Ушла из жизни мать 10 террористов

- Я не хочу, чтобы мои дети бросили вызов Аллаху или чтобы они выбрали путь, который не нравится Ему. Вот, чего я боюсь больше всего, когда речь заходит о моих сыновьях. Однако что касается самопожертвования, джихада во имя Аллаха или выполнения долга, который на них возложен, я только счастлива

- А что это за долг?

- Священный долг – джихад во имя Аллаха.Это священный долг, один из тех, что записан в исламе, и о котором нельзя забывать. Мы бы стали грешниками, если бы его забыли. Я приготовила всех своих сыновей к джихаду во имя Аллаха, либо путем осуществления нападения, либо любой другой формы джихада. Я и себя приготовила к этому. Тот, кто выбрал этот трудный путь, должен быть готов к последствиям. Некоторые считают это трагедией, но у Аллаха – это благословение. Когда я услышала о мученической смерти Мухаммада…

- Рааскажи об операции, которую осуществил Мухаммад

- Слава Аллаху, он выполнил крупную и успешную операцию. Самую успешную операцию за всю первую и вторую интифады.

- Тысячи зрителей, сидя дома, переживали, когда услышали, что Мухаммад взорвал себя среди гражданского населения: женщин и детей. Я думаю, им будет интересно узнать, что сделал Мухаммад. Он что, планировал убить женщин, детей и гражданских лиц или что именно? Если так, то он может потерять их симпатии. Давай, расскажи...

- Мухаммад выполнил свою операцию в военной академии, где были одни солдаты. Но в вопросе о женщинах и детях нас никто не может осуждать. Это все – неотвратимости войны. Мы никогда не целим в женщин или детей, но если они оказываются на пути выполнения операции, то это рассматривается как военная необходимость. Он разрезал ножницами проволочное ограждение и вошел туда со своим оружием. Смерть его всюду подстерегала.…

- Так он себя не взорвал?

- Нет, это была не бомбовая операция. Он использовал обычное оружие – калашников и ручные гранаты. Он вошел. Там было несколько комнат. Он прошел из комнаты в комнату и застрелил их. Он продолжал 22 минуты, полностью владея собой, пока у него не кончились патроны. Если бы у него были еще патроны, он продолжал бы стрелять. Слава Аллаху, там было много жертв. С десяток солдат были убиты. Однако израильское радио скрывает число жертв. Операция была очень успешной, слава Аллаху. Десять солдат убиты и 23 ранены.

- Жертвы среди оккупантов для тебя важнее, чем твоя собственная потеря? Я не говорю это в негативном смысле, но ты говоришь об исходе операции, а не о жизни твоего сына.

- Конечно, я надеялась, что он погибнет шахидом. Если бы он вернулся домой…, но с этой операции не могло быть возвращения. В этой операции смерть шахида была неизбежной. Он вошел в поселение, и оттуда не могло быть выхода. Его мученическая смерть была неизбежной. Я с нетерпением ждала исхода этой операции. Я даже не надеялась, что он убьет больше двух солдат. Если шахид входит в поселение – это само по себе триумф. Это очень трудное дело. Поселения очень сильно укреплены. Для шахида очень сложно туда проникнуть. Когда я услышала об исходе операции…Правда…Я была в горе о моем сыне. Этого нельзя отрицать.

- Ты плакала?

- Сначала я не плакала. Я сказала "Аллах Акбар" и склонилась в благодарности. По правде говоря, мне было стыдно сказать «Аллах, помоги мне в моей трагедии», потому что я это считаю благословением, а не горем. Я приготовила коробки с халвой и шоколадом и раздала его друзьям.

- Прости меня, Ум Нидаль, но на Западе такая сцена…не то, чтобы была не понята, но они не могут взять в толк, как палестинская мать может радоваться похоронам своего сына и говорить "Аллах Акбар", услышав, что ее сын погиб мученической смертью. Там не только считают это странным, но и критикуют это. Там говорят, что у этой матери нет наверно никаких человеческих чувств. Другими словами, ни одна мать в мире, вне зависимости от благородного дела или успешного исхода, не среагирует подобным образом. Было много написано о тебе и всех палестинских матерях. Никто не может понять подобных эмоций.

- Это потому, что они не связаны с исламом и его концепциями. Но мы, слава Аллаху, набожные мусульмане, и в этом смысле  существует большая разница между нами и ими. Они не понимают, что такое ислам

- Но все человеческие существа одинаковы. Творец создал один тип людей.

- Конечно, и как человеческое существо я очень глубоко переживаю эти чувства. Поверь мне, что касается моих сыновей, то я самая жалостливая из матерей. Но это – священный долг, который не может зависеть от эмоций.

- Правда ли, что во время вывода …

- Мы не можем прекратить самопожертвование только потому, что чувствуем горе. Каков смысл самопожертвования? Человек жертвует то, что ценно, а не то, что малоценно. Мои дети – это то, что есть самого ценного в моей жизни. Поэтому, я ими пожертвовала для великого дела во имя Аллаха, который для меня более ценен, чем они. Мой сын не может быть более ценным, чем его Бог. Он не может быть для меня более ценным, чем святые места ислама. И он не может быть более ценным, чем его родина или его ислам. Никак не может.

- Вот, некоторые говорят, зачем ты приготовила своих сыновей к смерти, когда ты могла их приготовить к жизни? Я не имею ввиду жизнь как удовольствие. Но они живые, возможно, могли бы сделать больше, чем мертвые. Когда люди видят этих молодых парней, они говорят, что, может, они бы стали великими военачальниками или великими учеными, что само могло бы наделать больше жертв, чем бросив их жизни на погибель.

- Но это вовсе не означает бросить их на смерть или погибель.. Это не смерть. Это называется не смертью, а мученичеством.

- В последнее время было осуществлено много операций в ресторанах, в торговых центрах. Мир относится к этому совершенно иначе, чем к операциям против военных. Когда взрыв происходит в одном из таких мест, это наносит ущерб палестинскому делу во всем мире. В самой Палестине – в Газе и на Западном берегу на эти операции смотрят по-разному.

- Все палестинцы разделяют одни и те же взгляды. Они не разделены. Только иностранцы не согласны и думают иначе, потому что не испытывают симпатий к нам или нашему делу. Они ничего о нас не знают. Они думают, что этот человек пришел убивать невинных людей. Вот, что они думают. Но мы как мусульмане, считаем иначе. Мы знаем стих Корана «кто нападет на тебя, напади на него точно также». Это военная необходимость, а как иначе мы можем победить? Это правда, что мы можем осуществлять операции против армии и армейских солдат, но убивать гражданских – это военная необходимость. Начнем с того, что все они оккупанты..Кто бы ни пришел из-за границы и захотел жить на земле Палестины, считается оккупантом, даже если это женщины или старики. Они все оккупанты. Кроме того, не забывай, что они все служат в армии. Все они считаются солдатами. Они все – резервисты. Кроме того, эти люди… Ты знаешь, что эта земля принадлежит другому, как ты можешь придти и жить на ней? Поэтому, все израильтяне считаются оккупантами на нашей земле.  Нет разницы, мужчина или женщина…

- Однако Умм Нидаль, есть же много…, т..е. я хочу сказать, они все оккупанты… мы должны с ними бороться, но легитимными средствами. Легитимными, именно это я хотела сказать…

- Все средства легитимны до тех пор, пока продолжается оккупация.

-Ты даже не различаешь операции против военных и операции против гражданских,  даже с психологической точки зрения?

- Нет никакой разницы. Это религиозный исламский закон. Я ничего не выдумываю. Я следую в этом исламскому религиозному закону. Мусульманин очень осторожен и не убьет невиновного человека., потому что он знает, что он за это будет осужден на вечное пребывание в аду. Поэтому вопрос вовсе непростой. Мы опираемся на религиозный исламский закон, когда мы говорим, что для убийства этих людей нет запрета.

- Что для тебя значит слово «мир»?

- Слово «мир» вовсе не означает то, что мы сейчас имеем. Такой мир на деле – это капитулляция и постыдное унижение. Мир – это освобождение всей Палестины от Иордана до Средиземного моря. После этого, если они захотят мира, мы будем готовы. Они смогут жить, если покинут исламское государство. Это будущее Палестины, к которому мы стремимся.

- Некоторые говорят, что такой ход мыслей – это преграда для мира, потому что израильтяне никогда не согласятся на изгнание.

- Пусть отказываются. Мы и не ожидаем, чтобы они это приняли. Эти люди – оккупанты, и мы хотим изгнать их с нашей земли.

- Умм Нидаль, которая сидит напротив меня, считается террористкой по всему миру. И не просто террористкой, но еще и матерью террористов.

- Они могут меня считать, кем угодно. Я горжусь тем, что мне оказана честь быть террористкой во имя Аллаха. «Приготовь для них все свои силы и боевых лошадей, сколько сможешь, чтобы вселить ужас в сердца врагов Аллаха и свое собственное». Я счастлива, что сама сумела осуществить этот коранический стих и стать террористкой во имя Аллаха.

- У тебя 10 сыновей?

- Да, да будет Аллах превознесен.

- А если еще один будет убит? Есть много юношей, которые… Наполнится ли твое сердце неизбывным горем?

- Нет, нет Да будет Аллах превознесен. Я сама к этому готова. Я ими всеми пожертвую.Если мой долг потребует, чтобы я пожертвовала ими всеми, я соглашусь, даже если бы мне нужно было отдать 100 сыновей