Интеллигенция зря пытается разглядеть в Путине Сталина

 

«Бог ехал в пяти машинах. / От страха почти горбата / В своих пальтишках мышиных / Рядом дрожала охрана. / Было поздно и рано. / Серело. Брезжило утро» – эти строчки поэта Бориса Слуцкого, живописующие кортеж Иосифа Сталина, год назад не вспомнил разве что ленивый (из тех, кто это стихотворение знает): уж больно точна была ассоциация. За одним исключением: сам автор все же был свидетелем кортежа на земле, «идя Арбатом». Владимир Владимирович же подъезжал к новому-старому месту работу в гордом одиночестве. Это одиночество ему впоследствии не раз поставят в упрек критики-острословы. Вот, мол, президент Франции Олланд, да и Барак Обама добирались на свою инаугурацию совсем иначе, а ведь недругов, особенно у последнего, никак не меньше, чем у президента России.

Впрочем, Владимира Путина не модно сравнивать в современной публицистике с ныне здравствующими коллегами, зато очень популярны его сравнения с предшественниками. Например, третий (а де-факто четвертый) срок Владимира Путина на излете первого года либеральная оппозиция однозначно определила как «сталинский». Этот «месседж» донес лично до Владимира Путина (впрочем, не он первый) в ходе прошедшей недавно прямой линии «посол либеральной оппозиции» в высоких кабинетах Алексей Венедиктов, попенявший президенту (не прямо, а посредством вопроса) на очевидные «сталинские нотки» в его нынешнем правлении. Владимир Владимирович с Алексеем Алексеевичем не согласился и даже, кажется, обиделся. Но оппозиция в ответ лишь выдохнула: «Это не наша проблема». У нее ведь есть жесткий аргумент – задержанные и уже осужденные участники прошлогоднего «Марша миллионов»; о них немало говорилось на прошедшем накануне в столице митинге на Болотной, который внезапно вновь оказался массовым.

Вообще встретить нынче публициста, хотя бы полунамеком, хотя бы негласно не сопоставляющего нынешнее правление Путина со сталинским, почти невозможно. Причем с этим сравнением, кажется, не спорят и кремлевские «режиссеры»-политтехнологи. Ведь, что ни говори, но образ вождя, жесткой рукой наводящего порядок, столь любим и столь ожидаем большинством наших сограждан, если верить социологам! А ведь Владимир Владимирович и подается электорату как собиратель земель, как усмиритель Кавказа, а ныне еще и как «национализатор элит» – пока еще не состоявшийся, но ведь лиха беда начало.

И вот известный политолог Дмитрий Орлов в своей статье, приуроченной к первому году третьего срока Путина, прямо перечисляет те достоинства «нацлидера», которые, собственно, и роднят его в сознании истосковавшихся по всеобщему порядку (от лифта в доме до высоких властных коридоров) с «отцом народов». Вот и политолог прямо пишет в первых же строках: «Путин 3.0» – это системный курс Владимира Путина, который призван дать адекватный ответ на общественный запрос на качество и эффективность власти». Это можно, дерзнув, перевести и как «Путин нового срока призван стать Сталиным по части администрирования и наведения порядка».

Но получится ли?..

Так или иначе, всевластность Владимира Путина – скорее продукт пиара, нежели реальность. Главное отличие «лидера нации» от «отца народов» – критическая зависимость первого от элит. Владимир Владимирович крепко связан паутиной обязательств, выбраться из которой не так просто, да и чревато.

Отсюда и его терпимое отношение к правительству, которое едва ли не по матушке шлет гаранта с его указами, рапортуя разве что в порядке издевательства, что год спустя после их опубликования работа выполнена чуть более чем на 70%. Это кажется тем более странным, если согласиться с Дмитрием Орловым в том, что «моратория» на роспуск правительства уже не существует как такового. Логично вопросить: «И?» Но вопрос неизбежно повиснет в воздухе. И другие политологи нам объяснят: оказывается, для такого сложного решения нужен повод в виде кризиса.

Спасибо, не надо. Сталину для таких решений хватало и собственного желания.

Свое объяснение сохраняющейся популярности Путина также предложил известный политолог, генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин:

– Дмитрий Орлов в своей статье риторически вопрошает: в чем секрет такой фантастической популярности Владимира Путина в России, когда его рейтинг остается высоким и сейчас? Как бы Вы ответили на этот вопрос?

– Мне кажется, секрет в том, что Владимир Путин смог доказать, что он эффективен в кризисных ситуациях, а именно это и нужно народу России. Народу нужно, чтобы власть была заметной только в кризисных для страны ситуациях, но она не должна мешать населению жить, работать и получать удовольствие от всего этого. Владимир Путин дважды был президентом в довольно сложный для России период двухтысячных годов, а затем в кризисные 2008-2009 годы он был премьером, и под его оперативным руководством Россия, надо сказать, неплохо справилась с последствиями мирового финансового коллапса.

Мне кажется, что эта способность Владимира Путина принимать не только стратегические, но и вполне прагматические решения (а именно таковые он и принимал будучи премьер-министром, пытаясь вывести Россию из бушующего моря падающих фондовых рынков) и дала населению России некоторую уверенность, что на этого человека можно положиться. Поэтому россияне, исходя из вполне прагматичных соображений, доверяют Владимиру Путину гораздо больше, чем любым другим политикам.

– В ходе прямой линии известный медийный деятель Алексей Венедиктов, помнится, указал Владимиру Владимировичу на «сталинские нотки» в его правлении...

– Ох уж эта интеллигентская рефлексия – стремление видеть в любом политике, проявляющем жесткость и характер, Иосифа Виссарионовича Сталина! Видеть сразу, безоговорочно и не вдаваясь в исторические подробности... Так вот, я вам как историк говорю: Владимир Путин на Сталина не похож. Да, он использует некоторые методики, которые использовал и Сталин при управлении государством, не более того. Но ведь эти же методики используют практически все президенты и премьер-министры, считающиеся эффективными. При чем здесь «сталинские нотки»?

– Но, быть может, Владимир Путин тем и привлекает истосковавшегося по «сталинской руке» обывателя?

– «Сталинская рука» – это, извините, если отрезать руку у Сталина и пришить ее другому. Это просто некорректное сравнение. Иосиф Сталин – это Иосиф Сталин, а Владимир Путин – это Владимир Путин. Это две разные России, две разные «руки». Я, честно говоря, уже устал наблюдать за тем, как российская интеллигенция упорно видит в любых политических ограничениях обязательно именно репрессии, в каждом судебном процессе – отголоски «троек» и ГУЛАГа, а в каждом объективно сильном президенте – Сталина. Этот ассоциативный ряд наводит меня на мысль, что наша интеллигенция пребывает ныне в весьма болезненном психологическом состоянии