра» была 250 000 человеко-часов. Для сравнения, трудоёмкость Т-34 в 1943 оценивается 18 000 нормо-часами. Трудоёмкость «Пантеры» составляла около 150 000 человеко-часов. Трудоёмкость производство одного КВ в 1939 году оценивалась как 25000 человеко-часов. А вообще, здесь приводятся интересные аргументы и факты по части трудоёмкости и технологичности производства советских и немецких танков.

Производство танков Т-34, 1943 год

Ставка Вермахта на качественное вооружение была вполне оправдана — наличие хорошо подготовленных танкистов и пилотов, которые сидели в лучших танках и самолётах, позволяло добиваться потрясающих результатов на поле боя. Советские войска, лишённые квалифицированной кадровой базы в самом начале войны, а также лишённые значительной части техники в боях 1941 года, могли противопоставить немецкому напору только количественное превосходство. Более того, даже при всём желании пустить в сколь-либо значимую серию качественные образцы вооружения, СССР сталкивался с проблемой дефицита стратегических материалов и деградацией производственной базы. Для того, чтобы понять влияние этого дефицита, достаточно привести пример самолёта Як-1б. С металлическим крылом и чуть более мощным двигателем он «превращается» в один из лучших истребителей Второй Мировой Войны — Як-3. Ла-5ФН при масштабном внедрении дюраля «превращается» в Ла-7. После перелома в войне быстрая переориентация производства была практически невозможным делом — поэтому уже находящееся в серийном производстве оружие поэтапно модернизировалось и улучшалось (как упомянутые выше Яки и Лавки). Как приме такой глубокой модернизации можно привести танк Т-34-85 — по сути, Т-34 с новой башней от более совершенного танка Т-43, ввод в серийное производство которого был затруднён. Рост качества советского оружия в 1943-1945 годах и его итоги многими «оналитегами» ошибочно экстраполируются на советское оружие первого периода войны.

Германия же, напротив, с 1943 года начали сталкиваться с деградацией производственной и кадровой базы. Доля опытных пилотов и танкистов в войсках непрерывно сокращалась, и добиваться побед за счет качественного превосходства стало невозможно. Более того, лучшие образцы техники СССР приближались по своим характеристикам к немецким. Стал остро чувствоваться дефицит техники в войсках, и производственный маховик Германии начал раскручиваться, выдавая на гора все больше танков и самолётов. Одновременно с этим всё больше рабочих призывались на фронт, возникал всё больший дефицит отдельных стратегических материалов, в результате чего качество  техники начало падать. Лучше всего это видно на примере танковой брони, качество которой из-за отсутствия легирующих добавок вынуждало наращивать её толщину (от чего страдала подвижность и проходимость машин). В каком-то смысле для Германии повторилась ситуация СССР 1941-го года — но на этот раз с финалом в виде безоговорочной капитуляции.

Проломленная броня башни «Пантеры»

Задел по качественному превосходству — реактивные самолёты, управляемые ракеты и многие другие вундервафли — хоть и был значительным (в плане НИОКР и доведённых до серии образцов вооружения), но переломить ситуацию на фронте уже никак не мог. Новые образцы вооружения, как правило, были куда более капризными и страдали многочисленными «детскими болезнями», поэтому даже элитная JV-44, вооруженная лучшими самолётами и укомплектованная лучшими пилотами, так и не добились сколь-либо значимого вклада в воздушную войну.

Обе промышленности — и советская, и немецкая — совершили свои подвиги в годы войны. Эти подвиги лежат вне идеологии и по-своему уникальны.

Советская промышленность пережила тяжелейшие удары 1941-го, была эвакуирована, но усилиями стариков, женщин и детей создала танки и самолёты, непреодолимый напор которых сломал хребет Третьему Рейху. Многие из этих танков и самолётов стали по-настоящему легендарными машинами и символами войны.

Немецкая промышленность создала наиболее совершенные образцы вооружения в ходе Второй Мировой Войны, в том числе реактивные самолёты и баллистические ракеты, а результатами этих достижений страны-победительницы распоряжались в течение всего следующего десятилетия.