Европейское правосудие россиянам

     В настоящей заметке приведено частное мнение автора о работе первой секции Европейского суда по правам человека (далее ЕСПЧ) с жалобами россиян на собственном конкретном примере.

     В последнее время в России в обиходе появилось выражение «басманное» правосудие, ярко характеризующее отсутствие независимости судебной системы в России. В связи с этим существенно возрос поток жалоб россиян в ЕСПЧ. Заявители готовы годами ждать справедливого разрешения их спора в действительно независимом Суде. И что же в результате? После пятилетнего ожидания заявитель получает короткое на пол странички письмо от российского референта о том, что жалоба признана неприемлемой. Почему? Никаких разъяснений.

     Многие россияне при отстаивании своей правовой позиции в российских судах стали пользоваться положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее Конвенции), а также прецедентами ЕСПЧ. Однако, как правило, остаются не услышанными. Поэтому и обращаются в ЕСПЧ с надеждой на то, что там то их услышат. Однако видимо российские референты внимательнейшим образом следят за тем, чтобы «шедевры» российского правосудия не стали предметом обсуждения в ЕСПЧ. Почему жалобы россиян в ЕСПЧ на предмет их приемлемости рассматриваются именно российскими референтами? Считаю сортировку жалоб заявителей по принципу приемлемости или неприемлемости референтами той страны, из которой они поступили, вопиющей ошибкой. 98 процентов жалоб без рассмотрения поступают на уничтожение. Что же это за Суд? Критерии приемлемости жалоб должны быть детальнейшим образом конкретизированы и разъяснены заявителям, а ответ Суда с решением о неприемлемости жалобы должен содержать совершенно ясное обоснование мотивов такого решения, не вызывающее у заявителя никаких сомнений в том, что правосудие состоялось. Сегодняшние отписки Международного Суда со ссылкой на статьи 34 и 35 Конвенции разрушают представление о правосудии, как таковом, и наносят огромный вред авторитету ЕСПЧ.

       ПАСЕ совершенно справедливо критикует российское правосудие по делу Магницкого и Pussy Riot. Казалось бы, как говорится, ЕСПЧ и карты в руки. Международный Суд мог бы помочь становлению действительно независимой российской судебной системы. Однако вместо этого стремления к совершенствованию, ЕСПЧ развернул борьбу с заявителями от России с помощью российских референтов. Очевидно, что отсеивание подавляющего большинства жалоб в ЕСПЧ по причине неприемлемости не даёт возможности говорить о том, что обращение в Европейский суд является эффективным средством правовой защиты. По однотипности содержания ответов россиянам из ЕСПЧ складывается впечатление, что их жалобы вообще никто не рассматривает.

     Мною в ЕСПЧ 14 февраля 2007 года была направлена первая жалоба, а в дальнейшем ещё четыре. Мои жалобы были объединены в одно досье с присвоением № 11359/07. Все жалобы отражали грубейшие нарушения моих конвенционных прав судебной системой и бездействие правоохранительных органов России. В жалобах были приведены ранее вынесенные решения ЕСПЧ по аналогичным спорам.

     По истечению более чем пяти лет, наконец, 28 июня 2012 года в мой адрес юридическим референтом первой секции ЕСПЧ А. Дацкевичем было направлено письмо, в котором отмечалось, что моя жалоба не соответствует критериям приемлемости, изложенным в статьях 34, 35 Конвенции. Подобный ответ порождает множество вопросов; в ответе речь идёт об одной жалобе, так одна или все пять жалоб не соответствуют названным критериям? Быть может одна или несколько жалоб не соответствуют одному критерию, а остальные другому? Детальное изучение перечисленных в ответе статей Конвенции не дало ответа на эти вопросы. Для кого дан такой ответ, который кроме как, мягко выражаясь, отпиской не назовёшь? Отсюда вполне законные и обоснованные сомнения в том, а читал ли вообще эти жалобы автор ответа? В признании неприемлемыми моих жалоб я усматриваю дискриминацию, все виды которой запрещены Европейской Конвенцией, а также цензуру со стороны российских референтов.

       Такое решение Суда, кроме разочарования в Европейском правосудии ничего не вызывает.

ЕСПЧ фактически поддерживает российское, «басманное» правосудие и не видит в судебных решениях, вынесенных этими судами, нарушений Конвенции. Так чем же отличается российское правосудие от цивилизованного, демократического, европейского правосудия? Имеет ли вынесенное ЕСПЧ решение какое то отношение к закону и правосудию вообще? Ведь это частное мнение российского, ангажированного референта, безоговорочно принятое судьёй ЕСПЧ, в данном конкретном случае, господином P. Lorenzen. Даёт ли мне такой подход к рассмотрению жалоб россиян в первой секции ЕСПЧ понимание целесообразности обращения к европейскому правосудию?

     Парадоксально, но судьбы жалоб российских заявителей в ЕСПЧ решают российские референты. От чего ушли к тому и пришли. Быть может ЕСПЧ подумать о переносе первой секции Суда в Россию? И пятилетнего ожидания решения ЕСПЧ о неприемлемости жалоб не потребуется, у российских юридических референтов производительность труда по защите конвенционных прав соотечественников существенно выше, чем у европейских судей, поэтому так много жалоб от России в ЕСПЧ.

     Российские референты являются носителями недостатков российской судебной системы, которые обжалуются соотечественниками в ЕСПЧ и подвергаются критике со стороны ПАСЕ. Референты привнесли эти недостатки в работу первой секции Суда и превратили её в конвейер по уничтожению жалоб россиян.

     Совершенно не понятно, так кто же несёт ответственность за принятие решения о неприемлемости жалоб российских заявителей, российские референты или судьи ЕСПЧ? Если первые, то при чём здесь ЕСПЧ, если вторые, то где же их подпись под решением о неприемлемости жалобы?

      А соответствует ли уровень профессиональной подготовки и опыт российских референтов в части практического применения положений Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод и прецедентов ЕСПЧ для принятия решений о приемлемости или неприемлемости жалоб соотечественников? Создаётся впечатление, что Россия посредством своих референтов даёт разрешение ЕСПЧ на рассмотрение тех или иных жалоб россиян.    

       Очевидно, что множество вопросов, на которые заявители не находят ответа, требует совершенствования регламента работы ЕСПЧ.

       В создавшейся ситуации выглядит ли уместной критика со стороны ПАСЕ российского правосудия по названным выше судебным делам? Быть может ПАСЕ имеет смысл оглянуться и повнимательнее посмотреть и оценить работу Европейского Международного Суда?

       ЕСПЧ, заявив о себе как о Суде, выносящем решения, являющиеся, по его мнению, истиной в последней инстанции, не подлежащие какому-либо дальнейшему обжалованию, решениями о неприемлемости без разъяснения мотивов такого решения, надсмехается над правосудием, препятствует работе над ошибками и делает бессмысленным и не целесообразным дальнейшие возможные обращения к европейскому правосудию.

     Сегодняшняя работа первой секции ЕСПЧ совершенно не прозрачна и приносит больше вреда, чем пользы, поскольку уничтожает у заявителей, чьи жалобы признаны неприемлемыми, а таких большинство, веру в существование правосудия, как такового.

     Очевидно, что в сложившейся ситуации, без серьёзной доработки регламента ЕСПЧ обращение в этот Суд не имеет никакого смысла и может принести полнейшее разочарование. Однако повторюсь, это моё частное мнение, которым я не хочу перекрывать дорогу желающим обратиться в ЕСПЧ. Желаю потенциальным заявителям успехов.