Вокруг света всей семьёй

Жизнь этой семьи - странствие на яхте. Максим Иванов и Наталья Коншина рассказали, как родились их дети и как они воспитывают двух дочерей при таком необычном образе жизни.

Африка

Максим: Это Розовое озеро, Сенегал, Африка, 2005 год. Культовое место, на его берегах финиширует гонка Париж-Дакар, которую мы встретили, и в которой, кстати, победил КамАЗ.

Наталья: Этот снимок сделан задолго до мыслей о родительстве.

Максим: Поэтому, возможно, здесь мы такие счастливые.

Наталья: Сейчас мы счастливы по-другому, скажем так. Раньше мы были беззаботно счастливы, сейчас – осознанно счастливы.

Колумбия

Наталья: Это Ксюша, наш первый ребенок. Ей здесь 2,5 месяца. Это и моя первая ходка на этой яхте (мы купили ее, когда дочери было 3 недели), и Ксюшина на яхте вообще. Максим, как правило, занимается организацией путешествия – ставит паруса и прочее, а моя судовая карма – рулевой.

– Расскажите, где родилась Ксюша.

– В Колумбии, в городе Картахена. Место было выбрано за 4-5 месяцев до родов. В самом большом городе, который попадался на той линии маршрута. Это был 2006 год. Рожали дома. И для меня, и для Максима Ксюша стала первым ребенком. Помогала нам колумбийская акушерка, больше нас боявшаяся происходящего, так как домашние роды там не практикуются. Мы пытались рожать в воду, но в последний момент в бассейне разбился термометр, и Ксюша родилась на кровати.

Новый год в Карибском море

– 2007 год. Каймановы острова. Максим сюда додрейфил с Кубы, когда у яхты порвались паруса и накрылся мотор. Я в это время была в России – летала из Гаваны показать родственникам ребенка, провела там 2 месяца. На Каймановых островах Максим познакомился с человеком, который впоследствии очень помог нам. В частности, он организовал мне с Ксюшей перелет с Кубы на Каймановы острова, а также перелет Максима с Каймановых на Кубу и обратно.

Новый год мы встретили на шикарной вилле на берегу океана. Хозяйка использовала ее как дачу, и когда мы рассказали ей о наших жилищных проблемах, пустила нас совершенно бесплатно.

– Получается, вы не все время живете на воде?– Периодически у нас бывают сухопутные вылазки длительного характера. Остановка на Каймановых островах была вынужденной, так как яхта пришла в упадок и требовала ремонта, без которого на ней нельзя было ни жить, ни плыть. В 2009 году мы ездили в Питер, где провели 9 месяцев.

Сан-Блас: 378 островов, всего 49 – обитаемы

- 2011 год, Панама, архипелаг Сан-Блас. Место интересно тем, что здесь живет всего одно племя индейцев. И приезжих оно пускают только в качестве туристов. На заднем фоне в лодке можно увидеть коренного жителя, который нас и привез. Ксении здесь 6 лет. Мы на острове, который славится обилием морских звезд.

– Это мы в морском переходе, который, длился 10 часов. Переходим на один из 360 островов архипелага Лас Перлас. Полине здесь полгода. На острове нас ждет моя мама. Я за штурвалом, а Полина напротив, чтобы мы могли видеть друг друга.

– А где родилась Полина? – В Панама Сити на этой самой яхте. Максим поставил посреди кают-компании бассейн, который занял все пространство на полу. Налил туда воды, которую привез в канистрах и подогрел в огромных кастрюлях, которые «настрелял» у соседей. Полина родилась в воде. Чтобы быть уверенными в том, что в случае необходимости нам будет оказана медицинская помощь, мы заранее нашли доктора, который согласился нам помочь. Но он был таких огромнейших размеров, что поместить его во время родов на яхту оказалось невозможно. К тому же я не хотела посторонних, поэтому мы договорись, что оплачиваем ему ужин в ресторане, находящемся напротив места стоянки яхты. В общем, доктор был рядом. В пределах 10 минут ходьбы. В итоге мы пригласили его, когда Полина уже появилась на свет. Осмотрел ребенка, зашил мне разрывы.

- Наши дети рано научились плавать – Ксюша уверенно держалась на воде в 4 года, Полина – в 2. Причем они прыгают в воду, когда захотят, и спокойной курсируют вокруг яхты столько, сколько считают нужным. Яхта стоит на глубине 10 м, и это их совершенно не пугает.

Когда, оказавшись на пляже, наши девочки устремляются в пучину вод, низкий старт моментально принимают сразу несколько отдыхающих, чтобы бежать спасать детей. Или когда мы на нашей лодочке с мотором едем с яхты на берег, Ксюша с Полиной любят кататься на доске, привязанной к лодочке, и на середине пути разжимают руки. Представляю, что у наблюдающих эту картину замирает сердце. Но дети не тонут, не паникуют, а спокойно плывут либо до лодки, либо до берега.

- Полине здесь годик. Панамская девочка чуть старше. Панамские детки очень общительные, с удовольствием знакомятся. И наш – беленький – ребенок, естественно, привлекает внимание. Полина, кстати, очень любит бассейны. Первое время постоянно норовила соскользнуть в воду, толком не умея плавать, так как страха перед водой не испытывала.

– Когда ваши девочки купаются, вы за ними наблюдаете? – Чтобы мы сидели и смотрели, такого нет. Мы занимаемся своими делами и слушаем, что у них происходит, поэтому, например, если играет музыка, а дети пошли купаться, я делаю музыку тише, чтобы контролировать ситуацию. А так как они визжат, пищат, и все это я слышу, мне спокойно. Они друг за другом смотрят. Если у одной проблема, другая так разорется, что вся якорная стоянка услышит.

– Это наша надувная лодочка. Это такой текущий момент, как мы с яхты едем на берег. Полина в рюкзачке, очень удобный, кстати, заказывала из Америки. Мы уже приготовилась высаживаться.

– Это мы в море на нашей яхте. На борту видна моя мама, которая в тот момент у нас гостила. Я, как обычно, за штурвалом.

– А как ваши родители и родственники относятся к вашему образу жизни?

Максим: Для них это до сих пор шок. Сначала я ухожу в кругосветку, потом ко мне присоединяется Наташа, при этом мы разрываем все социальные связи – бросаем работы, продаем машины и все такое. И, самое главное, это то, что мы не можем ответить на вопрос, который звучит в каждом разговоре с родственниками: «Когда вы вернетесь?» Когда мы уходили, планировали всю кругосветку завершить за 3 года. Минуло 10, а мы еще только на трети пути. Родственники сильно за нас переживают.

Но мама Наташи, надо отдать ей должное, адаптировалась. Она смогла гибко на это посмотреть, хотя у нее был точно такой же менталитет, как у большинства. Когда она приехала на яхту и пожила с нами несколько месяцев, оценила этот способ жизни, его преимущества, и, в общем-то, с удовольствием его практиковала. Она каждый вечер делала заплывы в темноте вокруг яхты, хотя я пугал ее акулами, она с удовольствием жила с нами на острове. Ну, и в целом она начала разбираться во многих специфических вещах и даже оставлять дельные комментарии на яхтенных форумах.

В какой-то момент ее настолько увлекла эта идея, что сама решила начать путешествовать. Практически любой человек может найти яхту, которая его возьмет. В основном бесплатно, в основном на какой-то переход. В основном из Панамы идут в Новую Зеландию и Австралию. Многие желающие туда попасть, специально сюда приезжают. И вот мама познакомилась с приятным яхтсменом из Новой Зеландии. У них начали завязываться отношения. Однако в последний момент путешествовать с ним она передумала, сказала, что ей трудно будет строить отношения с человеком, который говорит на совершенно незнакомом для нее языке.

Хочу отметить, что людей возраста нашей мамы и вообще наших родителей, которые путешествуют на яхтах, просто несметное количество. Образ русской бабушки, щелкающей семечки на завалинке или уставившейся в телевизор, здесь совершенно не уместен. Вокруг нас – где бы мы ни были – всегда большое количество яхт, на которых путешествуют люди солидного возраста. Причем часто можно увидеть не только бабушку с дедушкой, что является довольно распространенным вариантом, а просто бабушку. А дедушек, которые путешествуют на яхтах, может быть, вообще половина всего яхтенного мира.

Такой способ построения своей жизни достаточно популярен в других странах. И мы ставим своей задачей, отчасти, открыть этот способ и для наших соотечественников. Одному из наших соседей 83 года, и он настолько бодр, активен, сообразителен, что мы ему по-доброму завидуем. Путешествие на яхтах держит пожилых людей в отличном тонусе. Родственникам по моей линии образ жизни, который ведем, кажется, по меньшей мере, странным.

– Затратен ли такой образ жизни?

– Если человек был до этого адекватен в социуме, если он не был совершенно потерянным по жизни, для него возможность приобрести судно и начать на нем путешествовать и жить, решаема. Если добавить конкретику, то среди яхтсменов ходит такая идея, что на 1000 долларов в месяц можно прожить на яхте в любой стране. Количество способов эту 1000 долларов заработать, если у тебя есть что-то в голове, да даже если и нет, громадно. Русскому человеку в любой стране даются возможности решить эти вопросы. Даже когда нам с Наташей предстоял серьезный ремонт яхты, и в какой-то момент казалось, что вопрос не решаемый вообще, и ничего – решили. Поэтому проблемы, если возникнут, то совсем с другой стороны, не в плане того, что денег на что-то не хватит.

Наталья: Это довольное популярное место для детей на яхтах. Наши тоже обожают забираться на гик, чтобы пожевать печенье. Однажды мы развернули гик, в результате чего он оказался висящим над морем на высоте где-то метра четыре.

Максим: И дети начали использовать его как трамплин.

Наталья: С удовольствием надевают костюмы ангелов, которые им подарили. Кстати, ангелы и принцессы – любимые герои наших девчонок.

Это карнавал в Латинской Америке, на фото мы с Ксюшей, одетой в костюм цыганки, за кадром Максим успокаивает Полину, которая испугалась ряженых.

Максим: Парни в этих нелицеприятных образах по традиции открывают карнавал, от них идет агрессивная энергетика, поэтому я понимаю Полину.

Максим: Есть в нашей кают компании такое место как в некоторых квартирах мягкий уголок на кухне, мы с детьми любим там поваляться.

Наталья: Мы старались общаться с детьми – петь им песенки, читать книжки, когда я была ими беременна. Полина еще, по-моему, голову даже не держит, но уже вместе с Ксюшей внимательно слушает сказку, которую читает Максим. Каждый вечер, что бы ни происходило, мы читаем сказки. Книжка перед сном – это самое святое, самое стабильное, что есть в нашей жизни!

Максим:Самое интересное, что мы пытались читать детям на разных языках. Была идея – идея раннего развития – чем раньше идет какой-то поток стимуляций, тем легче он запоминается. Поэтому с ранних лет мы старались читать на английском, когда стали говорить на испанском – на испанском, и Наташа периодически читала на французском, которым владеет.

И что интересно, сейчас это дает плоды: дети, которые очень любят русские сказки, внезапно могут попросить почитать им сказки английские или испанские. И если Наташа переводит, то я часто читаю без перевода, и, честно говоря, не понимаю, какой они усматривают в этом интерес. Потому что без перевода им все-таки трудно понять смысл, но уже некая такая интуитивная ориентация в языковой среде, готовность и желание воспринимать текст на иностранном языке – вот такой эффект использования этой технологии наблюдаю.

– Чем вашим девчонкам еще нравится заниматься?

Наталья: Тем же, чем и всем детям. Могут целый день рисовать. Недавно освоили новую технику, глядя видеоурок. Морская специфика влияет на тематику. Часто рисуют море, яхты, рыбок. Много времени проводят, играя друг с другом. Нет, наверное, таких моментов, в которых одна занималась бы чем-то одним, вторая – другим. Вместе за все берутся. Играют в принцесс, в «я – бебик, ты – мама, ты – мама, я – бебик», «я – такая зверушка, ты – такая»… Стараемся каждый день гулять. Час в день смотрят мультики. Лепят из пластилина…
Максим: Купаются каждые 2-3 часа. Занимаются чем-то своим, потом сами это откладывают и прыгают в воду, по возвращении продолжают начатое. Постоянно лазают по яхте. Всегда с любопытством наблюдают за тем, как я занимаюсь ремонтом.

Наталья: Это штучка, на самом деле, в первую очередь, предназначена для того, чтобы поднимать кого-то на мачту. Мы часто используем ее как качели.

– Я скачала развивающие компьютерные игры, занимаются. Здесь Полина учится читать, Ксюша – французскому. Я сильно ограничиваю время пребывания за компьютером из-за вредного воздействия на глаза, поэтому мне спокойнее, когда они чем-то дельным заняты. В компьютерах, кстати, они уже неплохо ориентируются.

– Это наша поездка авиашоу, а в кадре – местный спецназ. И у них, кстати, наши – отечественные – пулеметы.

– Типичная фотография младенца на яхте. Это Полина.

– Это очень удаленное индейское поселение, добрались мы до него в поисках кастанедовского Дона Хуана. Местные дети никогда не видели белых людей, им очень хотелось поиграть с Ксюшей, она же к такому повороту событий была не готова.

Поиски наши, кстати, успехом не увенчались – нашли целителя, про которого нам рассказывали, но при личной встрече поняли, что это не тот, кто нам действительно нужен.

– Крестим Полину в Санкт-Петербурге. Здесь ей год. Ксюшу крестили во время нашего с ней первого визита в Питер, когда ей было 4 месяца.

– Дети были в Санкт-Петербурге, понравился ли им другой формат жизни? – Они маленькие еще, довольно сильно зависят от нас. Ребенок же как дышло, куда повернешь, туда и вышло. Если ему расписать, что впереди будет прекрасная французская Полинезия, он будет хотеть туда. Если рассказать про распрекрасную Панаму – с удовольствием будет проводить время там.

Вообще, мне кажется, дети больше привязаны к людям. По моей маме скучают. Конечно, они с большим удовольствием вспоминают Петербург, спрашивают, когда снова туда поедут, когда увидят бабушку. Спрашивают, когда поедем в Россию, потому что много и часто о ней слышат. Ксюша интересуется: «Неужели там все говорят так же как и я?», то есть, на русском языке. В то же самое время ей хочется в Полинезию. Во многом, они такие же как и мы – открытые ко всему новому. Конечно, и нам тоже хотелось бы съездить в Россию, потому что мы сохранили с этой страной внутреннюю связь. Но пока решили, что идем через Тихий океан, и они за это решение.

– У вас есть какой-то образ детей, который вы хотели бы воспитать?

Максим: Для меня это сложный вопрос, несмотря на то, что всю жизнь работал психологом. И работа моя как раз крутилась вокруг вопроса развития человека. И в связи с этим в моей голове огромное количество пунктиков, каким должен быть человек. Ценностные ориентации у меня есть, наверное, даже в большем количестве, чем нужно.

С другой стороны, есть и некое понимание необходимости доверия жизни. Объясню на примере верующих людей – они верят в Бога, в смысле доверяют Создателю жизнь, так как у каждого есть своя судьба, свое предназначение. У меня, с одной стороны, есть четкое видение, каким должен быть совершенный человек, и, может быть, даже некое понимание, что нужно делать, чтобы к этой цели прийти.

А еще есть понимание, что дети – это гости в семье. Это души, которые не являются нашей собственностью, и не обязаны реализовать в своей жизни наши сценарии. Поэтому я стараюсь бороться со своим видением, каким должен быть человек, и, в частности, ребенок, и думать о том, что душа, которая к нам пришла на некоторое время - это душа, у которой свой путь, свое предназначение. И возможно, она уже является сложившейся личностью, которая просто развивается, и мы должны не привести ее к тому, что считаем важным, а создать такие условия, в которых она сама, поглядев на мир, на как можно большее количество элементов этого мира, выберет то, что ей нужно, и пойдет по своему пути.

Проще говоря: дать каждому вырасти к своему образу божьему. И быть готовым к тому, что этот образ может показаться тебе не симпатичным, и это уже вопрос твоих взаимоотношений с Богом.

Мне наши дети очень нравятся. Нравятся такими, какие есть. Безотносительно ко мне. Но если бы они мне не нравились как личности (например, у каких-то родителей дети – преступники), мы все равно вынуждены их принимать. В этом смысле я навсегда хотел бы закрывать "свое понимание", и по максимуму помогать ребенку в том, к чему тянется его душа. Как-то это угадывать, чувствовать, чтобы он встал на свой путь, и дошел до своего образа, который, я верю, есть у каждого человека. Нужно его найти и выполнить свою миссию на Земле. И эта миссия может быть очень слабо связана с родителями.

– А что думаете по поводу школы, ведь Ксюше же уже 7?

Наталья: Да, 31 января исполнилось. Нашли русскую школу на Кубе при Посольстве России, которая дает возможность детям таких как мы, живущих за границей, получить образование заочно. Они отправляют задания, говорят, по каким учебникам заниматься, и дают возможность общаться с учителями.

Если бы даже этого не было, то я уже настроилась продолжать занятия с детьми дома. Кубинская школа прислала список учебников, и когда я его посмотрела, то отметила, что с Ксюшей, которой только-только исполнилось семь, мы все это уже прошли, причем давно. Может, записать ее во второй класс? В общем, пока этот вопрос для себя не решила.

Я тут думала о том, что у меня в семье была высокая ценность образования. Мне все говорили «учись», со мной занимались и так далее. Есть в голове идея, что образование, обучение – важно, и мы уделяем этому время, и чем дальше, тем больше. Когда мы придем в одну из ближайших 2-3-х стран, то я постараюсь определить Ксюшу в местную школу – во французскую школу, если будем в Полинезии, или в англоговорящую, если будем в Австралии или Новой Зеландии. Это тоже интересно как опыт.

С другой стороны, у меня есть определенные сомнения на эту тему. Фактически образовательная система, если мы говорим о ней и связанной с ней аттестацией, сертификацией, во многом сконструирована в социуме, чтобы порождать людей, которые привязаны к матрице.

А ведь одна из тем нашего путешествия – это некий выход из матрицы. То есть каждый из нас в ней живет, и, живя внутри нее, часто даже не понимает этого. Но когда мы отчасти дистанцировались от этой матрицы, поняли, насколько были в ней завязаны, играли по ее законам.

И часто эти законы сконструированы так, чтобы вырастить правильного винтика этой матрицы, который будет законопослушным потребителем, и не только материальным, но и духовным. Уже определен круг предметов, вещей и идей, которые этот потребитель должен потребить, и так далее. А мы можем воспользоваться очень редким шансом вырастить ребенка, который не связан с конкретной матрицей. И, в частности, с российской. Или, может быть, вообще матрицей как таковой.

И в этом смысле образование может быть пройдено неким другим образом. Потому что когда мы видим взрослых людей, которые уже прожили жизнь, и особенно если ты занимаешься консультированием и имеешь возможность узнавать некие скрытые состояния этих людей, их опыты, то прослеживается довольно слабая связь с тем, что они учили в конкретном классе конкретной школы. Даже с вузом это связано очень мало.

Поэтому у меня, например, есть идея, что некие базовые знания о структуре реальности и так далее можно приобрести, не вписываясь в какую-то конкретную образовательную матрицу, плоды которой к тому же, как мы знаем, не очень успешны. Несмотря на то, что люди проходят целый цикл образования, общее знание о том, как устроен мир, довольно низкое. Хочется это преодолеть.

Когда живешь в одном городе, в одной стране, в одном окружении, то твоя карта реальности очень сильно определена всем этим. Но когда ты из этого выходишь, когда узнаешь, как смотрят на мир люди, которые живут в другой стране и ведомы совсем другими ценностями, у тебя это создает некую панораму, некую многомерность видения, что ли. И в этой панораме твоя система ценностей, твоя страна, твой язык приобретают свое место. Ты видишь их в системе целого. Не только изнутри своей культуры смотришь, а смотришь извне на всё, в том числе и на свою культуру. Мне бы хотелось, чтобы наши дети смогли такое видение приобрести. Видение людей, которые смотрят кросскультурно. Через разные типы жизни, мышления.