Христос и грешница

Картина Поленова «Христос и грешница» — ее иудейский разбор.Картины Поленова в Русском музее висят в зале вместе со скульптурами Антокольского, и самая большая из них – «Христос и грешница» является красочным композиционным центром всей этой экспозиции.
Именно так, очевидно, задумано автором размещения экспонатов, но вот интересный при этом получился нюанс, трудно даже сказать – случайным образом он возник или намеренно.
В последнем случае с нашей, еврейской точки зрения даже – злонамеренно, хотя с христианской позиции это может представляться вполне невинной забавой.
Все дело в том, что Антокольский – один из сильнейших, величайших ваятелей России — был евреем, причем евреем истинным, не ушедшим из-под религии предков, т.е. глубоко верующим и соблюдающим все предписания иудаизма.
Если говорить напрямую, то это само по себе достаточная редкость среди фигур такого масштаба.
Начиная где-то с середины 19 века в искусство вообще, и в русское искусство в частности, влилась весьма значительная еврейская струя, но это были в основном секуляризированные, светские люди, ушедшие из «затхлой» атмосферы местечкового быта в «большой» (т.е. внешний) мир.

Антокольский был в числе немногих исключений из этого правила.
Именно это делает совмещение его скульптур с картиной «Христос и грешница» издевкой над его (нашей) верой, пусть даже и не задуманной специально, а появившейся от незнания.
И вопрос не просто в главном действующем лице этой картины – ведь у самого Антокольского есть скульптура «Христос перед судом народа», и стоит она в том же самом зале.
Сам этот персонаж — персонаж безусловно из еврейской истории, и, более того, он вполне яркий представитель еврейского мира той поры, а точней — еврейского мятежного, ищущего духа.
В общем, сам по себе главный герой не является чем-то противоречащим еврейскости скульптора. Вопрос в другом – вопрос в сюжете картины, точней даже, вопрос в сюжете соответствующего евангельского рассказа, ибо сама картина только талантливая к нему иллюстрация.
Фотография картины тут представлена, но сюжет все же требует расшифровки, благо не слишком длинен. Он взят из Нового Завета и повествует о том, что как-то мимо Христа, сидевшего со своими учениками невдалеке от Храма, процессия евреев тащила на казнь (побиение камнями) молодую женщину, уличенную в прелюбодеянии.
Христос сказал им известную фразу: «Кто из вас без греха пусть бросит первый камень». Ну и, понятное дело, устыдил этим тех евреев, так что они по-тихому разошлись, оставив в покое ту прелюбодейку.
Замечательный хэппи-энд, христианская идеология торжествует, люстры зажигаются, все расходятся по своим домам.

Однако, весь этот сюжет – профанация еврейской, иудейской морали, но не в христианском, всепрощающем смысле.
Нет, мораль, прописанная в Торе и Талмуде, вполне сурова к нарушителям заповедей.
Прелюбодействующая парочка, если женщина при этом была замужней (естественно, за другим), действительно подлежала смерти.

Кстати, именно парочка, а в рассказе и, соответственно, в картине фигурирует приговоренной почему-то только женщина, но не будем ловить таких тараканов (коих тут и не один этот), ибо есть здесь вещи посущественней.
Гуманность еврейской морали, зафиксированной в Талмуде, в другом – в принципиальном отказе от причинения человеку физических страданий, в т.ч. и от садистских методов казни.

Вообще-то все человечество почему-то всегда находило большое удовольствие в лицезрении длительных мучений казнимых или пытаемых.
Римское распятие и мусульманское сажание на кол, христианские костры и медленные поджаривания на решетке, российские четвертования и палочное забивание, дыбы, испанские сапоги и прочие прелести – все не пересчитать.

Все это было в истории человечества — и в массовом порядке, а кое-что из этого даже в совсем не такие уж давние времена…, но только не у евреев.
Талмуд предусматривает 4 вида казни, они даже подразделяются как-то по степени своей суровости (в зависимости от тяжести проступка), но все они нацелены только на очень быстрое наступление смерти.
Один из этих видов называется «скила» и на русский язык переводится как «побивание камнями».

Тут, как раз, и возникает недоумение – какая же это мгновенная смерть? какой, к чертям, гуманизм?

Камни, бросаемые людьми, никак, не могут привести к быстрому концу.
По простому рассуждению, они будут постепенно долбить человека, превращать его тело в сплошной синяк или кровоподтек, возможно — перебивать ему руки и ноги, и в конечном счете, навалятся над упавшим какой-то грудой, под которой казнимый через какое-то время и отойдет, конечно же с длительной агонией.

Вот здесь и выявляется общее незнание сути иудаизма.

Скила – это не забрасывание камнями человека толпой палачей (как это, оказывается, и посейчас практикуется в ряде мусульманских стран),
это совсем даже наоборот — сбрасывание казнимого на камни вниз головой с высоты примерно где-то в 3 метра, так что смерть наступала действительно мгновенно, то ли от пролома черепа, то ли от перелома шеи.

Отсюда естественный вопрос: какой же смысл тогда в предложении (совете) бросить первый камень самому безгрешному???

Ведь Христос был вполне грамотным иудеем, учился, по утверждению христиан, у самого Гамлиэля и не мог не знать системы иудейских казней.

Очевидно, разгадка кроется в авторах евангелий – людей совсем не из высоких слоев израильского общества, абсолютно незнакомых с Устной Торой (а именно в ней и находятся все расшифровки разных процедур, а т.ч. и казней), да к тому же описывавших события где-то через полвека после их свершения.

То есть, с уже основательно подзабытыми действительными ситуациями, и с многослойным пластом наложившихся притч, сказаний, легенд, выдумок.
Вот так и возникают наветы на евреев, в том числе и в основополагающих текстах иных (нееврейских) религий.
И таковых в них немало.
Этот еще – не из самых здовредных