Чёрный дьявол революции

Все знают, что в Москве на Красной площади за мавзолеем В. И. Ленина существует некрополь – место погребения видных партийных, государственных и военных деятелей Советского Союза. Но вряд ли всем известно, что в отдельной могиле у Кремлевской стены самым первым был похоронен человек, который после Октябрьской революции в молодой Советской республике был фактически высшим руководителем государства. И мало кто может предположить, что было бы со всей нашей страной и с каждым из нас, если бы этот человек не скончался в 1919 году, а прожил бы еще с десяток-другой лет. Вот такая была в нашем Отечестве личность, которая в официальной историографии значится как Я́ков Миха́йлович Свердло́в.

Полностью согласен с мнением, высказанным недавно уважаемым мною весьма неглупым молодым человеком, что исследование любой исторической личности не должно носить однобокий характер. Каждый человек заслуживает всестороннего освещения его характера и наклонностей, образа жизни, поведения в быту, в обществе и в процессе служебной деятельности. Тем более, недопустимо предвзято подходить к оценке результатов деятельности исследуемой личности, если она занимала видное положение в Истории. Поэтому постараемся исследовать личность Свердлова через призму всестороннего освещения.

Как Яков Михайлович он нам известен из официальной историографии. В период подпольной революционной деятельности все большей частью называли его «товарищ Андрей». Еще он скрывался под псевдонимами «Михаил Пермяков», «Макс», «Смирнов» и проч. Памятники в Москве и Екатеринбурге установлены Якову Михайловичу. В честь него же много лет сам Екатеринбург именовался Свердловском и до сих пор на карте России значится Свердловская область.

Именно к Якову Михайловичу относится следующая историческая справка: «Российский политический и государственный деятель, революционер, большевик. Один из выдающихся организаторов и строителей Коммунистической партии и Советского государства. Член ЦК РСДРП (б) – РКП (б). Председатель ВЦИК (формальный глава РСФСР). Верный ученик и соратник В. И. Ленина. Из 34 лет, что прожил Я. М. Свердлов, 18 были им полностью и безраздельно отданы партии, революции, рабочему классу, а из этих восемнадцати почти двенадцать лет он провел в тюрьмах и ссылках».

И все. На этом можно было бы и закончить повествование о Свердлове. Лаконично и понятно. Только однобоко и предвзято. В духе «Краткого курса истории КПСС».

Ведь оказывается, что «Яков Михайлович» - это только одна, «лицевая» сторона Свердлова. На самом деле 22 мая (3 июня по новому стилю) 1885 года в Нижнем Новгороде родился Янкель Мовшевич Свердлов. Некоторые источники приписывают ему двойное имя Ешуа-Соломон, но так звали его старшего брата, родившегося 16 октября 1984 года.

Отец Янкеля мастер-гравер Мовша Израилевич Гаухман вместе с женой Елизаветой Соломоновной 1982 году перебрался в Нижний Новгород из Витебской области, а в городской управе Новгорода был записан как ремесленник Мовша Свердлин. Непонятным образом уже через пару лет его фамилия трансформировалась в Свердлова. Мовша Израилевич Свердлов не был рядовым ремесленником, а достаточно зажиточным владельцем граверной мастерской. Это позволяло ему приобрести половину двухэтажного дома в центре Нижнего Новгорода, его жене Елизавете Соломоновне вести образ жизни домохозяйки, каждый год рожая по одному ребенку. Таким образом, получается, что Янкель Свердлов не сын ремесленника-пролетария, а выходец из мелкобуржуазной семьи. Что уже несколько противоречит идеальным нормативам происхождения настоящего большевика.

И первые пятнадцать лет своей жизни Янкель провел в соответствии со своим социальным положением: окончил начальную подготовительную школу, а затем неполные четыре класса гимназии. Поверьте, в те времена из семьи «работяги» в гимназисты попасть было весьма затруднительно. Затем в его жизни наступил переломный момент. В 1900-м году умерла мать, Янкеля изгоняют из гимназии и он покидает отчий дом, устроившись учеником аптекаря. У аптекаря тоже долго не продержался. Наличествует мнение, что уже в юности ярко засверкали негативные черты характера Свердлова: вздорность, самомнение и амбиции. Поэтому его изгнали из гимназии, а затем вытурили взашей из дома аптекаря. Кончилось тем, что Янкель вообще превратился в ту категорию людей, которых мы сегодня называем бомжами. Самое интересное, что вращаясь в среде так называемых «деклассированных элементов» - бездомных, бродяг, мошенников, воров, уголовников всех мастей – юный Свердлов чувствовал себя как рыба в воде. При этом, обладая не дюжим природным интеллектом, в этой общей серой массе начал вырабатывать навыки неформального лидера, что очень пригодилось в дальнейшей жизни.

Представляется, что жизнь «на дне» Янкель Свердлов решил все-таки попробовать под влиянием увлекательных рассказов об этой жизни одного из самых знаменитых друзей семьи Свердловых. Этим человеком был певец нижегородского «дна» Алексей Максимович Пешков, известный всем нам сегодня как пролетарский писатель Максим Горький. Горький неоднократно гостил у Свердловых и настолько проникся заботой об этой семье, что старшего из сыновей – Ешуа - Соломона Мовшевича Свердлова - взял к себе на работу в качестве секретаря, а затем… усыновил. Параллельно в приходе знакомого Горькому попа был произведен обряд крещения и Ешуа Свердлов превратился в Зиновия Алексеевича Пешкова.

Необходимо отметить, что Мовша Израилевич Свердлов был ортодоксальным иудеем, который стремился соответствующим образом воспитать своих детей. И основы талмудического воспитания привить своим детям ему удалось. Во всяком случае, они осознали свою «богоизбранность», свое предназначение любыми путями возвыситься над «гоями». Но одновременно, следуя духу того времени, старшие сыновья Мовши были горделивыми вольнодумцами и считали себя вправе самостоятельно выбирать пути этого возвышения. Ешуа решил использовать протекцию Горького, чтобы уйти из-под влияния иудейского кагала и продвигаться дальше под личиной православного русского. Янкель решил опуститься «в низы», где не обращали внимания на его иудейское происхождение, а определенного положения можно было достичь только в силу своего незаурядного ума и все тех же амбиций. Не исключено, пробудь Янкель «на дне» пару - тройку лет, мир никогда бы не узнал о революционере Якове Свердлове, но Россия содрогалась бы от гениальных преступных акций уголовного предводителя, пахана Яшки.

Может, последнее было бы для России и лучше (по принципу меньшего зла), но в судьбу вмешался друг детства Вольф Михелевич Лубоцкий. На эту дружбу указывала в своих воспоминаниях вдова Свердлова Новгородцева, которая поведала, что любимым местом игр Янкеля и Вольфа, их «тайным укрытием» был то ли чердак Лубоцких, то ли чердак Свердловых. Создается впечатление, что это были две стороны одного и того же чердака. Одна принадлежала Свердловым, а вторая – их соседу ювелиру. В таком случае, мы находим преднамеренное искажение еще одной официальной биографии российского партийного деятеля. Ведь Вольф Лубоцкий, сын зажиточного ювелира, впоследствии стал Владимиром Михайловичем Загорским, сыном мелкого нижегородского чиновника, секретарем Московского горкома ВКП (б).

Так вот, в 1901 году Лубоцкий-Загоский отыскал Свердлова «на дне» нижегородского общества и привлек к работе молодежной секции социал-демократов. Янкель с головой окунулся в «прелести» подпольной революционной деятельности.

Поразительно синхронно, как по мановению волшебной палочки, на рубеже XIX – XX веков в революционную деятельность ринулась еврейская молодежь России. Причем это были представители отнюдь не беднейших угнетаемых царизмом слоев населения. Сыновья и дочери зажиточных купцов, земледельцев, банкиров и буржуа вдруг «ощутили» насущную необходимость способствовать свержению Самодержавия в России. Ради этого они навсегда отреклись от достаточно обеспеченной, сытой, комфортной жизни и бросились в полную лишений и смертельного риска революционную пучину. Набившая оскомину ложь об «официальном русском антисемитизме» опровергается самим Свердловым, который писал в одном из писем: «Я лично никогда не знал национального гнета, не подвергался гонениям в качестве еврея». Но мы уже знаем, что массированная атака на Русского Царя была провозглашена в конце XIX века мировым закулисьем, возглавляемым еврейскими банкирами США и Великобритании. По команде из-за бугра еврейская молодежь сказала «есть» и рванула в гущу революционных событий. А Лубоцкий и Свердлов, в силу своего родового воспитания, конечно же, не могли оставаться в стороне.

В Нижнем Новгороде Свердлов первый раз арестовывался на двое суток 3 декабря 1901 года за участие в демонстрации протеста против высылки из Нижнего Максима Горького. Второй арест 5 мая 1902 года уже на 14 суток за участие в демонстрации на похоронах студента Рюрикова Б.И. Примечательно, что вместе с ним в камеру загремел и 15-летний младший брат Беня Свердлов. Майский арест поднял авторитет Янкеля в глазах старших товарищей по партии. А поскольку Лубоцкий поехал в ссылку в Енисейскую губернию, Свердлова поставили руководителем молодежной группы нижегородской социал-демократии. В роли лидера он проявил себя блестяще. Не так, как Лубоцкий, собиравший всех кого можно, устраивавший чаепития на квартирах или пикники на природе с пустой говорильней. Янкель начал создавать четкую организационную структуру с правилами конспирации. Наладил выпуск прокламаций. Активно расширял численность ячейки за счет девушек. В этом ему, несомненно, помогала бывшая курсистка Шмидт Е.Ф., которая отбывала в Нижнем административную ссылку. В 1903 году Свердлов и Шмидт официально оформили брачные отношения.

14 апреля 1903 года Янкеля арестовали уже на больший срок, так как при нем была пачка прокламаций. А когда через 4 месяца вышел на свободу, пришло известие о размежевании на II съезде РСДРП меньшевиков и большевиков. На местах тоже закипели внутрипартийные разборки. Глава Нижегородского комитета РСДРП Грацианов и прочие руководители городской организации оказались в меньшевистском лагере. Янкель ловко использовал ситуацию и занял положение руководителя большевистского крыла. С этого времени на исторической арене России появляется большевик-ленинец Яков Михайлович Свердлов.

Только вот новая должность значительно усилила внимание к Свердлову со стороны полиции. После очередного ареста он освобождается с «подчинением гласному надзору полиции на два года по месту жительства родителей». И тогда молодой Яков Михайлович сделал очередной решительный шаг. В 1904 году он уехал в Кострому, наплевав на постановление о надзоре и перейдя на нелегальное положение. В Нижнем он оставил жену и только что родившуюся дочь, никогда больше о них не вспоминая, хотя брак так и не был расторгнут. О дочери до сего дня вообще известно только, что она Свердлова Е.Я. И всё.

Активная работа Свердлова в Костроме и Казани теперь уже позволила ему завоевать авторитет в глазах товарищей из Центрального Комитета РСДРП (б). И в 1905 году, когда Розалия Самуиловна Залкинд, более известная как Роза Землячка, доложила в ЦК о неблагополучном положении в работе большевистских организаций на Урале, в Екатеринбург был направлен Яков Свердлов, наделенный полномочиями агента ЦК. С этого момента на исторической сцене появился «товарищ Андрей».

В Екатеринбурге товарищ Андрей с присущим ему энтузиазмом начал «выправлять ситуацию», укрепив, в первую очередь, партийную организацию на Верх-Исетском заводе. Организовывать и верховодить – это он умел. Но простой пропагандистской работой товарищ Андрей ограничиваться не собирался. Привитая ему с детства ненависть ко всему русскому требовала крови. Да и зарубежные кукловоды нацеливали на «конкретные результаты». Поэтому главным итогом его деятельности в Екатеринбурге стало создание организации под названием «Боевой отряд народного вооружения» (БОНВ), который формально подчинялся Боевому центру ЦК РСДРП (б). Товарищ Андрей так увлекался этим делом, что игнорировал все указания, если они не исходили из Боевого центра ЦК.

Со времен нижегородского «бомжевания» Свердлов научился легко находить общий язык с бандитами, хулиганами, шпаной, а для боевой дружины эта категория подходила больше всего.

Требуемых людей помогала найти «товарищ Ольга» (Клавдия Тимофеевна Новгородцева), которая раньше преподавала в рабочих школах и хорошо знала местную шпану. Через нее, например, в дружину был привлечен патологический убийца Петр Ермаков, который отличался любовью отрезать головы застреленных им полицейских.

Ближайшим помощником Свердлова стал Янкель Хаимович Юровский, будущий начальник екатеринбургского губернского ЧК под именем Яков Михайлович Юровский. Его дед был раввином, но отец пошел по уголовной дорожке, стал вором. Сам Янкель Юровский обучался при синагоге в школе «Талматейро», но окончил лишь полтора класса. Сидел за воровство и в тюрьме связался с «политиками». Еще одним надежным кадровым приобретением стал служащий аптеки Лейба Самуилович Сосновский, который в будущем «прославится» организацией травли русского народного поэта Есенина. Командиром БОНВ стал Федор Федорович Сыромолотов, выходец из рабочей среды, один из зачинателей социал-демократического движения в Екатеринбурге. Вероятно, что Сыромолотов пришелся по душе товарищу Андрею, поскольку взял в свой дом брошенную Троцким первую жену Льва Давидовича Соколовскую Александру Львовну.

Для дружины было введены регулярные тренировки. Боевиков обучали стрелять из различных положений, владеть бомбами, холодным оружием, фехтованию, рукопашному бою. Свердлов ввел даже изучение анатомии, чтобы знать жизненно важные и уязвимые точки человека. Изучалась тактика уличного боя, от женщин требовалось пройти курс оказания первой медицинской помощи.

Свердлов создал строгую иерархическую структуру БОНВ и ввел жесткие меры конспирации. Исследователи отмечают, что в отряде как в классической мафии или в масонских орденах были созданы несколько уровней посвящения в тайну организации. Полной информацией обладал только тот, кто находился на верху пирамиды, он согласовывал свои действия с боевым центром. В руководстве боевиками Свердлов опирался на невиданную жестокость. Любые серьезные прегрешения карались смертью. «Масонский» принцип построения организации свидетельствовал, что Якову Михайловичу эта система была хорошо известна с юных лет. Даром что в масонстве состоял Максим Горький, а старший брат Ешуа-Зиновий вообще достиг со временем высоких степеней посвящения в Великом Востоке Франции.

Откуда брались средства на содержание боевой дружины, история умалчивает. Но в арсенале боевиков, во-первых, были и разбойные налеты, так называемая «экспроприация экспроприаторов», и вымогательство. Не исключено, что Свердлов к тому времени уже стал известен заокеанским «доброжелателям России» и получал субсидии из-за рубежа. Был и еще один источник материального обеспечения: Новгородцева, с которой Свердлов связал свою дальнейшую судьбу, так и не расторгнув брак с первой женой, была дочерью богатого екатеринбургского купца.

Головорезы товарища Андрея наводили ужас на властные структуры во многих городах России, но сам он в насильственных акциях не участвовал, поэтому в 1906 году был сослан в Нарымский край (он охватывал северную часть нынешней Томской области и Ханты-Мансийский автономный округ), поскольку всего лишь «руководил всеми происходившими в Екатеринбурге беспорядками и постоянно председательствовал и ораторствовал на всех происходивших там митингах революционного характера».

Из ссылки, где Свердлов оказался вместе с младшим братом Беньямином, они совершают побег. Яков объявился в Перми, а затем в Казани. А вот Беня пробрался аж в Соединенные Штаты, где осел под гостеприимным крылышком банкира Якоба Шиффа, подружился с супершпионом Сиднеем Рейли и со временем даже начал руководить небольшим отделением банка, связанного с «офшорными» банковскими структурами Абрама Животовского, того самого дяди Троцкого. Вне всякого сомнения, Беня Свердлов в ярких красках поведал своим новым хозяевам о беззаветной преданности своего старшего брата Янкеля их общему делу по свержению русского царя.

Ну а Яков Михайлович начал свои десятилетние тюремно-ссыльные мытарства. 23 сентября 1907 года в Казани он был осужден Судебной палатой на два года с содержанием в крепости. Отсидев ровно два года, освободился и выехал в Москву, но уже через полгода постановлением министерства внутренних дел приговаривается к высылке на три года в Нарымский край. 17 марта 1910 подал прошение в департамент полиции о замене высылки в Сибирь выездом за границу (как же, там два брата, там вся «элита» социал-демократии, да и заморским хозяевам не мешало бы лично представиться), но получил отказ.

За три года Свердлов совершил 4 попытки побега из Нарымского края, две из них успешные. В ссылке приобрел еще одного верного соратника Шаю Исааковича (в будущем - Филипп Исаевич, один из первых партийных руководителей Казахстана) Голощекина, о котором журналист В.Бурцев, лично знавший Голощекина, писал: «Палач, жестокий, с некоторыми чертами дегенерации».

В 1912 год Свердлова заочно ввели сначала в ЦК РСДРП (б), а затем вообще в состав Русского бюро ЦК. Современные исследователи не могут понять, как могло произойти заочное кооптирование в высший партийный орган человека, который в это время находился в ссылке и никогда не принимал участия в работе ни съездов, ни партийных конференций. Не установлено даже, кто лично рекомендовал кооптацию Свердлова. Единственное отмечается, что это событие произошло сразу после сионистского съезда в США, на котором иерарх еврейской масонской ложи «Бнай Брит» Якоб Шифф, призвал: “Собирайте фонд, чтобы посылать в Россию оружие и руководителей, которые научили бы нашу молодежь истреблять угнетателей, как собак. Подлую Россию, которая стояла на коленях перед японцами, мы заставим встать на колени перед избранным от Бога народом». Не исключено, что заверения Бени Свердлова о надежности старшего брата дошли до ушей бнай-бритовских иерархов. Зная о подвигах «товарища Андрея» на ниве «истребления угнетателей», они надавили на соответствующие педали в российской социал-демократии. Благо на примере Троцкого мы знаем, что таких педалей у заморских кукловодов имелось предостаточно.

Свердлов смог добраться до Петербурга только в декабре 1912 года, в очередной раз сбежав из Нарымского края. И только тогда узнал, что сам он уже и член ЦК, и член Русского бюро ЦК РСДРП (б).

Ленин, находившийся в эмиграции, очень обрадовался, что в Питере объявился такой радикально настроенный революционер. К тому времени уже полгода газета «Правда» издавалась в Питере легально. Но редакция газеты «Правда» стала вести себя слишком самостоятельно, формировала номера по собственному разумению и освещала события совершенно не так, как хотел бы Владимир Ильич. Ленин даже написал Свердлову письмо с просьбой: « Необходимо посадить свою редакцию «Правды» и разогнать теперешнюю. Ведется дело сейчас из рук вон плохо… Надо покончить с так называемой “автономией” этих горе-редакторов. Надо Вам взяться за дело прежде всего… Взять редакцию в свои руки…»

Разгонять редакцию Яков Михайлович не стал, видимо, чтобы не портить отношений. Да и вряд ли бы его послушались. Но неофициально вошел в состав редакции и начал подправлять нацеленность «Правды». Интересно, знал ли В. И. Ленин, что главным печатным органом большевиков некоторое время управлял недоучившийся гимназист? Хотя, надо отдать должное, Свердлов в тюрьмах и ссылках время не терял, заказывая с воли и проглатывая огромное количество книг самого разного содержания. При наличии у него феноменальной памяти, что отмечали все современники, вполне допустимо, что в деле самообразования он достиг значительных успехов.

Пребывая в столице Российской Империи, Свердлов придерживался строжайших правил конспирации. Поселился на квартире члена большевистской фракции Государственной Думы Бадаева. Пользуясь депутатской неприкосновенностью хозяина, на этой квартире собирал совещания редакции и Петербургского комитета большевиков. Свердлов на улицу не выходил, используя для связи свою младшую сестру Сару, которая к тому времени получила медицинское образование и начала работать в Петербурге врачом. Но все испортил депутат Госдумы провокатор Р. Малиновский. 10 февраля 1913 года, ненадолго покинув квартиру Бадаева, Свердлов был арестован и на этот раз сослан на пять лет подальше, в Туруханский край (ныне Красноярский) вниз по течению Енисея.

Собственно, пребыванием в «местах, не столь отдаленных» Яков Михайлович не особенно тяготился. Лишения и неудобства он переносил легко, а в общении с основной массой заключенных, к коим относились уголовники всех мастей, не испытывал никаких проблем со времен путешествия по низам нижегородского общества. Более того, психоэнергетика Свердлова была настолько высока, что матерые душегубы буквально ходили перед ним на цыпочках. В любой камере, на любом этапе Яков Михайлович всегда выступал в роли эдакого «смотрящего».

В туруханской ссылке Свердлов задерживаться не собирался, опять пытался сбежать, и надзорные инстанции приняли решение спрятать его подальше. В середине марта 1914 года Яков Михайлович был переведен в самую глухомань Туруханского края, в отдаленное селение Курейка. В Курейке его поселили в один дом… с Иосифом Виссарионовичем. Казалось бы, на все село только двое ссыльных, которые уже встречались в Нарымском крае. Оба социал-демократы, оба члены ЦК, наконец, и тот и другой в партии верховодили боевыми дружинами, организовывали «эксы». Столько много общего, а не сошлись!

Ни Сталин, ни Свердлов подробных воспоминаний о совместном проживании в Курейке не писали, но, по некоторым отрывочным сведениям, можно сделать вывод о нежелании Свердлова учитывать, что Сталин был все-таки на 7 лет старше и заслуг перед партией имел куда больше. Но Яков Михайлович привык всегда верховодить «на зоне». Вот и возникли мелкие бытовые конфликты, переросшие в крупную размолвку. Об уровне их взаимоотношений можно судить по тому, что в своей переписке Свердлов называл Сталина уничижительно Васькой («Василий» - одна из партийных кличек Сталина), а Иосиф Виссарионович назвал свою собаку Яшкой. Явно в отместку.

В результате Свердлов переместился на другой конец села, и до конца ссылки (почти 3 года!) они практически не общались. На Сталине эта размолвка никак не отразилась, он продолжал вести активный образ жизни, даже участвовал в крупном съезде белых шаманов Севера, которые специально прибыли в Курейку отдать дань уважения будущему главе государства и приняли Сталина в свой круг. Ведь настоящие шаманы обладают даром пророчества! А вот Свердлову они внимания не уделили.

Что же касается Якова Михайловича, то, по всем признакам, он был так называемым энергетическим вампиром. При постоянном общении с людьми он был энергичен, подвижен, деятелен, когда же оказывался в изоляции, в одиночестве, то его быстро покидали силы. Вот и после размолвки со Сталиным, Яков Михайлович стал постоянно жаловаться в письмах на плохое самочувствие и практически до самой февральской революции впал в меланхолию, которую не развеяло даже прибытие жены Новгородцевой с двумя маленькими детьми.

Февраль 1917 года принес свободу для всех политических ссыльнопоселенцев. Но член Русского Бюро ЦК партии почему-то не рванул сразу в революционный Питер, а задержался в Екатеринбурге, где занялся укреплением большевистских рядов. Представляется, что Свердлов выжидал благоприятной обстановки, которая наступила, когда в Питере появился его старший брат Зиновий. Брат к тому времени во Франции успел повоевать в Иностранном легионе, лишиться руки в сражении при Вердене, заслужить воинские регалии и правительственные награды, а также приобрести определенный вес в масонской ложе Великий Восток Франции. В Петроград он прибыл с функцией советника при Временном правительстве, но главным был, конечно же, контроль деятельности российских масонов, которое буквально это правительство заполонили.

Поддержка Зиновия открывала новые перспективы, и Яков Михайлович с энтузиазмом бросился в водоворот калейдоскопических событий в новой России!

Александр Малашёнок

(продолжение следует)