Кум докушал огурец
И закончил с мукою:
«Оказался наш Отец
Не отцом, а сукою»…
Александр Галич
 |
| Учебник Игоря Долгуцкого |
Десять лет назад школьный учебник истории Игоря Долуцкого был лишен официального статуса за то, что содержал в себе неполиткорректную «задачку»: школьникам предлагалось подумать (sic!) и обсудить адекватность/неадекватность оценок современного политического режима России, которые ему дали покойный публицист Юрий Буртин и политик Григорий Явлинский: «авторитарная диктатура» и «полицейское государство». В ту далекую и, в сущности, вегетарианскую эпоху такие учебники еще могли на некоторое время получить гриф Минобра. Сегодня все жестче. И задача ставится с военной четкостью. На заседании Совета при президенте по межнациональным отношениям глава государства сказал: «Возможно, стоит подумать о единых учебниках истории России для средней школы, рассчитанных на разные возрасты, но построенных в рамках единой концепции, в рамках единой логики непрерывной российской истории, взаимосвязи всех ее этапов, уважения ко всем страницам нашего прошлого».
Россия — страна с непредсказуемым прошлым. Коктейль Молотова–Риббентропа до сих пор стучит в ее сердце. Даже несмотря на «рамки единой логики непрерывной российской истории», на решения XXсъезда по товарищу Сталину, на оценку в конце 1980-х, допустим, того же пакта о ненападении с Германией. Попытки заниматься собственно исторической наукой в последние годы несколько осложнены, хотя президентская комиссия по фальсификациям истории естественным образом тихо скончалась, так и не наказав никого из «фальсификаторов». Ибо найти их непросто. Как сказал однажды декан истфака ВШЭ Александр Каменский, тех, кто ставит под сомнение победу Советского Союза во Второй мировой, надо не наказывать, а госпитализировать. Но дальше начинаются детали. И чтобы эти детали не засоряли мозги подрастающего электората, которому еще правильного вождя выбирать после 100-летия Великой Октябрьской, нужен последний и решительный учебник, который, по словам Владимира Путина, не должен иметь «внутренних противоречий и двойных толкований».
Чтобы детки не ломали голову над тем, где они живут — при «авторитарной диктатуре», в «полицейском государстве» или при коммунизме.
Чтобы все было, как раньше, с утвержденным пантеоном героев, некоторых из которых, впрочем, приходилось вымарывать из энциклопедий и ретушировать на фотографиях («…а товарищ Берия вышел из доверия, а товарищ Маленков надавал ему пинков!»). Чтобы был один на всех «Краткий курс истории ВКП(б)».
Как следует из слов Верховного главнокомандующего, «к созданию общероссийского учебника истории будут привлечены специалисты не только Минобразования». То есть участие не только чиновников, но историков в целом приветствуется. Только, наверное, это должны быть проверенные историки, не допускающие двойных толкований. Хотя, скажем, вклад в историю товарища Сталина нынче трактуют именно двойным образом, точно так, как это делали в 1970-е под надзором товарища Суслова — «с одной стороны, с другой стороны».
Вот интересно, если я учу своих детей тому, что героями, настоящими героями России были не железные дровосеки-наркомы, не всякие там начальники пятого управления КГБ СССР, не Андропов с Громыко, а, скажем, такие разные люди, как Лариса Богораз, Михаил Горбачев, Егор Гайдар, — впишется ли это в «недвойное» толкование истории? В стране, где войны памяти ведутся не только с американцами и поляками, эстонцами и грузинами, но и внутри самой России, — что будет подведено под «двойное толкование истории»? В стране, где половина населения сидела, а другая половина сажала, надзирала и доносила, нелегко впихнуть множество больших историй в один маленький учебник. В стране, где оскорблением чьих-то религиозных чувств считаются танцы на амвоне, а чудо кремлевской алхимии — мумия вождя пролетариата уже приравнивается к мощам святых, толкование истории становится все более тонким, чтобы не сказать — невозможным делом. В стране, где оскорбить кого-то можно ироническим названием шашлычной «Антисоветская», трудно договориться даже о терминах.
Общая история, конечно, есть. Только время ее еще не наступило. Россия находится внутри истории, внутри исторического процесса, который не закончен. Краткий курс и тот просуществовал в аутентичном виде всего лишь с 1938-го по 1953-й. Так стоит ли торопиться с однозначными оценками прошлого? А то опять окажется, как у Галича: «Полный, братцы, ататуй!/Панихида с танцами!/И приказано статуй/За ночь снять со станции».
Комментарии