Восхождение Иозефа Ратцингера

Его путь начинался из глубокой ямы: в 33-м году ему было шесть лет, в 41-м – четырнадцать. Он рос в Баварии, наверное, самой нацистской по своему духу германской земле. И неудивительно, что пропитанный этим духом он угодил в гитлерюгенд. Нацизм - так прошла его юность.

После войны начинается его долгая акдемическая карьера теолога и философа. В ней отчетливо просматривается желание ответить на вызовы времени, которое сближало будущего Папу с реформаторами, и в то же время понимание целостности и хрупкости церковного организма и опасности для него любых резких телодвижений. Такое вот скованное традицией, «сдержанное» правдоискательство...

В 50 лет он меняет теологическую карьеру на административную. В 54 возглавляет преемницу Святой Инквизиции. «Положение обязывает» - на этом посту мы видим его консерватором, не ультра-консерватором, но последовательным консерватором на столько, на сколько это было допустимо в атмосфере конца 20-го века.

Его избрание Папой не было неожиданным, и пребывание на престоле не было ярким. Да и может ли быть ярким папство в наше время? И все, вероятно, и закончилось бы так же бесцветно, если бы не решение о добровольной отставке.

Отставки Пап в истории известны. Но полностью добровольной отставки, отставки по причине понимания своей неспособности исполнять должность – такого, насколько мне известно, не было никогда.

Этой своей отставкой Иозеф Ратцингер сделал и для своей внутренней жизни, и для жизни церкви много больше, чем всей своей предыдущей жизнью.

Велико теологическое значение отставки Папы. В католицизме Папа свят. Католики верят, что он является прямым наследником апостола Петра, возводимым на папский престол не человеческим желанием, а Божьей волей. Ошибки в этом деле исключены. Конечно, взгляд в историю быстренько опроверг бы такое наивное мнение. Но...

но теологи не слишком любят всматриваться в историю. Они любят выдергивать из истории то, что согласуется с их мнениями. Но не – замечать того, что обнаруживает этих мнений ложность. А тут первое лицо церкви вдруг само заявляет, что никакое оно не первое, а значит – и никакое и не Божественное. А просто человек, вознесенный другими людьми на вершину человеческой иерархии. По самому христиансву это не удар, но сильнейший удар по католической догматике.

Велико теологическое значение отставки Папы, но ее значение духовно-психологическое больше. Найти в себе силы для подобной отставки смогли бы немногие. Это вообще очень непросто сказать себе: «Не могу, не способен». Тем более, непросто самому спуститься с социальной лестнице, когда все вокруг только и мечтают взобраться по ней  повыше. Здесь честность поступка сочетается с раскрытием внутреннего глаза – событием внутренней жизни, открывающем человеку его место в мире. Это психологический прорыв, рывок во внутреннем развитии: сходя таким образом с социальной лестницы, человек поднимается по лестнице психического, духовного развития, а выражаясь языком религиозным, приближается к Богу.

Но духовное значение отставки Папы не исчерпывается только его личностным броском «вперед и Вверх», хотя и сам этот рывок очень важен. Не менее важно другое: в не слишком свежую атмосферу католической церкви, порядком отравленной долгой и не чересчур светлой историей, ворвалась чистая струя: честность превыше всего остального – доктрины, традиции, политики...

Этой струей жизнь церкви не освежалась очень давно, может быть, с первых веков христианства, может – с апостольских времен, а может – и со времени самого Иисуса. И, пожалуй, меньше всего можно было бы ожидать этого животворящего дуновения из Ватикана...

Да, тут есть о чем задуматься всем людям церкви...