"Судят покойника": разбор пиар-фокуса

"В Тверском суде Москвы в пятницу состоялось первое заседание по делу в отношении юриста Сергея Магнитского и главы Hermitage Capital Уильяма Браудера. Их обвиняют в уклонении от уплаты налогов. Магнитского, умершего в московском СИЗО в 2009 году, судят посмертно..."

В чем я, как ни стараюсь, разобраться не могу, так это в том, почему аудитора Магнитского упорно величают "юристом".

Что же касается суда над мертвецом, с этим проще.

В принципе, прецеденты посмертных осуждений есть. В основном, в административном порядке, по личному указанию главы государства, как например, с казнью тел Кромвеля, Айртона и Брэдшоу. Но случались и официальные процессы, с полным набором формальностей (предъявлением обвинения, вызовом свидетелей, прениями сторон, а также допросом и последним словом подсудимого), самым ярким примером которых был, разумеется, т.н. Sinodus Horrenda. Правда, несмотря на то, что приговор был вынесен вполне по заслугам, некую двусмысленность такого рода мероприятий ощущали и сами устроители, в связи с чем папа Иоанн IX запретил впредь судить покойников, и с 898 года Ватикан от данной практики отказался, однако просвещенным, антиклерикально настроенным интеллектуалам поповские запреты, разумеется, были не указ, так что труп фанатика и мракобеса Жака Клемана прекраснейшим образом и допрашивали, и судили, и, отклонив (опять же, более чем мотивированно) апелляцию, четвертовали.

Данный случай, однако, из несколько иного ряда.

Тут в уголовщину подмешали политику, а значит, есть смысл порассуждать.

Картина получается интересная.

Обвиняемый, как известно, не дожил до суда, в связи с чем, дело было прекращено по т.н. "нереабилитирующим обстоятельствам". Вполне резонно и справедливо. Это, однако, не устраивает семью покойного: его матушка (а также и вдова) официально требуют признать их сына и мужа невиновным. То есть, требуют реабилитации, на что, согласно закону, имеют полное право. А поскольку раз г-н Магнитский при жизни не был осужден, стало быть и реабилировать его невозможно, не возобновив дело и не доведя его до конца. Судя по тому, что семья покойного, называя возобновление процесса
"аморальным и незаконным", в то жде время не подала официального протеста (на что опять-таки имеет полное право), значит, и мать, и вдова бедняги-аудитора это прекрасно понимают.

Таким образом, вывод однозначен: поскольку важнейшим делом для семьи является установление истины (они убеждены, что на их близком человеке нет никакой вины), а вопрос о виновности или невиновности может решить только суд, значит, только суду и решать, рассмотрев дело по существу и сделав соответствующие выводы, основываясь на собранных доказательствах. И если аудитор, в самом деле, перед законом чист, приговор, - почему нет? – вполне возможно, окажется оправдательным. Что, согласитесь, куда лучше реабилитации.

Если сказанное мною кому-то покажется логически уязвимым, готов к любой критике.

Но как по мне, так все по максимуму законно, справедливо и гуманно.

А вот оставлять человека, настаивавшего на своей невиновности, под "вечным подозрением" -- напротив, грешно.