Отец "Карнавальной ночи"

­­­­­­

Человеческая Свобода имеет свойство расцветать везде, где для этого появляется малейшая возможность. Не было и нет в истории настолько глухого тоталитарного политического режима, который бы навсегда истребил у людей тягу к Свободе. Каждый раз, когда после политической зимы наступает оттепель, находятся первые ласточки - в лице творческих людей, как правило - что стремятся воплотить свою внутреннюю свободу в создаваемые ими призведения. Даже беспрецедентный по своей силе сталинский режим взять. Уже более чем полвека вызывет удивление тот факт, что фильм "Карнавальная ночь" был снят всего лишь года через 3 после смерти Сталина. Почему вызывает удивление - тем более, три года, как кажется, не такой уж малый срок? Нам, не жившим в те далёкие печальные времена, этого не понять. Вот что о фильме говорит режиссёр Александр Орлов 1940-го года рождения:

"Я помню тот поток света, радости и юмора, который врывался с этой картиной в нашу жизнь. Фильм был настоящим событием, особенно для людей, живущих в провинции. Он был связан с концом сталинской эпохи, с началом оттепели, с надеждой на то, что уж теперь-то наша жизнь обязательно изменится к лучшему. Недаром герои Гурченко и Белова говорят в финале: "Счастье… Будет оно?" — "Обязательно будет!"

Недавно я посмтрел "Карнавальную ночь" с полным вниманием и не понял, честно говоря, что там антисталинского. Ну, идеологии нет ни на йоту, да, нет пропаганды, но почему анти? Но таковым назвал фильм не только Орлов, но и многие дугие люди его поколения. И я им верю - они, вероятно, видели что-то такое, чего я, рождённый в 1965 году, увидеть не в состоянии.

А фильм великолепеный! Лёгкий, стремительный такой, динамичный, захватывает зрителя с самых первых кадров, час с лишним времени пролетает незаметно. Картина уносит зрителя в праздник.

Правда, фильм Рязанова сделан по канонам ранних советских картин: максимум театральности, как можно больше песен, а в завершении большой концерт - все сюжеты фильмов той эпохи уходят в большой концерт - в этакое психологическое расширение пространстава. Только в рязановском фильме совсем не чувствуется, напрочь отсутствует вот эта тяжесть советского тоталитаризма. Фильм "Трактористы" хоть и можно по всем внешним признакам считать прототипом "Карнавальной ночи", но за бодрым пением под гармошку простодушного героя Николая Крючкова Клима подспудно ощущается некая тяжесть, некая даже угроза: вроде так добр и прост изображённый на экране мир, но попробуй сделать поперёк его хоть шаг, и тебе тут же из воздуха материализуются фигуры в сине-зелёной форме НКВД... и сам Клим может обернуться энкэвэдэшником тотчас. Атмосфера фильма, хоть и граничащая со сказкой, никак не кажется демократичной. С первых кадров ясно, что действие поисходит в тоталитарной стране.

В "Карнавальной ночи" атмосфера иная - и природный талант Эльдара Рязанова сумел её передать. Всё в сюжете по-человечески естественно: электрик Кольцов влюбляется в очаровательую и юную Леночку Крылову, у нх развиваются отношения. За этим простым сюжетом не маячит идея о всеобщем человеческом счастье и об особом советском мире... То же самое - взаимоотношения, коллизии и страсти всех других героев фильма. Лишь нелепый и как бы совершенно лишний в том мире Огурцов воспринимается окарикатуренным отглоском времён "Трактористов".

Успех фильма с самого начала обеспечили две отличные находки сценаристов Владимира Полякова и Бориса Ласкина. Первая: Новый год, самый излюбленный праздник россиян, сказочное время. Вторая: то, что действие происходит в доме культуры. ДК в советское время были центрами культурной жизни людей, там организовывались концерты, ставились спектакли, проходили различные представления, словом, это было для советских людей праздничное место, место, где они на время отвлкались от постылого серого быта. В картине два эти праздника соединились: Новый год и Дом культуры. Что, по моему глубокому убеждению, обеспечило фильму половину успеха.

Режиссёром картины выступил, как все знают, блистательный Эльдар Рязанов. Но дальше начинается нечто интересное. Не было бы ничего удивительного, если бы идея создания фильма принадлежала самому Рязанову. Но оказалось, что нет. Оказалось, что идея создания фильма по этому сценарию принадлежала... Ивану Пырьеву. Кто такой Иван Пырьев? На тот момент директор Мосфильма, но главное, это был знаменитейший, заслуженный режисссёр, любимец Сталина, обладатель шести (!) сталинской премии, автор таких культовых фильмов, как "Богатая невеста", "Трактористы", "Свинарка и пастух", "Сказание о земле Сибирской", "Кубанские казаки" и многих других.

По нынешним временам эти кинопроизведения невозможно смотреть, они накачены пафосом, каким-то неестественным, приторным позитивом... И прорпагандой. Пропагандой, пропагандандой и ещё раз пропагандой. Собственно, цель создания всех пырьесвких фильмов состояла в пропаганде советского образа жизни, и ни в чём больше. И хитрый Коба смекнул, что более роскошной рекламы Эсэсэсэру ему не сделает никто и стал опекать режиссёра лично. На него посыпались ордена и премии, ему прощалсь то, за что любой другой на его месте заполучил 10 лет лагерей. Ни Ежов, ни Берия не смели тронуть Пырьева.

Словом, более махрового прпагандиста сталинского строя трудно себе представить. И тут, о чудо! В 53-м умирает Пахан, и спустя какое-то время Пырьев выступает с идеей "Карнавальной ночи", абсолютно свободным по духу и именно в этом смысле - откровенно антисталинского фильма. Что это? Конформизм? Нет. В данном случае - нет. Скорее наооборт. Конформистом и коньюктурщиком Пырьев себя проявлял, когда малевал сияющие лубки - бузусловно, талантливые - о советской жизни, очень нелёгкой на самом деле, неустроенной и безрадостной. Нелепо и наивно сейчас говорить: "он в это верил", "верил, что такая жизнь, как в его фильмах, наступит". Слышком умён был для таких глупостей орденоносный Иван. Скорее всего во время Оттепели в нём проснулось человеческое достоинство: "Да, я работал на режим, но только тогда, когда иначе было нельзя... сейчас такой неебходимости нет, сейчас даже можно - под видом борьбы с бюрократией - вставить советской власти шпильку". Всё вышесказанное вовсе не значит, что режиссёр ненавидел режим - но тот факт, что режим, вынуждал его быть конформистом, не могло не унижать творческого и, по-видимому, внутренне свободолюбивого человека. А Пырьев-таки был человеком свободолбивым и, конечно же, понимал, что при Сталине он снимал бессовестную пропрпаганду.

Иван Александрович Пырьев родился в 1901 году на Алтае в крестьянской семье. В 1904 году отец был убит в драке, мать отправилась в город на заработки, и Иван воспитывался в большой семье деда-старообрядца. С восьми лет помогал по хозяйству, был пастухом, учился в церковно-приходской школе. В 11 лет переехал в Мариинск к матери, но после ссоры с отчимом ушёл из дома. Скитался, подрабатывал поварёнком, помощником в колбасной лавке, торговцем папиросами в поездах, продавал газеты.

В конце 1915 года он - четырнадцатилетний! - непонятно, зачем, сел в один из воинских эшелонов и поехал на фронт. Воевал, был дважды ранен, награждён Георгиевскими крестами 3-й и 4-й степеней. И это в 14-то лет! В мае 1918 года заболел тифом. После выздоровления записался в ряды Красной армии. Служил рядовым красноармейцем, когда исполнилось 18 — политруком, а в 1920 году был направлен в Екатеринбург агитатором в политотдел железнодорожной бригады.

Так мало того, параллельно он ещё учился в театральной студии, где подружился с Григорием Александровым, затем стал одним из организаторов Уральского Пролеткульта.

В Екатеринбурге три месяца играл небольшие роли в профессиональной драматической труппе под псевдонимом Алтайский. В конце лета 1921 года в город приехала на гастроли Третья студия МХАТ.

Пырьев с Александровым были настолько поражены театральным искусством мхатовцев, что вскоре отправились в Москву.

С 1921 года Пырьев служил актёром 1-го Рабочего театра Пролеткульта, где его учителями были Михаил Чехов и Сергей Эйзенштейн, но из-за разногласий по поводу постановки "На всякого мудреца довольно простоты" он покинул театр и некоторое время самостоятельно ставил спектакли в клубах, пока его не пригласил к себе Всеволод Мейерхольд.

В 1923 году окончил актёрское отделение Государственной экспериментальной театральной мастерской Мейерхольда, учился там же на режиссёрском отделении. До 1925 года играл в Театре Мейерхольда, затем покинул и его.

В 1925 году начал свою деятельность в кинематографе. Работал ассистентом и помощником режиссёров на кинофабриках «Госкино», «Пролеткино» и «Союзкино».

В 1929 году дебютировал в качестве режиссера, поставив киносатиру «Посторонняя женщина» по сценарию Николая Эрдмана и Анатолия Мариенгофа. За ней последовала сатирическая комедия из жизни мелкого служащего "Государственный чиновник" (1931). В 1933 году на Московской кинофабрике "Союзфильм" был снят антифашистский фильм "Конвейер смерти". После этого Пырьев приступил к подготовке масштабной экранизации "Мёртвых душ", но постановка не состоялось.

1936 год. Фильм "Партийный билет" на актуальную тогда тему бдительности, впрочем, фильм руководством "Мосфильма" был раскритикован, после чего Пырьев был вынужден перейти на Киевскую киностудию.

Далее чередой пошли картины, принесшие ему всенародную популярность, почётные звания, премии и награды: "Богатая невеста" (1937), "Трактористы" (1939), "Свинарка и пастух" (1941), "В 6 часов вечера после войны" (1944), "Сказание о земле Сибирской" (1947), "Кубанские казаки" (1949) Во всех этих фильмах главные роли исполнила его жена, актриса Марина Ладынина.

В последние месяцы Великой Отечественной войны Пырьев выезжал на 2-й Украинский фронт для подготовки и организации документально-хроникальных съёмок завершающих наступательных операций Красной армии.

В 1950—1960 годах отошёл от жанра кинокомедии, экранизировав произведения Достоевского "Идиот" (1958), "Белые ночи" (1959), "Братья Карамазовы" (1968) - первый и последний были признаны лучшими фильмами года.

Помимо съемок фильма режиссёр был выше головы нагружен ещё и общественной деятельностью.

В 1944 году возглавил Московский Дом кино, при котором были созданы творческие секции по всем главным кинематографическим профессиям. Под вывеской ведомственного заведения возникла инициативная, самостоятельная общественная организация, контроль над которой переходил в руки самих кинематографистов.

В январе 1945 года попытался также учредить наряду с государственными премиями общественную премию кинематографистов.

Но дальше просмотра фильмов производства 1944 года, их обсуждения и голосования дело не пошло. Инициатива Пырьева была признана глубоко ошибочной.

После войны Пырьев был назначен главным редактором журнала "Искусство кино", который не выходил с июля 1941 по октябрь 1945 года. Его стараниями журнал быстро возродился.

В сентябре 1946 года был снят с редакторской должности за фотографии "негодных" фильмов на обложках журнала. Одновременно его отстранили от руководства Домом кино.

В 1954—1957 годах работал директором киностудии "Мосфильм". Начал масштабную перестройку кинопроизводства студии, в короткие сроки сумел многократно увеличить её производственные мощности, при нём студия была подготовлена к полному переходу на производство цветных фильмов.

В 1956 году выступил инициатором создания Высших режиссёрских курсов при "Мосфильме", которыми руководил с 1957 по 1965 год. С 1959 года руководил Вторым творческим объединением "Мосфильма"

При такой загруженности являлся также депутатом Верховного Совета СССР 3-го созыва. Был 3 раза женат, вторым браком - на красавице-актрисе Марине Ладынне. При этом ещё и слыл большим дамским угодником - имел длинный список любовниц.

Скончался Иван Александрович в феврале 1968 года на 67-м году жизни во сне, вернувшись со съёмок "Братьев Карамазовых". Медицинское освидетельствование установило шесть инфарктов, перенесённых "на ногах" во время работы. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Вот такая биография. По-моему, у такого человеческого типа очень даже легко могло возникнуть желание уколоть Систему - если не при жизни грозного Пахана, то после его смерти.

Вообще-то сказать, я, намереваясь писать о "Карнавальной ночи" как о первом ростке свободы на киноэкране в поссталинский период, думал затеять разговор про обожаемого мной Эльдара Рязанова. Но чем больше я получал информации о съёмках "Карнавальной ночи", тем всё больше и больше меня привлекала личность Пырьева. Тогда как с Рязановым как раз всё было понятно: его политические и жизненные убеждения ясны как божий день и он приверженность этим убеждениям своими кинопроизведениями только подтверждал. Куда сложнее с Пырьевым. Удивительно, но к "Карнавальной ночи" он относился как к своему - а не режессёра Рязанова - детищу и был кровно заинтересован, чтобы фильм увидел свет. О чем говорит, например, такой случай. Рязанов на роль бюрократа Огрурцова пригласил актёра Петра Константинова. Актёр на пробах сыграл героя блестяще. Жёстко, чётко, в лучшем смысле этого слова натуралистично. Получился типичный сталинский бюрократ, гарантированно вызывающий неприязнь любого нормального человека. Пырьев же пробу посмотрел и сходу предложил заментить Константинова Ильинским: мол, актёр, безусловно, гигант, но с таким Огурцовым фильм точно положат на полку. Ильинский же своим обаянием так всё удачно замажет, вызовет у цензурной братии умиление, и у картины будет шанс увидеть свет. "Я понимал, что Пырьев в этой стране живёт больше, чем я, знает, как всё устроено, и не стал даже с ним спорить - пригласил на пробы Ильинского". (Цитата Рязанова) Также Пырьев настоял на кандидатуре Гурченко на роль Леночки Крыловой, внёс бесчисленное количество других дельных предложений. Словом, опекал рождающуюся картину как мог.

Воникает вопрос: почему? Чем ему была так дорога "Карнавальная ночь", снимающаяся даже не им, а другим режиссёром?

Этого мы, увы, не узнаем никогда и можем только предполагать. Я допускаю, что причина могла быть в следующем. Человек, достигнув вершины своей карьёры, часто начинает задумыаться о категориях моральных и нравственных. Ему теперь не приходиться тратить силы на то, чтобы вскарабкаться повыше, не приходится так сильно поступаться совестью и всести себя излишне осторожно - он может позволить себе расслабиться. И у него появляются желания реализовать накопившиеся за прожитые годы идеи о том, как должен быть устроен мир. Вместе с тем в нём начинает просыпаться и чувство собственного достоинства. Как знать, возможно, он думал про себя - возможно, на подсознательном уровне даже - примерно так: "Вот я известнейший режиссёр, если не сказать, режиссёр номер один в СССР, а ныне директор Мосфильма, я достиг своего пика. И пусть достигал я его не самым достойным образом, но сейчас, слава Богу, и времемена изменились и... в конце концов, я тварь дрожащая или право имею, забабахаю-ка что-то по-настоящему свободное, несталинское".

Так это было или нет, сказать сейчас невозможно, но я склонен считать, что дело обстояло приблизительно так.

Из биографии Пырьева мне показался очень значительным эпизод, когда он в свои 14 лет фактически сбежал на фронт. Что-то подсказывает мне, что убежать в отрочестве на фронт, где можно встретить смерть или стать инвалидом, куда рискованнее, чем будучи героем соцтруда, протежировать аполитичные фильмы во времена Оттепели.

В любом случае... человеческая Свобода расцветает везде, где только появляется для этого малейшая возможность.

Т.Тамирхан